Никто не знал, как себя вести, ведь случилось чудо, а когда случается чудо, никто не знает, как себя вести, честное слово. В общем, все обнимались и не могли насмотреться друг на друга. Знали, что хотят сказать, но не могли подобрать нужных слов – по крайней мере, в тот момент, – ведь не просто семь лет прошло, прошла целая жизнь, и всем нужно было рассказать друг другу, как им жилось до этого момента. Наверное, Эмити с отцом знали Мишель лучше всех на свете, и она, наверное, тоже знала их лучше, чем кого-то еще, и в то же время видела их впервые, они были для нее совершенно чужие и в то же время самые родные люди, и от этого можно было сдуреть, но в хорошем, в самом лучшем смысле этого слова. Все понимали, что чувствуют, но не до конца, ведь ситуация была беспрецедентная, и чтобы понять свои чувства до конца, потребуется какое-то время.

К тому же нельзя забывать про смерть. Мама – Мишель из другого мира – видела их мертвыми, похоронила их и оплакивала до тех пор, пока горе не сменилось тихой скорбью, а теперь они снова живы. Или до сих пор живы. Чудо, конечно, но Эмити была уверена, что маме слегка не по себе.

По-прежнему не понимая, что говорить и как себя вести, пытаясь разобраться в своих чувствах – не считая изумления и радости, конечно, – все, включая Эда и Дюка, принялись готовить завтрак, и все это выглядело слегка странно, но так естественно, будто они каждое утро собираются на кухне. Вскоре все пятеро расселись за кухонным столом и принялись трапезничать прямо посреди чуда.

В самом потаенном уголке души (о нем не знал даже папа) Эмити считала, что мать, бросившая их семь лет назад, давно уже мертва. Раз уж двое частных детективов не сумели отыскать ее следов, значит с ней случилось что-то ужасное. У нее так и не появилось ни единого шанса сделать карьеру в музыке, ведь когда она устраивала новую жизнь, злые люди сотворили с ней какую-то жуть. Такие новости проскакивают чуть ли не каждую неделю, повсюду висят листовки «Помогите найти человека», криминальные хроники пестрят лицами пропавших без вести, а позже их тела находят на свалках и в мусорных баках. Таков уж этот мир. В мамином случае тело не нашли, но это не значило, что Эмити с папой было на что надеяться. Это лишь значило, что убийца хорошенько спрятал тело или же он серьезно болен и держит труп у себя в подвале, как сувенир на память. Да, таков уж этот мир, где даже одиннадцатилетним девочкам известно, что бывают люди, у которых вместо души кромешная тьма, и воображение иной раз рисовало весьма неприятные картины, но Эмити тут же запрещала себе об этом думать.

За едой никто не говорил о нависшей угрозе, никто не предлагал составить план дальнейших действий, словно чтобы не накликать беды. Злодеи не в курсе, где их искать, поэтому сейчас им ничего не грозит. Можно отдышаться, отдохнуть от всего этого безумия, спокойно позавтракать на обычной кухне. Пусть жизнь снова станет нормальной, хотя бы на часок. Слово «нормально» не очень-то годится, когда сидишь за одним столом с давно умершими людьми, но с каждой минутой в этом слове становилось все больше смысла.