Глава XLVII
Этот шухер, этот сон – видеомагнитофон

Многие песни «Сектора Газа» потрясающе кинематографичны. Но ситуацию с их использованием в кино можно сравнить с восприятием Юрия Хоя в рок-тусовке. Долгое время эта музыка считалась нишевой, поэтому ее преимущественно использовали в «низком жанре», то бишь – в сериалах, а вернее, даже – в ни к чему не обязывающих ситкомах. Но даже там на это поначалу решались преимущественно передовые кинематографисты, свободные от всевозможных предрассудков. Зато поклонники Юрия Хоя могут по праву гордиться тем, что одно из его творений вошло в «оскароносную» картину. Правда, сразу два «но»: это документальная лента, и снята она не российским режиссером.

Лет 20 назад Ханна Полак приехала учиться в Москву из Польши и озаботилась судьбой российских детей, прозябающих на столичных вокзалах. Так родился благотворительный проект «Дети Ленинградского», одним из проявлений которого стала получасовая хроникальная картина под таким же названием. Документальный фильм Ханна Полак посвятила тем ребятишкам, которые недовольны своей участью и готовы кардинально поменять свой образ жизни. Этим, видно, и обусловлен выбор в качестве саундтрека песни «Сектора Газа» «Гуляй, мужик!», под которую маленькие беспризорники дурачатся, курят и лихо выпивают стаканами «горькую». В песне идет речь о переломном 1992-м, но по фильму хорошо прослеживается, что за 10 лет в России мало что изменилось. В то же время в песне есть отчаянная надежда на лучшее. Вероятно, именно поэтому Ханна Полак не взяла в свой фильм, казалось бы, более подходящую по смыслу песню Юрия Хоя «Бомж», герой которой довольствуется своим незавидным положением и без обиняков заявляет: «Не жалейте меня, я прекрасно живу».

Среди российских режиссеров первопроходцами в использовании «секторовских» песен в качестве звуковой дорожки стали создатели фильма «ДМБ: снова в бою» (2001). Как и во многих других проектах Ивана Охлобыстина, здесь потрясающе стильный саундтрек из песен «Крематория», «Манго Манго» и «Пора домой» «Сектора Газа», которая озвучивает поездку повесивших нос срочников в женскую десантную часть, где их насильно пытаются заставить прыгать с парашютом без особой подготовки. Песня звучит трагическим контрапунктом к происходящим событиям, ведь вместо вожделенного дембеля солдат подвергают неоправданной опасности.

В совершенно другом антураже «Пора домой» задействована в сериале СТС «Светофор», где трое друзей, отмечая тридцатилетие знакомства, вспоминают самые забавные моменты из бесшабашного детства и бурной юности. Каждому этапу их становления соответствует какая-то знаковая песня. Год смерти Леонида Брежнева проходит под «Все, что в жизни есть у меня» ВИА «Самоцветы». Перестроечная тусовка в подземном переходе озвучена цоевской «Мамой-анархией». Репетиция школьного ансамбля проходит под «Музыка нас связала» «Миража». Интерес к противоположному полу пробуждается у одного из троицы под «Дым сигарет с ментолом» «Нэнси». Ну а «Пора домой», разумеется, приходится на дембель друзей. Так что здесь песня «Сектора Газа» становится узнаваемым маркером эпохи.

В ситкоме «Ивановы-Ивановы» та же «Пора домой» выполняет принципиально иную функцию. В центре сериала – две семьи: богатые Ивáновы и бедные Иванóвы, дорожки которых пересеклись из-за когда-то перепутанных в роддоме сыновей. На начальных титрах шестой серии первого сезона ситкома играет вальяжная приджазованная «Welcome To Home», разумеется, озвучивая быт обеспеченных Ивановых. А под другую песню, но примерно с тем же названием – «Пора домой» – бедный Иванов пригоняет роскошный автомобиль своего антагониста в автосервис. В данном случае песня выражает не очень высокий социальный статус персонажа, а игра с аналогичными названиями психологически сокращает существующую между семьями ментальную пропасть.

Как влитая вписалась «Демобилизация» в 230 серию «Реальных пацанов». Под нее Селиванов-старший муштрует непутевого отпрыска на предмет пеленания младенцев, используя в качестве тренажера… двухлитровую баклажку с пивом. Но главный козырь «секторовских» песен, который, казалось, сам шел им в руки, кинематографисты не использовали. В 2020-м появился полнометражный фильм «Реальные пацаны против зомби». Аналогия между упертым гопниками и брутальными зомби не нова, но мало кто использовал ее в массовой культуре со знанием дела. Первопроходцем тут можно считать «Сектор Газа», у которого на допущении, что «здесь от покойников конкретно можно огрести», построен весь последний альбом «Восставший из ада» (2000). Если бы создатели «Реальных пацанов» догадались включить песни оттуда в свой новый фильм, могла бы получиться настоящая бомба.

Неожиданный выбор из «секторовского» наследия был сделан создателями второй серии второго сезона сериала «Доктор Рихтер» – «Когда помрешь». В начале фильма больная раком девочка с беззаботным видом начинает слушать эту песню в ванной, глотая горсть таблеток и дежурно делая укол в живот. Вдруг ее начинают одолевать устрашающие галлюцинации. Такое интригующее начало с элементами хоррора Юрию Хою наверняка бы пришлось по душе. В ходе фильма становится понятно, что такая серьезная песня помогает десятилетнему ребенку примириться с неизбежным. А в финале серии «Когда помрешь» звучит уже на новом смысловом витке. Теперь песня «Сектора Газа» в розовом плеере жадной до жизни девочки помогает справляться с психологическими проблемами и самому главному мизантропу сериала «Доктору Рихтеру» в исполнении Алексея Серебрякова. Создатели ленты тонко прочувствовали, что о песнях «Сектора Газа» ни в коем случае нельзя судить по брутальной или деструктивной одежке и эти творения имеют двойное-тройное дно, переворачивающее первоначальное представление о предмете разговора. Недаром девочка, протягивая запись врачу, довольно настойчиво повторяет: «Мне – мне помогает!»

Впервые более или менее основательная и осознанная работа над песнями «Сектора Газа» в кино была проведена Павлом Бардиным в криминальной комедии «Гоп-стоп». В фильме задействованы целых пять песен Юрия Хоя («План», «Возле дома твоего», «Богатые тоже плачут», «Злая ночь», «Патриот»), и звучат они лейтмотивом. На первый взгляд специфический саундтрек является здесь приметой субкультуры гопников. Так, песня «План» озвучивает находку главными героями Василием и Тарасом сумки с анашой, а под «Патриота» происходит бессмысленная и беспощадная битва провинциальных «гладиаторов» на День города.

Но нельзя не обратить внимание, как повлияла на режиссерский замысел концепция панк-оперы «Сектора Газа» «Кащей Бессмертный». Повествование у Павла Бардина тоже стилизовано под русскую народную сказку, есть здесь и свой «боян», в роли которого выступает отец постановщика – маститый мультипликатор Гарри Бардин. Есть в комедии и прямые отсылки к вдохновившей Юрия Хоя «Царевне-лягушке» – в сцене, где обнаруженная друзьями в багажнике проститутка молит кого-нибудь из них взять ее в жены.

Красной нитью через весь фильм проходит «Возле дома твоего». Присущие этой песне «абьюзерские» мотивы актуализируются, когда на горизонте появляется освободившийся из тюрьмы отец Василия, который особо не церемонится с отпрыском. Он же без обиняков выбрасывает из автомагнитолы кассету с этой песней, ставя вместо нее «Владимирскую Русь» «Черного кофе». Так в фильме возникает ироничная антитеза «колхозного панка» «светлому металлу». А в финале звучит инструментальная величественная версия «Возле дома твоего», выражая представление о загадочной и противоречивой русской душе, у которой от грубых до возвышенных чувств один шаг.

Впрочем, в широкий прокат «Гоп-стоп» так и не вышел. Лишь в последние годы песни «Сектора Газа» зазвучали в крупномасштабных полнометражных кинопроектах, поэтому хочется надеяться, что подлинный ренессанс здесь еще впереди. Пока этот процесс идет осторожно, пошагово, что хорошо заметно по российско-китайской ленте «Как я стал русским». В этой романтической комедии, как говорится, в полный рост звучат узнаваемые песни «Мумий Тролля», «Ляписа Трубецкого», «ЛЮБЭ» и Елки, довольно точно попадая в показанные ситуации. А «Гуляй, мужик!» «Сектора Газа» играет приглушенно и всего несколько секунд в сцене приезда подгулявшего фейкового жениха главной героини. Такое впечатление, что создатели ленты застеснялись, но чего и кого?

Так что самым удачным и концептуальным примером использования «секторовского» саундтрека остается, пожалуй, на сегодняшний день добротный российско-сербский блокбастер Андрея Волгина «Балканский рубеж» – фантазия на тему захвата российскими миротворцами аэропорта в Приштине. Песня Юрия Хоя «Туман» использована в сцене гонки наших солдат на бронетранспортерах. Образ тумана здесь не просто намекает на непредсказуемый исход состязания, но и актуализирует евангельскую истину «и последние станут первыми». Ведь именно «проигравшему» подразделению предстоит первому войти в аэропорт. Эти смыслы занимают достойное место среди других христианских аллюзий фильма вроде мученической гибели священника и спонтанного благословения на брак, данного проницательным монахом солдату и медсестре, толком еще не знавшим друг друга. К тому же в фильме песня «Сектора Газа» звучит наряду с «А что нам надо» «СерьГи». Рано или поздно творчество этих двух команд должно было сойтись в одном художественном контексте, ведь их лидеров отличала простота и естественность как в творчестве, так и в жизни. А ведь именно эти качества позволяют на время забыть о кинематографических условностях и усилить способность зрителей к сопереживанию.

Алексей Привалов

Популярность Юрия Хоя оправданная, ее даже нельзя назвать феноменом. Именно благодаря тому, что он – настоящий. Он не прикидывается и не актерствует. Он не может эстетствовать, будучи по натуре простым. Хой – такой, какой он есть, но при этом себя коммерчески преподносит. Ему доверяешь, потому что у него – органика. Это как ребенок в кадре, как кошка в кино, которым веришь безоговорочно. В Юрке не было условностей, поэтому он – настоящий. Сергей Галанин – тоже настоящий, потому что он как живет, мыслит, так и творит. В текстах у него такое же сочетание юмора и драмы, смешного и трагичного такое же, как и внутри него самого.