Создать нового человека

Те годы были пиком популярности учения Георгия Гурджиева. В США к тому времени возникла целая сеть институтов и кружков, проповедовавших идеи этого мистика. После адептов гештальт-психологии и Хаксли ученики Гурджиева, умершего в 1949 году, делают следующий шаг на пути к трансгуманизму.

Ключевой тезис Гурджиева: человек не является завершённым созданием, он может обрести подлинную личность лишь на пути преодоления самого себя. Природа создаёт для него возможности, но человек их не использует, потому что «спит», то есть не осознаёт окружающего мира. Личность Гурджиев видел примерно в том же ключе, в котором видят её разработчики «Фейсбука» и других нынешних централизованных соцсетей, а именно: как нечто искусственное, наносное, чем легко манипулировать. По Гурджиеву, человек приобретает личность через социальную имитацию и подражание – но эта личность ложная, она подавляет его истинное «я». «Если мы освобождаемся от одного влияния, мы становимся рабами другого», – писал Гурджиев. Человек не знает, чего он хочет на самом деле, а для обретения себя истинного он должен использовать психотехники, среди которых Гурджиев выделял разделённое внимание, самовоспоминание и трансформацию страдания.

Ученики Гурджиева Оскар Ичазо и Клаудио Наранхо, работавшие в Эсалене, упростили задачу. Они предложили менять сознание химическим путём, при помощи наркотиков. Эти идеи взяли на вооружение адепты психоделики Тимоти Лири и Станислав Гроф, активно работавшие в Эсалене. Чехословацкого психиатра Грофа, получившего впоследствии премию фонда Дагмары и Вацлава Гавела, интересовали состояния на грани жизни и смерти. Он активно экспериментировал с ЛСД и считал, что таким образом можно «разбудить божественное внутри». Человек, по мнению Грофа, состоял из двух половинок: иллюзорной, «хелиотропной», и полной, «холотропной». Он мог осознать полноту бытия только через медитацию, мистический опыт или кислотные «трипы», выйдя за рамки своего тела и своего «эго». Психиатр считал, что почувствовать «персональное тождество», то есть осознать себя личностью на манер Гурджиева, можно лишь через «трансперсональные переживания», когда при помощи ЛСД человек сознаёт как часть себя – элементы внешнего мира и «другие измерения реальности». «Одна из важных категорий трансперсональных переживаний включает в себя достоверные эмпирические отождествления с другими людьми, животными, растениями, а также со множеством иных аспектов природы и космоса», – писал Гроф.

От откровений Тимоти Лири и Станислава Грофа остался лишь шаг до полного принятия трансгуманизма – духовного и телесного перерождения человека при помощи технологий с тем, чтобы он «преодолел все планетарные ограничения и стал равным богам». При помощи специальных духовных техник, либо определённых химических веществ, управление собственным сознанием казалось сравнительно простым делом. О работе дофаминовой системы и о механизме работы нейросетей тогда представления не имели, но стимулирование мозга наркотиками считалось вполне допустимым: цель оправдывала средства.

«Твой мозг – это бог!» – провозглашал вдохновенный визионер Лири. «У нас есть завораживающие перспективы превратиться в богов, если мы научимся управлять нашим мозгом».

Его мысль вроде бы означала лишь, что человек как никогда близок к цели познать самого себя, сформулированной ещё Сократом. «Кислотный гуманист» Лири не призывал машинный разум с тем, чтобы заменить человеческий, но парадоксальным образом подвёл именно к этому. Ибо если ЛСД может преобразовать человеческую личность, поставив её, пусть на короткий момент наркотического «трипа», на один уровень с космическим разумом, то почему бы не принять любой другой технологический способ достичь того же самого, если не большего? И почему бы вообще не покинуть бренное тело – с тем, чтобы не только расширить сознание до размеров Вселенной, но и сделать себя бессмертным?

К чему-то подобному подводит и концовка культового фильма Стенли Кубрика «Космическая одиссея 2001 года» (1968), которая могла быть навеяна мистическим откровением в духе Лири или Грофа. Герой после физической смерти, вызванной предательством искусственного интеллекта, видит рождение нового человека космического масштаба, и этот младенец – он сам. Предательство ИИ становится лишь шагом на пути к перерождению. Умерев, человек будущего возрождается и таким образом достигает бессмертия, становится богом.

Впрочем, последний шаг на пути философского оправдания сингулярного перехода человека в другое качество и слияния его с машиной сделало уже следующее поколение адептов Эсалена. Этому поколению лидеров бизнеса было суждено через технологии прийти к власти над миром – но для этого оказалось необходимым, чтобы в джакузи Биг-Сура появились советские ученые, журналисты и космонавты.

Сближение во время «похолодания»

С конца 1970-х Биг-Сур становится центром «дипломатии горячих ванн» и важным инструментом политики, которая привела в конечном итоге к полной капитуляции Советского Союза в «холодной войне» и к уничтожению евразийской сверхдержавы.

Как ни странно, в начале этого периода произошло резкое похолодание отношений между США и СССР. Москва ввела войска в Афганистан, а Вашингтон и его союзники бойкотировали Московскую Олимпиаду-80, и, по контрасту с недавней «разрядкой», казалось, что мир стоит чуть ли не пороге войны. Впрочем, пока на поверхности власти СССР и США обменивались жёсткими заявлениями, за кулисами шли всё более оживлённые, всё более тёплые переговоры. Советская номенклатура уже хотела жить, как западная элита, и искала пути к «конвергенции социальных систем» – идее, впервые выдвинутой П.А. Сорокиным, позднее развитой другими, в том числе академиком А.Д. Сахаровым.

Контакты между Эсаленом и Советским Союзом начались с интереса учредителей института к советской парапсихологии. По совпадению или нет, но американские спецслужбы также очень интересовались паранормальными явлениями: считалось, что Советы знают, как управлять населением при помощи неких тайных техник. Американцы вложили в исследования паранормальных явлений, ясновидения и психокинеза, по скромным оценкам, около ста миллионов долларов, и часть этих опытов производилась в Эсалене. Впоследствии данные работы послужили толчком к важным исследованиям в области искусственного интеллекта.

Мёрфи и другие сотрудники Эсалена посетили несколько конференций по этой теме в СССР и стали приглашать к себе советских экстрасенсов. Тех, разумеется, курировал КГБ, но советские спецслужбы воспользовались возможностью наладить контакты с американцами, чтобы донести до них простую мысль: номенклатура не слишком верит в лозунги про социализм и готова договариваться.

Здесь, под калифорнийскими соснами, под ласковый плеск волн, обсуждали самые разные вопросы психотерапевты и писатели, учёные и агенты КГБ, астронавты и космонавты. Что самое важное: сюда, не привлекая внимания, приезжали советские эксперты самого высокого уровня. Среди них были: Валентин Бережков, впоследствии главный редактор журнала «США: экономика, политика, идеология», завотделами Института США и Канады Юрий Замошкин и Андрей Кокошин (последний, при Борисе Ельцине, стал заместителем министра обороны), зампредседателя Гостелерадио Генрикас Юшкявичюс, ведущий «исследователь паранормальных явлений» в СССР Влаиль Казначеев, тележурналист Владимир Познер. Центр контркультуры, где молились на критиков капитализма: таких, как Герберт Маркузе, Вильгельм Райх, Ги Дебор и Карл Поланьи – стал местом встреч сотрудников Госдепа и советской экспертной номенклатуры.

Кстати, Борис Ельцин впервые посетил США именно по приглашению института Эсален – хотя туда в итоге так и не заехал.

В 1982 году Майкл Мёрфи выпустил книгу «Конец обычной истории». В ней он рассказал об учёных из обеих стран, которые работали над проблемами психики и паранормальных явлений под надзором соответственно ЦРУ и КГБ.

Опыты использования психической энергии для сбора разведывательных данных на больших расстояниях действительно проводились в те годы в Стэнфорде, и протоколы опытов передавал Мёрфи парапсихолог Рассел Тарг, возглавлявший проект.

Еще в 1960-е годы Мёрфи связывался с советскими экстрасенсами, писал им письма, задавал вопросы, приглашал в гости. Два американца, побывавшие на советской конференции 1968 года, написали отчёт, в котором шла речь о советской «гонке за первенство во внутреннем космосе». Речь шла о парапсихологии и паранормальных явлениях, которые изучались в СССР. Отчёт был передан представителям американских спецслужб, курировавших Эсален, и те дали добро на дальнейшие контакты.

В 1971 году Мёрфи с двумя друзьями пересёк «железный занавес». На «той стороне» они увидели йогов, шаманов, провидцев, экстрасенсов, бунтующих против устоявшихся идей – людей, которых они уже знали по Эсалену. Как витиевато об этом сказал Мёрфи, они увидели «движение, идентичное нашему в бунте против сужающих познание образов того, что значит быть человеком». Мёрфи ожидал увидеть в СССР воинствующих атеистов и бездушных бюрократов, но в конце поездки сказал: «Поскребите русского – и вы найдёте мистика». В конце концов, руководители Эсалена решили запустить проект обмена между СССР и США, который спонсировал Лоренс Рокфеллер.

Для проекта они наняли русскую переводчицу Аню Кучарёву. Начались регулярные поездки в Москву, и, неожиданно для всех, в 1982 году Эсален попробовал новый формат встреч, публичный. Впервые в истории был организован телемост с СССР.