Благодаря домашнему обучению Эмити была очень неглупой и весьма начитанной девочкой – опережала программу своего класса с тех самых пор, как узнала, что такое «класс». Она прочла множество фэнтези-романов – и самостоятельно, и вдвоем с папой. Оба предпочитали произведения, в которых женские персонажи были столь же неутомимыми и отважными искателями приключений, что и мужские. У этих героинь Эмити научилась, что нужно быть сильной и независимой. На их примере она узнала, что у человека есть право на страх. Главное – не допускать, чтобы страх лишил тебя сил и присутствия духа. Твой страх – просто подарок для всякого рода злодеев. Они питаются твоим страхом и одолеют тебя только в том случае, если твой страх превратит тебя в лакомое кушанье: тогда враги сожрут тебя и косточек не оставят. Когда Эмити вошла в свою комнату и увидела, что ее, Эмити, больше нет, она постаралась справиться с приступом паники. Оказалось, что это не так просто, как пишут в книжках.

Она собиралась посадить Снежка в клетку, чтобы с ним ничего не случилось, но клетки не было. У Эмити больше не было ни кровати, ни другой мебели. На стенах – ни единого постера с персонажами аниме. Раньше комната была нарядной, желтой с белым потолком. Теперь же стены были выкрашены в скучный бежевый цвет. Дверь шкафчика была открыта, одежды в нем не оказалось. Такое чувство, что Эмити вся покрылась язвами и скоропостижно скончалась от загадочной тропической лихорадки, после чего ее вещи простерилизовали и отнесли в благотворительную организацию «Гудвилл».

Когда папа влетел в комнату, окликая Эмити по имени – а увидев ее, выдохнул «Ну слава богу», – она хотела подбежать к нему, обхватить руками, почувствовать, как он сжимает ее в объятиях. Но сдержалась. Всему свое время. Иногда нужно найти убежище в руках любимого человека, а другой раз – выпрямиться во весь рост и встать лицом к лицу с великим злом. Если перепутаешь такие моменты, то неминуемо погибнешь ближе к концу романа, когда эмоции зашкаливают, а кровь льется рекой. (Читательница, собиравшаяся вскоре стать писательницей, Эмити всегда подмечала литературные приемы.) Пока что она не понимала, с каким великим злом ее свела судьба, но уже видела его приспешников, когда в гости к ним с папой наведался Фолкерк со своими подручными. Кем бы ни был Страшила Эд, какие бы опасности ни таил в себе ключ ключей, Эмити с отцом вляпались в серьезное merde и отныне им потребуется чрезвычайное мужество.

Отец подошел к ней. У него в глазах стояли слезы, и Эмити тут же отвернулась. Чего сейчас никак нельзя делать, так это проявлять слабость. Джеффи, такой же запойный читатель, как и Эмити, прекрасно понимал, как вести себя в этой странной ситуации. Дочь поступила правильно: дала ему пару секунд, чтобы прийти в себя.

Не успел папа хоть что-то сказать, как внимание обоих привлек громкий шум мотора.

Эмити подошла к окну. Отец встал рядом. На заднем дворе был человек с газонокосилкой. Он явно намеревался закончить работу, пока не начался дождь. Садовника у них не было. Папа сам косил газон. И если уж на то пошло, именно папа сейчас управлял газонокосилкой во дворе. Однозначно это папа, потому что однояйцевых близнецов у папы нет.

И вот, как только тебе показалось, что ты совладал с собственным страхом, он нападает с удвоенной силой, словно ошалевшая кошка. У Эмити был папа, но не было мамы. После ее ухода в жизни девочки образовалась зияющая пустота, но второй папа эту пустоту не заполнит. Два одинаковых папы – это уже слишком. Наверное, мужчина во дворе – доппельгангер, призрачный двойник живого человека. Они с папой однажды читали рассказ про доппельгангера. Да, не повезло тому, чье место решила занять эта проклятая тварь. Избавившись от настоящего отца, злобный двойник возжелал скормить его детей – девочка, кстати, была очень похожа на Эмити – волшебному крокодилу, здоровенному такому, чтобы крокодил потом спрятался в бездонном болоте, а дети вечно жили бы у него в брюхе, звали бы на помощь и не могли бы дозваться. К счастью, птица по имени Подберица – она прислуживала крокодилу, чистила ему пасть и кормилась остатками мяса с его зубов – пожалела брата с сестрой и спасла их от такой печальной участи. Пока крокодил спал, Подберица стащила все его крокодильи зубы, чтобы он больше никого не съел. В реальном мире, однако, если доппельгангер займет папино место, никаких волшебных крокодилов не будет и никакая птица не станет выручать Эмити из затруднительного положения. Злобный двойник попросту задушит ее, а тело растворит в концентрированной щелочи. До суповой консистенции, а потом смоет в унитаз. Реальный мир будет пострашнее самых мрачных сказок.

Не отводя глаз от мужчины с газонокосилкой, она вздрогнула:

– Это не наш дом. Это вон чей дом.

– Он – это я, – произнес отец с некоторым удивлением в голосе.

С учетом обстоятельств Эмити простила его за констатацию очевидного факта. Простила, честное слово.

Она отошла от окна, испугавшись, что доппельгангер отвлечется от своего занятия и заметит ее. Обвела глазами преобразившееся помещение и сказала:

– Моя комната больше не моя. Здесь нет никаких моих вещей. Может, я и не жила здесь вовсе. Или мама забрала меня с собой…

– Я бы такого не допустил.

– …или ты на ней не женился, а я так и не появилась на свет.

Эмити взглянула на отца и тут же об этом пожалела. Потрясенное лицо, ужас во взгляде, безвольно обвисшие щеки, дрожащие губы… Увидев все это, она сама чуть не расклеилась.

– Давай сюда эту штукенцию, – сказала она, протянув руку. – Ключ, или как его там?

Джеффи показал ей ключ, но в руки не дал. На экране были кнопки с надписями: «ДОМ», «ВЫБОР», «ВОЗВРАТ», а ниже, мелким шрифтом – совсем непонятная строчка: «Временная шкала 1.13. Каталогизировано».

– Знаешь, что я думаю? – прошептал Джеффи, словно другой Джеффи Колтрейн мог услышать его за шумом газонокосилки.

– О да, я знаю, что ты думаешь, – заверила его Эмити.

– Понимаю, звучит безумно, но такое ощущение, что это…

– Параллельный мир.

– Угу. Параллельный мир.

– Так и знала, что у тебя на уме.

– Но так не бывает.

– А вдруг бывает?

Умнейшие физики – не один, не двое, а гораздо больше, может, даже половина всех умнейших физиков – считали, что существует бесчисленное множество вселенных и постоянно появляются новые. В этом мультиверсуме существуют другие планеты под названием Земля – назовем нашу планету первичной Землей, – чья история отличается от истории нашего мира. Некоторые Земли отличаются от первичной Земли сущими мелочами, – например, в тех мирах так и не изобрели лак для волос и все вечно ходят со всклокоченной шевелюрой. Другие, однако, совсем не похожи на нашу планету.

Одно можно сказать наверняка: чем сильнее отличается параллельная Земля от первичной, тем больше опасностей поджидает Эмити и ее отца. Они читали несколько романов о параллельных мирах, и персонажи там мерли как мухи – гораздо чаще, чем в книгах о драконах, ведьмах и троллях, обитающих под мостами.

Подобно многим, Эмити то и дело вставала между двумя зеркалами, чтобы полюбоваться своими бесчисленными отражениями. Неужели миров и правда бесконечное множество, а значит, и девочек по имени Эмити Колтрейн тоже не счесть? Просто ужас что такое.

Отступив от окна, папа посмотрел на ключ ключей и сказал:

– Вот дерьмо.

Отец нечасто употреблял подобного рода выражения. Эмити так и вовсе запрещено было произносить такие слова: не доросла еще, это слова для взрослых, чтобы речь звучала более увесисто, чем у детей. Но она поняла, что вскоре будет довольно часто пользоваться подобными фразами. В нынешних обстоятельствах взрослеешь не по дням, а по часам.

– Итак, чтобы вернуться домой, – сказал папа, – нужно всего лишь нажать на кнопку «ДОМ». По-моему, это очевидно.

– Ты же знаешь, что бывает в книжках, когда положительные персонажи выбирают самое очевидное решение, – возразила Эмити.

– Они оказываются в еще большем дерьме.

– Вот именно. А некоторые в нем и остаются.

Загорелое лицо отца, побледнев, приобрело жутковатый серо-бурый оттенок. Джеффи посмотрел в окно, на экран устройства, опять в окно, снова на экран.

– Было бы неплохо узнать что-нибудь новое про человека, который изобрел эту хреновину. Что он думал, когда давал названия кнопкам? Что означают все эти «ДОМ», «ВЫБОР» и «ВОЗВРАТ»?

– Так загугли: «Страшила Эдвин Харкенбах».

– Ага. Загуглю. Обязательно. Но нам бы лучше убраться отсюда, пока я… пока вон тот «я» не закончил косить газон. И не вернулся домой, чтобы пропустить стаканчик чая со льдом.

Экран устройства погас.

– Пойдем в город, – решил папа. – В библиотеку. Сядем за компьютер и почитаем про Эда.

Подумав о предстоящей прогулке по альтернативной версии Суавидад-Бич, Эмити почувствовала страх пополам с приятным волнением. И не только потому – совсем не потому, – что выход из дома обещал превратиться в захватывающее приключение. Если здесь по-прежнему живет Мишель Джеймисон, если в этом мире она так и не вышла замуж за Джеффи Колтрейна, если она вообще не вышла замуж, если так и не преуспела на музыкальном поприще, ей сейчас года тридцать три. Не исключено, что она готова изменить свою жизнь. Вдруг она влюбится в папу и отправится с ними в другой Суавидад-Бич, где у нее будет любящая дочь, которой так не хватает мамы? Эта Мишель их не бросит. Вот о чем думала Эмити, вот во что верила, а если вера твоя достаточно сильна, ты способен изменить будущее. В реальном мире, как и в романах, бывают самые невероятные хеппи-энды.

– Пойдем, – сказал папа, когда газонокосилка за окном умолкла.

Эмити посадила Снежка в карман джинсовой куртки.

В коридоре Джеффи задержался у постера 1935 года с изображением корабля компании «Френч лайн» под названием «Нормандия» – рекламы трансатлантических путешествий из английского Саутгемптона в Нью-Йорк.

– Я продал его много лет назад.

– Не в этом мире, – сказала Эмити.

Переглянувшись, они наконец-то осознали всю странность нынешней ситуации. Изумлению и тревоге их не было предела.

Джеффи поспешил к входной двери. Эмити не отставала. А что, если где-то в городе живет со своей мамой еще одна Эмити? Что случится, если они столкнутся лицом к лицу?

От этой мысли у нее кольнуло в сердце, словно какой-то злокозненный вудуист сделал куклу, нарек ее именем Эмити и пронзил булавкой.

Из шкафа в прихожей папа стащил легкую куртку и сунул ключ ключей в карман.

Прочь из дома, бегом по веранде, вниз по ступенькам, в переулок Тенистого Ущелья и налево, на улицу Полых Дубов, к центру Суавидад-Бич.

В небесах клубились серо-черные тучи. Было душно. Все застыло в предчувствии грозы.

Над головой кружили вороны, десятки ворон, то в одну сторону, то в другую. Жаль, что Эмити не ведунья, способная читать будущее по природным знакам. Наверняка эти вороны здесь неспроста.