Проекция консультанта
Человек не свободен до тех пор, пока не признает и не преодолеет каждое проявление своего контрпереноса.
З. Фрейд
Проекция на клиента имеет место тогда, когда консультант приписывает ему свои мысли и отношения. Если консультант при этом не сомневается в своей правоте, он может приписать клиенту, что тот думает так же, как он, и не проверить это. Проекция служит самооправданию: не мне хочется использовать клиента, а он хочет использовать меня.
Проекция на клиента оральной потребности выражается в «перекармливании» его интерпретациями. Однако подобное вторжение может быть проявлением и фаллической фазы. Стремление награждать клиента своими драгоценными мыслями свидетельствует об анальном уровне.
Клиенты могут сниться консультанту как агрессивные или любовные объекты. Консультант может чувствовать, что клиент плохо относится к нему, в то время как в действительности сам недоволен собой. Консультант может идеализировать клиента, не замечая, как тот его использует. Или, наоборот, презирать и обвинять клиента, будучи не в состоянии признать в нем нежные чувства.
Консультант может испытывать безграничную жалость к клиенту, не осознавая собственной потребности в поддержке. В результате возникает чрезмерная зависимость от отношения клиента и гложущее чувство пустоты, чреватое выпивкой или перееданием. Соматизация негативных чувств может приводить к различным болям и нарушениям функций.
При проективной идентификации консультант вступает в контакт не столько с клиентом, сколько с собственными запретными импульсами и желаниями, которые не мог выражать, будучи ребенком, и которые по-прежнему боится выражать, уже давно став взрослым.
Консультант приписывает клиенту собственные желания и запреты, фантазии и стандарты, которые сковывают самого консультанта. Проективная идентификация позволяет консультанту игнорировать свои отрицаемые особенности, борясь с ними в клиенте, куда помещает их воображение консультанта. Негативная реакция клиентов на подобное поведение подкрепляет ожидания консультанта, усугубляет межличностный конфликт с клиентом.
Е. Т. Соколова (2019) рассматривает терапевтический диалог как процесс создания «совместно-разделенного» промежуточного психотерапевтического пространства, в котором разворачивается взаимодействие Я-клиента и Я-консультанта. Задача консультанта – следить за тем, чтобы в ходе диалога личные пространства обоих соприкасались, но никогда не сливались и не тонули друг в друге.
На начальном этапе консультант создает условия для максимизации проекции, снятия всех внешних барьеров. Для этого он старается быть нейтрально-доброжелательным, все принимающим, поддерживающим, минимально вмешивающимся.
Своим сочувственным молчанием консультант углубляет контакт, разделяя с клиентом чувство невыразимости его страданий в словах и тем самым подтверждая их реальность. Консультант вторит клиенту, уподобляясь его телесным позам, движениям, воспроизводит вместе с ним нечленораздельные звуки и возгласы.
Пробыв с клиентом рядом в самых тягостных для него состояниях, своим сопереживанием и сердечным участием «согрев» и «накормив» его, консультант, наряду с оказываемой поддержкой, теперь позволяет клиенту «становиться на собственные ноги».
Клиент начинает вылезать из привычной тюрьмы одиночества. Он принимается проецировать на консультанта устойчиво-значимые, желаемые или отторгаемые образы Другого. Консультант проникается ролью, которую ему предлагает клиент, и становится значимым лицом в его диалоге.
Внутренний диалог клиента из скрытого становится явным. Прежде слитые в самосознании «голоса» выходят наружу. Поскольку на начальных этапах работы консультант разделил с клиентом боль жертвы насилия, он приобретает право заявить протест против того насилия, которое «здесь и теперь» совершает над ним сам клиент.
Консультант отказывается быть Другим, образ которого проецировался клиентом на него. Клиенту приходится знакомиться с консультантом как с реальным человеком, отличающимся от лиц из своего прошлого. Он вступает в новую стадию развития своего «Я» и отношений с консультантом.
От консультанта требуются искренность, точность и свежесть в передаче собственных чувств, когда он оказывается жертвой психического насилия со стороны клиента. Например, консультант может сказать о своем страхе потери самоуважения и доверия клиента, когда тот преувеличивает его возможности. Или он предупредит пациента, что в ответ на его постоянную критику он начинает чувствовать себя неспособным помочь пациенту. Или консультант признается, что сексуальное заигрывание пациентки вызывает у него мешающее возбуждение.
Консультант, вначале игравший роль материнской утробы, затем груди, затем матери, которая поддерживала и заполняла пустоту в личном пространстве клиента, начинает постепенно отделяться (но не отдаляться) ради того, чтобы могла взрасти самостоятельность и самодостаточность клиента. Остается поддерживающая позиция «теплых рук», позволяющих «сжатому кулаку» клиента открыться самому и прочувствовать новорожденность и силу своего собственного «Я».
На заключительных этапах работы клиент начинает видеть консультанта таким, какой он есть, без идеализации/девальвации, но с уважением и сочувствием. Он не требует чуда, примиряется с несовершенством консультанта и прощает ему его недостатки и просчеты.
Прощение консультанта пролагает дорогу к прощению близких и примирению с ними. И наконец приходит пора прощения и примирения с самим собой. Отпадает необходимость завоевывать самоценность, используя Другого. Самоценность остается и тогда, когда клиент и консультант прощаются друг с другом.
