Глава 62
В течение последующего месяца Лева добросовестно вводил в курс дела нового финансового директора, дотошно и детально посвящая его во все нюансы и извилистые схемы движения денег, но, естественно, мстительно умолчав о паре пустяков. О тайных личных климовских заначках на «черный день», доступ к которым имел только Клим и он, а также о нескольких важнейших контактах: в налоговой инспекции, в городской администрации и на Петровке. Связь с этими людьми осуществлялась тоже лишь через него, Клима и покойного Вацека. Свои жизненные планы Лева подкорректировал в тот же день, как стало известно о смерти Клима. Отъезд к жене и дочери в Израиль неожиданным образом быстро приблизился. Его больше ничего не держало. Он прекрасно понимал, что теперь, когда Клима не стало, его карьера завершена. Остается только по-тихому, не привлекая излишнего внимания, соскочить. Если учесть, что к его собственным солидным сбережениям прибавятся еще ставшие бесхозными деньги из заначки Клима, то все оборачивается даже очень неплохо. Домик в Хайфе с собственным бассейном и апельсиновыми деревьями начинал материализовываться намного быстрее, чем изначально планировал Лева. Правда, чтобы о нем все окончательно и без последствий забыли, будет лучше, если эти «все» перестанут существовать как единое целое, распавшись на мелкие осколки, тогда точно будет не до него.
Неожиданно в середине этапа передачи дел почти на всех когда-то подконтрольных Климу предприятиях начались массированные комплексные проверки, словно кто-то дал отмашку, что теперь это можно. Деятельность предприятий была парализована, и денежные поступления резко уменьшились. Григ в ярости несколько раз засылал бойцов разобраться с руководителями предприятий. Кому-то серьезно намяли бока, кто-то неожиданно успел скрыться, но результат был очевидным и безрадостным. «Надои» снизились по объективным причинам, и все это неспроста.
В один из дней Лева сидел с Васей в кабинете, обложившись папками с документами, и монотонным голосом объяснял, почему он регулярно предпочитал прогонять определенные суммы через дружественную крупную транспортную компанию и каким образом дебиторская задолженность при использовании этой схемы позволяла минимизировать налоги. Неожиданно в кабинет влетел Григ с перекошенной от ярости физиономией. Следом за ним ввалились два шкафоподобных телохранителя.
– Лева, у Клима были серьезные подхваты в мэрии. Он хлестался, что Лужок чуть ли не с его руки ест. С кем там надо срочно перетереть, чтобы остановить этот долбаный беспредел и наезд на нас? – раздраженно воскликнул Григ.
– Сережа, да кто же про такое может знать? Ты же сам его охрану периодически обеспечивал и лучше других помнишь, какой Клим был скрытный человек, – всплеснул руками Лева.
– Бараны! Из вас хоть кто-то реально умеет работать или только и можете, что бумажки листать да дебет с кредитом сводить? – заорал Григ. – Что вылупился? – повернулся он к Васе. – Ты мой финансовый директор, считай, второй человек, правая рука, поэтому собирайся и вали в мэрию. Вот телефон первого зама руководителя аппарата мэра. Звать Кручинкин Валерий Петрович. Скажешь, что покойный Клим рекомендовал к нему обращаться. Обрисуй ситуацию, пусть выяснит, кто на нас баллон катит. Если вопрос не решается бабками, решим его по-другому. Все понял? Давай дуй! – заорал Григ.
– Я на это не подписывался, это не моя компетенция, – важно проговорил новый финансовый директор.
Он еще не успел договорить, когда увесистый кулак Грига со всего маху въехал ему в челюсть. Вася отлетел в сторону, ударившись спиной о стенной шкаф, и схватился за лицо.
– Твоя компетенция, падла, делать то, что я тебе велю! – бешено вращая глазами, проорал Григ.
«Господи, да этот идиот Григ и без чужой помощи очень скоро все сам развалит», – со злорадством подумал Лева. Он чуть не засмеялся, представив, как Вася, надувая щеки, будет важно общаться с ничего не понимающим Кручинкиным, который хоть шапошно и общался с Климом, но от реальных взаимоотношений с ним был очень далек. «Наверняка с перепугу еще и охрану вызовет», – придав лицу обычное печальное выражение, весело подумал бывший финансовый директор, наблюдая, как перепуганный Вася поспешно дрожащими руками суетливо запихивает в портфель какие-то бумаги.
Григ резко повернулся к Леве. «А ты, хитрожопый, я вижу, уже совсем расслабился? Что смотришь как баран на новые ворота? Ты обязан его полностью в курс дела ввести, а не бумажками и всякой ерундой заниматься!» – сверля взглядом Леву, рявкнул Григ. После чего, видимо рассудив, что необходимая воспитательная работа проведена и подчиненные вняли его ценным указаниям, он развернулся и со всей своей свитой стремительно вышел из кабинета.
– Боже мой! При Климе Викторовиче такого никогда не было! – тихо пискнула вжавшаяся в стол одна из женщин.
«Вот что бывает, когда вождем племени становится ретивый кретин из бывших охранников», – про себя сделал философское наблюдение Лева, задумчиво глядя вслед унесшемуся Григу.
В течение месяца Кац со скрипом, но все же закончил передачу дел новому финансисту, после чего сразу «неожиданно очень серьезно неизлечимо заболел» чуть ли не всеми болезнями, какие только возможны в его возрасте. На лечение он устроился к своему старому приятелю, возглавлявшему военный госпиталь в тридцати километрах от Москвы. Лева был помещен в отдельную люксовую больничную палату с холодильником, телевизором и с собственным санузлом. В течение первой недели его еще кто-то навещал с дурацкими букетами цветов, пакетами фруктов и коробками конфет. Кац встречал навещающих в болтающейся на нем как на вешалке казенной пижаме, небритым, нечесаным, со скорбным видом и печатью страдания на лице. Навещающие желали ему скорейшего выздоровления, просили держаться и, завершив на этом положенный ритуал «визита к больному», быстро навсегда исчезали. После их ухода Лева облегченно вздыхал, резво подскакивал с кровати и бежал раздавать принесенные дары лечащему персоналу больницы. Очень скоро желающих навестить «неизлечимо больного» Леву не стало. Он и раньше не пользовался популярностью среди климовского окружения, а теперь тем более всем было не до него, и Лева очень хорошо понимал почему.
Ежедневно он внимательно следил за криминальными новостями. Было понятно, что климовских щемят по всем фронтам и окончательный разгром уже не за горами. Не было дня, чтобы деятельность климовской братвы не мелькала в криминальных новостях, при этом каждая из этих новостей носила пораженческий характер:
«…два человека, погибших во взорванном автомобиле, числятся экспедиторами некоммерческого объединения «Прогресс».…
«…произошла массовая драка между членами спортивного клуба «Единство» и работниками овощного рынка. По предварительным данным, один из спортсменов погиб, еще пятеро в тяжелом состоянии находятся в больнице…»
«…на складе была обнаружена крупная партия наркотиков. В настоящий момент правоохранительные органы выясняют, кто хозяин складского помещения. По предварительным данным, ранее склад принадлежал известному московскому бизнесмену Клименчуку по кличке Клим, застреленному неизвестными лицами в конце прошлого года…»
«…после очередной плановой проверки казино было закрыто, и его работа приостановлена до окончательного выяснения всех обстоятельств незаконной деятельности предприятия…»
Было несложно понять, что конкуренты воспользовались хаосом и неразберихой в стане климовских и откровенно захватывают контроль над наиболее доходными «полянами», без особых усилий оттесняя людей Грига, влияние которого в команде стремительно таяло.
При желании Лева мог в любой момент отлучиться из госпиталя, но он предпочитал этого не делать, оставаясь «тяжелобольным» подальше от набирающих обороты драматических событий. За отдельную плату ему персонально готовили вполне приличную еду, и Кац впервые за много лет наслаждался покоем, неспешными дневными прогулками по больничному парку и дорогим коньяком в обществе своего друга главврача или кого-то из симпатичных дежурных врачих, преимущественно в вечернее время после сеанса массажа.
В то время как Григ истерически метался из крайности в крайность, пытаясь удержать стремительно разваливающуюся империю, Лева спокойно и методично обдумывал дальнейшие шаги своего исчезновения. Одним из этапов этого многоступенчатого процесса было приобретение надежных документов на новое имя, и он точно знал, к кому с этим щекотливым вопросом можно обратиться. Напялив на нос очки, Лева приступил к изучению своих старых записных книжек с пожелтевшими страницами. Наконец он нашел нужную запись и тихо пробормотал: «О! А вот наконец и Яшка Седов!» Его лицо мечтательно расплылось в довольной улыбке от счастливых воспоминаний бесшабашной молодости.
