56. Узлы
Но как мы можем не желать определенного результата? Какой ученый начинает исследование без надежды на открытие?Из «Ритма войны», примечание к с. 6
В лучах фиолетового лунного света, льющегося через окно, Венли изучила большую модель башни – замысловатую конструкцию, скульптурный шедевр. Для чего эта штуковина потребовалась древним Сияющим? Было ли это забытое произведение искусства или нечто большее? Она слышала, как несколько спренов пустоты говорили, что, возможно, это была масштабная модель, в которой обитали спрены, но – при всей сложности – в ней не было ни мебели, ни дверей.
Венли обогнула модель по кругу и прошла между двумя ее частями, чтобы осмотреть башню в поперечном сечении. Каким-то образом миниатюрное подобие сооружения подчеркивало его немыслимую громадность в жизни. Даже в виде модели башня была в два раза выше Венли.
Покачав головой, Последняя Слушательница покинула модель и прошла среди павших Сияющих, которые рядами безмолвно лежали на полу этого зала. По просьбе Рабониэли Венли нашла место, где можно было держать их всех вместе. Она подыскивала что-то на первом этаже, достаточно близко к подвальным комнатам, но эта часть башни была довольно плотно заселена. Поэтому вместо того, чтобы выгонять людей из помещений, Венли присвоила недавно открытую – и пустую – комнату. У нее был только один вход, так что охранять было легко, а окно давало естественный свет.
Сияющих оказалось примерно пятьдесят. Возможно, с таким малым числом защитников Рабониэль сумела бы занять башню, даже если бы они смогли сражаться. А может, и нет. В этих современных рыцарях было что-то особенное. Они постоянно удивляли Сплавленных. Все ждали от них беспомощности, неопытности. Рошар прожил столетия без уз между людьми и спренами. У новичков не было учителей, им все пришлось осваивать самостоятельно. Как же они сумели так преуспеть?
Тимбре пульсировала, выражая свои мысли по этому поводу. Иногда невежество было преимуществом, поскольку устраняло ожидания, обусловленные прошлым. Может, дело в этом. Или в чем-то другом. Усталым и древним душам Сплавленных теперь противостояли молодые спрены, полные энтузиазма.
Венли задержалась возле молодой женщины. Сияющие лежали на одеялах, накрытые простынями, как трупы, – обнаженными оставались только лица. Эта Сияющая, однако, шевелилась. Ее глаза были закрыты, но лицо подергивалось, как будто она была во власти ужасного кошмара. Может, и так. В прошлом Вражда вторгался в сознание Венли; кто знает, как далеко может зайти его развращающее прикосновение?
«Ветробегунья», – подумала Венли, читая надписи на полу рядом с женщиной. Здесь значилось все, что команда Венли выяснила об отдельных Сияющих, допросив обитателей башни. Она посмотрела в конец ряда на другого Сияющего, чье лицо выражало то же самое. Еще один ветробегун.
Закончив осмотр, она подошла поговорить с Дулом. Для Венли оказалось несложным передать своим доверенным помощникам заботу о павших Сияющих, поскольку Рабониэль считала, что это хорошее применение для них.
– Другие ветробегуны, – тихо проговорила Венли. – Они тоже выглядят так, словно…
– Вот-вот проснутся? – договорил Дул в ритме благоговения. – Ага. Верно. Если кто-то из них хоть шелохнется, это обязательно окажется ветробегун. Некоторые даже бормочут во сне.
– Рабониэль специально попросила меня это проверить, – призналась Венли в ритме тревоги. – Кажется, она предвидела, что так будет.
– Догадаться нетрудно. Тот Сияющий, что не заснул и предположительно бродит по башне – он тоже ветробегун, верно?
Венли кивнула, глядя вдоль рядов тел. Ее тайные сторонники ходили среди них, подавая бульон и меняя грязные простыни.
– Это был хороший маневр, пристроить нас сюда, – прошептал Дул. – Забота о человеках дает нам повод собрать одеяла и одежду для побега. Я начал откладывать бульонную пасту, нам должно хватить.
– Хорошо, – с тревогой сказала Венли. – Когда вокруг будут только наши, проверь этих ветробегунов и посмотри, не сможешь ли кого-нибудь разбудить.
– А если получится? – спросил Дул в ритме скепсиса. – По-моему, ужасная идея.
Первым порывом – даже сейчас – было дать ему пощечину. Как он смеет сомневаться в ее приказах? Она подавила это желание, хотя оно свидетельствовало, что Венли все та же эгоистка, несмотря ни на что. Несколько Слов не сделали ее лучше.
– Их силы будут подавлены, – объяснила Венли. – Значит, никакой угрозы. А если начнут буйствовать, убирайтесь – и пусть все думают, что кто-то проснулся спонтанно. Это убережет нас от подозрений в причастности.
– Хорошо, но зачем рисковать?
– Бежать и прятаться будет гораздо легче с помощью таких, как эти. По крайней мере, нам понадобится отвлекающий маневр, чтобы выбраться. Если ветробегуны внезапно проснутся и начнут драться, он нам гарантирован.
Она взглянула на Дула, который все еще напевал в ритме скепсиса.
– Послушай, – сказала Венли, когда они закончили обход комнаты, – я люблю человеков не больше, чем ты. Но если мы действительно хотим сбежать, нам нужно использовать все преимущества, которые сможем найти. – Она обвела рукой комнату с бессознательными Сияющими. – Это преимущество может оказаться очень важным.
Наконец Дул загудел в ритме примирения.
– Полагаю, ты права. Стоит попробовать, хотя я не знаю, как их разбудить. Нам нужен лекарь. Он бы в любом случае пригодился; у некоторых из них, похоже, появляются язвы, а они могут привлечь спренов гниения. Другие не принимают бульон, хотя вокруг них так и кишат спрены голода.
Венли настроилась на ритм мира, и тут ее осенило.
– Я найду тебе лекарей. На самом деле, знаю одного, который может согласиться помочь. Он человек. Он вынужден прятаться из-за кое-каких дел, о которых нам не следует распространяться. Но я думаю, что его можно поместить сюда, и пусть работает.
Дул кивнул, напевая в ритме признательности. Венли вышла в атриум с его длинной вертикальной шахтой, ведущей к вершине башни. Миновала нескольких Царственных, стоявших на страже у двери в комнату с моделью. Лешви велела ей поместить лекаря и его семью в безопасное место; что ж, все складывалось удачно.
Приближался комендантский час, поэтому здесь, на первом этаже атриума, все спешили завершить свои дела. Человеки – уже не сидящие под домашним арестом – выползли из раковин, как лозы после бури. Многие из них жили вокруг атриума, и они вытаскивали тележки, устраивая временные магазины возле большого окна. Человеки тянулись к солнечному свету, как спрены к Стремлениям.
Сегодня они вели себя робко и держались на расстоянии от Венли, как будто не могли поверить, что жизнь продолжается, словно ничего не случилось. Венли нашла лестницу и поспешила наверх; несколько человеческих женщин отпрянули с ее пути и тихо ахнули, притягивая червеобразного спрена страха. Иногда Венли забывала, как устрашающе выглядит ее Царственный облик. Она привыкла, все больше воспринимая эту форму как естественную, пусть даже в ее светсердце сидел пойманный в ловушку спрен пустоты.
На втором этаже Венли направилась к месту встречи возле балкона атриума. Сегодня вечером она должна была обслужить команду Сплавленных, на случай если им понадобится переводчик. Многим Сплавленным было трудно разговаривать с современными певцами. Логично, учитывая, как мало времени прошло с их возвращения. Венли показалось еще более странным, что некоторые, как Рабониэль, уже научились говорить на современном алетийском.
Прибыв на место встречи, Венли с удивлением обнаружила нескольких Глубинных – странных сплавленных с гибкими телами и молочно-белыми глазами, на дне которых светились красные огоньки. Им нравилось проводить время погруженными в камень, как Небесным – парить. Иногда Венли заходила в какую-нибудь комнату и обнаруживала там одного-двух Глубинных утонувшими в полу, так что снаружи виднелись только лица с закрытыми глазами.
Этим вечером четверо из них собрались в кучку, а рядом стояли несколько обычных певцов, которые принесли оборудование. Сплавленные спорили между собой на своем языке.
– Я не думал, что песок сработает, – сказал один из Глубинных. Его ритмы звучали странно. Они были приглушены. – В этом я оказался прав. Признай.
– В башне слишком много разных фабриалей, – ответил другой. – И слишком много спренов. Устройство, которое мы ищем, спрятано и потому не оставляет достаточно сильного отпечатка.
– Вы ищете фабриаль, который создает щит вокруг самосветной колонны, – догадалась Венли.
Рабониэль упоминала, что поле создает фабриаль, который, по ее теории, должен иметь несколько самосветов, так называемых узлов, поддерживающих его и спрятанных где-то в башне.
Глубинные не упрекнули Венли за то, что она заговорила без разрешения. Как Голос Рабониэли, Венли обладала определенными правами даже по отношению к ним. Командовать не могла, но вступать в беседу – вполне.
– Почему бы не использовать спренов тайны? – спросила она. – Они же могут находить фабриали так же легко, как и Сияющих?
– Вся башня – один сплошной фабриаль, – сказал Глубинный. – Спрены тайны здесь бесполезны, они кружатся на месте, сбитые с толку. Просить их найти тут свет, примененный особым образом, – все равно что просить найти определенный участок воды в океане.
– Бесполезны, – подытожил другой. – А спренов хаоса видела?
Венли видела. Эта разновидность спренов пустоты, обычно видимая лишь избранным, теперь оставляла в воздухе искры, словно каким-то образом реагируя на гасящее поле. Даже тот, кто не мог заглянуть в Шейдсмар, понимал, что за ним следят.
Размышляя над этим, Венли настроилась на ритм волнения. Невидимых спренов нет… а спрены тайны бесполезны. Значит, какой-нибудь Сияющий мог применить в Уритиру свои силы, оставаясь незамеченным.
То есть она сама могла это сделать без риска!
Осознав, какие это влекло за собой последствия, Тимбре тоже загудела от возбуждения, в унисон с Венли. Они наконец-то смогут попрактиковаться.
Но осмелится ли она?
– Голос! – ей махнула рукой одна из Глубинных, фемалена с серовато-белой кожей, испещренной едва заметными красными линиями. – Нам нужно найти эти узлы. Но без спренов тайны, по-видимому, придется обыскать всю башню. Ты начнешь допрашивать человеков: видел ли кто-нибудь из них большой самосвет, который кажется не связанным с каким-либо видимым фабриалем.
– Как пожелаете, Древняя, – сказала Венли в ритме замешательства. – Но если позволите заметить, это решение кажется неэлегантным. Узлы наверняка спрятаны?
– Да, – сказал другой, – но они также должны быть доступны. Их цель в том, чтобы позволить Сияющим зарядить щит буресветом.
– Как бы то ни было, Древняя, я настроена скептически, – ответила Венли. – Даже если человеки будут отвечать мне правдиво, едва ли они располагают нужными сведениями. Они еще не закончили картографировать все этажи башни, не говоря уже о ее тайных местах. Неужели вы действительно хотите, чтобы мы месяцами разговаривали с человеками, задавая расплывчатые вопросы про какой-то самосвет?
Глубинные загудели в ритме разрушения, но в остальном не стали ей перечить. Как и многие из Сплавленных, они принимали хорошо обоснованные возражения. Венли могла бы поучиться у них в этом смысле.
– Как я и говорил, – обратился один из них к остальным. – Можем обыскивать это место годами – и все равно ничего не найдем.
– Разве узлы не должны быть соединены с самосветной колонной? – спросила Венли.
– Да, – сказал Глубинный. – Кристаллическими жилами, для передачи буресвета.
– Тогда мы могли бы их отследить. Вы могли бы погрузиться в скалу и найти их, а затем последовать вдоль них наружу.
– Нет, – ответил другой в ритме насмешки. – Мы не можем видеть внутри камня. Мы можем слышать и петь, звуки Рошара направляют нас. Но этот фабриаль создан тихим. Чтобы отследить кристаллические линии, нам пришлось бы разбить камень и разорвать все связи с колонной. Это может полностью разрушить защиту башни, позволив Сияющим пробудиться и погубив наше дело.
– Значит, если вы найдете в башне самосвет, – сказала Венли, – вы не узнаете, привязан ли он к защитному полю. Вы можете разбить камень и обнаружить, что он был привязан к чему-то совершенно другому.
Сплавленные загудели в ритме насмешки. Венли дошла до пределов вмешательства, которое они могли принять.
– Нет, дурочка, – сказала фемалена. – Этот защитный фабриаль – новый. Добавлен к башне после ее создания. Таких самосветов немного. Остальная часть башни работает как единое целое, поэтому Рабониэль смогла включить ее защиту, наполнив камни пустотным светом.
Это на самом деле объясняло не так много, как они думали, но Венли запела в ритме раболепства, чтобы показать, как она ценит разъяснение и поправку. Однако ее разум все еще был ошеломлен последствиями того, что она узнала ранее. Все эти месяцы она боялась своих сил, убеждая себя, что не осмелится их использовать. Но почему она так волнуется сейчас?
Тимбре затрепетала: бояться пробовать что-то новое – это нормально. Естественно.
Но дело было не только в этом. Похоже, большую часть своей жизни Венли боялась чего-то не того. Ее любопытство привело к гибели слушателей. И теперь она играла с силами, которых не понимала, обнадежив целую группу тех, кто зависел от нее.
Если она сделает неверный шаг, Дул и остальные обречены.
Глубинные совещались. Однако фемалена продолжала наблюдать за Венли. Остальные трое, казалось, считали ее главной, потому что они замолкали, когда она говорила.
– Смертная, – сказала она Венли. – Последняя Слушательница. Немногие Царственные заслужили настоящий титул, и я нахожу странным, что такое случилось с дщерью предателей. Скажи мне, где бы ты разместила эти узлы, если бы выпала такая возможность?
– Я… – Венли настроилась на ритм мучений. – Я ничего не знаю о башне. Понятия не имею.
– А ты попробуй угадать, – не унималась Сплавленная. – Ну же.
– Полагаю, – сказала Венли, – я бы поместила узел в какое-нибудь место, где удобно заряжать его буресветом, но искать там никто не станет. Или…
Тут у нее появилась идея, но она ее подавила. Она не хотела им помогать. Чем больше времени потребуется, чтобы окончательно завоевать башню, тем лучше для ее народа.
– Нет, ерунда. О, Древние – я всего лишь невежественная дура.
– Возможно, однако ты еще и смертная и мыслишь как смертная, – задумчиво произнесла Сплавленная. – Смертные суетливы. Их жизни коротки, а дел слишком много. Но еще они ленивы. Они не хотят делать то, что должны. Скажешь, это неправда?
– Я… это правда, разумеется.
Сплавленная явно не желала услышать возражения.
– Да, – сказал другой Глубинный. – Имеет смысл поместить самосветные узлы – по крайней мере один из них – там, где зарядка буресветом будет происходить естественным образом, не так ли?
– Бури достигают такой высоты лишь изредка, – заметил другой, – но все-таки они сюда поднимаются. Так что было бы разумно поместить один узел там, где время от времени он будет наполняться силой сам по себе.
Внутри Венли Тимбре затрепетала в ритме печали. Это была именно та идея, которой она предпочла не делиться. Где было лучшее место для узла? Где-то снаружи – но не на балконах, где его могли заметить. Она посмотрела через атриум на большое окно. Глубинные явно пришли к такому же выводу, потому что они потекли к дальней стене, чтобы найти следы самосвета, встроенного снаружи.
Тимбре перешла на ритм разочарования.
– Да не хотела я им помогать, – прошептала Венли. – Кроме того, они почти все выяснили сами…
Тимбре снова затрепетала. Оставалось надеяться, что ничего не выйдет. В конце концов, это была всего лишь догадка.
Сплавленные не оставили ей никаких указаний, поэтому она ждала вместе со слугами, пока не увидела, как по коридору спешит знакомая певица. Мазиш, жена Дула, одна из приближенных Венли.
Она быстро шагнула вперед, перехватывая приземистую трудоформу, которая пела в ритме тревоги.
– Что такое?
– Венли, – сказала Мазиш. – Венли, они… нашли еще одного.
– Еще одного Сияющего? – спросила Венли в ритме замешательства.
– Нет. Нет, я не об этом. Я хочу сказать… – Мазиш схватила Венли за руку. – Еще одного – как ты. Еще одного слушателя!
Назад: 55. Родство с открытым небом
Дальше: 57. Дитя вражды
