Глава 44

Логан первым явился по призыву отца на семейный сбор для обсуждения Саванны. В зеркале заднего вида он заметил подъехавшую вслед за ним машину Бруки.

– Нам всем нужно быть заодно, – сказал по телефону Стэн, позвонив в тот момент, когда Логан покидал квартиру Дейва, полный пиццы и информации.

Судя по голосу, отец был расстроен, но в то же время твердо намерен разрешить кризисную ситуацию. Глава семьи собирался все уладить. Как вообще в человеке развивается уверенность главы семьи? Автоматически появляется с наступлением отцовства?

Логан подождал, пока Бруки не вылезет из машины, что она сделала с нехарактерной для нее быстротой.

– Саванна явилась сюда неслучайно! – сообщила она, хлопнув дверцей машины.

– Знаю, – сказал Логан. – Я только что от ее бывшего парня. Что-то связывает ее с теннисом.

– Правда? Ты поговорил с тем парнем? Что ты узнал? – выпаливала вопросы Бруки, не дожидаясь ответов. Она говорила быстро и отрывисто. Похоже на Эми. – Все это так странно. Когда позвонил отец, я как раз вспомнила. Я смотрела на бананы, которые Инес… Ну да ладно, как насчет Троя? Он поверил, что отец мог польститься на Саванну! Это отвратительно. Она моложе меня.

Они подошли к двери родительского дома. Логан слышал, как Каро на другой стороне улицы выкатывает свой мусорный бак.

– Вероятно, она сумела сделать свой рассказ убедительным. – Логан не собирался утруждать себя попреками Троя, мол, как же он мог попасться на удочку Саванны.

Бруки постучала в дверь, а Логан оглянулся через плечо:

– Как думаешь, мне пойти предложить Каро помощь с ее…

– Прекрати! Хватит, хватит, хватит!

Они оба вздрогнули. Это был голос отца, возвышенный до уровня такой исступленной и испуганной ярости, какой Логан, вероятно, никогда прежде не слышал.

Бруки первой достала из сумочки ключ. Быстро и ловко открыла входную дверь и крикнула:

– Мама! Папа!

– Мы здесь! – отозвалась Джой из спальни Эми.

К моменту, когда Логан и Бруки ввалились в комнату, крики стихли и никто не произносил ни слова.

Отец Логана и Саванна стояли напротив друг друга, а мать – между ними, она занимала классическую для прекращения ссоры двух детей позицию: одной рукой упиралась в грудь Стэна, другую держала на плече Саванны. Отец дышал часто и яростно, как будто только что уступил в длинном розыгрыше мяча, а мать имела вид человека, сдерживающего раздражение, какой обычно принимала, когда ее дети дрались, а времени на то, чтобы как следует разозлиться на них и дать волю эмоциям, не хватало, потому как у нее были другие дела.

Только Саванна выглядела спокойной. На ее губах играла легкая довольная улыбка. Она отошла от Джой и провела ладонями по рукам, разглаживая рукава.

– Смотрите, кто пришел, – сказала она. – Вы все ждете обед? Думаю, я могу что-нибудь подать.

– Что происходит? – спросила Бруки.

– Да, что происходит? – Это был Трой, вальяжно вошедший в дом через оставленную открытой дверь.

Выглядел он гостем на коктейльной вечеринке, а не жертвой мошенничества. Может быть, Логан все-таки задаст ему жару.

– Она сестра Гарри Хаддада, – произнес Стэн.

Последовала пауза, пока все осмысливали новую информацию.

– Я не знал, что у него была сестра, – безучастно проговорил Логан.

– Погодите, разве у него была сестра? – спросила Бруки.

– Это ложь, – глумливо заявил Трой. – Просто очередная выдумка.

– Мы вполне уверены в этом, но ты верно говоришь, ложь трудно отличить от правды. – С этими словами Стэн плюхнулся на старую кровать Эми.

– Может быть, мы все пройдем в гостиную и сядем, – предложила Джой. – Обсудим все это.

– Я могу подогреть… – начала Саванна.

– Хватит! – крикнула Джой. Она была динамитной шашкой с очень длинным фитилем, но потом вдруг – шарах! – Ты только что предъявила ужасные обвинения и теперь собираешься готовить для нас. Это невозможно! Что с тобой? Ты лжешь и лжешь! Зная, что лжешь! И если ты нас так сильно ненавидишь, зачем продолжать кормить? Я не понимаю, почему ты это делаешь?! – Джой махала руками, словно ветряная мельница, затем топнула ногой. Ее дети машинально отступили на шаг. – Почему? Мы тебя даже не помним.

– Зато я помню всех вас. – Саванна опустила подбородок и стала крутить тяжелый зеленый кулон, висевший на шее. – Я приходила в этот дом всего один раз. Мы с матерью забирали Гарри с тренировки. Обычно это делал отец. Теннис – его территория.

У Логана сложилось впечатление, что она бессознательно повторяет за кем-то из прошлого. Теннис – его территория.

– Но у отца сломалась машина. Поэтому Гарри забирали мы с мамой. Мама осталась в машине. Она не хотела иметь отношение к теннису Гарри. Эту игру она вообще считала нудной.

Логан заметил, как его родители вздрогнули при этом походя брошенном, уничижительном для величайшего вида спорта замечании.

– Я помню все о том дне, – продолжила Саванна, подняв голову. – Тогда вы тоже на меня накричали, Джой. Как и ваши дети.

Мать Логана отшатнулась:

– Что? С чего бы мне кричать на тебя?

– Вы были одеты в джинсовую юбку и клетчатую рубашку с короткими пышными рукавчиками, и у вас в ушах были серьги, как перышки, они сочетались с красным цветом на рубашке. Вы выглядели очень красиво.

Логан увидел, что лицо его матери изменилось.

– То есть это ты была той девочкой, которая хотела войти в дом? Через прачечную?

– И ты – та девчонка, которая рылась в моей школьной сумке, – встряла Бруки.

– Да. – Саванна повернулась к ней. – Ты тоже на меня наорала. В тот самый день.

– Но ты украла мой банан, – защищаясь, ответила Бруки.

– Я хотела есть.

– И все равно это не давало тебе права…

– Ты не понимаешь, – сказала Саванна. – Я буквально умирала с голоду.

Ее натянутый тон заставил всех замолчать. Вокруг нее как будто образовалось пустое пространство.

– Что ты имеешь в виду? – запинаясь, спросила Джой.

– Именно то, что сказала.

– Но я не понимаю. Ты не могла голодать. Мне известно наверняка, что твой брат хорошо питался. Ему это было необходимо, чтобы играть на таком уровне.

– Мой брат жил с отцом, – сказала Саванна. – А я жила с матерью. Гарри каждый день ел стейк рибай и картошку. Если он собирался играть на Уимблдоне, то я собиралась выступать в Королевском балете. Так говорила моя мать. Брату нужно быть сильным, а мне – эфирной.

Ее губа приподнялась на слове «эфирной».

– Но… как насчет твоего отца? – спросила Джой. – Ты не говорила ему, что… хочешь есть?

– Я пыталась, – ответила Саванна. – Пыталась сказать и брату тоже. Но мать заявила им, что я все выдумываю. Драматизирую. У отца я проводила всего одну ночь в неделю. И это всегда была какая-нибудь ночь на буднях, потому что выходные у Гарри были отданы теннису. – Она произнесла «отданы теннису» так, как люди произносят имена новых мужей и жен своих бывших супругов. – В эту единственную за неделю ночь в отцовском доме я набивала живот. Вот где я отработала навык наедаться про запас. – Она мерзко улыбнулась. – Ну да что там.

– О Саванна! – Джой провела кончиками пальцев по щеке.

Весь яростный гнев, казалось, покинул ее так же быстро, как и возник. Она выглядела печальной, утомленной и старой, и Логан вспомнил свое ошалелое недоумение, будто у него на глазах произошло какое-то природное стихийное бедствие, когда его мать упала в обморок в День отца. Он придвинулся к ней. На этот раз он будет готов.

– Я помню только, что ты с матерью жила в Южной Австралии, – сказала Джой.

– Мы переехали туда через год после того, как Гарри пришел к вам на первый урок. – Саванна напоминала болтливую гостью на вечеринке, которая быстро подводит итог своей жизненной истории. – Больше я не видела ни отца, ни брата. Они словно забыли о моем существовании. Отец присылал деньги. Я была для него всего лишь досадным чеком, который нужно оплачивать. Вроде квитанции за электричество.

– Мне жаль. – Руки Джой беспомощно вспорхнули.

– О, это ничего, все в порядке, – произнесла Саванна таким тоном, будто Джой извинилась за то, что влезла перед ней в очередь. – В Аделаиде у меня было несколько по-настоящему ужасных лет… – Она замолчала. Перестала быть болтливой гостьей.

Саванна глубоко вдохнула, расправила плечи, отвела их вниз и назад, словно ожидала начала музыки.

– Но потом я бросила балет. Лучшая в округе, одна из лучших в штате, но я не была выдающейся танцовщицей, как Гарри был выдающимся теннисистом. Когда моя мать наконец поняла, что я никогда не добьюсь таких успехов в балете, каких достиг Гарри в теннисе, она утратила ко мне интерес. Так что больше никаких ограничений в питании – ура!

Логан и Бруки переглянулись. Он увидел свои сомнения отраженными в глазах сестры. Было ли хоть что-то в ее словах правдой?

Логан знал, что рассказанную ему историю Саванна взяла из телепередачи. Он знал, что она наврала Трою об отце. Так не могла ли она подцепить где-то и эту историю про голодающего в наши дни ребенка? Но какое это теперь имеет значение? Факты продолжали ускользать от него сквозь пальцы. Попытка увидеть настоящую Саванну была сродни поискам неискаженного отражения в комнате смеха среди лабиринта кривых зеркал. Модуляции ее голоса, ее жесты, позы – он теперь видел, как она постоянно сливается с другими людьми и преобразуется в них. Только что она была элегантной дамой средних лет, а в следующий момент становится грубым, развязным подростком.

Нужно как-то взять ситуацию под контроль. Логан решил использовать собранные факты, которые считал достоверными.

– Саванна, я ездил к твоему парню Дейву. Твоя история про то, что он тебя ударил… Этого ведь не было.

Саванна вскинула подбородок:

– Ну а что еще он мог сказать?

– Ты солгала нам, – не отступался Логан; ему нужно было удостовериться в том, что это правда, чтобы обрести почву под ногами, и тогда они смогут двинуться дальше. – Я точно знаю, что это ложь.

– Нет, не знаешь, – мягко возразила Саванна.

«Нет, приятель, он ушел в аут», – говорил, бывало, ее брат с абсолютно невинным и убедительным видом и со столь же непробиваемым спокойствием, когда его спрашивали, попал ли мяч в площадку. Гарри Хаддад чувствовал себя на корте как в родной стихии и так же непринужденно и естественно врал. Его наглая ложь доводила Троя до безумной ярости, а Логана сбивала с толку и лишала уверенности. Он видел, что мяч в поле, однако Гарри утверждал обратное. Это ставило под вопрос все: правильное и неправильное, законы физики.

Вранье, очевидно, передавалось в их семье по наследству.

Стэн встретился взглядом с Логаном и беспомощно всплеснул руками. Едва ли Логан хоть раз в жизни видел своего отца таким беззащитным, даже когда тот лежал в больнице со своим коленом.

– Логан, ты тоже в тот день был там. – Саванна холодно посмотрела на него, и сердце у него дрогнуло.

– Я никогда с тобой не встречался. – Он был на сто процентов уверен в этом.

– Ты бросил в меня ракеткой, – сказала Саванна, – как в бродячую собаку.

– Я не бросал, – возразил Логан. – С чего бы вдруг?

Ракетками обычно швырялся Трой. Очередная ложь.

– Я бы никогда… – Он осекся.

Логан увидел себя уходящим с корта в тот день, когда впервые проиграл Трою, в тот день, когда отец велел ему понаблюдать, как Гарри делает крученую подачу, в тот день, когда понял, что если он может проиграть младшему брату, а на свете есть такие игроки, как Гарри, то, вероятно, ему нет смысла продолжать, хотя он делал это еще пять лет.

– Погоди, я бросил ее не в тебя, – тихо произнес Логан.

Он утратил преимущество. Он всегда переживал из-за той девочки, которая едва успела отскочить в сторону от запущенной им ракетки.

– Значит, ты меня помнишь, – сладко проговорила Саванна.

Она обладала способностью своего брата играть наступательно, отталкивая противника все дальше и дальше назад.

– А ты, Трой? Ты помнишь меня? – обратилась к нему Саванна.

– Мне все равно, даже если я встречался с тобой, – заявил он.

– Кто-то оставил незадвинутой заднюю дверь, – мечтательно произнесла она.

Наверняка Логан. Он вечно не закрывал до конца эту скользящую дверь, потому что ее заедало.

– Я вошла через нее и попала на кухню. Подумала, может… найду там хотя бы стакан молока. Все, что угодно. Голод так мучил меня. Я ничего не ела целые сутки, двадцать четыре часа. Мне было всего девять лет. Меня тошнило от голода. Я ни о чем другом не могла думать – только о еде. Я была одержима едой, а еда была повсюду, и жрущие люди – везде вокруг меня: шли по улице и уплетали мороженое, сидели в автобусе и жевали пирожки, набивали рты едой, – но у меня не было денег, я не могла купить себе никакой еды.

Джой прикрыла рот рукой:

– О боже мой, Саванна!

«Пусть это будет чья-нибудь чужая история», – подумал Логан, потому что его родные не были плохими людьми. Они накормили бы голодного ребенка. Они посылали деньги бедным голодающим детям на другом конце мира. «Подумайте о бедных голодающих детях в Африке», – говорила мать, если они не хотели есть овощи, а потом Эми начинала безутешно плакать от жалости к бедным голодающим в Африке детям, и отец со вздохом протягивал руку к ее тарелке и накалывал на свою вилку кусок брокколи.

– Ты выгнал меня из кухни, как нищую бродяжку, – сказала Саванна Трою. – Ты только что вышел из душа. Был весь мокрый, вокруг талии обернуто голубое полотенце. Ты назвал меня стервятницей. – Ее губа вновь приподнялась на слове «стервятница».

– Я не помню этого дня, Саванна, но если я так тебя назвал, то был прав, потому что ты и есть стервятница, – проговорил Трой. Он никогда не играл от защиты. Он отвечал атакой на атаку, с удвоенной силой. – Ты только что украла у меня много денег.

– Я ничего не крала, – возразила Саванна. – Ты дал мне их сам.

– Под ложным предлогом!

– А что сделал я, Саванна? – вступил в разговор Стэн. – Какова моя роль?

– Ничего, – ответила Саванна. – Вы смотрели сквозь меня. Видели только Гарри. Я для вас просто не существовала, потому что не играла в теннис.

– Значит, это месть, да? – поинтересовался Трой. – За то, что наш отец сделал твоего брата звездой тенниса? За то, что никто из нас не дал тебе еды? Но почему ты просто, я не знаю, просто не попросила?

– Она просила, – сказала из дверей Эми. – Она пришла в столовую и попросила меня приготовить ей сэндвич.

А потом Эми сделала наистраннейшую вещь – поступить так и даже просто подумать об этом способна только Эми, – она прямиком подошла к Саванне и обняла ее.

– Прости, – произнесла она, – мне очень жаль, что в тот день мы все так ужасно обошлись с тобой. Мне стыдно, что мы не помогли голодной маленькой девочке. А должны были помочь.

Мгновение Саванна стояла в напряжении, опустив руки, а потом уперлась лбом в грудь Эми, как ребенок, которого утешает мать.

– Это был довольно неприятный день, – приглушенным голосом сказала Саванна.

– О боже мой, это ужасно, это действительно ужасно! – Джой сложила пальцы домиком над переносицей.

Бруки отвернулась, держа руку у лба. Трой возвел глаза к потолку, а Стэн уставился в пол. Какой-то странный молодой человек в очень белой футболке откашлялся, стоя у дверей. Он встретился взглядом с Логаном и, протянув ему руку, тихо произнес:

– Саймон Бэррингтон. Новый бойфренд Эми.

– Он не мой бойфренд, – возразила Эми поверх головы Саванны, но Логан уловил в ее словах тень улыбки.

Их отец встал, тяжело опустив руки по швам.

– Я хочу, чтобы она ушла из моего дома. – Он указал подбородком на Саванну. – Сейчас.

– Папа, – начала Эми, – мы плохо обошлись с ней.

– Мне и правда плевать, если мы не приготовили тебе чертов сэндвич в один неудачный день в твоем неудачном детстве! – заявил Стэн, тыча пальцем Саванне в лицо. – У многих людей было плохое детство. И они с этим справились.

– Папа, не говори так! – воскликнула Эми. – Прекрати!

Стэн проигнорировал ее:

– Если ты так завидуешь успеху своего брата, иди и мошенничай с ним, иди ври о нем, бросай камни в его окна. Мы не сделали на нем никаких денег! Твоя семья ничего для нас не сделала. Твой отец выбросил нас на свалку, как только Гарри…

– Но это не мой отец решил оставить школу Делэйни, – перебила его Саванна.

Логан заметил, как лицо матери исказилось от ужаса.

У него подвело живот.

Саванна стояла будто в свете софитов – пятки вместе, носки разведены.

Все это время она держала в кармане гранату. И наконец бросила ее:

– Это решила ваша жена.