Глава II
Эволюция мозга
Знания ограничены, тогда как воображение охватывает целый мир, стимулируя прогресс, порождая эволюцию.
Альберт Эйнштейн
Помните народную сказку про Кощея Бессмертного? Литературоведы до сих пор ломают копья, пытаясь разобраться, какой же тайный смысл несут сундук, заяц, утка и прочие участники квеста по охране кощеевой смерти.
Может быть, эти образы отсылают нас к устройству человеческого мозга?
В НАС ЖИВЕТ ДИНОЗАВР
Дело в том, что мозг вовсе не является цельным и неделимым, он состоит из трех уровней: снаружи расположен обширный неокортекс, внутри более компактная лимбическая система, а где-то в глубине таится маленький рептильный мозг.
И неумение обращаться с древней рептильной сущностью, равно как и пренебрежение к двум другим уровням, пусть и не сгубит нас, как Кощея в сказке, но привнесет в нашу жизнь разнообразные сложности.
Модель триединого мозга описал в 1990 году американский врач и ученый Пол Маклин. Стоит отметить, что сама идея появилась у Маклина еще в 1960-е годы. Ученый создал свою теорию, опираясь на теорию эволюции Чарльза Дарвина, согласно которой человеческий мозг развивался постепенно, становясь все более и более сложным.
СОВРЕМЕННЫЕ ЯЩЕРЫ ЛЕТАЮТ
Самыми древними рептилиями на нашей планете являются динозавры. Удивительно, что потомками гигантских ящеров стали птицы, а вовсе не современные пресмыкающиеся
КРОКОДИЛЫ ВСЕХ УМНЕЙ
Размер мозга рептилий составляет около одной десятой по сравнению с остальной частью их тела, что характерно для крыс, кошек и ежей.
При этом по уровню умственного развития рептилии находятся близко к птицам, но заметно уступают млекопитающим среднего размера. Исключением являются крокодилы, которые имеют элементарные социальные навыки
Самые древние структуры нашего мозга возникли примерно 100 миллионов лет назад. Точно такие же структуры есть в мозге рептилий, поэтому Маклин и назвал этот вид мозга рептильным.
Рептильный мозг отвечает за наши рефлексы. Число реакций, которые может нам предложить эта древняя сфера мозга, не велико: бей, замри или беги. Оказавшись в опасности, мы либо атакуем противника, либо пытаемся стать невидимыми, либо спасаемся бегством. Эти реакции носят неосознанный характер, и влиять на них нам крайне сложно.
Вам знакома ситуация, когда вы, находясь в критическом положении, совершали какой-то спонтанный поступок, не успев толком задуматься о происходящем? Так, человек, встретивший на аллее пустынного вечернего парка свору бродячих собак, может стремительно перемахнуть через забор и потом удивляться собственной смелости и находчивости: надо же, и высота ограды не смутила, и опасения разорвать дорогую куртку не помешали. Подобное происходит и в момент, когда мы, притрагиваясь к горячей поверхности, инстинктивно отдергиваем руку.
Рептильный мозг больше всего заботится о сохранении нашего тела и повсюду выискивает угрозы и потенциальных противников.
Некоторые специалисты утверждают, что в состоянии бодрствования наш разум, неокортекс, оказывает сдерживающее воздействие на рептильный мозг, поэтому на критику со стороны руководства мы реагируем негативно, но удерживаем свое поведение в социально приемлемых рамках: оправдываемся, переходим в словесное наступление или молчим, но не бросаемся на босса с кулаками и не покидаем навсегда офисное здание, хлопнув дверью. Однако во сне древняя часть мозга ничем не управляется, и наши сны очень часто связаны со смертельными опасностями, такими как угроза падения с высоты или атака опасного врага.
Когда нужно незамедлительно действовать ради сохранения здоровья или даже жизни, реакции рептильного мозга идеальны, но в современном мире, в тысячу раз более безопасном по сравнению с древностью, посылы этой сферы нашего сознания зачастую приносят нам не пользу, а вред.
САМЫЙ БОЛЬШОЙ МОЗГ ЖИВОТНОГО ЦАРСТВА
У слонов размер мозга достигает пяти килограммов! Используют ли они свою серую массу в полной мере? Ученые не готовы дать на этот вопрос однозначный ответ, но общеизвестно, что ушастые гиганты вполне разумны и могут похвастаться хорошей памятью
У НАС БОЛЬШЕ ОБЩЕГО С КОШКАМИ, ЧЕМ МЫ ПРИВЫКЛИ ДУМАТЬ
Второй уровень мозга появился у человека примерно 50 миллионов лет назад. Именно тогда сформировалось миндалевидное тело и появилась структура, сегодня носящая название «мозг млекопитающего» или «лимбическая система».
Даже те из нас, кто не являются заядлыми собачниками или любителями кошек, знают, что животные способны испытывать эмоции, хотя и не такие разнообразные, как у людей. Наверняка у каждого читателя есть какая-либо история об обидевшемся песике, рассерженном коте или негодующем попугае.
МЫ ТАКИЕ РАЗНЫЕ
У человека головной мозг весит в среднем в 50 раз больше, чем спинной. У других млекопитающих это соотношение другое. У представителей семейства кошачьих, например, масса спинного и головного мозга почти равна
Ученые утверждают, что высшие приматы, такие как орангутаны, шимпанзе и гориллы, способны испытывать даже очень сложные эмоции, например нежность или презрение.
По сравнению с реакциями рептильного мозга наш репертуар реагирования на различные события существенно расширился.
Если рептильный мозг стремится уберечь человека исключительно от физической опасности, то лимбическая система старается удовлетворить наши потребности на эмоциональном уровне. Здесь зарождаются страх, радость, смена настроений. Нарушения в работе лимбической системы могут вызвать ничем не объяснимые приступы ярости, страха или отчаянья. Эмоциональный мозг связывает физическую и эмоциональную деятельность. Помимо этого, мозг млекопитающего нацелен на получение простых удовольствий.
Эта сфера мозга стремится к безопасности и постоянству, призывая нас сделать свою жизнь максимально размеренной и предсказуемой. Когда призывы психологов и коучей выйти из зоны комфорта разбиваются о невидимую преграду, этим неуловимым барьером и являются импульсы мозга млекопитающего.
Для лимбической системы важны прошлое и настоящее, а возможность прогнозировать будущее относится уже к сфере деятельности неокортекса. Однако мозг млекопитающего позволяет делать выводы о собственных ошибках на основе опыта и переживать эмоционально значимые воспоминания так ярко, что они кажутся событиями сегодняшнего дня.
Именно лимбическая система отвечает за чувство единения, стадное чувство. Благодаря этому эволюционному достижению люди способны слаженно работать в коллективах, становиться частью команды и в целом принадлежать к различным социальным группам.
В антропологии даже существуют отдельные теории, что люди победили в эволюционной гонке именно благодаря тому, что научились сосуществовать в больших сообществах и объединять усилия для достижения общей цели.
И, наконец, третий мозг – это рациональный разум, который дает нам силу воображения, логику, высшие когнитивные функции – словом, все то, чего нет у животных. Речь идет о вышеупомянутом неокортексе, или новой коре головного мозга, появившейся у людей менее двух миллионов лет назад.
Некоторые специалисты считают, что именно неокортекс делает каждого из нас уникальной личностью. Мысли, идеи, озарения, вспышки вдохновения и блеск гениальности – все эти проявления человеческого разума относятся к работе неокортекса.
СОБАЧИЙ СПЛИН
Со стороны кажется, что жизнь собак наполнена исключительно позитивными эмоциями. Однако лучшие друзья человека могут страдать от депрессии и тревоги. У собак нервные расстройства вызывают те же факторы, что и у нас, – например, смерть члена семьи. Симптомы депрессии у собак тоже похожи на человеческие: снижение аппетита, потеря интереса к жизни, повышенная сонливость
МОЗГОВИТЫЕ ПРЕДКИ
У неандертальцев мозг был в среднем крупнее, чем у современных людей. Но прямой связи между размерами мозга и уровнем его развития нет – у многих животных мозг больше, чем у людей, но мы всё равно интеллектуально развиты лучше
ЛЕБЕДЬ, РАК И ЩУКА?
Теперь, когда мы приблизительно описали эволюционное развитие мозга, можно задаться вопросом: как же взаимодействуют такие разные сферы нашего разума? Возможны ли между ними конфликты и как подобные ссоры сказываются на нашей жизни?
Нейропсихологи подтверждают наши опасения: цели всех трех сфер нашего мозга диаметрально разнятся, и находить баланс в их взаимодействии вовсе не просто.
Для понимания процессов, творящихся в нашей голове, ученые советуют выполнить следующее упражнение. Вообразите дом, причудливое строение в три этажа высотой. Дом совершенно эклектичен, ведь его этажи строились в разные периоды и с совершенно различными целями. Первый этаж должен соотноситься с представлениями рептилий о безопасности, второй пусть напоминает добротную собачью будку, а третий может походить как на башню звездочета, так и на высокотехнологичную капсулу: представление о человеческом гении у каждого свое. Как вы уже поняли, первый этаж – это рептильный мозг, второй – мозг млекопитающего, отвечающий за эмоции, и третий – мозг человека мыслящего. Теперь представляем, что на самом нижнем этаже, где-то в уголке террариума, возник пожар. Пламя перекрывает путь наверх, и помочь обитателям верхних этажей становится сложно.
Точно так же устроены «отношения» разных уровней нашего мозга: если мы сильно чего-то пугаемся или на кого-то сердимся, то практически полностью утрачиваем контроль над собой. При этом одним усилием воли на третьем этаже мы не можем погасить пожар, полыхающий внизу. То есть эмоции очень сильно влияют на наш разум, а вот доводы рассудка крайне слабо влияют на эмоции.
Но конфликтуют не только рептильный мозг и неокортекс, отношения второго и третьего этажей тоже весьма противоречивы.
Боязнь нового, прокрастинация и список дел, который обязательно воплотится в жизнь, но со следующего понедельника, имеют к этому прямое отношение. Как вы уже поняли, лимбический мозг не любит перемен, не чувствует себя в безопасности в новом месте или во время занятий непривычной деятельностью.
Все наши сомнения из разряда «А вдруг не получится? Наверное, не стоит и пробовать!» нам шлет именно мозг млекопитающего. Лимбический мозг защищает нас от негативных эмоций и возможного болезненного опыта, направляя в сторону комфорта и простых, сиюминутных удовольствий. Но когда мы, уютно устроившись на мягком диване, коротаем очередной вечер за просмотром легкого сериала, мы можем ощущать какое-то смутное недовольство собой. И это будет посыл неокортекса, напоминающего, что в нашей власти проникнуть в тайны Вселенной, что для разума нет преград и что выбрать жизнь не выше уровня второго этажа – значит навеки запереть себя в собачьей будке, пусть даже очень комфортной.
ЧЕРЕП НЕ ЖМЕТ?
Все знают форму, которую имеет человеческий мозг. На самом деле она приобретается в процессе роста и обусловлена формой черепа. Если бы череп был другим, форма мозга тоже изменилась бы
«Устройство мозга некоторых современников до того различно, что предполагает тридцать тысяч лет эволюционного развития»
(Лион Фейхтвангер)
В целом, знакомое многим из нас чувство внутренней дисгармонии связано именно с противоречием между лимбической системой и неокортексом. Мы осознаем правильность здоровой пищи и решаем сесть на диету, руководствуясь доводами неокортекса. Затем в игру включается мозг млекопитающего, для которого «повышение уровня холестерина» и «трансжиры» являются не более чем набором звуков, а вот пицца с двойным сыром – гарантированным удовольствием. Пицца съедается, а затем следует раскаяние и недовольство собой. Удовлетворенная лимбическая система молчит и позволяет нам искренне верить, что отныне наш рацион будет состоять исключительно из брокколи и зеленого салата. И мы сохраняем твердость в своем решении… до первого приступа голода или столкновения с новым гастрономическим искушением!
С другой стороны, неокортекс способен вдохновить нас, заставить настолько погрузиться в какое-то занятие, что лимбическая система просто перестает для нас существовать.
Мы уверены, что у каждого были в жизни моменты, когда время пролетало незаметно, а еда и сон превращались в незначительные аспекты жизни.
БАЛАНС ВОЗМОЖЕН?
На первый взгляд может показаться, что мы обречены всю жизнь качаться на эмоциональных качелях, разрываясь между посылами и потребностями трех таких разных сфер собственного мозга. Но психологи спешат нам на помощь, предлагая действенные советы по управлению эмоциями. Договориться с самим собой ничуть не проще, чем найти компромисс во взаимодействии с другим человеком, но это вполне возможно.
ЛУЧШЕ МЕНЬШЕ, ДА ЛУЧШЕ
Раньше считалось, что чем мозг крупнее, тем человек умнее. Это не так. К примеру, мозг И. С. Тургенева весил более двух килограммов (больше среднего), а мозг французского писателя Анатоля Франса – около одного килограмма. В медицине зафиксированы случаи, когда мозг людей с нарушениями умственного развития весил более двух с половиной килограммов
