Наши предки, жившие в пещерах, должны были постоянно придумывать различные способы, чтобы противостоять жизненным угрозам. Именно эта необходимость закрепила в сознании человека стратегию, которая позволяла в любой непонятной ситуации предпринимать незамедлительные действия: сражаться или бежать. Безусловно, по мере эволюции поведение человека продолжало дополняться другими примитивными (и не очень) механизмами, способствующими выживанию, но этот первоначальный механизм действий сохранился у нас даже спустя тысячу лет. Как мы уже отмечали в предыдущих книгах, страх представляет собой биологический ответ на опасность, основная цель которого заключается в том, чтобы сохранить нам жизнь, выбрав всего лишь из двух возможных вариантов действий: начать сражаться или просто убежать.

С эволюционной точки зрения один из самых развитых вариантов страха – тревога, которая является не ответом на настоящую угрозу, а представляет собой эмоцию, спроецированную в будущее, базовую реакцию на событие, воспринимаемое нами как потенциально негативное и не поддающееся нашему контролю. По словам специалиста в данной области Дэвида Барлоу, тревога пробуждает в нас бдительность, снижает активность многих физических и психологических функций, чтобы мы смогли сосредоточить все свое внимание на возможных источниках будущей угрозы или опасности. Таким образом, наше тело и наше сознание переходят в состояние боевой готовности, чтобы мы не оказались застигнутыми врасплох. Это чрезвычайно полезный механизм, помогающий нам во многих важных задачах, таких как сдача экзамена, подготовка к конференции или принятие решений, способных изменить всю нашу жизнь.

Сегодня не нужно (если не сказать, что такое почти невозможно) сталкиваться с голодным тигром, чтобы испытать чувство страха. Хотя в такой ситуации страха мы бы точно не избежали. Есть масса других непонятных и неоднозначных для нас ситуаций, в которых мы предпочитаем пойти в обход или выбрать из уже имеющегося у нас опыта когнитивное наблюдение, помогающее нам (хотя иногда и не очень) предвидеть потенциальную опасность. Как это происходит? Во-первых, когда наш мозг воспринимает сигнал угрозы, запускается система, определяющая, является ли этот сигнал прямым или косвенным, опасным или нет. И если да, то тогда немедленно запускается второй механизм, подталкивающий нас к действию: сражаться или бежать. Это приводит к проявлению симптомов страха и тревоги на физиологическом уровне, когда весь организм подготавливает себя к тому, что в соответствии с основным планом защитных действий ему придется бежать, атаковать или притаиться и замереть. Параллельно все остальные функции тела отключаются, потому что на повестке дня стоит вопрос выживания.

Затем к физиологическим симптомам и защитному поведению добавляются два других компонента: мысли и образы, сосредоточенные на опасности (наше сознание начинают бомбардировать сотни картинок в лучших традициях сенсационных телепрограмм), а также когнитивные искажения. Все это заставляет нас максимально сосредоточиться на потенциально опасном сигнале об угрозе и выходе из сложившейся ситуации. Одним из примеров когнитивного искажения является ситуация, когда при переходе через дорогу мы не обращаем внимания на риск наступить в лужу грязной воды, скопившейся возле водостока, потому что главное в этой ситуации – не оказаться сбитым машиной, едущей на огромной скорости, которую мы могли не заметить до этого. Когда наш мозг улавливает сигнал опасности, нам не остается ничего другого, кроме как сдаться биологическим механизмам, которые автоматически начинают управлять нашим разумом и телом. Это объясняет, почему в таких ситуациях у нас возникает ощущение утраты контроля, мы можем забывать о незначительных деталях или совершать стереотипные действия, например, выпрыгивать из постели, закрывать глаза, приседать, вскрикивать или резко замолкать. Наконец, сразу вслед за всем этим будет активирована третья система, которая вернет нас в прежнее состояние в случае, если тревога оказалась ложной, или усилит реакцию, если опасность подтвердится. Данный механизм, определяемый как «сложное мышление», не работает в автоматическом режиме: он постепенно обрабатывает поступающую информацию, требует больше усилий и также находится под влиянием когнитивных искажений. Все дело в том, что мозг постоянно находится в поиске обходных путей, которые в большинстве случаев приносят эффект и пользу. В некотором смысле когнитивное искажение представляет собой формулу, которая синтезирует различные умственные процессы и связанные с ними мысли.

Одним из таких когнитивных искажений, связанных со страхом и беспокойством, является так называемая катастрофизация мышления. Это иррациональный тип мышления, который склонен преувеличивать вероятность крайне негативных последствий. Поскольку сложное мышление зависит от имеющегося у человека опыта и познания, оно не лишено непреднамеренных ошибок. Например, когда человек родился и всю жизнь прожил в небольшом городке, со временем у него могут выработаться когнитивные искажения, которые будут явно преувеличивать опасности жизни в мегаполисе. Или, наоборот, молодой человек, выросший в большом городе и никогда не бывавший в сельской местности, может испытывать страх перед обитающими там животными.

Когда наши когнитивные искажения начинают приобретать масштабы катастрофы, вполне возможно, что потенциально опасные стимулы, активирующие систему контроля, в конечном итоге будут расценены как реальная угроза нашим сложным мышлением. С другой стороны, если когнитивные искажения сведут опасность к минимуму, они смогут автоматически заставить наше сознание и тело вернуться в состояние покоя и уверенности. К примеру, телевизионная новость об ухудшении криминальной обстановки в нашем районе может заставить нас повысить меры безопасности в собственном доме. И это логично! Но если когнитивное искажение достигает масштабов катастрофы, мы начинаем демонстрировать поведение, пронизанное недоверием (прислушиваться к сигналам тревоги, наблюдать за соседями, с недоверием относиться к полиции, системе правосудия и т. п.). Таким образом, ощущение незащищенности вызовет эмоциональный отклик, который приведет к усилению защитного поведения, направленного на сохранение физической и психологической безопасности как себя, так и своей семьи. И это будет продолжаться до тех пор, пока сила восприятия не начнет постепенно ослабевать. Таким образом, когнитивные искажения относительно новостей о росте преступности никак не затронут механизмы страха и системы, созданной для его устранения. У человека разовьется ощущение незащищенности, которое будет лишь усиливаться перед лицом существующей проблемы и приведет к тому, что он не сможет приспосабливаться к изменениям в окружающей среде. Это создаст для него своего рода психологическую тюрьму, в которой он будет все больше и больше закрываться.

Катастрофизация мышления, как и многие другие формы когнитивных искажений, может быть ответственна за то, насколько правильно работают наши врожденные механизмы (сражайся или беги), предназначенные для сохранения жизни и личной безопасности. Это может привести к тому, что в какой-то момент данные механизмы перестанут правильно реагировать на новые ситуации, и мы попадем в ловушку еще больших искажений, которые будут минимизировать или превращать в катастрофы потенциальные угрозы и заставлять нас принимать неверные решения относительно возникающих угроз.