«Здравствуй, мама! Здравствуй, папа! Я думала, что никогда не вернусь к вам», – сказала я, вбежав в квартиру. – «Неужели такая большая очередь за хлебом?» – с улыбкой спросила мама. И только сейчас я заметила, что в левой руке я держу сумку с хлебом, а правая перевязана бинтом. – «Знаешь, Хвастун вернулся, – сказал мне папа. – Три дня где-то шлялся». – «А моего отсутствия вы не заметили?» – растерянно спросила я. – «Как же, как же, тебя целых полчаса не было», – рассмеялась, взглянув на часы, мама. – «А что с моей рукой?» – «Ты что, действительно не помнишь?» – насторожились родители. Мама озабоченно потрогала мой лоб. – «Ты сказала нам, что оступилась на лестнице и ушибла руку. Или всё было не так?» – удивлённо спросил папа. – «Да нет же, всё именно так и было, – поторопилась успокоить их я. – Просто я хотела спросить, когда можно будет снять бинт». – «Думаю, сегодня вечером», – ответила мама, – рука почти зажила». Я подумала: «Пожалуй, не стоит рассказывать им обо всём, что со мной произошло, всё равно не поверят».

«А где Хвостун?» – спросила я. – «Твой Хвастун дрыхнет на шкафу, как будто три дня не спал». – «Да, думаю, у него было мало времени для сна. Можно, я схожу погулять?» – «Конечно, погуляй. Уроки у тебя сделаны, погода хорошая. Только не очень долго, ладно?» – «Хорошо, мама». И я заторопилась на улицу. – «Знаешь, – услышала я папин голос, обращённый к маме, – сейчас по радио такое рассказали. Какого-то негодяя арестовали. У него была тайная лаборатория, в которой он изготовлял наркотики и испытывал их на животных. У него были два сообщника, которые поставляли ему собак и кошек и сбывали наркотики». Увидев, что я ещё топчусь в дверях, мама строго сказала: «А ты что слушаешь взрослый разговор? Это тебя не касается». – «Знала бы ты, мама, как это меня касается!» – весело подумала я и побежала на рынок.

Пройдя пару кварталов, я увидела, как в вездеход с эмблемой заповедника на дверце садились Боб и Бен. На них были очень красивые ошейники, которыми они, кажется, очень гордились. Увидев меня, они дружно залаяли, но я, увы, не смогла понять, что они хотели мне сказать. Лесничий рассказывал водителю о том, как ему совершенно неожиданно предложили взять на службу двух великолепных собак, и он, оставив все дела, решил приехать за ними сегодня же, и собаки не обманули его ожиданий. Заметив, что я приближаюсь к машине, лесничий крикнул мне: «Стой, девочка! Это очень злые собаки! Они никого к себе не подпускают!» Я подошла к ним и погладила их большие жёсткие головы. – «Спасибо вам, Боб и Бен, я никогда вас не забуду». Лесничий с удивлением наблюдал, как злобные псы, на которых он с великим трудом надел ошейники, грустно заскулили и завиляли хвостами. – «До свидания, друзья. Надеюсь, ещё увидимся», – ласково сказала им я, и Боб и Бен, лизнув меня в обе щёки, забрались в вездеход. – «До свидания, Принцесса!» – сказали они, или мне это послышалось? Лесничий пожал плечами и велел водителю ехать.

Далее мой путь лежал мимо стадиона. Я увидела, как по дорожке, крадучись, пробирается белая кошка. Правда, сейчас она была уже не такая упитанная и белоснежная. Снежинка трусливо оглядывалась по сторонам и, завидев где-нибудь кошку или собаку, припадала к земле и ползла на брюхе. Но собаки и кошки делали вид, будто не замечают предательницу, и из-за этого ей было ещё горше. Она как будто перестала для них существовать. Я не стала окликать Снежинку. Мне нечего было ей сказать. Проходя мимо здания милиции, я решила зайти и поблагодарить мою избавительницу. Я вошла и обратилась к дежурному: «Здравствуйте. Скажите, пожалуйста, у вас есть женщина-капитан, у неё ещё волосы на голове уложены короной?» Дежурный усмехнулся и сказал: «В нашем отделении только один капитан. Петренко!» – громко позвал он. Открылась дверь одного из кабинетов, и на пороге появился смуглый капитан милиции с огромными чёрными усами. – «Нет, спасибо, это не он», – растерянно сказала я, а про себя подумала: «Если он и похож на кота, то скорее на Черныша, чем на Фелину».

Вот и рынок. Я увидела бабу Веру, ходящую по рядам и приценивающуюся к кошачьему корму. – «Здравствуйте, баба Вера!» – поздоровалась я с ней. Она удивлённо посмотрела на меня. – «Откуда ты меня знаешь, девочка? Постой-ка, постой-ка! Да нет, не может быть!» Её взгляд упал на мою забинтованную руку. – «Это не я перевязывала её тебе?» – «Очень может быть», – рассмеялась я. Баба Вера огляделась по сторонам и поднесла палец к губам. Я понимающе кивнула. Попрощавшись с ней, я заторопилась дальше. Осталось сделать ещё одно небольшое, но очень важное дело. Я подошла к тому месту, где вчера стояла, раздавая кошек, баба Вера. Там сейчас какой-то толстый дядька продавал батарейки, средства от тараканов и прочие мелочи. Рядом тоскливо стояла девочка. – «Девочка, как тебя зовут?» – обратилась к ней я. – «Лена», – ответила девочка. На вид она была на год младше меня. – «А меня – Лиза. Ты ищешь рыжего котёнка, который удрал от тебя вчера вечером?» – «Откуда ты знаешь?» От удивления глаза Лены сделались совсем круглыми. – «Просто знаю. Понимаешь, этот котёнок нашёл своих папу и маму. И сейчас он очень счастлив. Но есть один котёнок, который мечтает о любящей хозяйке. Правда, он не рыжий, а чёрный, такой чёрный, что мама назвала его Угольком. Мама умерла, и отца у него нет». – «А он от меня не убежит?» – спросила, затаив дыхание, Лена. – «Думаю, нет. Ну, что, пошли?»

Очень скоро мы оказались возле нашего дома, и, зайдя в соседнюю парадную, я спустилась с Леной к подвалу и позвала: «Уголёк! Уголёк!» Я знала, что Хвостун устроил его на ночлег на той куче ветоши, где мы с ним ночевали в мою первую кошачью ночь. И действительно, через полминуты, жалобно мяукая, к нам вышел чёрный котёнок. Он и раньше казался мне маленьким, а сейчас выглядел совсем крошечным. – «Уголёк!» – ласково позвала его Лена, и он доверчиво пошёл к ней в руки. – «Спасибо, Лиза! Я буду очень любить Уголька и ухаживать за ним», – пообещала мне девочка. – «И тебе спасибо, – ответила я. – До свидания, Лена! До свидания, Уголёк!»

Когда я вернулась домой, Хвостун уже проснулся. Подойдя ко мне, он выгнул дугой спину, потёрся о мои ноги и сказал: «М-мурр?» Нет, я не забыла кошачьего языка! Хвостун спрашивал меня: «Принцесса, ты помнишь наши приключения?» – «Конечно, помню», – ответила я и обняла его. – «М-Мя-я-у!» – сказал Хвостун, запрыгнув на подоконник. Я подошла к окну и встала рядом. Во дворе было темно, но я смогла различить сидевших бок о бок Черныша, Плута и Полосатика, махнула им рукой, быстро оделась и вынесла на бумажных тарелках рыбу и сметану. – «Спасибо Вам, Принцесса», – хором сказали три кота, а может быть, мне это просто послышалось. Я погладила их и побежала домой. В свете фонаря я увидела женскую фигуру в золотистом плаще и с короной на голове. Женщина оглянулась, помахала мне рукой, улыбнулась и исчезла. До свидания, королева Фелина! До свидания! Спасибо вам за три волшебных дня. Возможно, я никогда не стану королевой кошек, но всю свою жизнь я буду заботиться о животных и не давать их в обиду. А видневшийся в окошке Хвостун поднял лапу, прощаясь с читателями, и сказал: «Good-bye, children! Видите, я выучил ещё одну фразу на английском. Разве я – не самый умный кот?»

Ноябрь 2001 г. Сестрорецк