Глава 54. Наглость мирового сексизма
– Уважаемые дамы, господа, трансгендеры, трансвеститы, лица третьего пола и все те, кто еще находится в стадии осознания и самоопределения своей гендерной сущности!
Наше сегодняшнее заседание посвящено литературе. Даже выразимся точнее: шедеврам мировой лирики. Я рискну определиться еще конкретнее: мы должны обсудить сегодня тему любви, изображение любви в самых известных, классических произведениях мировой литературы.
Что понимали под словом «любовь» гении мировой литературы. Как они ее описали? Кого они воспевали? Какие черты им были наиболее дороги в любимом человеке?
Начнем от Адама, так сказать, в прямом смысле. Пока он не отведал плод с дерева мудрости, полученный из рук женщины – он был к ней равнодушен. Она всего лишь развеивала его скуку. Вы понимаете: Всевышний создал женщину, чтобы мужчине не было одиноко. Желание женщины при этом никого не интересовало. Таково начало!
А познав мудрость из рук Евы – мужчина увидел ее наготу. Заметьте: не ум, не характер, не человеческую личность – он увидел в первой женщине только голую бабу! И мгновенно возжелал обладать ею! Что и совершил.
Есть ли в Священном писании хоть какие-то намеки, что Адам спросил Еву, согласна ли она на секс? Можем ли мы утверждать, что с ее стороны секс был добровольным?
Нет! Напротив: мы можем утверждать обратное – ибо Господь определил происшедшее как грехопадение, грех – первородный грех!
Запомним же хорошенько: отношения мужчины и женщины изначально носили характер харрасмента и изнасилования! Сначала игрушка для мужского развлечения – потом жертва сексуального домогательства!
(Звуки передвигаемых стульев, аханье, выкрики: «Позор!», «Долой церковников!», «Это не наш Господь!», неразличимый гул, коротко стриженая дама с пирсингом встает и поднимает над головой раскрытую Библию, пытаясь разорвать ее пополам. Косые солнечные лучи падают в высокие окна бывшей церкви.)
И что же всемогущий и всеблагой Господь? Как возместил он несчастной женщине ее унижение, боль и позор, это надругательство над невинным существом, доселе не знавшим даже, что такое грех? Как утешил ее, как восстановил справедливость? Вы знаете: Он изгнал ее из Рая!
(Выкрики: «Подлец!», «Куда все смотрели!», «Несчастная девочка!..»)
И словно мало этого – Он обрек на деторождение в муках. Она была обязана рожать, и ей воспрещались любые обезболивающие.
(«Да что же это, в самом деле!!», «Позор сексорасисту!..»)
Так несчастная при этом еще должна была добывать с потом свой хлеб. С потом, вы слышите! Как будто труд – это наказание для женщины, а не ее неотъемлемое право.
Но чтобы она не думала, что унижения кончились – Адама отправили вместе с ней! И было объявлено, что беспрекословно уступать сексуальным домогательствам мужа – долг жены. И это уже навсегда.
Итак – первая женщина была запрограммирована как машина для деторождения, для претерпевания мук, машина для труда и машина для удовлетворения похоти мужчины.
Теперь вам всем понятно, я надеюсь, как изображена женщина во всей мировой литературе.
Во-первых, изображал ее мужчина. Только мужчинам было позволено заниматься литературой.
А во-вторых – сейчас мы посмотрим, какой же они нас изображали.
Вот великий Петрарка с его сонетами. Король поэтов, заря Ренессанса, славен во всем мире. Что же писал он о своей мадонне Лауре, какие черты отмечал, что было влюбленному наиболее дорого в возлюбленной, которую он воспел в своих бессмертных сонетах?
Сексуально привлекательную внешность. И ни слова об уме, о воле, характере! Мы уже не говорим о социальной роли женщины, об ее общественной активности, созидательной деятельности. Глаза – ясные, цвет лица – прекрасный, волосы – с золотым отливом.
А вот сам Шекспир. Вот самые прославленные влюбленные всех времен – «Ромео и Джульетта». Разумеется, имя мужчины стоит первым; кто бы сомневался. Какими же словами описывает Уильям Шекспир свою героиню, на что обращает внимание? Ее красота сияет, она подобна голубке среди ворон, еще упоминаются ее губки. Вот и все. А ее внутренний мир? Увидела, влюбилась, захотела немедленно выйти замуж, что и сделала. И хотя от этого замужества одно горе – она, при виде умирающего мужа, тут же кончает с собой. То есть самостоятельной личностью она не является; никакой роли в обществе, в социальной сфере, играть не хочет.
Но Шекспир, как большой художник, помимо своего желания правильно показывал, как губительна участь женщины, ограниченной своей сексуальностью. Вот Дездемона: опять же, разумеется, красавица, то есть рассматривается как объект повышенной сексуальной привлекательности. Жизнь ее сводится к бессмысленному сидению дома в военном гарнизоне и ожидании мужа со службы. Но мы знаем, что мужчин всегда раздражает женское постоянство и кротость, если женщина не подает мужчине никакого повода сорвать на ней свою злость, выплеснуть накопившуюся агрессию.
(Из третьего ряда, сдавленно: «Об этом я могла бы рассказать…» Сзади блондинка с силиконовыми губами словно отшлепывает слова: «Каждого мужчину надо ежегодно на месяц сажать. В тюрьму. Профилактически. Авансом. Всегда есть за что».)
Этот чисто сексуальный союз кончился бытовым убийством: муж, причем крупный военачальник, молодую жену… задушил!
(В зале ахают.)
Вам следует учесть одну простую истину. От начала своего вся литература была мужской. И вся она была сексистской!
Я знаю: некоторые из вас готовы сказать Сафо, Эмили Дикинсон и Маргарет Митчелл. Это были исключения, подтверждающие общее правило. Всего нескольким женщинам удалось проломить бетон мужской солидарности и сказать свое слово. И по контрасту с их творчеством еще яснее пренебрежительное, высокомерное и эгоистичное отношение к женщине авторов-мужчин.
(Вопрос из зала: «Ну, конечно, вы говорили про Библию. Но вообще когда же это началось, этот сексошовинизм в литературе?..)
Это началось с начала. То есть это исконно присуще мужскому взгляду на женщину. А в литературном, в художественном воплощении это приобретает уже масштаб мировоззрения, философский масштаб, я бы сказала.
Вот древнегреческие мифы, вот великий Гомер – его «Илиада», Троянская война. В чем причина – Елена Прекрасная, будучи замужем, полюбила другого и уехала с ним, став его женой. Что же муж? Воззвал к мужской солидарности едва ли не всей страны и объявил войну стране похитителя! Девять лет сражений, масса трупов, Трою сожгли и вырезали, живых продали в рабство – вот до чего доходили преступления собственников!
Кто-нибудь вспомнил, что у женщины тоже есть право выбора? Сейчас! Не успел Парис погибнуть на войне, как на Елене женился его брат. А после войны ее убили родственники первого мужа, греческого царя Менелая. То есть первую красавицу мира рассматривали как собственность мужчины, буквально переходящий сексуальный приз, и кроме ее лица и тела никого ничего не волновало.
Вас когда-нибудь прельщало рыцарское отношение к Прекрасной Даме? Да пожалуйста:
Вот рыцари Круглого стола Короля Артура. Эталон рыцарства. Пример для подражания в веках. Герои бесчисленных историй и баллад. И первый из них – доблестный Ланселот. А первая красавица, естественно – королева. Джиневра. Они любят друг друга, но должны страдать как жертвы обычаев: развода не существует, а король пуп земли. Чем же выделяется Джиневра? Ничем, кроме красоты. Кто бы ждал иного.
Великий рыцарский роман о Тристане и Изольде. Точно та же конструкция. Один – первый герой, вторая – первая красавица, между ними любовь, – но… Изольда – жена короля, а рыцарь обязан ему служить, королева же вообще неприкосновенна. Ладно, это нормальный треугольник. Но если вы думаете, что Изольда Белокурая выделяется чем-нибудь, кроме…
Да, я понимаю ваш смех. Вы все поняли. Ничего, кроме сексапильной внешности и сексуальной страсти там не показано. Мужчины рубят драконов, а женщины ждут и наводят на себя красоту, чтобы при встрече самцы получили максимум удовольствия.
Мы можем взять любой век, любую страну! Вот в Англии в XVIII веке, когда на месте Штатов еще находились 13 английских колоний, Дефо, это который написал «Робинзона Крузо», выпустил роман «Молль Флендерс» – о несчастной одинокой девочке, которая пытается сделать карьеру. За что бы они ни бралась – в результате оказывается в постели очередного самца. Всем плевать на ее ум и трудолюбие – видят только смазливое личико и хорошую фигурку. Кончается, кстати, тем, что она эмигрирует в Америку.
Или знаменитый роман Виктора Гюго. Он считается первым поэтом, и ни где-нибудь, а во Франции! «Собор Парижской Богоматери». Героиня, юная цыганочка Эсмеральда, артистка, обладает добрым сердцем и смекалкой, это есть. Но мог ли бы состояться роман, если бы она не была красавицей? Никогда! Необходимо было, чтобы ее полюбили все главные герои – и уродливый одноглазый звонарь, и лысый священник, и тупой красавец-офицер. Пожалуйте: очаровательная мордашка, тонкая талия, стройные ножки, грация в движениях.
Дорогие коллеги и единомышленницы! Если женщина не является сексуально притягательной для мужчин – ее шансы стать героиней литературного произведения равны нолю.
Возьмите такой огромный пласт мировой поэзии, как так называемая «Любовная лирика». Возьмите Байрона, возьмите Шелли, возьмите Кольриджа, возьмите кого угодно. Все это мужчины. Все они охвачены влечением к женщине. Они облекают свои чувства в прекрасные слова, в необычайно проникновенные фразы. Но к чему в женщине они обращаются? И что они ценят в первую очередь, оно же в последнюю?
Только внешность интересует их. Они страдают – но это опоэтизированное вожделение, это эстетически богато оформленная похоть. Они видят и описывают: пышные волнистые кудри, милое личико, точеный носик, пухлые розовые губки, гладкий мраморный лоб. Еще могут присутствовать пышная грудь, атласные плечи, лебединая шея и стройные ножки. Глаза обязательно большие, блестящие, ясные, цвет предпочтителен голубой или карий.
Характер! Характер потребен и упомянут гораздо реже внешности; характер гораздо менее востребован. Прежде всего самца интересует плоть, чтобы обладать ею; прочее может прилагаться, но уже не обязательно.
Итак – характер должен быть ровный, кроткий, терпеливый, привязчивый, самоотверженный, верный, склонный к оптимизму. Все жалобы мужчины, все его провалы, ошибки, глупости и препятствия – должны встречать понимание, сочувствие, поддержку и готовность терпеть с ним вместе, что бы ни случилось, потому что он такой замечательный, умный, сильный, справедливый, талантливый и благородный; причем он всегда прав.
А ум?! Нужен нам ум?! Могу вас успокоить: нужен. Ровно настолько, чтобы понимать своего самца и его великие замыслы. Что бы соглашаться с ним не небрежным тоном, не равнодушно – но вдумчиво, наморщив лобик и найдя еще один аргумент в пользу его мнения. Вот этот ум самец очень ценит.
А социальная активность, общественная значимость? О да! В должной мере! Это в какой? Чтобы, во-первых, никогда не доставать мужа, что вам скучно и хорошо бы что-нибудь предпринять, когда он сидит перед телевизором, или компьютером, или в баре с друзьями. Вот тут – не путайся под ногами и найди себе полезное занятие, исчезни ненадолго. Во-вторых – если ты приносишь в дом деньги, это хорошо, но мало: надо еще показывать, что ты все равно несамостоятельна, не ровня самцу, и скромно помогаешь ему содержать дом. О – это приветствуется.
Вот образ идеальной женщины в литературе.
Мужчине можно ходить по бабам, иногда нажираться в хлам и на неделю зависать на работе, когда он занят гениальным делом. Женщине позволяется разве что не знать древнегреческий язык или раз в пять лет сделать царапину на его автомобиле, при условии, что она небольшая.
Я завершаю мое небольшое сообщение. Как вы видите, практически вся мировая литература является сексистской, сексорасистской и сексошовинистической. Увы – это не все!
Вся мировая литература является гомофобной! Начиная с той же Библии, когда Господь сжег жестоким огнем два города целиком, Содом и Гоморру. За что эта страшная кара, почему здесь имела место коллективная ответственность?! Некоторые из них не были гетеросексуальны. Некоторые отходили от традиционных сексуальных практик. Этого оказалось достаточно.
И далее сквозь тысячелетия и века. Кроме поэтессы Сафо на ее женском острове – ни одного случая нетрадиционных, не негетеросексуальных отношений или хотя бы симпатий! Только одна модель: мужчина добивается женщины сексапильной внешности, чтобы обладать ею как собственностью, единолично. Если же у женщины в это время отношения с другим мужчиной – это воспринимается как мировая трагедия. Самец собственник рыдает, его мир рушится.
Более того. Вспомните Зигмунда Фрейда. Либидос и Танатос. Любовь и смерть идут рядом, их зов – один зов. Излишне напоминать, кто был Фрейд по половой принадлежности. Вот именно.
Даже когда мужчина имеет в собственности женщину, отвечающую всем его требованиям – он все равно стремится причинить ей зло, вплоть до смерти. Он сам может не сознавать это, но – подсознание не обманешь…
Великие романы ХХ века неопровержимо доказывают нам это. «Прощай, оружие» Хемингуэя. Главную героиню, предмет любви героя, автор убил. В конце романа она умирает от тяжелых родов. «Три товарища» Ремарка. В конце романа героиня, возлюбленная автора, умирает. Она никого не рожала – ну так он, автор, убил ее посредством туберкулеза. И даже когда величайший из всех – Шекспир – убивал героя-мужчину – его женщину он всегда убивал тоже, как жену древнего скифа на его могиле, как жену индуса на его костре!
(На скамьях по рукам идет бумажка:
«Петрарка, Шекспир, Данте – изображали исключительно гетеросексуальную любовь! И в женщине видят только внешность и душу – но не личность! Не ум, не способности, не энергию, не равных себе! Устыдить, пересмотреть этих мертвых белых цисгендерных христианских мужчин! Довольно патриархата!»)
