Глава шестнадцатая

– Однако тесть намного моложе зятя, – шепнул мне муж.

– Просто хорошо сохранился, – так же тихо ответила я, стараясь не рассмеяться.

Марина встала.

– После того как все поели, предлагаю обсудить детали предстоящей свадьбы. Скоро нам…

Афина отчаянно залаяла и понеслась в коридор, за ней, хлопая крыльями и крича:

– Еще кто-то приперся! – полетел Гектор.

Хучик лениво тявкнул, но не сдвинулся с места. Мафи тоже не пошевелилась, она гипнотизировала блюдо с котлетами, которое громоздилось в центре стола, Черри сидела у ног Феликса и делала вид, что ее совершенно не интересует происходящее.

В гостиную вбежала Нина.

– Пришла женщина! Говорит, что она ваша мать.

– Чья именно, уточни, – прокряхтел Дегтярев, доедая салат.

– Не знаю, но думаю Дашина, – отрапортовала домработница, – она сказала: «Я родительница хозяйки».

– Моей матери давно нет в живых, – возразила я.

И в ту же секунду я увидела женщину средних лет, которая вихрем ворвалась в столовую.

– Ё-моё, – подскочил «папаша», – Карина, ты как сюда попала?

– На такси, – ответила незваная гостья. – Егор, оплати, пожалуйста, машину.

– Я что, просил тебя сюда прикатывать? – нахмурился «отец».

– Нет, – всхлипнула Карина.

– А раз так, то сама деньги отдавай, – велел Егор.

– В кошельке пусто, – призналась Карина, – шофер скандал устроит.

– Это не моя проблема, – отрезал Егор. – Зачем машину нанимала?

– Иначе сюда не доехать, – промямлила женщина.

– Я прекрасно добрался на общественном транспорте, – возразил Егор, – сначала на электричке, потом на автобусе до деревни, оттуда пешком прогулялся. Воздухом свежим подышал.

– Ну, это долго и муторно, – простонала Карина.

– Если нищая, то не до капризов, – припечатал Егор.

Маневин встал и вышел из комнаты. Я сообразила, что муж сейчас заплатит водителю, и изобразила вежливую хозяйку:

– Карина, садитесь, поужинайте с нами.

– Отлично. С удовольствием, – обрадовалась гостья и устроилась на стуле.

– Руки мыть не собираешься? – прищурился Егор.

– Они чистые, – ответила Карина, – но могу ополоснуть. Где тут ванная?

– Я провожу вас, – предложила Нина и увела женщину.

– Гоша, кто это? – прошептала Марина.

Егор сделал глоток воды из стакана.

– Моя карма. Хозяйка квартиры, в которой я снимаю комнату. Безалаберная баба, пустила меня за небольшую плату. Сначала я обрадовался удаче, потом сообразил: она замуж хочет, вот и снизила цену до плинтуса. Но я в неволе не размножаюсь.

– Марина, объясни, что происходит, – потребовал полковник.

– Ой, и правда, кто она? – спросила Нина, входя в столовую.

– Хочу идти под венец с родным отцом, – зачастила жена Дегтярева. – Да, у нас свадьба понарошку, но это не значит, что не надо все организовать как положено. Егор сын моей знакомой, он работает в рекламе. Согласился исполнить роль отца невесты, то есть моего.

– Пляшу, пою, – уточнил мужик, – медикаменты, конфеты изображаю. Меня блогеры нанимают. Заказывают им продвижение, например, капель от носа. Я влезаю в костюм вроде Егорушка-лекарство. Дальше делаю, что наниматель хочет. Денег платят мало, но жить можно. Квартира у Карины маленькая, она все мои телефонные разговоры слышит. Узнала, что я сюда поехал, и приперлась. Делать ей нечего, баба не работает.

– Почему? – удивилась Марина.

– Никак службу не найдет, – рассмеялся «папа», – ищет с окладом не менее полумиллиона, с занятостью два дня в неделю с тринадцати до шестнадцати часов. Да предложений нет.

Дегтярев перестал жевать котлету, Марина широко распахнула глаза, я начала смеяться, а Нина высказалась:

– Такая работа есть только в сказках.

– Другая Каре не нужна, – хмыкнул Егор, – она ну очень больна, поэтому нет сил каждый день пахать. Сто тысяч в месяц это, по ее мнению, нищенская подачка.

– Кто Карина по профессии? – поинтересовался Феликс, который успел вернуться и сесть за стол. – Где она образование получила?

– Девять классов окончила, – коротко сообщил Егор, – всё. Ее мать содержала, та в разных местах служила, без выходных и отпуска. Умерла из-за такого графика. Каре теперь самой надо деньги добывать. Услышала, как я с Маришей договариваюсь, и решила изображать мать невесты.

– Мать мне не нужна, – возразила Марина, – она в спектакле не участвует. Давайте, пока Карины нет, объясню суть. Егор – мой отец!

– Да он моложе тебя, – не выдержал полковник.

– Это легко исправить, – отрезала его жена, – седой парик, грим, и Гоша ветхий гриб.

Маневин попытался внести в беседу капельку здравого смысла:

– Гости сообразят, что волосы фальшивые, а в боевом раскрасе Егор будет выглядеть странно.

Марина принялась размахивать руками.

– Представьте! Гости сидят на стульях. Виден широкий проход к арке, увитой цветами. Отец ведет невесту. Красиво. Торжественно! Играет оркестр.

– Ух ты! – пришла в восторг Нина. – Настоящий? Или в записи?

– Живые музыканты, – объяснила невеста. – Во время дефилирования пары в небо взовьются воздушные шары и голуби. Все на них уставятся. Зачем народу папашу разглядывать? Он меня передаст жениху и слиняет. Всё. За стол не сядет.

– Это как-то неприлично, – прошептала Нина. – Отдал доченьку и пошел вон? Гости удивятся.

– Никогда, – отрезала блогерша. – Папаня привел дочь? Ну и адью!

– Могу присоединиться к празднику в естественном виде, сняв парик и умывшись, – предложил Егор.

– Спасибо, не надо, – отмела его предложение Марина.

– Но… – начал «папенька» и оглушительно чихнул.

Из его рта вылетело нечто розово-белое и упало в салат.

– Ой! Он язык потерял, – зажмурилась Нина.

Леня, Сеня и Кузя, которые во время разговора спокойно ели, засмеялись. Потом эксперт сказал нашей помощнице:

– Нинуша, уж поверь, язык надежно приделан.

– Значит, он его откусил, – еще сильнее перепугалась Нина.

– Включи логику, – потребовал Леня, – тогда бы тут кровища фонтаном хлестала. Думаю, это…

Эксперт потянулся к вилке, но его опередил Собачкин, который ловко подцепил ложкой нечто бело-розовое и торжественно объявил:

– Это зубы!

– Ой, – перепугалась Нина, – разве можно их вычихнуть?

– Элементарно, – ответил Леня, – если это так называемые сменные виниры, да еще не известно кем и где сделанные.

– Они очень дорогие, – прошепелявил Егор, – ползарплаты за них отвалил.

– Нехорошо, если у отца челюсть на празднике вывалится, – запричитала Нина.

– Ничего страшного, – встал на сторону Егора Феликс, – он же пожилой, дедушка. Улетевший в кусты протез – свидетельство преклонного возраста.

– У меня клыки в тридцать лет испортились, – обиделся Егор. – Марина, не волнуйся, я их на мероприятии не уроню.

– Можешь не стараться, – милостиво заявила невеста, – тебе все равно ни есть, ни говорить не дадут. Отвел невесту и свободен.

– Верните челюсть, – засопел Егор.

Собачкин посмотрел на стол, потом переместил свою тарелку, поднял салфетку и растерялся:

– Они тут лежали.

– Кто хочет ореховый торт? – нараспев спросила Нина. – Если доели котлетки, сейчас чаек подам.

– С удовольствием съем, – прошамкал Егор, – если только мне зубы вернут.

– Сеня, хватит веселиться, – попросила я, – Егор хочет поесть, отдай ему челюсть.

Собачкин начал двигать посуду на столе.

– Честное слово, не знаю куда они подевались. Положил челюсть сюда. Отлично это помню. И ее нет!

– А вот и я, – заявила Карина, возникая в столовой.

Дегтярев чихнул.

– Будь здоров, дорогой, – пожелала мужу Марина.

Я схватила салфетку и начала чесать с ее помощью нос. Феликс шепнул мне на ухо:

– Что за запах?

– Не знаю, – еле слышно ответила я, – какой-то парфюм из Парижа, сделанный гастарбайтерами в подвале дома на улице Вонюкино.

– Апчхи, – от всей души чихнула Нина, внося в столовую блюдо с тортом.

Руки няни дрогнули, блюдо накренилось, бисквит съехал с него, словно лыжник по хорошей трассе, и шлепнулся на пол перед Мафи. Пагль решила не скромничать, не задавать вежливых вопросов вроде: «А что здесь делает тортик, может, кому-то отгрызть кусочек…» Мафуня разинула пасть, сделала одно движение челюстями, и на полу образовалось пустое место.

– Браво, дорогая, – восхитился Феликс, – ты имеешь все шансы победить на Всемирной олимпиаде собак-обжор.

– Мафуня слопала бисквит, – заломила руки Нина, – весь, целиком! Ужас! Катастрофа!