Вопрос с моим членством в Союзе композиторов решился опять-таки благодаря Анатолию Авдеевичу. Получив из рук председателя правления Родиона Щедрина заветные корочки, я тут же отправился к Чарским дарить очередную песню. Кстати, хотя и попсовую, но все же в свое время она мне запала в душу, даже под гитару ее разучил. Называется «Куда уходит детство», в каком-то фильме ее Пугачева должна будет исполнить. Теперь-то уже, правда, не исполнит, вот такой я негодяй. Любопытно, что если в большинстве песен – и это общемировая тенденция – упор делается на припев, то в этой композиции меня больше зацепила мелодия куплета. И вообще было такое чувство, когда я впервые ее услышал, словно грустный куплет и задорный припев взяли из двух разных песен и соединили воедино.

Но Чарским она пришлась по вкусу. Уже после второго дубля в исполнении дочери Анатолий Авдеевич едва не прослезился.

– Аранжировку, может быть, у Гараняна сделаете? – предложил я. – Какое-нибудь вступление, туда-сюда… Сами знаете, в этом деле я не так силен, как самому хотелось бы.

– Не волнуйтесь, это все мелочи, песня прелестная, прямо за душу берет. Теперь уже даже я чувствую себя вам обязанным. Инга, ты со мной согласна? Как тебе песня?

– Клевая… В смысле, отличная.

Несмотря на подарок, я все же зарегистрировал композицию в ВААП, а Инге Чарской у нотариуса заверил разрешение на ее безвозмездное исполнение. Юридические формальности, никуда не денешься. Зато теперь никто не придерется.

Заодно Чарский по секрету рассказал, что его Инге сделал предложение сын одного влиятельного чиновника – замминистра среднего машиностроения СССР. Знакомы они были еще со студенческих лет, только сынок замминистра учился на курс старше. И дочка антиквара уже дала согласие, но предварительно посоветовавшись с папочкой.

– А когда свадьба, дату уже наметили?

– Думаем, уже после Нового года, где-нибудь в середине января. Родители Валеры Филатова – жениха то есть – тоже не против этой даты.

– Фамилию, надеюсь, Инга менять не будет? Я имею ввиду, на афишах она по-прежнему останется Чарской? Все-таки это уже своего рода бренд, Пугачева вон, к примеру, тоже девичью фамилию для сцены оставила.

– Действительно, это идея.

– И кстати, у вас там во дворе и в подъезде, похоже, уже поклонники и поклонницы начинают собираться, раньше их не замечал. Не докучают?

– Есть такое, я уже думал Ингу на вторую квартиру отселить, там хоть однушка, но все равно приличная. А ту видите, подвернулся вариант с женитьбой, получается, вопрос сам собой снимется. Осталось потерпеть недолго. А вас обязательно пригласим на свадьбу.

– Ну спасибо, обязательно приду поздравить Ингу, такое событие, надеюсь, случается раз в жизни.

И вспомнил себя, свою первую жену из будущего, а затем вторую уже из этой реальности. Кто бы мог подумать! Искал счастье в той жизни, а нашел в этой.

Не успел подложить трубку – звонок из столичного ОСВОДа. Нашли-таки, чтобы вручить мне медаль «За спасение утопающего». Пришлось на следующий день ехать в это самое общество, получать медаль и фотографироваться для газеты «Комсомольская правда». Небольшая статья о моем подвиге вышла под банальным заголовком: «Награда нашла героя».

Тем временем я обработал и привел в божеский вид воспоминания Машерова. Это оказалось не в пример легче, чем сочинять самому, и в то же время, понятно, потруднее, нежели тупо переписывать чужие сочинения с «ридера». Теперь предстояло вручить 135-страничную рукопись самому Петру Мироновичу для наложения дальнейшей резолюции. Надеюсь, бывшему партизану наше совместное творчество придется по душе. Тем более что книга выйдет под авторством Машерова, что ему, на мой взгляд, должно прийтись по душе. Как-никак каждый из нас не лишен хотя бы капли честолюбия.

Набрав по межгороду его помощника Николая Петровича, проинформировал того, что опус под рабочим названием «Народные мстители Полесья» дописан, и я готов при удобном случае представить его главе республики. В ответ услышал, что Петр Миронович планирует посетить столицу СССР в ближайшем будущем, тогда и можно будет договориться о встрече.

Кстати, была идея назвать книгу «Партизанскими тропами», но оказалось, что такой опус под таким названием уже сочинил какой-то Сперанский. Ну что ж, значит, не судьба.

В ожидании приезда Машерова я созвонился с Алферовым по телефону, который тот мне дал при нашей первой встрече. Прервав поток восторженных эпитетов со стороны Жореса Ивановича, предложив подъехать к нему в Ленинград, чтобы в более спокойной обстановке, не торопясь, рассказать о технологиях 21 века. Таким образом я собирался заодно и немного развеяться, проветрить голову после окончания работы над воспоминаниями Петра Машерова. Алферов с радостью воспринял мою идею, и через день я вновь переступал порог ЛЭТИ.

– Сергей Андреевич, как же я рад вас видеть! Разобрал ваш чудо-телефон, не стану углубляться в технические подробности, но принцип работы аппарата мне понятен. Все голову ломал над назначением одной микросхемы, пока не дошло, что это, скорее всего, для обеспечения идентификации абонента. Конечно, продублировать некоторые детали будет практически нереально ввиду того, что их в Советском Союзе не производят, поэтому придется пока делать упор на то, что имеем. Я тут вспомнил про разработку воронежского НИИ связи – радиотелефон «Алтай», работающий в диапазоне 330 МГц. У нас в Ленинграде, кстати, выпускают некоторые комплектующие. Правда, его не поносишь с собой впридачу с тяжеленным аккумулятором, он предназначен для установки в автомобилях, но принцип действия в общем-то схожий с тем, что вы мне рассказали.

– Вот-вот, видите, уже легче. Активнее только внедрять надо, делать реально его мобильным и нести в массы. Представляете, как весь мир нам завидовать будет?!

– Однако тут еще все упирается в наличие самой сотовой, как вы говорите, связи.

– Да, в мое время связь осуществлялась с помощью специальных станций, позволявших осуществлять прием и передачу сигнала. Сигнал может передаваться от станции к станции, моментально доходя таким образом до адресата. То есть вы общаетесь как по обычному телефону, только без проводов. Да еще и имеете возможность писать SMS-сообщения, о них я упоминал в нашу первую встречу. В общем, я не техник, поэтому могу объяснить только приблизительно, но скажу вам, что в 21-м веке сотовый телефон будет практически у каждого жителя Земли. И это не только средство связи, но и настоящий мини-компьютер, на котором можно и играть, в том числе в режиме онлайн, и музыку слушать, и снимать фото с видео…

– Кое-какие возможности я уже попробовал в деле, вот, посмотрите, небольшое видео, снял пустую лабораторию… А вот я сам себя сфотографировал.

– Хм, для первого раза неплохо, – улыбнулся я, глядя на экран телефона, где высветилась физиономия профессора с выпученными глазами. – В будущем такие автопортреты будут называться селфи. Кстати, если у вас все же что-то реально получится – чем черт не шутит – то вы ведь вполне можете оставить за собой авторство. Нет, ну а что, ведь далеко не каждый ваш коллега, даже имея под рукой такой девайс…

– Что, простите?

– Девайс, гаджет – это в будущем так станут обозначать сложные технические устройства. Так вот, даже имея его под рукой, не каждый ваш коллега сможет его воспроизвести. Если вообще кто-то сможет. А вообще, Жорес Иванович, нужно разрабатывать персональные компьютеры. В этом году первый прототип уже создан в Штатах двумя Стивами – Возняком и Джобсом. Называется «Apple».

– Я читал в специализированном издании, что в апреле была проведена первая демонстрация персонального компьютера в Калифорнии.

– Вот-вот, а я вам скажу, что в 90-х компьютер завоюет мир. А в 21 веке жизнь без компьютера и вовсе станет немыслима. А отсюда вывод: требуется создание интернета.

– Вы имеете в виду сеть ARPANET? Значит, в будущем она будет называться интернет, тот же NET, только международный. Но я скажу, что опять же американцы нас опередили, хотя и в СССР велись подобные разработки. Однако их посчитали бесперспективными, и напрасно. Уже сейчас сеть используется для передачи электронных писем, а я еще в прошлом году в журнале «Наука и жизнь» писал, что у электронной сети передачи данных большое будущее. В итоге мое мнение оказалось гласом вопиющего в пустыне. Мол, стране нужны станки, а не ваши фантастические домыслы.

– Я так понял, вы зарядились энтузиазмом, готовы хоть сегодня приступить к разработке, но к вашему мнению должны прислушаться наверху и выдать карт-бланш?

– Именно так! Если Петр Миронович в этом деле так заинтересован, то уже только его помощь в рамках одной республики может позволить запустить этот процесс.

– Было бы неплохо! И, между прочим, через пару месяцев я смогу вам предоставить для исследований еще один девайс из будущего. Пока он мне нужен для работы, но где-то после Нового года я смогу вам его подвезти.

– А что за… девайс, если не секрет?

– Да нет, какой там секрет! Электронная книга. Пока могу в двух словах рассказать о принципе ее работы, там, мне кажется, все еще легче, чем в телефоне, и в то же время это своего рода мини-компьютер.

– Ну-ка, ну-ка, давайте рассказывайте, я уже заинтригован…

Заодно рассказал Алферову о других достижениях науки и техники 21 века. Впрочем, не будучи специалистом, описал все эти видеомагнитофоны, LCD-телевизоры, адронные коллайдеры и прочую хрень простыми словами, но даже этого Жоресу Ивановичу хватило, чтобы уловить суть. Он тут же все конспектировал в пухлый блокнотик неразборчивым почерком. Ни один шпион не поймет, что он там нацарапал, даже если блокнотик удастся выкрасть.

По возвращении из Питера завернул на станцию техобслуживания, проверить все эти болты-гайки, уровни масла и остальную ерунду, заодно решив отмыть машину от осенней грязи. СТО находилась при представительстве Узбекистана в Москве, там сразу сообразили, кто я и что, стоило напомнить имя Ильхама Каримовича, и потому за услуги не взяли ни копейки. Мелочь – а приятно! Опять же, понравилось, что бензин стоил всего ничего – 8 копеек за литр, так что поездка на берега Невы и обратно обошлась всего в 20 рублей! Правда, с остановкой в придорожном кафе и сувенирами для жены сумма выросла, но и амортизацию никто не отменял, но все равно 20 рублей стали для меня своего рода небольшим шоком. Сколько уже живу в «застойное» время, а оно все еще меня периодически удивляет.

3 ноября в программе «Время» как бы мимоходом упомянули, что накануне в США Президентом избран Джимми Картер. Вспомнил, что эту дату я также упоминал в своей рукописи о будущем, которая сейчас хранится у Машерова. Вот вам и очередное доказательство того, что я ничего не придумал. Хотя при желании методом тыка и можно было предугадать президентство Картера, но учитывая все предыдущие совпадения, да и наличие гаджетов из будущего, правдивость моей истории не должна подвергнуться сомнениям. Это я уже задним числом подумал, как бы между прочим, по большому счету за свою версию появление в этом времени я не волновался.

А буквально спустя пару дней на даче раздался звонок. Николай Петрович сообщил, что в ближайший четверг Машеров будет в Москве, и ждет со мной встречи вечером этого же дня в аэропорту «Домодедово» в 18 часов вечера, как раз перед отлетом Петра Мироновича на Родину. Едва не облажался, забыв глянуть на показания датчика уровня топлива. В итоге, не проехав и десяти километров, «Волга» заглохла. Естественно, поблизости заправок не наблюдалось, это вам не 21-й век, где АЗС «Лукойла», «Роснефти» и прочих нефтедобывающих и нефтеперерабатывающих гигантов торчали на каждом углу. И такси, как назло, не было видно. Так и пришлось воспользоваться услугами лучшего в мире московского метрополитена. К счастью, успел, хоть и впритык, вручил Машерову рукопись, наказав себе на будущее следить за наполненностью бензобака.

Аккурат после празднования очередной годовщины революции вызвали в правление Союза композиторов, подписать бумажку, что я являюсь отцом малолетнего ребенка, якобы этот документ давал какие-то льготы. Уже выходя из секретариата, нос к носу столкнулся… с Градским. Александр Борисович выглядел практически точно так же, каким я его видел в своем сне прошлым летом в кулуарах ВААП. Мы кивнули друг другу, не иначе, он меня все же где-то видел и запомнил мою физиономию. Обернувшись музыканту вслед, я подумал, что ведь могу кое-что ему предложить. Конечно, не тот приснившийся мне гимн комсомольцев на музыку «Queen», а, например, песню Кипелова «Я свободен». В принципе, голоса у Градского и Кипелова по тональности схожи, да и, помнится мне, на склоне лет Александр Борисович даже спел эту композицию в какой-то телепередаче.

– Александр!

Градский обернулся, поправив свои огромные очки, немного удивленно приподняв брови.

– Да, я вас слушаю.

– Разрешите представиться, Сергей Губернский.

– А-а, тот самый, который «Марсианина» написал?

– Ну в данный момент я к вам обращаюсь все же как автор песен. Хочу предложить вам исполнить одну композицию.

Естественно, Градский заинтересовался. А поскольку в руках он держал кофр с гитарой, то мы, найдя тихий уголок, решили там и устроить небольшой джем-сейшн. В том смысле, что я получил инструмент и по памяти восстановил аккорды песни «Я свободен», после чего напел вполголоса под свой же аккомпанемент. Градскому понравилось, он попросил тут же на листочке переписать текст с аккордами, мы обменялись телефонами и расстались, довольные друг другом. Вот так, походя, сплавил хит Кипелова, глядишь, Валерий Саныч еще что-нибудь стоящее напишет. А то ведь если будущее поменяется, вполне может случиться, что и не дойдет дело до создания этой классной вещи.

А еще спустя несколько дней мне позвонил лично Петр Миронович. Общался со мной по поводу книги «Народные мстители Полесья». К моей радости, особых замечаний не было, Машеров лишь кое-что немного поправил. Например, заголовок, поскольку воевал он не совсем в Полесье, а километров на 300 в сторону. Оставил просто «Народные мстители».

В целом неплохо, похвалил я сам себя, постепенно расту как писатель. С иллюстрациями Машеров пообещал сам решить вопрос, отобрать фотографии из личного архива. После чего сказал, что отправит книгу в республиканское издательство.

– А вы, естественно, получите за свою работу соответствующий гонорар. Золотых гор не обещаю, но гонорар будет достойный, – заверил Петр Миронович.

Распинаться, что я работаю не за деньги, а за идею, было бы глупо, поэтому просто поблагодарил белорусского лидера банальным «спасибо».

Петр Миронович опустил трубку, потер воспаленные глаза и автоматически потянулся к пачке сигарет. Так же механически прикурил, глядя на отражавшийся в стекле стоявшего напротив шкафа портрет Брежнева. Тот как раз висел над его головой. Подумалось, что когда-нибудь на этом месте вместо немощного Леонида Ильича появится изображение другого генсека. И кто это будет, зависит во многом теперь и от него, первого секретаря ЦК КП Белоруссии.

Давненько ему не приходилось работать в таком режиме. Постоянные перелеты, встречи, переговоры, прощупывания собеседников, и все это приходилось проделывать под видом рабочих аудиенций, чтобы никто ничего не заподозрил. И только оставшись с потенциальным соратником наедине, Петр Миронович переходил к делу. Причем иногда одной встречей дело не ограничивалось.

Вспомнилось, как во время встречи тет-а-тет с Щербицким украинский лидер, выслушав историю о попавшем в прошлое учителе истории, долго не хотел верить услышанному.

– Петр, сознайся, ты меня разыгрываешь, – грозил пальцем Владимир Васильевич. – Ну не может такого быть!

– Я сам не верил, Володя, но у этого человека нашлись весомые доказательства. Вещественные доказательства. В наше время таких приборов, которые он мне показывал, сделать просто не могут. Плюс российские паспорт и деньги. А пока возьми вот эти две папки, ознакомься. Надеюсь, за неделю осилишь?

– Постараюсь. А что в них?

– Две рукописи, обе принадлежат перу, скажем так, того самого Губернского. Уверяю, тебе будет очень интересно это читать. И постарайся, чтобы никто эти папки у тебя не видел.

Оставалась последняя встреча, с последним кандидатом на вступление в «Орден заговорщиков», как с усмешкой про себя окрестил подбиравшуюся компанию Машеров. Завтра вылет в Москву. А сегодняшний вечер он посвятит своим близким, вместе с внучками Леной и Катей будет отбирать фотографии из семейного альбома для книги воспоминаний.