Глава 16
Райан
Невозможно было не заметить жар и запах, ударившие мне в лицо, едва я открыл дверь.
Вечер пятницы я провел у Джонни – смотрели боксерский матч и ели ужин из тайского ресторана. После нескольких банок пива я отрубился. Приятно переночевать вне опостылевшей квартиры. Почти весь следующий день мы с отцом занимались коттеджем, составляя список работ, которые нужно выполнить в каждой комнате и устанавливая их очередность. Впервые за долгое время я позволил себе немного оптимизма и постарался прогнать Лору Моррис из своих мыслей.
Но я когда вернулся домой, там было невероятно жарко и воняло чем-то омерзительным. Я проверил холодильник – мало ли что могло испортиться так быстро, – но запах шел не оттуда. Я предположил, что кто-то из осматривавших квартиру зацепился плечом за термостат и случайно повысил температуру, – сам так делал много раз. Однако это не объясняло вонь.
Сильнее всего пахло в нашей с Шарлоттой спальне. Я заглянул под кровать, под трюмо и под занавески в поисках сдохшей мыши или крысы. Шарлотта предупреждала, что крысы могут пробираться по канализационным трубам даже на третий этаж, но до этого момента я ей не верил. Однако, шагнув ближе к гардеробу, я осознал, что воняет оттуда. Зажав ладонью рот, распахнул дверцу…
– Господи! – воскликнул я, отшатываясь назад. Свадебное платье Шарлотты было перемещено в переднюю часть гардероба, извлечено из пластикового чехла и измазано кровью в области живота.
Под висящим платьем лежал крошечный бело-розовый зародыш поросенка, также покрытый кровью. Я то подходил на шаг ближе, то снова отступал, не понимая, что делать, и пытаясь осознать, что могло произойти за тридцать шесть часов моего отсутствия. Потом до меня вдруг дошло: здесь побывала Лора. Единственное объяснение. Она побывала в спальне и посмеялась не только над моей умершей женой, – но и над умершим ребенком тоже. Разъяренный, я задержал дыхание и ухватил вонючего поросенка сквозь кухонное полотенце. Затем схватил ключи от машины, бросил зародыш в мусорный бак у дома и направился к машине.
Энди, агент по недвижимости, сидел за столом в офисе лицом к двери, когда я ворвался к нему, потревожив субботний послеобеденный покой.
– Ладненько, приятель, – начал он, – как…
Но я не собирался вести светские беседы.
– Кому ты показывал квартиру за последние два дня?
– А что не так?
Я повысил голос:
– Кому, Энди?
Двое коллег повернулись и посмотрели на меня. Он начал нервно пролистывать записи в своем телефоне.
– Молодой паре с ребенком, двум геям и еще одной пташке. Всё в порядке?
Я очень не хотел, чтобы этой женщиной оказалась Лора. Жизнь была бы намного проще, если б это сделал кто-то другой.
– Как ее звали? – спросил я.
– Шарлотта Смит. Твоя однофамилица.
Энди открыл рот, чтобы сказать что-то еще, но я вылетел за дверь, не услышав больше ни слова.
Колесные диски проскрежетали о бордюр, когда я резко затормозил перед домом Лоры пятнадцать минут спустя.
Я распахнул дверь машины, и автомобиль, ехавший сзади, со скрипом затормозил, едва не сбив меня. Только в этот момент я заметил его – и даже не обернулся, чтобы извиниться, когда водитель сердито нажал на сигнал. Вместо этого перебежал через дорогу и кинулся к дому Лоры. Занавески на окнах были частично задернуты, как всегда, но мне было плевать, дома ли она. Я забарабанил кулаками в дверь и уставился сквозь стекло, но, несмотря на то что на улице был день, внутри царил мрак.
– Открывай дверь, мерзавка! – закричал я, потом наклонился, чтобы проорать те же слова в щель почтового ящика. Ответа не было. Никогда в жизни я не был в такой ярости, как в этот момент.
Окинул взглядом фасад, чтобы найти путь к черному ходу; потянул за калитку, но она была заперта – и слишком высока, не влезть. Неожиданно возникла идея. Дом Лоры задней стороной примыкал к игровому полю. В прошлом я часто играл там в футбол. Я пробежал по улице, заглядывая в каждый тупик, пока не нашел переулок, который вывел меня на травянистое поле, к задворкам Лориного жилища.
Дом выделялся среди всех прочих тем, что был недавно отремонтирован. С тыльной стороны он был больше, чем с передней. Современная двойная пристройка придала ему форму буквы L, а полукруглые окна на покатой крыше показывали, что чердак тоже перестроен и превращен в третий этаж.
За низкими кустами и деревянной оградой высотой по пояс я видел батут с порванной страховочной сеткой, свисавшей с одной стороны; лужайка по колено заросла травой. Весь ее сад был таким же – заросшим и неухоженным. Он как будто принадлежал совсем другому дому. Просвет в живой изгороди позволил мне перебраться в сад через ограду.
Сначала я направился к кухонному окну. Свет внутри не горел, поэтому я подобрался ближе к тонированному стеклу и заглянул внутрь. Все рабочие поверхности и раковины были чистыми и практически пустыми. Кухонные шкафы темно-серого цвета, стены почти черные. Я приставил ладонь к глазам, чтобы поверхность окна не бликовала, и прищурился – и только тогда осознал, что стены не покрашены в такой цвет, а скорее закопчены. Заглянул сквозь другое окно в помещение, напоминавшее чулан, – там было то же самое. Что здесь произошло?
Озадаченный, я направился к двустворчатым дверям и заглянул внутрь. Потолок в столовой тоже был закопчен, а мебель и телевизор в гостиной по-прежнему были упакованы в пупырчатую пленку с наклеенными на нее ярлыками…
– Мать твою! – закричал я.
Сердце едва не выскочило из груди, когда я увидел Лору. Та примостилась на краю дивана, глядя на меня и держа телефон на уровне глаз. Широко улыбнулась мне и начала корчить гримасы. Сморщив лицо, прижала кончик пальца к носу, задрав его вверх. Я пытался понять, что она делает, но эта женщина явно была безумна. Так и сидела на диване, и я едва мог разобрать издаваемые ею звуки. Я шагнул ближе к двери – и наконец-то все понял.
Она изображала свиную морду и хрюкала, как свинья.
Мне уже было плевать, в своем она уме или нет. Заботило лишь, найдется ли в ее саду предмет достаточно тяжелый, чтобы можно было разбить дверь. Я собирался убить эту женщину.
