Глава 13

На позициях капитана Ларина нас встречали как настоящих героев, мало кто верил, что мы вообще вернемся живыми из такого задания. Два раза, по дороге назад, нас чуть не подбили свои же, выручал только громовой голос Дуболомова и русский мат. Я неимоверно устал за эти несколько дней, которые сплелись для меня в единую цепь событий. Спрыгнув с брони, Дуболомов крикнул сбежавшимся со всех окопов бойцам батальона:

— Мост взорван! Прорыв остановлен!

— Ура! Качай командира! — раздались крики бойцов.

Меня подхватили десятки рук и несколько раз подбросили, видимо радость солдат и их восторг от моих подвигов требовал немедленно найти такой эмоциональный выход. Когда меня отпустили, то Дуболомов начал с ходу рассказывать о наших «похождениях» на мосту, абсолютно ничего не придумывая и не добавляя, история и так выходила невероятная. Бойцы хохотали во всю глотку, слушая наш рассказ, особенно когда Афанасий в красках показывал, как я высовывался из танка и указывая на фрицев кричал: «Русские диверсанты!»

Я тоже смеялся, понимая, что бойцам нужно снять эмоциональное напряжение этих дней. Как-то отвлечься хотелось и мне. Однако я прекрасно понимал, что сильно расслабиться не получится, немцы, получившие под Борисовым щелчок по носу, обязательно скоро захотят взять реванш. Но история похоже здесь немного все же менялась. Если Борисов сегодня не будет взят, то фрицы видимо постараются тогда обойти его с флангов, оставляя в своем глубоком тылу и обрекая нас на окружение. Если это произойдет, оставаться здесь не было уже никакого смысла, я и так сделал, все что мог. Нужно было брать свой взвод и идти во вражеский тыл, пробраться к Бресту и разыскать там детей. Планируемую операцию с Гудерианом требовалось видимо пересмотреть, так как этот немецкий стратег запросто мог через пару дней оказаться уже не на западе, а на востоке, а бегать за ним по всем фронтам, я не собирался.

Воспользовавшись минутным затишьем, я решил пока распределить свои бонусные баллы и открыл стату.

Недолго думая, я добавил еще 20 Силе, и по 10 Скорости и Меткости. По всей видимости я уже очень близко приблизился к показателям бога, настоящего бога войны — Марса.

Распределив баллы, я решил посмотреть задание 5 миссии.

Я с сожалением закрыл эту панель. Все, с миссиями видимо покончено, я и так будучи рядовым, командовал сейчас батальоном, но, чтобы провести подобную операцию нужно быть как минимум командармом, тем более этапы подготовки и планирования такой операции я себе слабо представлял — для этого нужны особые знания, да и навыки. Одного знания обстановки на фронте здесь видимо будет маловато. Если так пойдет, то в заключительной миссии я получу задание захватить Берлин и Гитлера в придачу.

Примерно через 2 часа из нашего тыла на ГАЗике вернулся Чопорец, которому ставилась задача разжиться продуктами и снарядами. Снарядов он не привез, но тушенки и галет даже в избытке. Про Соболькова он ничего не слышал, некоторое время в городе шли тяжелые бои. Он рассказал, что наши сумели прижать прорвавшихся в Борисове немцев к мосту и контролировали ситуацию в городе. Сам мост находился в руках у немцев, но он продолжал гореть и о его восстановлении не было пока и речи.

Наш батальон наладил связь с руководством Борисовского гарнизона, которое узнав о ситуации на нашей линии обороны, высоко оценило наши заслуги и пообещало прислать нам пополнение. Формально батальоном продолжал командовать капитан Ларин, и я попросил не сильно распространяться о наших с ним договоренностях по его временному замещению.

Начальником нашего гарнизона по приказу командования фронта стал комиссар Сусайков, штаб возглавил опытный полковник Лизюков. Им удалось объединить свыше десяти тысяч человек из разрозненных подразделений 13-й армии, отходящих от Минска, пограничников и курсантов. Район обороны был разбит на четыре участка. Формировать все эти рубежи и позиции приходилось без технических средств связи, под непрерывной бомбежкой и при обстреле с воздуха. И тем не менее город в кратчайшие сроки удалось подготовить к обороне по широкому фронту. Наступление немцев остановилось и фронт на какое-то время стабилизировался.

И в этом была большая заслуга командования гарнизона. Их усилия по защите борисовских рубежей маршал Еременко впоследствии оценит, как «начало организованных действий на Западном направлении».

Мне очень хотелось именно с этими опытными командирами организовать и провести наступательную операцию, как того требовала миссия, но я уже точно решил, что наши пути расходятся и приказал своим разведчикам готовиться к отправке во вражеский тыл.

До сих пор я пока даже не напал на след исчезнувших детей, которые находились здесь уже примерно 2 недели. Мне следовало поторопиться. Я понимал, что в реальном времени прошло пока чуть более 2 суток после сбоя их чипов, но и этого времени было достаточно, чтобы родители уже устроили панику, наверняка требуя от руководства киберполиции решительных мер. Что касается действий мифического Крысолова, то он пока также никак себя не проявлял, если он и знал о моем присутствии здесь, то пока просто видимо игнорировал. Да и такого уровня преступники, пробравшись в подобную реальность наверняка выберут себе миссию не меньше Гитлера. Однако почерк и весь ход военных действий вермахта пока был один и тот же, возможно Крысолову нужно было что-то другое, чем просто банальная «войнушка». А вдруг он больной маньяк и пытает сейчас наших детей где-нибудь в застенках Гестапо? О таком думать не хотелось. Но очертить себе пока даже примерный портрет преступника я не мог. Не понятны были мне его мотивы. Пока ясно лишь, что дети ему нужны для какой-то цели, а значит как-то Крысолов себя в этом мире проявит.

Оставалось только одно — добраться до точки, где должны были в последний раз находиться дети и поспрашивать у местных о судьбах ребят, наверняка такая большая группа не должна была остаться незамеченной. «Да и воспринимают ли они себя детьми в свои 13–14 лет?» — впервые пришла в голову мысль. В нашем мире это уже достаточно самостоятельные личности с четкими ориентирами и приоритетами.

Мои размышления прервали крики: «Воздух!» Как я и ожидал, потерпев поражение на земле, фрицы пытались теперь отыграться в воздухе, на наши позиции летела шестерка «Юнкерсов» Ju 87.

У нас не было средств ПВО и видимо пикирующим бомбардировщикам это уже было хорошо известно, они нагло снизились и стали выстраиваться в свою знаменитую карусель, чтобы сравнять все наши позиции с землей. К моему немалому удивлению эти асы летели на нас в абсолютной тишине, отключив свои знаменитые «Иерихонские трубы». Видимо летчики тоже берегли свои уши и зачастую вырубали осточертевший им вой. С этой целью пропеллеры, раскручивающие сирены, пилоты просто закрепляли с помощью верёвки, избавляясь от ужасного звука. Однако даже в тишине эти «птички Геринга» не теряли своих смертоносных качеств.

Я понял, что пора опробовать свою новую Силу и подошел к ящикам с «лимонками». Эта опасная «игрушка», похожая больше на ананас и прозванная просто так из-за изобретателя — капитана Лемона, давала в теории до 300 осколков, которые разлетались на 200 метров. Но это в теории. На земле эти гранаты были не так страшны, как представлялось, достаточно было просто залечь и осколки лимонки полетят вверх, образуя радиус поражения не более нескольких метров. Но пока никто не пробовал лимонки против низко летящих самолетов. Для снижающихся «Юнкерсов» на высоте 450–500 метров не достали бы никакие осколки, максимум бы солдат смог бы подкинуть гранату на высоту порядка 20 метров и то не из окопа, а стоя во весь свой рост.

За 4 секунды, имевшихся до взрыва гранаты, мне нужно было метнуть лимонку вертикально вверх на 300 метров, чтобы зацепить осколками самолет. Что особенно порадовало — моя система «согласилась» с подобными нестандартными целями и стала мне выдавать точки прицеливания, учитывающие упреждения. Мои лимонки начали улетать высоко вверх, но мне было сложно понять на какую точно высоту. Со стороны смотрелось как будто я камнями распугиваю ворон. Я планировал компенсировать не слишком хорошую точность массовостью осколков, кидая гранату одну за другой. Первый «Юнкерс» я сбил третьей брошенной гранатой. Вероятно, какой-то эффект был и от первых двух, так как самолет просто красиво взорвался в воздухе под радостные крики моих бойцов.

Дело пошло: самолеты взрывались или просто, начиная дымить, пытались уйти к своим, но эффект был впечатляющий — все они вкоре падали на наших глазах. Последний ас, не видя никаких зениток и видимо поняв, что против его группы применили какое-то секретное оружие, просто не стал снижаться. Его улетавший силуэт наш батальон проводил дружным и долгим «Ура!» Меня опять подхватили бойцы и стали качать. Видимо это уже становилось традицией.