Глава восьмая. Параллельный кружок
Вена, 1929–1932. Молодые математики создают собственный вариант Венского кружка – Математический коллоквиум. Карл Менгер пишет пьесу, отрицает размерность, запечатывает письма. Курт Гёдель ставит палки в колеса программе Гильберта: системы аксиом всегда неполны, доказать их противоречивость невозможно. Это производит сильное впечатление на Джона фон Неймана. Менгер приветствует новую логику.
“Карл? Он станет профессором!”
Малютка Карли Андерман был очень смышленый. “Карл? Он станет профессором!” – сказал гордой матери школьный учитель еще в первом классе. В десять лет Карли с легкостью сдал вступительный экзамен в гимназию – среднюю школу.
Началась новая глава в его жизни с новыми одноклассниками. По-видимому, это был удачный момент и для перемены фамилии: отныне он будет Карлом Менгером. Так незаконнорожденный ребенок в 1912 году стал законным per rescitum principis (“по распоряжению императора”). Надворный советник профессор Карл Менгер признал десятилетнего Карла собственным сыном. Вскоре мальчик понял, что с новой фамилией получил еще и превосходную репутацию. Но греться в лучах отцовской славы ему было недостаточно; он хотел сделать себе собственное имя, точнее, инициал: отец писал свое имя с C–Carl, а сын – с К, Karl.
Карл Менгер-отец (1840–1921) принадлежал к легендарному поколению Больцмана и Маха и занимал в этой блистательной компании достойное место. Он основал австрийскую школу национальной экономики, и его теория предельной полезности стала поворотным пунктом в экономической мысли. Еще в тридцать лет юрист и журналист Карл Менгер заметил, что никакие классические экономические теории не объясняют, как рынок определяет цены, и решил с этим разобраться.
Менгер совершенно самостоятельно написал книгу “Основы национальной экономики” (Grundsätze der Volkswirtschaftslehre). Когда она вышла в 1871 году, экономист-самоучка практически вмиг стал одним из главных авторитетов в своей области.
Должно быть, его идеи витали в воздухе, поскольку примерно тогда же тот же подход разработали и француз Леон Вальрас, и англичанин Уильям Джевонс. Главной мыслью у всех этих ученых было то, что ценность того или иного товара определяется не себестоимостью, часами затраченного труда и издержками производства, а спросом на каждую дополнительную единицу товара. По словам ученика Карла Менгера Фридриха фон Визера, “Человек ценит товары не сами по себе, а для себя самого”. Это был новый, свежий взгляд, который позволил экономистам строить модели на основании принципов, независимо от особенностей социальной структуры и исторических обстоятельств на местах.
Не прошло и года после появления книги, как Карл Менгер получил хабилитацию, то есть право читать лекции в университете. В 1876 году он был назначен научным наставником кронпринца эрцгерцога Рудольфа. Менгер обучал будущего наследника австро-венгерского престола политэкономии и ездил с ним в образовательные поездки. Особенно сильное впечатление на учителя и ученика произвела Британия.
Отцовские фигуры: Карл Менгер и Артур Шницлер
Когда служба наставником при дворе окончилась, Карлу Менгеру вверили кафедру в Венском университете. Карл почти каждый день встречался в какой-нибудь людной кофейне на Рингштрасе со своим братом Антоном, профессором гражданского права и знаменитым специалистом по теории общества, чтобы почитать газеты и обсудить новости. Иногда к ним присоединялся и третий брат – Макс, видный депутат рейхсрата, австрийского парламента. Ученики Карла Менгера и их собственные ученики были во всех университетах империи. Что касается самого Карла, он трудился над теорией денег и при этом тратил собственные деньги на горы книг, как и отец Отто Нейрата. Более того, Менгер собирался написать философский трактат, хотя ему вечно было некогда. Предварительные заметки датируются еще 1867 годом и читаются будто предвестия философии Венского кружка: “Нет никакой метафизики… Кант отвергает метафизику и заменяет ее критикой чистого разума. Я утверждаю, что нет никакого чистого разума. В мире нет никаких загадок, требующих разгадки. Есть только неправильное осмысление мира”.
Работать над каталогизацией огромной библиотеки Карла Менгера поручили молодой журналистке Эрмине Андерман. Объем предстоящей работы ее не испугал, более того, оказалось, что это ее призвание. Слово за слово – и вскоре ее работодатель, шестидесятилетний холостяк, стал отцом мальчика. Почти сразу же Менгер подал заявление о досрочном уходе на покой из университета: он страдал тяжелой неврастенией, как и Больцман, который был лишь немногим его моложе.
Окончив начальную школу, Менгер-младший поступил в только что открытую среднюю школу в Деблинге, жилом массиве на западной окраине Вены. Школа финансировалась из частных источников и учила по современной программе. Первым иностранным языком здесь был не французский, как везде, а английский. Однако вскоре изучению французского и английского помешали внешние обстоятельства. Началась Великая война. Школе пришлось переехать, поскольку ее здания потребовались под военный госпиталь. Но учителя – все они были пожилые люди, не подлежавшие призыву – остались верными самым строгим стандартам образования.
В школе от Карла Менгера ждали не менее, а может быть, и более высоких достижений, чем дома. На два класса старше учились два будущих нобелевских лауреата: Рихард Кун (химия, 1938) и Вольфганг Паули (физика, 1945).
