Лечит и калечит
В этом разделе будет сделана попытка обратиться к одной из самых спорных и пока не признанных широкой общественностью теорий, связанных с темой сквернословия. Попробуем познакомиться с ней, памятуя, что история науки знает многочисленные случаи, которые укладываются в известную триаду: 1) в начале о какой-то «безумной» теории категорически заявляют: «Этого не может быть!» и, бывает, преследуют смельчака, эту теорию предлагающего; 2) по прошествии времени появляется робкое предположение, которое можно выразить словами «А ведь в этом что-то есть!»; 3) и, наконец, наступает период, когда все дружно восклицают: «Но это же всем давно известно!..»
В нашем случае речь идёт о научном направлении «Лингвистическая и волновая генетика», выдвинутом группой московских учёных Г. Г. Тертышным, П. П. Гаряевым и несколькими их коллегами из Института проблем управления РАН. Они разработали устройство, переводящее человеческую речь в электромагнитные колебания, которыми воздействовали на молекулы ДНК. Оказалось, что в результате такого воздействия в организме возникают определённые мутации. И если человеческая речь состоит из брани, хромосомы корёжатся, гены меняются местами, ДНК начинают вырабатывать противоестественные программы. Например, при таком воздействии на растения последние могут погибнуть или получить наследственные повреждения, а через несколько поколений и вовсе выродиться. Бранные слова, говорят нам учёные, создают мутации, подобные радиоактивному облучению в тысячи рентген. И что особенно поразительно: растения можно «крыть матом» во весь голос, можно шёпотом, а можно даже только мысленно, эффект будет тот же. Не имеет значения и язык, на котором растения проклинают.
Иначе говоря, словом можно воздействовать на генетическом уровне. В самом деле получает свежую подпитку древнее изречение «Слово лечит, слово и калечит».
Если теория волновой генетики верна, получают новое подтверждение мифы вроде феномена сглаза, наложения порчи и тому подобное, которые наукой сейчас отвергаются напрочь. Для нашей же темы это означает разрушительную силу брани, в первую очередь мата. Сквернословие, утверждают учёные, повреждает волновые программы, которые отвечают за нормальную работу организма. Причём вред здесь наносится в первую очередь не тому, кто подвергается поношению, а самому ругателю. Достаточно данных для утверждения, что инвективный способ выражения агрессивных намерений одновременно является деструктивным, опасным для личности и общества в целом. Давая врéменное сиюминутное освобождение от стресса, инвектива одновременно создает нигилистическую разрушительную модель дальнейшего поведения, что не может не сказаться на психическом здоровье как отдельного сквернослова, так и нации в целом.
Такая внутренняя диалектичность инвективы является одним из наиболее характерных ее признаков. Помимо прочих факторов, именно инвектива содействует смене духовно-нравственных ориентиров нашего общества не в лучшую сторону. По крайней мере частично, инвективизация речи безусловно ответственна за катастрофическое состояние психического и даже физического здоровья населения современной России.
Известный волгоградский учёный В. И. Шаховский в одной из своих недавних работ подтверждает мнение о связи физического здоровья человека с матерными идиомами, включающими названия детородных органов. Эти идиомы, говорят нам, оказывают прямое влияние на способности человека к деторождению. Демографические «ямы», считает профессор Шаховский, могут быть обусловлены в том числе и обилием мата во всех видах коммуникации.
Учёные производили любопытные опыты: по их сообщениям, растения, которые выращивались в абсолютно одинаковых условиях, при одном и том же уходе, развивались хорошо, если над ними регулярно произносились «благословения», добрые и ласковые слова; и наоборот, проклинаемые растения обнаруживали признаки вырождения и в конце концов погибали.
Напротив, если над семенами, облучёнными радиацией в десять тысяч рентген и считающимися погибшими, произносили «добрые» слова, во многих случаях их ДНК восстанавливалась. Напрашивается предположение об исцеляющей роли молитвы и других религиозных ритуалов.
Верить этим смелым заявлениям или не верить – дело читателей, у этой теории множество противников и опровергателей, но и отбрасывать эту теорию с порога было бы неразумно.
Не противоречит сказанному позиция Русской Православной Церкви. Несколькими изданиями вышла брошюрка «Правда о русском мате», автор которой бывший капитан второго ранга потомственный моряк епископ Митрофан (Баданин). Он рассматривает мат как «антимолитву», то есть творение «сил зла». Отец Митрофан пишет:
Тяжёлое грязное слово мата почти победило российский народ. Грех языка, грех похотливых скабрёзных слов, по сути, обрёл в России статус нормы и уверенно и нагло претендует на некий героический «символ» российской духовной традиции».
Епископ отмечает справедливость тезиса «Выругался – и полегчало», но добавляет, что «полегчало» от прибавления «чёрной» возбуждающей энергии, притягивания сил зла и доверия им. Эта разрушительная энергия вызывает в человеке привыкание наподобие наркотического. Иными словами, просящий помощи от тёмных сил может эту помощь получить, ему и в самом деле полегчает. Но цена такой помощи непомерно велика.
Кое в чём мнение отца Митрофана смыкается с выводами учёных из Института проблем управления РАН. В частности, он отмечает поразительную разницу освящённой воды и воды обыкновенной, без сомнения, многажды слышавшей матерную речь. Он пересказывает опыт, проделанный в Центре экологического выживания и безопасности (Екатеринбург), где водой, освящённой в церкви на водосвятном молебне, и водой, повреждённой матом, были политы подготовленные для прорастания семена пшеницы. В результате якобы из тех зёрен, которые были политы «матерной водой», взошли 48 %, а семена, политые святой водой, проросли на 93 %. Этот последний результат был даже лучше, чем когда над растениями и не ругались, и не молились. Священник комментирует:
Страшно представить, какие разрушительные процессы происходят в тех упомянутых 70 % воды, что входят в состав каждого человеческого тела, после воздействия матерных слов. А уж тем более в мозгу человека, на 90 % состоящем из воды.
Если эти эксперименты воспроизводимы, то независимо от отношения читателей к церковному учению над этими цифрами стоит задуматься.
И в то же время в печати, прежде всего, западной, встречаются наблюдения прямо противоположного свойства. Например, говорится, что бранное восклицание в момент крайнего напряжения помогает спортсмену выжать их себя дополнительное усилие. Велосипедист легче преодолевает трудный подъём, теннисист сильнее бьёт по мячу. И всё это многократно проверено опытным путём.
Утверждается также, что брань помогает выдержать боль. Участникам опыта предлагалось погрузить руки в ледяную воду, причём одной группе велели одновременно браниться, а другой произносить какое-нибудь нейтральное, малоэмоциональное слово, вроде названия предметов домашнего обихода. Выяснилось, что первая группа смогла выдержать боль заметно дольше, чем вторая. Правда, делается важная оговорка: нельзя переусердствовать. Обильная брань снижает её эффективность, потому что она уменьшает эмоциональную нагруженность соответствующих слов.
Этому обстоятельству есть вполне материалистическое объяснение. Произносимая брань отправляется в участок мозга под мудрёным названием «амигдала», отвечающий, в частности, за нашу память и наши эмоции. Получив новую слишком обильную информацию, мозг её прочно усваивает и на этом, так сказать, успокаивается, эмоционально она его больше не возбуждает. Агрессия, содержащаяся в инвективе, таким образом, утихает. Инвектива теряет свою соль и становится бесполезной.
Как выразился один англоязычный новелист, «Вульгарность – это как хорошее вино: пробку следует вынимать только по очень важному поводу».
