Глава 53
Валера зашел в квартиру и бросил спортивную сумку под вешалку. После занятий в спортзале все тело, как обычно, немного ныло. Он уже собрался наполнить горячую ванну, чтобы отдохнуть и расслабиться после физических нагрузок, когда в комнате раздался телефонный звонок. Это был Астахов. Их отношения за последний месяц стали несколько напряженными. Поиск климовских миллионов закончился ничем, более того, еще пришлось и от Клима избавляться.
Дело оказалось довольно громким, и, насколько можно было судить из газет и разрозненных высказываний друзей из различных силовых структур, оно шло полным ходом. Конечно, все, как всегда, закончится пшиком, но все-таки это вносило в жизнь Валеры некоторую ненужную нервозность. Отчасти ответственность за это он возлагал на Игоря Николаевича. Неожиданно в комнате раздался телефонный звонок. Валера снял трубку, как всегда выжидательно помалкивая. Кому надо, заговорит первым.
– Здорово, это я, – раздался в трубке голос Астахова. – Надо срочно встретиться, – перешел он сразу к делу. – Есть кое-какая интересная информация по нашему вопросу. Похоже, еще не все потеряно, – бодро проговорил майор.
К звонку Астахова Валера отнесся без особого энтузиазма, но встретиться все же согласился. Встреча была назначена через два часа, как обычно, в старой пельменной в центре.
Все вновь завертелось с того момента, когда Астахову неожиданно позвонил Витя Соколов, прапорщик Кручининского летного полка, находящегося в семи километрах от деревушки Валентиновки. Он бодро, с воодушевлением доложил, что друзья Игоря Николаевича благополучно доставлены в Новороссийск и он хоть сейчас готов продолжить дальнейшее сотрудничество на установившихся взаимовыгодных условиях. Астахову стоило большого труда и изворотливости, чтобы аккуратно выяснить, о каких именно друзьях идет речь. Когда же прапорщик между делом упомянул, сколько его «друзья» отвалили ему за перелет, а кроме того, «друзья» еще и знакомы со Слоном и Верой, Астахов чуть не подпрыгнул на стуле. Взяв себя в руки, он осторожно вытянул из прапорщика описание «своих друзей», предупредил, чтобы тот держал язык за зубами, и тепло поблагодарил «за оказанную помощь».
С этого момента Игорь Николаевич лишился покоя. Он с кипучей энергией принялся повторно анализировать всю имеющуюся информацию по всем персонажам глуховецкой истории, методично дополняя ее новыми разрозненными данными, которые удалось по крупицам собрать, не привлекая лишнего внимания со стороны коллег и начальства. Неожиданно он натолкнулся на любопытный факт в биографии Семы Седова, о котором ранее не знал. Оказывается, у Седого есть родной брат, проживающий в Новороссийске, куда простодушный жадный идиот прапорщик отправил «друзей» Астахова. Игорь Николаевич тут же решил связаться с Глуховецким отделением внутренних дел и попытаться кое-что уточнить в отношении Седого. Из-за давних неприязненных отношений двух ведомств он не возлагал особых надежд на этот звонок. Однако разговор с новым начальником ГУВД Глуховецка Гулевским, на удивление, оказался полезным. У Игоря Николаевича сложилась твердая уверенность, что новый начальник глуховецкой милиции очень нуждается во влиятельных московских друзьях и готов лезть из кожи, чтобы таких завести. Гулевский поведал подробно о гибели Вацека и Петрухи, о косвенных уликах, которые указывали в этом деле на Слона, о своей теории насчет суперкиллера Фикуса, а также о том, что некто, по описанию похожий на таксиста Савченко, с какой-то девушкой ускользнул от него в Валентиновке, словно растворившись в воздухе.
Астахов усмехнулся: «Ты даже не представляешь, дружок, насколько ты близок к истине насчет воздуха, – ехидно подумал Астахов. – В конце восьмидесятых из вашего ведомства пинками разогнали всех пьющих, но толковых мужиков, а вместо них набрали умельцев на все руки из числа партийной номенклатуры. Похоже, приятель, ты из их числа. Что ж, люди всякие нужны, люди всякие важны. Будем дружить». Он тепло распрощался с Гулевским, пожелал ему удачи в поисках Фикуса и туманнонамекнул на то, что тот может рассчитывать на его поддержку в самых разнообразных вопросах. После этого Астахов тут же решил подробнее выяснить все о дочери Седого. В памяти отчетливо всплыла встреча с другом предводителя глуховецких таксистов и его рассказ о том, как дочь Седова, Григорьеву Марию Ивановну, работницу «Прима-банка», видели с таксистом Савченко, входящими в подъезд ее дома. «Друзья», улетевшие в Новороссийск, наконец обрели ясные и отчетливые образы.
«Если учесть, сколько они отвалили этому жадному дебилу-прапорщику за перелет, то деньги, похоже, они не считают. А значит, они стопроцентно что-то знают о климовских бабках или имеют к ним доступ», – решил Астахов и удовлетворенно откинулся на спинку стула. Ухмыльнувшись, он глянул на бронзового Феликса и показал ему средний палец. «Ошибаешься, еще не все потеряно!» – негромко проговорил Игорь Николаевич.
