Глава 22
Сыновья клана

Коул Рюлиншин уже бывал в Молоточке – ходил там по магазинам и играл в рельбол со школьной командой, но его всегда сопровождал кто-то из взрослых родственников и как минимум два телохранителя, Зеленые кости.

Обычно, если требовалось зайти на территорию, которую не контролировали Равнинные, детей сопровождали тетя Лина, мама его двоюродного брата Маика Цама, или тетя Айми, жена Штыря, а иногда дядя Анден. Родители Рю и тетя Шаэ занимали слишком высокое положение в клане, чтобы появляться на территории Горных без веской причины или приглашения клана-соперника. Таков был традиционный клановый этикет. Рю понимал правила, в конце концов, ему уже исполнилось двенадцать и он был сыном Колосса. Поэтому он знал, что сейчас, тайком и без охраны пробравшись вместе с братом на вражескую территорию, чтобы посмотреть на поединок Айта Атошо, они вроде бы не нарушили никаких законов, но сделали то, чего родители ни за что им не разрешили бы.

Нико ему пришлось уламывать с помощью угроз. Рю решил, что брат обязательно должен тоже пойти, тогда, если узнают родители, попадет обоим. А кроме того, уж кому как не Нико смотреть на схватку Айта Ато, ведь однажды они станут Колоссами соперничающих кланов. Так что Нико это пойдет на пользу.

– У меня скоро экзамены, мне нужно готовиться, – сказал пятнадцатилетний Нико, который учился на четвертом курсе Академии. – Наверняка у наших Кулаков есть там лазутчики с видеокамерами, они все запишут. А даже если и нет, другие зрители обязательно будут продавать записи.

– Пошли! Неужели тебе не любопытно?

Рю понизил голос, чтобы их не услышала Цзая. Вся семья собралась за воскресным ужином, но после еды детей отослали на улицу, чтобы взрослые могли поговорить в столовой, как обычно. Если сестра Рю узнает об их планах, то потребует взять и ее. Ей было всего одиннадцать, на четырнадцать месяцев меньше, чем Рю, – еще слишком мала, но это не помешало бы ей наябедничать родителям, если ее не возьмут.

– Услышать от кого-то и увидеть своими глазами – это совсем не одно и то же, – настаивал Рю.

– Это ты и собираешься сказать папе, когда он тебя выпорет? – с невозмутимым видом спросил Нико.

Колосс велел Нико называть его дядей, из уважения к памяти настоящего отца, но мальчики всегда говорили о родителях как родные братья.

Рю давно обнаружил, что брата не возьмешь на «слабо», в отличие от Цзаи. Его можно обзывать трусом, идиотом, мерзким псом, а он ответит лишь неизменной презрительной улыбкой.

– Ну и ладно, тогда я пойду один, – сказал Рю, воспользовавшись главным оружием, в котором был уверен на сто процентов, потому что, несмотря на показное безразличие, Нико не позволил бы своему младшему каменноглазому брату попасть в беду.

На следующий день, в понедельник, они пропустили школу и встретились на станции метро «Нижняя Ло», где оставили велосипеды и сели на поезд. Вряд ли их могли узнать, но Рю все-таки натянул капюшон худи. Нико надел кепку с большим козырьком и куртку на молнии, скрывающую форменную рубашку Академии Коула Душурона. Они старались не говорить ни о чем, что могло бы выдать в них членов семьи Коулов.

Хотя вряд ли им грозила опасность со стороны вражеских Зеленых костей. Они были еще мальчишками, а Рю к тому же каменноглазым, так что он под двойной защитой айшо. Однако, как часто напоминала им мама, нельзя исключать вероятность неудачного стечения обстоятельств. А несчастные случаи могут окончиться и смертью. Одно неверное слово или решение на территории враждебного клана может иметь ужасные последствия. Все дети Коулов слышали историю про то, как в восемнадцать лет дядя Анден случайно забрел на территорию Летнего парка и его похитил Гонт Аш, чтобы шантажировать Равнинных.

Когда Рю и Нико вышли из незнакомой станции метро в Молоточке, им пришлось свериться с картой, чтобы найти площадь, где намечался поединок. Но по мере приближения они уже просто следовали за толпой. Поблизости стояло несколько Кулаков и Пальцев Горного клана, они расчистили место для схватки. Братья Коулы протиснулись сквозь толпу и нашли место, где не привлекали внимания, но все хорошо видели.

– Это он, – прошептал Рю.

Двадцатидвухлетний Айт Атошо, младший Кулак Горных, был в свободных черных штанах и традиционном кожаном жилете, за его плечом висела длинная сабля. Он разговаривал с пожилой парой, вероятно, тетей и дядей из семьи Кобенов, но прерывался, чтобы улыбнуться и поздороваться с приверженцами, которые приближались к нему с камерами.

Рю никогда прежде не видел Айта Ато воочию и невольно признал, что фотографии не лгут. Юный наследник Горного клана был высоким и привлекательным, его волосы были пострижены ежиком, напомажены по моде и подкрашены красным, а над каждой бровью сияли нефритовые камешки. Если он и волновался перед схваткой, то никак этого не показывал.

Неподалеку расхаживал взад-вперед его соперник. Никто в Равнинных не знал Ниру Фона, известно было только, что он младший Кулак из бедной семьи. Он был примерно одного возраста с противником, но из-за покрытого оспинами лица выглядел старше. Ходили слухи, что они с Айтом Ато поссорились из-за назначения Пальцев. Ато с насмешкой отозвался о том, как Ниру руководит Пальцами, и о его южном говоре. Ниру вызвал его на дуэль на чистых клинках.

В отличие от обычных поединков, которые устроили бы прямо на месте, схватку отложили на целую неделю без явной причины, и Кобены разнесли новость по всему городу. Айт Ато был своего рода знаменитостью, и его родня не собиралась жертвовать возможностью покрасоваться на публике. Среди зрителей на площади были фотографы из желтой прессы.

Рю вытянул шею в надежде рассмотреть руководителей Горного клана. У него пошли мурашки от близости к Зеленым костям, которых он всегда считал врагами семьи, убившими бы его отца, будь у них такая возможность. Он чувствовал себя так, будто попал в логово змей. Мускулистый мужчина с тяжелым нефритовым ожерельем, наверное, Абен Соро, Штырь Горных. Он стоял неподалеку, скрестив руки на груди, и разговаривал с двумя Кулаками. Айт Мадаши нигде не было видно.

– Вот это сборище, – прошептал Нико.

Наконец, дуэль началась – на пятнадцать минут позже, из-за болтовни Айта Ато. Толпа притихла, а соперники коснулись саблями лба в приветствии. Ниру атаковал первым, с наскока, обрушившись классической серией быстрых ударов. Ато аккуратно парировал их, с Легкостью отскочив, и взмахнул саблей в защите, когда оппонент прижал его к краю площадки. В точно выверенную секунду Ато отклонился в сторону и выбросил плотную волну Отражения, попавшую Ниро по спине, между лопаток. Тот покачнулся и чуть не упал на колени.

Ато двинулся вперед, чтобы воспользоваться преимуществом, но затем заколебался. Рю подумал, а не попросили ли его не завершать поединок слишком быстро? Ато позволил сопернику восстановить равновесие и подождал, когда тот снова пойдет в атаку, на этот раз быстро, но предсказуемо вращая клинок. Белые клинки лязгнули и снова отскочили, соперники атаковали, контратаковали и парировали удары. Два Кулака двигались по всей площади, но теперь нападал в основном Ато. У обоих на руках и ногах сочились кровью порезы – там, где металл миновал Броню, но все они выглядели поверхностными, и до конца схватки было еще далеко.

Острие сабли Ниру начало все чаще клониться к мостовой. Он смело бросился вперед, бросив тройную волну Отражения, которую Ато с трудом рассеял, а потом с Легкостью прыгнул и со всей Силой обрушил удар сверху вниз. Ато отбил его, так что сабля прошла мимо плеча и врезалась в землю. Ниру пролетел вперед и взмахнул руками, чтобы сохранить равновесие. Ато подставил ему подножку, и Ниру упал.

Сабля выскользнула из его руки. Он устало приподнялся на колени и поднял голову, посмотрев на вытянутую саблю Айта Ато.

– Я сдаюсь, Айт-цзен, – объявил он покорно и без удивления, как будто сдался не телом, а духом. Склонив голову и потупив взгляд, он снял нефритовые кольца и ожерелье с тремя камнями и положил их на землю в знак поражения. – Клан – моя кровь, а Колосс – его повелитель.

Клятва в верности клану была благородным способом признать поражение, но в течение последних тридцати лет «Айт-цзен» называли лишь одного человека – Айт Мадаши. Зрители пораженно охнули.

Ато вытер окровавленную саблю рукавом и спрятал ее в ножны.

– Мой клинок чист, – объявил он. – Ты отлично дрался, Ниру-цзен. Я победил лишь потому, что здесь собрались мои родные и друзья, вселив в меня уверенность.

Это был вежливый способ объявить о победе, и напряжение спало. Толпа одобрительно зашепталась.

– Ну вот, мы все уже увидели, – ткнул его в спину Нико. – Давай выбираться отсюда.

Рю неохотно последовал за братом, пробивающим путь сквозь расходящуюся толпу зрителей. Некоторые остались поболтать.

– То ли дело поединок Коул Шаэлинсан и Айт Мадаши двенадцать лет назад, – разочарованно сказал друзьям один мужчина.

Рю улыбнулся от гордости за тетю, а когда они с Нико уже ушли с площади, пересказал брату эти слова.

– Глупое сравнение, – ответил Нико. – Айт Ато и Ниру Фон не дрались насмерть. Это всего лишь спектакль для Горного клана и всех остальных. Вот почему Ниру дрался старательно, но не из последних сил. Могу поспорить, перед поединком он снял часть нефрита. Если бы он победил, то стал бы врагом Кобенов. А поскольку он проиграл с честью и позволил Айту Ато покрасоваться, не удивлюсь, если его ждет конверт с деньгами.

Даже если результат был известен заранее, Рю все равно считал поединок отличным. Ведь у них появился предлог пропустить школу и пробраться в Молоточек, Рю до сих пор распирало от осознания собственной дерзости. Он ущипнул брата за руку:

– Айт Ато хорош, но ты лучше. Ты наверняка его побьешь.

Нико удивленно посмотрел на младшего брата. Потом нахмурился и прищурил левый глаз:

– Я не собираются драться с Айтом Ато, никогда, – сказал он. – Разве что от наших кланов останется лишь пепелище и лишь мы двое выживем, так что лучше бы этого не случилось.

– Но ты должен быть сильнее его, это важно, – напирал Рю. – Он ведь был пятнадцатым на своем курсе в Ви Лон? Неплохо, но ты входишь в первую пятерку, верно?

Нико остановился на тротуаре и оглядел брата:

– Откуда ты знаешь, какое место на курсе я занимаю?

Рю всплеснул руками:

– А ты как думаешь, кеке? Я ведь живу дома и слышу разговоры мамы и папы. Да и с близнецами Цзуэнов мы почти родственники.

Ритт и Дин учились в Академии на курс старше Нико.

Нико нахмурился и сунул руки в карманы куртки. А потом двинулся дальше. Рю в два скачка опередил его и попятился, развернувшись лицом к брату.

– Как только ты окончишь Академию, все узнают, что ты более Зеленый, чем этот красавчик, да и умнее. А когда ты будешь драться в первом серьезном поединке, я приглашу всех ребят из школы… – Рю обернулся через плечо, чтобы посмотреть, куда идет, и резко остановился: – Это еще что?

Трое в черных масках, двое мужчин и женщина, расклеивали листовки на кирпичной стене рядом со станцией метро. На самой большой листовке было написано: «Освободим Кекон от нефрита и тиранов!». Ниже следовал длинный список имен. Айт. Коул. Маик. Кобен. Цзуэн. Иве. Тридцать самых влиятельных Зеленых семей страны. Остальную стену заклеили черно-белыми фотографиями так называемых тиранов. Изображение было зернистым из-за многократного увеличения, но Рю за секунду узнал лица отца, матери, тети Шаэ, дяди Папи и других лидеров Равнинных, родителей его родственников и друзей.

Рю захлестнула волна ярости. Он не верил своим глазам.

– Что вы делаете? – выкрикнул он.

Трое вандалов замерли и посмотрели на него, их плечи и ноги напряглись в готовности бежать от полиции или Зеленых костей. Увидев лишь двух подростков, хулиганы расслабились и вернулись к прежнему занятию. Рю лихорадочно озирался в поисках патрулирующего улицы Пальца или еще кого-то, чтобы сообщить о преступлении, но тут вспомнил, что он на территории Горных. А большинство, если не все находящиеся поблизости Пальцы и Кулаки Горных, ушли на площадь, посмотреть на поединок.

– Прекратите! Вы не знаете этих людей, как вы можете о них судить?

Рю никогда не кричал на взрослых, но эти люди не заслуживали уважения. Просто какие-то отбросы, скрывающие лица, как воры. Рю с детства знал, что у его семьи есть враги, но всегда считал, что это Горный клан. Он никогда не предполагал, что может наткнуться на такую ненависть со стороны незнакомцев.

Рю был каменноглазым, но из семьи Зеленых костей, и его учили наказывать обидчиков. Он вытащил боевой нож.

Нико схватил его за руку.

– Не глупи, – тихо шикнул он.

Рю попытался вырваться, но брат был крупнее и сильнее. Рю ткнул острием ножа в сторону хулиганов, которые при виде оружия остановились и с нескрываемой угрозой уставились на мальчиков.

– Нельзя позволить им это делать! – напирал Рю.

Нико пошел прочь и потащил Рю за собой.

Рю уперся каблуками в землю, отказываясь повиноваться. Для своего возраста он был высоким и хорошо владел ножом, а Нико, как-никак, будущая Зеленая кость из Академии. Так с какой стати им бежать?

– И что, мы ничего не сделаем? – закричал он на брата. – Что подумает папа?

– Папа не разрешил бы нам сюда пойти, – огрызнулся Нико.

Рядом с ними начали останавливаться прохожие. Большинство потрясенно косились на листовки и шли дальше, но при виде Рю с ножом стали перешептываться, называя знакомые имена.

Один хулиган ткнул в братьев пальцем в обвинительном жесте, а потом показал на стену с фотографиями. Дескать, вы одни из этих.

На обочине со скрипом остановился черный «Волкодав G8». Открылась передняя дверь. Из машины вышли Цзуэн Ню и Лотт. Штырь Равнинных шагнул к месту происшествия с таким видом, будто собирался убить всех присутствующих. Рю никогда еще не видел его в такой ярости. Три вандала в масках побросали все, что держали в руках, и кинулись наутек в разных направлениях, расталкивая людей с дороги. Цзуэн не обратил на них внимания. Он схватил Рю и Нико и толкнул их к «Волкодаву».

– Садитесь в машину, живо! – приказал он.

Перед «Волкодавом» затормозил серебристый «Победитель GS». Оттуда вышли три Зеленые кости Горного клана – Кулак и два Пальца. Кулак осмотрелся, заметив Цзуэна, Лотта, Нико, Рю и поспешно разбегающихся прохожих.

– Цзуэн-цзен, – с опаской произнес Кулак. – Похоже, вы нашли, что искали.

– Передайте своему Штырю, что мы уезжаем и не собираемся устраивать вам проблемы, – спокойно ответил Цзуэн, но крепче сжал рубашку на спине Рю. – Мы все – Зеленые кости и сами можем разобраться с мелкими и досадными неприятностями, не требующими внимания Колоссов, правда?

Напряженная секунда тянулась, казалось, целую вечность, прежде чем Кулак Горных слегка повел подбородком, рассматривая свежие листовки на стене.

– Вы видели, куда сбежали эти собаки?

– Их было трое, и они разделились.

Лотт Цзин описал внешность вандалов и в чем они были одеты, а потом указал, куда они побежали.

Кулак Горных осторожно кивнул и прикоснулся ко лбу в приветствии. Лотт открыл заднюю дверь «Волкодава», и Цзуэн втолкнул Рю и Нико внутрь. Штырь и Первый Кулак тоже сели в машину. Лотт выехал на мостовую. Рю выглянул в окно и увидел, как Горные провожают их взглядами.

Цзуэн обернулся:

– О чем вы только думали? – спросил он с такой злостью, что Рю съежился и вжался в спинку сиденья.

Штырь – самая грозная позиция в клане, но для Рю Цзуэн всегда был просто отцом Ритто и Дина, живущим в доме по другую сторону сада в поместье Коулов. Он был суровым и проницательным, но не вызывал страха. Рю слышал, как некоторые взрослые называют Цзуэна современным Штырем, Штырем-управленцем. Говорили, что руководитель боевой части клана не обладает харизмой Коула Хило или железной выдержкой Маика Кена, но может похвастаться организаторскими способностями человека, способного играть одновременно три партии в круглые шахматы. Однако в эту минуту Рю без труда поверил, что Цзуэн Ню, как любой, кто поднялся до такого высокого уровня в Зеленой стороне клана, может быть беспощадным.

– Вы что, хотели устроить переполох? Или развязать войну?

– Мы просто хотели посмотреть на поединок, – объяснил Рю. – И сразу пошли обратно.

– На дуэль Айта Ато? Решили, что ради этого стоит пропустить школу и пробраться на территорию Горных?

Машина выехала из Молоточка в Старый город, обратно на территорию Равнинных. Цзуэн кивнул на ближайший таксофон, и Лотт резко затормозил. Первый Кулак выпрыгнул из машины и побежал к будке звонить. Цзуэн нагнулся к приборной панели и выключил двигатель.

– Что это делает Лотт-цзен? – спросил Рю.

– Что, по-вашему, происходит, когда школа заявляет о вашем исчезновении? – спросил Цзуэн. – В таких случаях слово передается по цепочке сотням Кулаков и Пальцев в каждом уголке города. Когда в Академии не нашли Нико, Цзаю забрали с занятий и поместили под охрану. Она была в ярости и тоже недоумевала, куда вы запропастились. Я отправил гонцов к Абену Соро, упросив наших врагов поискать у себя. Достаточно одного ложного слуха, одного фальшивого свидетеля, который предположит, что вас захватили или ранили, и начнется кошмар. Лотт позвонил, чтобы отменить поиски, прежде чем произойдет что-нибудь непоправимое. А когда я вас нашел, – в недоумении повысил голос Штырь, – ты стоял с боевым ножом, как будто готовился затеять уличную драку посреди Молоточка!

– Вы видели этих людей, видели, что они делали? – возмутился Рю.

– Анархисты и ненавистники кланов расклеивают эту ерунду по всему городу, – выплюнул Цзуэн. – Пытаются удивить людей, привлечь внимание прессы и завоевать симпатии иностранцев. Больше всего на свете они хотят вызвать именно такую реакцию – как один из Коулов угрожает им ножом. Мы ловим их и наказываем, но в наших районах с ними разбираюсь я, а на территории Горных – Абен Соро. А тебя, двенадцатилетнего мальчишку, это не касается.

Лотт вернулся в машину и с облегчением сообщил:

– Все в порядке. Отвезем их домой.

Рю виновато и с ужасом вжался в сиденье.

– Пожалуйста, дядя Цзуэн, не говорите маме и папе, что мы были в Молоточке. Скажите, что нашли нас в Трущобе или еще где-нибудь, – взмолился Рю. – Хотя бы маме не говорите!

Хотя отец и будет бушевать, он был отходчив. От матери снисхождения ждать не приходилось.

– Мы не можем отрицать, что были в Молоточке, нас уже видели здесь Горные, – сказал Нико, впервые открыв рот с тех пор, как они сели в машину. – Дядя Цзуэн, это я во всем виноват. Мы рискнули пробраться в Молоточек, чтобы я мог посмотреть на поединок Айта Ато и лучше узнать его и его семью.

На мгновение онемев от потрясения, Рю выпалил:

– Эй, это же была моя идея!

Одним угрожающим взглядом Нико заставил младшего брата замолчать. Наверное, таким взглядам учили в Академии, или они сами по себе появлялись у мужчин из семьи Коулов ближе к зрелости, потому что Рю так смотреть не умел.

Прищурившись, Цзуэн изучил мальчиков в зеркало заднего вида, вероятно, пытаясь Почуять, не врет ли Нико. Тот хладнокровно вернул взгляд. Когда дети Зеленых костей лгут они лишь слегка искажают факты, но никогда не прибегают к открытому вранью.

– Дядя Цзуэн, нужно отвезти Рю обратно в школу, – сказал Нико. – У него еще идут занятия, их нельзя пропускать. Я старший брат, и мы пошли на поединок ради меня, так что я вернусь домой и отвечу перед родителями.

Рю стиснул кулаки и открыл рот, чтобы снова возразить, но так ничего и не придумал. Он всегда брал пример со старшего брата. Нико не дразнил его и не смотрел свысока. Даже когда Нико сердился, он ни разу не ударил Рю. И Нико был умным, всегда знал больше, чем другие дети. Правда, иногда Рю все-таки вспоминал о несправедливости – Нико занял принадлежащее ему место старшего сына.

Рю не жалел себя как каменноглазого. Он понимал, что, когда вырастет, не сможет носить нефрит или возглавить клан, но из-за этого не чувствовал себя ущербным или меньше любимым. Конечно, он не принимал участия в определенных занятиях брата, сестры и кузенов, но отец всегда напоминал ему, что и его брат с сестрой кое-чего лишены – например, у него есть собака Коко, комната в доме, видеоприставка и больше времени на рельбол.

Тем не менее Рю считал, что именно он должен быть за главного, а не Нико. Ведь именно он всегда больше говорил и придумывал, чем заняться. Нико был тихим и со всем соглашался – до того момента, когда вдруг соглашаться переставал. И все же он умел внезапно войти в образ перворожденного сына и наследника клана, и этот образ был ему к лицу.

Цзуэну Ню отдавал распоряжения только Колосс. Но, судя по насмешливым взглядам, которыми обменялись Цзуэн и Лотт, на них произвела впечатление решительность Нико. Он говорил разумно, взял на себя ответственность, а самое главное, рисковал, чтобы узнать противника получше и получить преимущество над врагом – все это делало ему честь.

– Ладно, Нико-се, – ответил Цзуэн голосом прежнего, добродушного дяди Цзуэна.

Через десять минут Рю высадили на школьном крыльце, и он с облегчением и обидой смотрел, как «Волкодав» вырулил с парковки и поехал домой.