Глава 57
Противостояние
Колеса «Княгини империи» перекатывались по ухабам и глине. Грязь заляпала блестящий хромированный бампер и белые двери огромного седана класса «люкс». Хило опустил стекло. Он видел протесты на Эумане в газетах и по телевизору, но картинки не передавали беспощадный напор и запах. Место выглядело как смесь лагеря беженцев и музыкального фестиваля на открытом воздухе. На каждом пригодном клочке земли стояли нейлоновые и брезентовые палатки.
От газовых примусов, стоящих на кое-как сколоченных из досок столах, поднимались запахи готовящейся еды. Группа абукеек танцевала под традиционную музыку в кружке зрителей. По одну сторону лагеря торчал ряд ярких желтых туалетов. В тени дремали собаки, часто под машинами, накрытыми кеконскими флагами и нарисованными от руки плакатами, которые гласили: «Анорко» крадет наш нефрит и поганит нашу землю. За права абукейцев! Эспенцы – вон с нашей земли!»
Лагерь разросся до восьми тысяч человек, и до сих пор прибывали новые. Людской шквал накрыл маленькие городки на острове Эуман. Хило слышал, что гостиницы забиты под завязку, а в магазинах кончаются продукты и самое необходимое – туалетная бумага, вода в бутылках и дождевики.
Когда стало очевидно, что дальше они не проедут, Лотт остановил машину. Прибытие «Княгини» вызвало суматоху. Люди подбегали, расталкивая друг друга, и выкрикивали, что приехал Колосс Равнинных. Хило вышел из машины вместе со Штырем и еще двумя Зелеными костями – Первым Кулаком Жанлуна Фином Солу и Хами Ясу, сыном бывшего Облака клана.
В толпе раздались крики:
– Коул-цзен! Колосс!
Другие подхватили:
– Равнинные! Равнинные!
Большинство собравшихся здесь людей не входили в клан, а некоторые были на стороне Горных, но многие радостно подхватили призыв и следовали за Зелеными костями, пока те пробирались по лагерю.
Лотт и его Кулаки не обращали внимания на толпу, их нефритовые ауры гудели с легким напряжением, а грозный вид отпугивал желающих подобраться поближе. Хило немного завидовал им. Когда-то он и сам был таким. Когда-то он и сам выходил из «Княгини» с отрядом своих бойцов, увешанный нефритом и оружием, готовый встретиться с любым врагом. В молодости он жил ради этих моментов, ради всплеска адреналина. А теперь его чувства были по-прежнему остры, но с привкусом ностальгии и горечи.
Из толпы отделился один человек и шагнул прямо к Колоссу.
Цзируя выглядел менее опрятным, чем обычно. Вместо привычной рубашки и отглаженных брюк он был в джинсах, сапогах и черной ветровке. На поясе был повязан абукейский кушак с традиционной вышивкой, а лицо заросло многодневной щетиной.
– Коул-цзен, – вежливо поприветствовал он Хило.
– Ты же ужинаешь в моем доме, не веди себя так, будто мы едва знакомы.
Смуглые щеки Цзируи слегка порозовели.
– Прости, Хило-цзен, просто обычно мы не встречаемся на публике и без… других членов семьи.
Без Андена.
Хило положил руку ему на плечо и улыбнулся, показывая, что совсем не сердится.
Неловкость и сдержанность Цзируи были вполне объяснимы, учитывая социальную дистанцию между ним и семьей Андена. По правде говоря, Хило удивился, что отношения Андена и Цзируи продлились так долго, хотя и признавал, что они подходят друг другу.
– Покажи, что здесь происходит, – попросил Хило.
Цзируя повел Колосса и его людей вверх по пологому склону, на дальний край лагеря. Примерно в шестистах метрах стоял высокий сетчатый забор с колючей проволокой, окружающий участок с тремя зданиями и вертолетной площадкой. Ворота охраняли вооруженные люди в камуфляже, солдаты стояли и по всему периметру забора, через каждые несколько метров, настороженно глядя на протестующих.
– Бойцы «Ганлу», – пояснил Лотт.
– Вчера их было десять. Этим утром число удвоилось, – добавил Цзируя. – Если кто-нибудь приближается к забору ближе, чем на пару сотен метров, они начинают стрелять под ноги. Мы совершенно уверены, что сегодня будет поставка.
Несколько человек, следующих за Зелеными костями, сердито зашушукались и сплюнули на землю. Специализированное горнодобывающее судно компании «Анорко» собирало нефрит с морского дна, сортировало камни на борту, а потом вертолет перевозил их на фабрику, где нефрит обрабатывали и отправляли на продажу.
Прикрыв глаза рукой от солнца, Хило разглядел вдали очертания военно-морской базы Эуман – на ветру развевались эспенские флаги.
В ходе противостояния демонстранты закидывали участок «Анорко» кирпичами, краской и дешевой самодельной взрывчаткой, оскорбляли охрану и пытались помешать поставкам нефрита на фабрику. Компания в ответ увеличила численность охраны, и теперь солдаты «Ганлу» стояли на посту круглосуточно.
Кеконское правительство или кланы Зеленых костей не поощряли периодически случающиеся вспышки насилия, но и не боролись с ними. Некоторые члены Королевского совета даже выразили симпатию и солидарность с протестующими, а многие Зеленые кости из разных кланов присоединились к демонстрантам с молчаливого согласия своих Колоссов. Однако Коул Хилошудон лично приехал на остров Эуман – это было неожиданно. Явный знак, что кланы поддерживают протесты. По толпе прокатилась волна перешептываний и беспокойства. Тысячи людей собрались на вершине холма, где стояли Хило и его люди. Из фургонов, расставленных по краям лагеря, вышли журналисты с камерами наготове. Все ждали, что произойдет.
– Что скажешь, Фин? – спросил Хило.
– Некоторые наемники «Ганлу» явно носят нефрит, но мне нужно подобраться поближе, чтобы узнать больше, Хило-цзен.
Сильнейшее Чутье Первого Кулака уже стало легендарным, но с такого расстояния даже Фин не мог сказать точнее.
– Тогда подберемся поближе, – предложил Хило.
Они начали спускаться к забору по другому склону холма. Сквозь толпу тут же протиснулись несколько Зеленых костей, подбежали к Колоссу и упали перед ним на колени. Ни один не выглядел старше двадцати пяти.
– Коул-цзен, – выдохнула девушка с ярко-оранжевыми волосами и нефритовым кольцом в носу, – мы с другом, младшие Пальцы, не приносим почти никакой пользы клану, поэтому во время отпуска решили присоединиться к протестам. Еще один мой друг – Барышник, двух других я не знаю, но все мы готовы выполнить ваши приказы.
– Каждая Зеленая кость приносит пользу клану, – улыбнулся юношескому максимализму Хило.
Из толпы выступили еще четверо незнакомцев и немного скованно поприветствовали его.
– Коул-цзен, – сказал один из них, – мы из Горного клана, но самое главное – мы кеконцы. Мы будем бороться вместе с вами против иностранцев, если вы разрешите. Наш Колосс не давал других приказов.
Хило кивнул. Его не удивило, что Айт Мада отмалчивается по поводу событий на острове Эуман, ведь все это время она тайно вела переговоры о покупке «Анорко».
– Возьмите любое оружие, какое есть, – велел он Зеленым костям. – Ваше самое важное задание – защитить людей. А в остальном подчиняйтесь моему Штырю и Кулакам. Все ясно?
Все снова поклонились Хило и заверили его, что поняли.
Хило и его бойцы приблизились к забору вокруг зданий «Анорко», а за ними последовали остальные Зеленые кости и огромная толпа взбудораженных людей, некоторые даже медленно ехали вперед на машинах, размахивая транспарантами и флагами. Начался летний дождь. Теплые тяжелые капли падали на головы и разлетались брызгами от капотов машин.
Фин замедлил шаг, его взгляд расфокусировался.
– Там как минимум тридцать два человека, Коул– цзен, – сказал он. – Мое Чутье пока не доходит до противоположной стороны участка, так что я мог кого-то и пропустить. Думаю, большинство из них – охранники, но не все носят нефрит. Я обнаружил восемнадцать нефритовых аур.
– Восемнадцать – не так уж страшно, – сказал Хило. – Но ничего хорошего тоже нет, у всех автоматы и бронежилеты, и они уже настороже.
Хотя Чутье Хило не было настолько же сильным, как у Фина, он Чуял пощелкивающие разряды напряжения, исходящего от бойцов «Ганлу» у ворот, видел, как они держат автоматы R5 на изготовку, направив их в сторону движущейся толпы.
Один охранник что-то прокричал через мегафон, сначала на эспенском, а потом на неразборчивом кеконском:
– Стоять! Частная собственность! Не приближайтесь, или мы откроем огонь! Вас предупредили!
– У нас недостаточно Зеленых костей, чтобы справиться со всеми охранниками, не говоря уже о захвате территории, – с намеком на беспокойство сказал Колоссу Лотт.
– Нам это и не понадобится.
Почуяв, что беспокойство охранников достигло пика, а их пальцы легли на спусковые крючки поднятых автоматов, Хило остановился. Они стояли уже менее чем в двухстах метрах от забора. Колосс повернулся к протестующим, которые следовали за ним как армия. Он раскинул руки и выбросил медленную и слабую волну Отражения, стукнувшуюся о людей в первых рядах. Они остановились.
– И что теперь делать, Коул-цзен? – спросил Хами Ясу.
– Ждать. Это долго не продлится.
Хило запрокинул голову к небу. Ветер усиливался. Он стегал лицо дождем, вынудив глядевшего на тучи Хило прищуриться. Толпа протестующих нетерпеливо перетаптывалась, люди переговаривались друг с другом, не рискуя двинуться дальше, мимо Колосса.
Вдалеке послышался гул вертолета, становившийся все громче и громче.
Точно в указанное время. Белые крысы клана в «Ганлу» не зря ели свой хлеб.
Хило подал знак Лотту и Кулакам и объяснил, чего от них хочет. Они кивнули, не удивившись и не растерявшись.
– Хами-цзен, – сказал Хило, – твой отец говорил, что у тебя великолепная Легкость.
Кулак смутился и пообещал сделать все, что в его силах.
Хило с Легкостью прыгнул на крышу ближайшего фургона и приземлился на корточки. Когда он встал и поднял руки, вся огромная толпа притихла, все повернулись в нему в напряженном ожидании.
– Вы меня слышите? – взревел Хило. – Слышите меня?
Толпа загудела. Среди моря лиц Хило увидел Цзирую, который озадаченно смотрел на него, но вместе с остальными внимательно прислушивался к каждому слову.
– Не важно, из какого вы города и какому клану принесли клятву в верности, носите вы нефрит или нет, все мы кеконцы. Мы защищаем свою землю и мстим за обиды. Если кто-то оскорбил одного из нас, он оскорбил каждого. Если кто-то объявит нам войну, мы ответим в сто крат сильнее. – В отличие от Айт, Хило не был блестящим оратором, но слова текли из него потоком. Он сам не знал, откуда они взялись, такие четкие и вдохновляющие. Колосс запрокинул голову и взревел, перекрикивая гул приближающегося вертолета: – Никто не отнимет у нас то, что принадлежит нам по праву!
В небе появился вертолет и с грохотом стал снижаться на площадку за забором. Как только пилот завис над ней, Хило выкрикнул сигнал Кулакам.
Собрав всю свою нефритовую энергию, он присел и, как поднимающаяся в океане волна, с Легкостью прыгнул в воздух.
Гравитация будто отступила, он взлетел над землей и людьми. Лотт, Фин и Хами с Легкостью прыгнули вместе с ним, оттолкнувшись от машин или с разгона. Они не допрыгнули до вертолета, он находился слишком далеко, а они – не птицы, всего лишь люди. Но подобрались близко, очень близко.
В самой верхней точке прыжка на захватывающую дух секунду Хило оказался на высоте двухэтажного здания. Он почувствовал, как начал падать, и в этот момент нужно было удержать достаточно Легкости, чтобы не рухнуть на землю. Он Почуял удивление пилота, словно пульсирующие вспышки света на периферии сознания, а потом увидел и его лицо с открытым ртом, ошеломленно глядящее на четырех человек, прыгнувших так высоко, будто хотели схватиться за полозья вер– толета.
Хило сумел уцепиться за вторую нефритовую способность, не отпуская первую. Его тело и разум напряглись от усилия, и с гримасой боли он взмахнул рукой в сторону вертолета, выбросив почти всю оставшуюся нефритовую энергию.
Четыре луча Концентрации ударили по пилоту почти одновременно. Не точные и смертельные удары с близкого расстояния, в сердце или легкие. С такой дистанции, да еще в прыжке, сила Концентрации рассеялась. Любая Зеленая кость легко могла бы справиться с такой смехотворной атакой с помощью Брони.
Но пилот вертолета не был Зеленой костью. Объединенная мощь нефритовой энергии от четырех Зеленых костей не убила его, но он потерял сознание от шока. Он осел на сиденье и выпустил из рук рычаг управления.
Хило приземлился менее удачно, чем хотелось бы. После мощного выброса Концентрации ему едва хватило нефритовой энергии, чтобы с Легкостью опуститься и включить Броню при столкновении с землей.
Боль пронзила его от лодыжек до бедер, он упал на четвереньки, и из легких вышибло весь воздух. Хами Ясу с Легкостью приземлился рядом, лишь слегка запыхавшись.
– Коул-цзен, с вами все хорошо?
Будь проклята молодежь. Хило кивнул, как будто чувствует себя отлично, и поднялся на ноги, вытирая пот со лба и отряхивая грязь с коленей и ладоней. Он посмотрел на вертолет.
Все остальные тоже завороженно смотрели на вертолет, включая охранников на посадочной площадке. Он падал, словно в замедленной съемке. Потерявшая управление машина на мгновение зависла в воздухе над площадкой, а потом стала резко падать, по-прежнему не меняя курс. Вертолет накренился и начал вращаться, подняв страшный ветер, срывающий пучки травы, многие в толпе предпочли укрыться за машинами. Хило услышал, как молодой Палец, та девушка с оранжевыми волосами, ошеломленно и восторженно воскликнула:
– Ни хрена себе!..
В последнюю секунду пилот пришел в себя, понял, что произошло, и храбро попытался выровнять вертолет. Но было уже слишком поздно. С жутким звуком сминаемого металла вертолет ударился о землю на огороженной территории, не попав на посадочную площадку, и завалился набок. Охранники бросились врассыпную, потому что вертолет начал вращаться, задев забор, и разорвал целую секцию, пока со скрежетом не остановился, подняв тучу грязи. При падении лопасти винта оторвало, и они разлетелись в разные стороны.
– Отражайте! – взревел Лотт, поднимая руки.
Фин, Хами и еще несколько молодых Зеленых костей выбросили поспешную и неровную, но эффективную волну Отражения, которая помешала осколкам попасть в толпу людей.
Когда пыль рассеялась, искореженный и дымящийся вертолет с грузом нефрита лежал набоку, в сотне метров от сломанного забора, на его носу ясно виделся логотип «Анорко». Несколько секунд никто не произносил ни звука. А затем толпа взорвалась победным гулом. Они много месяцев с ненавистью смотрели на огороженную территорию «Анорко», видели, как нефрит привозят и увозят, и не могли ничего сделать, не считая мелких неприятностей для охраны, только чтобы показать свое недовольство. Перевернутый вертолет, с которым разделались всего четыре Зеленые кости Равнинных, сработал как искра, распалившая пожар. Словно прорвавшая плотину вода, люди с криками хлынули к обломкам через дыру в заборе.
Бойцы «Ганлу» тоже побежали к вертолету, навстречу толпе. Другие охранники с поднятыми автоматами тоже бросились к дыре в заборе.
– Встаньте перед людьми, пока их не убили! – крикнул Зеленым костям Лотт.
Его слова утонули в топоте и воплях. Штырь сорвался с места, Фин сразу за ним. Хами, самый молодой из них, быстро нагнал и опередил двух других. Подключив Силу, они скоро обогнали толпу, но не сумели догнать подскакивающие на ухабах машины, несущиеся на бойцов «Анорко», как атакующий эскадрон кавалерии.
Девушка с оранжевыми волосами и ее спутники добрались до вертолета первыми и триумфально набросились на него, как волки на добычу, выдернули из кабины мертвого пилота и растоптали его в грязи, а потом с Силой вырвали поврежденные двери и вытащили груз в запечатанных металлических ящиках.
– Отойдите оттуда! – прокричал бегущий к ним боец «Ганлу». Он остановился, прицелился и выстрелил из автомата. Очередь с металлическим звоном прошила борт вертолета. Несколько человек нырнули под прикрытие корпуса. Зеленые кости выбросили волну Отражения. Один член Горного клана швырнул мощную волну, которая сшибла солдата с ног и выбила из его рук автомат. Ругаясь по-эспенски, другие наемники открыли огонь по надвигающейся толпе.
Хами, Лотт и другие Зеленые кости, находящиеся ближе всего к солдатам, пытались Отразить выстрелы, защищая людей, но Хило увидел, как двое демонстрантов упали – абукеец и женщина с плакатом. Мужчина вскрикнул и схватился за ногу. Женщина не шевелилась.
Зеленые кости вытащили оружие и открыли ответный огонь. Разъяренные демонстранты схватили то, что оказалось под рукой – ножи, палки, камни. И побежали дальше, невзирая на опасность, швыряя в солдат что попало, а те пятились к забору, отвечая автоматными очередями, которые дырявили шины и разбивали ветровые стекла приближающихся автомобилей.
Хило подбежал к эпицентру схватки, превратившейся в настоящий бой. Волны Отражения, пули, камни и оскорбления летали и в ту, и в другую сторону. Некоторые демонстранты выбежали вперед, другие яростно напирали в другом направлении, пытаясь уйти с линии огня. Началась неразбериха, как на полном бойцовских петухов ринге. Бойцы «Ганлу» запаниковали перед надвигающейся разъяренной толпой. Выстрелы скосили одну юную Зеленую кость и трех гражданских. Лотт бросился вперед в раже Силы и Легкости, метнул два ножа и погрузил третий в горло стрелка, точно над краем пуленепробиваемого жилета. Другие наемники оттащили тело товарища, зовя подмогу и продолжая отстреливаться.
Хило с ножом в руке пробивался сквозь сутолоку, бросая волны Отражения. Окликнув Фина, он указал на вертолет:
– Убедись, чтобы не пропал ни один нефритовый камушек! – Заметив помятого и грязного Цзирую, с вытаращенными от страха и азарта глазами, Хило схватил его за руку и хрипло приказал: – Не вздумай разбить моему брату сердце. Найди укрытие. Вон тот фургон.
Цзируя уставился на него с открытым ртом, как будто видел впервые, хотя Колосс всегда был с ним дружелюбен. Хило подтолкнул Цзирую в нужном направлении, а сам побежал в гущу схватки.
– Прекратить огонь! – потребовал он, раскинув руки.
Чутье беспорядочно гудело от бушующих вокруг энергии и эмоций, но он все же Почуял намерения целящегося в его голову бойца «Ганлу». С сердитым ревом он сбил прицел солдата резкой волной Отражения, а через секунду набросился на него и с такой Силой вырвал автомат из рук, что хрустнуло плечо. Хило врезал солдату по виску рукояткой своей «корты» калибра девять миллиметров и пнул по голове, когда тот упал в грязь.
– Я велел прекратить огонь! – проревел он.
Хило приехал на остров Эуман, рассчитывая привлечь внимание общественности, но получилось даже слишком драматично. Он недооценил силу подавленных желаний протестующих. Они были полны решимости, хотя многих вскоре ждала смерть. Хило запоздало понял, что стоило привести больше воинов, просто у него не оказалось под рукой свободных – братья Цзуэны со своими людьми были заняты в Луканге. А теперь Зеленых костей оказалось недостаточно, чтобы сражаться с солдатами и защищать толпу невооруженных людей.
Бойцы «Ганлу» отступили к главному зданию «Анорко», забрав раненых и убитых, но по-прежнему целились в наступающую толпу из автоматов.
– Не трогайте их! – приказал Хило. Однако его слова утонули в шуме, и тогда он метнул две мощные волны Отражения в обе стороны, разделив демонстрантов и наемников. Лотт и Хами последовали его примеру, пуская волны Отражения вдоль разделяющей солдат и толпу полосы. Солдаты продолжили отступление. Один иностранец что-то яростно кричал в микрофон наушников, слишком быстро, чтобы Хило мог разобрать эспенские слова, но было ясно – он просит прислать подкрепление, скорее всего, из тренировочного лагеря «Ганлу» в восьми километрах отсюда.
Хило хищно ухмыльнулся и выкрикнул на эспенском:
– Позови своего босса! Позвони Джиму Сунто, пусть он сюда приедет!
Он понятия не имел, слышит ли его наемник в наушниках и передаст ли сообщение, но операторы из новостных программ явно слышали. Они пригнулись, как военные корреспонденты на поле боя, и старались подобраться поближе, чтобы лучше снять Хило и его людей, стоящих перед толпой, напротив отступающих наемников. Полоса, где когда-то стоял забор, по негласному соглашению превратилась в линию фронта, которую никто не пересекал.
К Хило подошел Фин, а за ним девушка-Палец с оранжевыми волосами и ее друзья. Они с трудом тащили металлические ящики, извлеченные из-под руин вертолета. Опустив ящики к ногам Хило, Зеленые кости поприветствовали его.
– Нефрит для нашего Колосса! – воскликнула девушка. Ее лицо горело, глаза сверкали в экстазе сражения. – Пусть ваши враги разбегутся кто куда, Коул-цзен.
Хило посмотрел на территорию за забором. Летний дождь все не прекращался, стекая с волос на глаза, и превращал истоптанную глину и траву в грязную жижу. Крики и с той, и с другой стороны тоже не ослабевали. Некоторые демонстранты взобрались на вертолет и размахивали кеконскими флагами. Противостояние на острове Эуман превратилось в осаду.
– Пока еще они не бегут, – сказал он. – Но очень скоро так и будет.
