Русский Робин Гуд
Товарищ, сказала старуха, товарищ, от этих дел я хочу повеситься. Эту фразу мне любил повторять мой главбух, Юлий Маркович, когда запахло керосином, и он ставил подписи на актах. Кажется, это Достоевский.
Никто из литературных героев никогда не был мне так близок, как эта старуха. Разве что граф Монте-Кристо. Но он сумел сохранить свое сокровище, причем тайное. Месть — дорогое удовольствие.
А что бы сделал сейчас я, если бы вдруг свалился мне миллиард? Я бы спокойно, осторожно, постепенно наладил контакт с частным сыскным агентством. Установил бы… да всего-то человек восемь, не больше ведь! Следователя, прокурора и судью, кто сажали маму. Начальника колонии, где она сидела, начальника режима и начальника отряда. Подполковника-змея, который меня живьем сожрать пытался. Его начальника УВД по борьбе с экономическими преступлениями. Так, еще пять сук из службы судебных приставов тоже свое заслужили. Преступный приказ не оправдывает его выполнение. Так. Это сколько? Три… плюс три… плюс два — восемь. Плюс пять — тринадцать. И уж первыми — Швеца и Бабакина, милых друзей-партнеров, стервятников подлых, которые тут же отреклись и стали растаскивать мои деньги, пользуясь возможностями. Пятнадцать. Пятнадцать человек на сундук мертвеца, йо-хо-хо и бутылка рома!
Смех один. Пятнадцать рыл. По десятке на нос — за полтораста штук мне уберут их всех. Ярд даже не шелохнется. А по стошке? Чтоб привезли в бетонный бункер под моим коттеджем — и кончать я буду каждого сам. Не в том ведь дело, чтоб он исчез. Он должен осознать, что он умирает. И главное — за что, и от кого. Прочувствовать. В ужасе поколотиться. Ничтожество свое принять должен, поражение, возмездие. Это ведь не бизнес, где убрать конкурента — ничего личного, просто деловая мера. Не-ет — это высшая справедливость.
На личную жизнь мне бы и полста лимонов вполне хватило. Дом, пара машин, человек шесть прислуги-охраны — остальное в хорошие бумаги и на Виргинские острова, пусть дивиденды капают, их достаточно. А девятьсот пятьдесят — на дело. Я бы открыл агентство по наведению справедливости. И никто б на меня с таким баблом не наехал, если его не светить по-глупому.
Приходят ко мне с жалобой на наглого вымогателя-дэпээсника — и завтра он у меня вместо «документы на машину, пожалуйста» получает пулю из окошка. А вторую — корефан его, который рядом в машине сидит.
Обманутые дольщики, говорите? И утром владелец этой милой фирмы висит на перилах своего балкона. А что это у него пальцев на руках не хватает? А это он прежде, чем повиснуть, сообщил номера всех счетов и отправил распоряжения — куда эти бабки сумасшедшие перевести.
Оборотни в погонах. Ну, в погонах так в погонах. Приколотить их гвоздями к плечам, чтоб лучше держались. Только начать с начальника. Райотдела, горотдела, облотдела.
Тоже мне, проблема — наркотики. Объявить наркоторговцев вне закона. Всего и делов. И родители наркоманов назавтра же их всех пришибут. Заставят самих сожрать весь порошок и вколоть себе все запасы. Дома сжечь, семьям — час на выселение, чтоб их здесь больше никто не видел. И когда озверевшая толпа будет выжигать эту чуму каленым железом — чтоб ни одного мента и близко не было! Под личную ответственность городского начальства. Которых иначе завтра взорвут в их «мерседесах» или засадят в окно из «шмеля».
Таможенники. Слыхали, знаем. Один факт взятки — таможенника пристрелить прямо в терминале, имущество всей родни конфисковать немедленно и свезти в ближайший детский дом. Такие примеры страшно вдохновляют окружающих на честную жизнь!
О — нелегальные мигранты. Всем срок — зарабатывать на обратный билет. Два года зоны — отлично заработают. Поезд, опознавательная татуировка на руку — счастливый путь. А вот с гадов, которые их нанимают за гроши вместо своих, чтоб нормальные деньги не платить — штраф. Штрафик. Девяносто процентов сбережений и рыночной стоимости имущества всей родни. Плюс десять лет условно. Повторил — пожалте к хозяину под крылышко. Как там? — телогреечку, и вперед на лесосеку, в солнечный Коми!
Закон нужен! Не много — но десяток главных законов, чтоб полстраны-то не перестрелять. А то опыты такие ставились — а результат налицо. И так это лицо на задницу похоже — хоть учебник анатомии переписывай.
Минимальная нормальная заработная плата. Смертная казнь злостным убийцам, педофилам и наркоторговцам. А также за воровство в особо крупных размерах. Миллион долларов — это крупный размер? Вот и к стенке. Люди в больницах без лекарств мрут, денег нет, — так что ты не вор, дяденька, ты людей убиваешь. И выбирать во власть своих мужиков, честных и уважаемых, способных, а не эта показуха лживая с жуликами из «Единой России»! Организовал фальсификацию — прими горяченькую в лоб. Потому что ты совершил акт государственной измены — нарушил конституцию и узурпировал в корыстных целях право народа выбирать себе власть. (Эх, а ведь я бы мог по трезвянке в газеты писать, а?)
Законы на все это нужны! Законы… Да-а, гадов из Думы за один ярд чохом не купишь. Запугать — шлепнуть пяток главных? ФСБ найдет. Там не один ярд на дела имеется, и людей до фига, и спецтехники. А что делать?..
Эдак у нас всплывает фигура Путина. Н-ну — предположим, не будет ни его, ни группы близких. А кто будет?
Что за чертова страна… Ты перестреляешь одних — а на их место вылезают такие же другие. Только самому быть диктатором! Справедливым царем — добрым, но строгим. А тут, братцы мои товарищи, ярдом не обойдешься…
Вот они, суки многоярдовые, и валят все в Лондон и в Ниццу. Тоже не верят в Россию. В свою страну, которая их вскормила и которую они сосут как вампиры-электронасосы — не верят они в родину, умные сволочи. В Америку все хотят, жен туда рожать отправляют, чтоб дети американское гражданство имели.
Если дочка Сталина! И сын Хрущева! Свалили в Штаты! То как же мы можем победить? А мелких гадов убивать — кровь впустую проливать.
Так что нет, ребята. Ограничусь я своими пятнадцатью личными врагами. Их замочу железно. А до остальных — какое мне дело до вас до всех, а вам до меня. И свалю тоже со своим ярдом за бугор. В Америке буду жить. Она большая. Куплю хорошую машину и буду по ней колесить, а ночевать в лучших отелях. И в койку — лучших девок по телефону. С хорошего питания — еще как стоять будет.
В конце концов, граф Монте-Кристо не устраивал ведь революцию во Франции. Решил свои проблемы — и адью месье, нас ждут иные сказочные края.
А на несколько лимонов — да хоть на сотню — я построю люксовый пансион для ребят. Мест на пятьдесят, я и столько не знаю близко-то. Отдельные комнаты, белье, трехразовое питание, медицинский пункт, стоматолог, нарколог. И найду верного человека следить — чтоб не разворовали.
Где я найду в России такого человека?..
И кто мне даст миллиард? Я что — Сечин, или Дерипаска?
Я вам скажу, что бы я сделал, если бы точно знал день своей смерти. Я бы обдумал, кто из моих врагов самый подлый и причинил мне больше всего зла. Заранее бы его нашел, изучил все его маршруты. Денег бы хоть поднакопил как-то, хоть украл, хоть что. Привел бы себя в человеческий вид, чтоб из толпы не выделяться. И накануне дня смерти убил бы его. Ножом.
А почему же я раньше-то этого не сделаю, мне ведь жизнь все равно не дорога нисколько, одно мучение!.. Сдохну в камере или на помойке — какая хрен разница? Вот чеченец-то на моем месте давно бы убил кого мог, и правильно бы сделал, и жизнь для него была бы дело второе.
Тварь дрожащая. Не в том дело, что право имеешь, а в том, что тварь дрожащая. У твари прав нет. А и есть — так отнимут. Здесь, на дне, все твари дрожащие. Мы потому свободны, что из людского общества в осадок на дно выпали. Нас уже почти нет в этой жизни. Мы уже одной ногой в той.
Так ведь и вы же, которые нас выкинули, которые из нас силы высосали, обобрали, надругались, — вы тоже ведь твари дрожащие. Всего боитесь, перед силой пресмыкаетесь, перед подлостью молчите, кусок свой жалкий в трудах зарабатываете.
Счастливы только сильные и храбрые. А сильные и храбрые в России только бандиты и воры.
Еще, правда, святые. Но их ведь сначала еще заморить надо.
