Глава 42

Как только появлялся свет фар и слышался далекий гул двигателей редких автомобилей, Федор и Маша быстро бросались в кювет и ждали, когда машина проедет мимо. В очередной раз прижавшись к холодной влажной земле, они заметили, как в сторону Валентиновки промчались два милицейских газика, изрыгая рев прожженными глушителями. Глядя им вслед, Федор тихо проговорил:

– Кажется, эти за нами поехали.

– Мы сейчас, наверное, похожи на партизан, решивших взорвать вражеский поезд, – мрачно проворчала Марьиванна. – Что-то не видно твоего пионерлагеря.

– Я думаю, осталось еще минут двадцать пути, – бодро ответил Федор и украдкой посмотрел на часы. Его самого уже начали одолевать сомнения, но он старался раньше времени их не выказывать, мысленно разрабатывая в голове план Б на случай, если пионерлагерь так и не удастся найти. Однако при всем старании план Б в его голове как-то не выстраивался. Поэтому оставалось придерживаться только первоначального плана и постараться не допустить «паники на корабле».

Так в движении прошло два с половиной часа, и Федор уже начал продумывать свою покаянную речь по поводу допущенной ошибки в расчетах, как неожиданно Марьиванна радостно вскрикнула, тыча куда-то пальцем. В свете выглянувшей луны наконец на дороге появился старый указатель с надписью: «П/л «Ленинский маяк». Федор облегченно вздохнул и ущипнул Машу за талию, та шутливо шлепнула его по руке и в радостном возбуждении пошла через поле в указанном направлении.

Скоро стали видны очертания лагеря. Подойдя ближе, Федор увидел, что вся территория обнесена высоким забором из профнастила. Арочные ворота с огромными буквами «П/л «Ленинский маяк» были наглухо закрыты. Осталось только найти способ, как проникнуть на территорию. Одно согнувшееся дерево вплотную прижималось к забору, и Федор, недолго думая, поправив рюкзак, легко залез на него и огляделся. В темноте ничего невозможно было разобрать. Он протянул руку, помог девушке взобраться на дерево, потом, повиснув на руках, спрыгнул на землю и помог слезть Марьиванне. Оказавшись на территории лагеря, они замерли, внимательно оглядываясь и прислушиваясь. Когда глаза немного привыкли к темноте, стало заметно, что кругом все было перекопано. Отдельными островками высились пирамиды стройматериалов и кучи строительного мусора, где-то виднелась неподвижно замершая строительная техника. Похоже, что на территории велись глобальные строительные работы. Осторожно пробираясь среди лабиринта куч мусора и стройматериалов, молодые люди вышли к небольшому кирпичному строению, явно технического назначения. Из окон домика пробивалась тусклая полоска света. Неожиданно раздался свирепый лай собаки. Федор и Маша замерли, не зная, что делать дальше. На лай из дверей вышел довольно бодрый дед. Его хорошо было видно в свете дверного проема. В руках у него была винтовка.

– Стоять, а то пальну! Кто здесь? – командным тоном рявкнул дед, после чего для убедительности клацнул затвором.

Федор, стараясь говорить, как можно дружелюбнее, произнес:

– Я прошу прощения. У нас машина сломалась. Нельзя ли от вас позвонить?

– Подошел ближе! Я на тебя гляну! – грозно проговорил дед.

Федор и Маша подошли к старику.

– Мы из Валентиновки, – проговорил Федор. – На два дня ездили к друзьям. Едем назад, и в моей «ласточке» сдыхает двигатель. Мне бы другу сообщить, чтобы нас забрал. Можно я от вас позвоню?

Дед немного успокоился, но все-таки строго спросил:

– А как вы на охраняемый объект проникли?

– Да как. По дереву, потом спрыгнули. Когда припрет, еще и не туда залезешь! – беззаботно проговорил Федор.

Дед хмыкнул:

– Это верно. Давно говорю начальству, что это дерево спилить надо, а то еще какая шпана вот так же залезет. Все обещают, но никто ничего не делает. А позвонить, парень, не получится. На линии обрыв. Обещают сделать только завтра к вечеру.

– Что же нам делать? Мы целый час от машины до вас плелись. Пытался голосовать, да кто ночью остановит? – запричитал Федор. – А может, мы у вас заночуем? Обузой не будем. А завтра с утра на трассу и к себе автостопом. Кстати, у нас и по пять капель найдется с колбаской свеженькой. Хотел мужикам проставиться, да, видать, не судьба.

При упоминании пяти капель дед оживился и с напускной ворчливостью пробормотал:

– Давай заходи уже, а то я замерз тут на холоде болтать.

Беспородная крупная псина вертелась у его ног и пыталась проскочить в теплое помещение. «Граф, место! Иди в свою будку. Сейчас вынесу тебе чего-нибудь пожрать», – проворчал старик и беззлобно легонько оттолкнул собаку ногой.

Деда звали незамысловато и просто – Леонид Ильич Брежнов. Похоже, что он уже немало натерпелся за свою жизнь различных шуток по этому поводу и сейчас с удовольствием наблюдал за эффектом, который оказывало его имя на незнакомых людей. Убедившись по изумленным лицам гостей, что эффект достигнут, он удовлетворенно хмыкнул и предложил путешественникам располагаться там, где захочется.

Федор огляделся по сторонам. Это было помещение площадью метров тридцать, видимо, ранее служившее небольшим складом. Неровные стены были небрежно покрашены серой краской, из мебели присутствовал офисный стол, два стула, кровать, корейский масляный обогреватель и маленький холодильник «Саратов». В левом углу располагалась полутораметровая стопка матрасов, за которой стояло с десяток разобранных кроватей с панцирной сеткой. В помещении было тепло, пахло мокрой собачьей шерстью, но главное – здесь можно было вполне комфортно переночевать.

Маша порезала колбасу, хлеб, Федор разлил в чайные чашки водку. Чокнувшись, он сделал вид, что пьет, и незаметно выплеснул содержимое чашки в чахлый кактус, стоящий на подоконнике. Старик выпил свою порцию и довольно быстро захмелел. Как Федор и предполагал, его тут же понесло: «Ельцин, Чубайс, Березовский, Коржаков, прихватизация, ваучеры, демократы, обобрали народ, такую страну просрали!»

Слушая старика, Федор с тоской подумал: «Мне бы сейчас ваши проблемы».

Маша, перекусив и сославшись на усталость, залезла на кучу матрасов и тут же уснула.

Еще со школы Федор усвоил одно правило. Если хочешь, чтобы незнакомый собеседник проникся к тебе симпатией, не старайся казаться умным, старайся выглядеть зачарованным тем, что он говорит. Одним словом, умей слушать. Вот и сейчас, слушая старика, он в такт его словам слегка кивал головой, сосредоточенно глядя в пол, как будто получал бесценные ответы на все важнейшие жизненные вопросы. Но мысли его были далеко. Он покосился на стопку матрасов, на которой посапывала девушка, и совершенно не кстати вспомнил ту первую ночь у нее дома. Мягкая улыбка, тихий грудной смех, бесстыдно сброшенный халат, тепло ее тела и неожиданная безумная, яростная страсть, требующая полной и неконтролируемой отдачи.

Неожиданно до Федора донеслись слова, которые заставили его вынырнуть из сладких воспоминаний.

– Мой зять Витька служит прапором в том же летном полку, где и я всю жизнь проработал. Так ты не поверишь, они туда же! Окапитализделись вконец! Пытаются на боевых машинах деньги зарабатывать! Предлагают коммерсантам услуги по авиаперевозкам военным бортом! Дескать, у нас дешевле и быстрее! Даже в местной газете объявление давали. Ты представляешь себе! И это наша армия, которую весь мир боялся! Какое позорище! В былые времена за это к стенке ставили без суда и следствия! И правильно…

– Я чего-то не пойму, а где этот авиаполк? – лениво спросил Федор, разливая водку.

– Сразу видно, что не местный. Где полк? Даже слушать такой вопрос обидно! Раньше каждая собака знала, где полк. Почти все там работали или служили. А теперь… где полк спрашивает. От западного угла, где качели, тропинка прямиком два километра.

– А ваш Витя, он такой среднего роста, темные волосы? – наугад спросил Федор.

– Точно! А ты откуда знаешь? – изумился старик.

– Да он со своим командиром частенько к нам в Валентиновку заезжал раньше. Забыл его фамилию. Он еще спиртягу продавал нашему коменданту.

– Вот же сука, точно он. Это на него похоже! – то ли с гордостью, то ли со злостью буркнул дед. – Соколов Витька.

– Точно! – подхватил Федор. – Только он вряд ли в теме по поводу коммерческих рейсов. Это не его уровень. Что-то сочиняет ваш Витек, Леонид Ильич!

– Что-о-о? Да он всей этой каруселью и руководит. Верткий невозможно. Правда, надо признать, что дочку мою Юльку и внучку до жути любит. Все, как крот, в дом тянет. Да и меня, прямо скажем, не обижает. И уважением, и материально-технически, так сказать, поддерживает. В этом плане он молодец.

Федор периодически разливал водку, незаметно выплескивая ее из своей кружки. Вскоре дед окончательно размяк и расчувствовался до того, что запустил в дом собаку. Пес влетел пулей и тут же улегся у ног хозяина, забарабанив хвостом. Дед кинул ему кусок колбасы, и пес тут же его проглотил, уставившись на хозяина взглядом профессионального попрошайки.

– Вот так сейчас и наша армия с протянутой рукой и заискиванием перед всякой разбогатевшей сволочью, – с тоской в голосе изрек Леонид Ильич, глядя на собаку. – А ты представляешь, что сейчас в нашем варшавском блоке происходит? – изрек, повысив голос, дед. Федор удивленно замотал головой.

– Вот то-то и оно! Ты, поди, даже не знаешь, что сейчас из Польши в ускоренном порядке наши войска выводят? Да-а-а! Точно тебе говорю! – продолжил возбужденно старик и, оглянувшись по сторонам, поманил с таинственным видом Федора к себе. – Ты, парень, только не болтай о том, что я тебе сейчас расскажу, ладно?

Федор закивал головой.

– Так вот, – продолжил Леонид Ильич, – под этот вывод войск сейчас через границу кто хошь в Польшу мотается на военных самолетах! Всякие мешочники с товаром и прочая шушера. Нет, парень, границы! Дал немного деньжат здесь, дал немного польским погранцам – и все! Гуляй по Европам туда-сюда!

– Да ладно! – недоверчиво воскликнул Федор.

– Точно тебе говорю! – возбужденно воскликнул старик. – Я тебе больше скажу. Даже кагэбэшники, или как они сейчас там называются, тоже туда-сюда гоняют типа под коммерсантов! Витька мой рассказывал, является к нему один мужик с корочками и говорит, мол, надо будет меня и еще двух человек без лишнего шума в Польшу перевезти. Витька ему, мол, ступай к начальству и порешай, а этот ему, дескать, не надо излишней суеты. Ты, мол, человек изученный, проверенный, мы и на твоем уровне все прекрасно решим. Понял? Пообещал даже деньжат прилично отвалить. Вот так-то! А ты говоришь…

Когда «банкет» был закончен, Федор помог старику улечься на койку, заботливо укрыл его старым одеялом, после чего сам залез на кучу матрасов к Марьиванне. Положив твердый рюкзак под голову, он впервые за последнюю неделю спокойно уснул.

Проснулся Савченко бодрым и выспавшимся. Марьиванна уже колдовала у стола, нарезая не доеденную вечером колбасу и разливая по чашкам чай. Старик что-то раздраженно ворчал в сторону крутящейся под ногами собаки. План дальнейших действий, туманно наметившийся вечером, после сна приобрел реальные черты. Через полчаса Федор и Марьиванна душевно распрощались с Леонидом Ильичом и демонстративно пошли через ворота в сторону трассы, где якобы оставили машину. Когда старик закрыл за ними ворота, Федор огляделся и быстро направился вдоль забора в западном направлении, где, по словам Леонида Ильича, начиналась тропинка, ведущая к авиаполку.