26

До ушей доносится приглушенное щебетание птиц, смешанное с запахом рододендронов, который я забираю с собой из сна. Тут так светло. Моргаю и открываю глаза, вижу яркую полосу, нарисованную солнцем на одеяле.

Тут я понимаю, что по утрам солнце не проникает в мою комнату. Быстро сажусь и тянусь к телефону. Он отключился, хотя и был подключен к розетке. Я включаю его. Пока он активируется, вылезаю из кровати. Почему телефон выключился? Я специально поставила будильник, чтобы можно было спокойно упаковать вещи, прежде чем отправиться в Уайтфилд.

Когда наконец загорается экран, сердце останавливается. Уже за полдень.

Я стучу в дверь между нашими с Джошем комнатами, которой он сегодня ночью воспользовался, чтобы пройти к себе в спальню и чтобы все в коридоре видели, что мы возвращаемся спать в одну комнату.

Джош не отвечает, я нажимаю на ручку и вхожу. Тут пахнет им. На мгновение замираю, пытаясь разобраться с только что проснувшимися мыслями. Напарник лежит, завернувшись в одеяло, крепко обхватив подушку. Некоторые даже приревновали бы его к ней.

– Джош, – зову я уже громче и подхожу к нему. Он все еще не шевелится. Сажусь на край кровати и тереблю за плечо.

– Джош!

Наконец он вздрагивает.

– А? – заспанным голосом отвечает он, прежде чем окончательно проснуться. – Кара? – спрашивает Джош и моргает из-за яркого света, потом протирает глаза. – Что ты тут делаешь?

Видимо, будучи вырванным из сна, он не готов отпускать разные шуточки.

– Уже за двенадцать. Мой телефон выключился, поэтому будильник не сработал. Нам уже давно пора двигаться в сторону Уайтфилда.

Джош зевает и убирает волосы с лица, прежде чем наконец сесть.

– Понятно. Келлан сказал, нам из-за уайлд-карда полагается собственный лимузин. Так и вернемся.

– Мне нужно в два часа принять смену в закусочной! Вставай, пора уезжать!

Джош бросает взгляд на окно, потом на меня.

– Лимузин не успеет.

– Я не могу опоздать, работа… – мой голос срывается.

– Есть вариант получше. Одевайся!

Его взгляд действует на меня как прикосновение. Меня бросает в жар и холод. Впервые понимаю, что нахожусь в его комнате, одетая лишь в трусы и футболку, которая едва прикрывает бедра. Джош собирается вылезти из постели, но снова накрывает ноги одеялом.

– Сейчас же, Эмерсон! Иначе мы точно не успеем.

Я вспрыгиваю с кровати и бегу к двери. Джош кричит вслед:

– Одевайся теплее!

Его слова вызывают неприятное чувство. Через пятнадцать минут оно лишь усугубляется.

– Мне ехать с тобой на этой штуке? – спрашиваю я и подозрительно осматриваю мотоцикл, пока Джош протягивает шлем. Он очень тяжелый.

– Ага. Джейс приехал на нем, он заберет наши вещи и поедет на лимузине. На мотоцикле мы точно будем быстрее. Возможно, даже успеем вовремя в закусочную.

Я сглатываю. Джош уже садится, кладет руки на руль и выпрямляет мотоцикл.

– С каждой секундой твоих колебаний шанс, что мы приедем вовремя, ускользает, Эмерсон! – кричит он из-под шлема.

Глубоко вздыхаю, надеваю шлем и осторожно сажусь на мотоцикл за Джошем. Мой зад едва касается сиденья, а мотор уже рычит. Я крепко цепляюсь за талию Джоша. Через секунду мы уже мчимся вперед. Видимо, Джош отпустил сцепление слишком быстро. Впиваюсь пальцами в его кожаную куртку. Она легко поддается, хотя мы медленно едем вдоль дороги поместья Стюардов.

Джош снимает руку с руля. Нас качает так, что сердце пропускает удар, и я уже представляю аварию с мотоциклом. Он хватает меня за руку толстой перчаткой и кладет ее на свой живот. Вторая рука ложится туда сама по себе. Стараюсь сохранять между нами расстояние, даже если при любой неровности на долгом пути постоянно прыгаю вперед. Прежде чем мы успеваем свернуть на шоссе, Джош тормозит. Он ставит ноги на землю, открывает забрало и поворачивается ко мне.

– Если ты не хочешь свалиться из-за малейшей кочки или вывести нас обоих из равновесия, ты должна прижиматься ко мне и повторять мои движения. – Он тянется назад и прижимает меня к себе. Между нами даже ветерок не проскочит. – Держись крепко! – кричит он. В последний момент успеваю обхватить его руками. Мы снова мчимся вперед. Чувствую, как ветер вытаскивает пряди волос из куртки, которые я недавно специально засунула туда. Мимо нас проносятся окрестности, а Джош превышает всякие ограничения по скорости. Один раз пытаюсь посмотреть мимо него вперед, но мышцам затылка сложно противостоять ветру, разбивающемуся о тело Джоша, и я просто прячусь за спиной и крепко держусь за него. Джейс позаботится о том, чтобы не пришлось платить штраф за превышение скорости, или это забота Пейдж, женщины, работающей на его мать?

Пять минут спустя врываюсь на подгибающихся ногах и с онемевшим задом в закусочную. За стойкой меня уже ждет Дэн. Провожу рукой по растрепанным волосам и натягиваю на лицо самую очаровательную улыбку, но Дэн все равно смотрит на меня мрачно. От него отскакивает даже извинение, которое я бормочу по пути к офису, также известному как наша раздевалка.

Дэн преграждает мне путь.

– Мне не нужны ненадежные работники, – говорит он.

– Я опоздала всего на пять минут. Это может случиться с каждым.

– А как насчет твоей смены на прошлой неделе? Или подмены на неделе перед ней? Сьюки постоянно подменяет тебя, и теперь, из-за всего стресса в дополнение к учебе, она еще и заболела.

Я сглатываю. Мои оправдания покажутся лишь отговорками. Я воспользовалась положением Сьюки. Ей нужны были деньги, но я не подумала, что так ей не хватит времени на учебу.

– Мне жаль. Этого больше никогда не случится. – Опускаю взгляд на линолеум под ногами.

– Не случится. Я уже нашел тебе замену.

Тут же поднимаю взгляд.

– Но я не могу потерять работу! – Только благодаря ей я не полностью завишу от Воронов и, если что-то пойдет не так, смогу действовать самостоятельно.

– Нужно было думать об этом раньше. Мне жаль, – Дэн непоколебим. Извинения больше не помогут. В животе урчит. Могу понять Дэна. Он также борется за свою жизнь, как и я. Я его подвела, и меня уволили. Опустив плечи, покидаю закусочную, по пути считая квадратики на линолеуме.

– Завтрак я не получу? – раздается вопрос.

Хочу ответить, но тут понимаю – это Джош сидит за столиком.

– Эй, что случилось? – спрашивает он, внимательно глядя на меня.

– Меня уволили, – резко отвечаю я. – Сможешь отвезти меня в кампус?

– Естественно! – Джош встает. Чуть позже я сажусь на мотоцикл и обхватываю его руками.

– Мне жаль, что ты потеряла работу. Нужно было ехать быстрее, – говорит он, выключив мотор. Спускаюсь на землю.

– Еще быстрее, и мы бы полетели, – говорю я, чтобы заставить его улыбнуться.

Он поджимает губы.

– Тебе не нужна работа, Кара, – мягко произносит он. – У нас есть уайлд-кард, наши узы отключены. Ты точно получила стипендию.

Заставляю себя улыбнуться. В качестве благодарности за попытки успокоить меня. Если каждую неделю исключают по паре, то и на этой неделе кого-то исключат. Я ничего не говорю, машу коротко на прощание, а потом открываю ворота в сад Воронов и безмолвно бреду в Дом.

– Ты встречаешься с Джошуа Прентиссом? – пищит Фи, как только устанавливается связь в скайпе. – О боже мой! И какой он? Мы с Даной недавно на одной странице посмотрели лучшие видео с ним: видимо, кто-то нашел все его фотографии топлес в сети и собрал вместе. Он тако-о-ой горячий! Отправить их тебе? Ах, нет… – Она качает головой так быстро, что я вижу лишь короткие волосы. – Ты же видишь его вживую. Я завидую. Ты можешь жить в классном доме, ходить на крутые балы, и теперь этот парень рядом с тобой!

Жду, пока Фи немного успокоится, и чувствую, как краснеют мои щеки. Надеюсь, в камере это не так заметно. Когда ей наконец приходится перевести дыхание, я пользуюсь выпавшим шансом.

– Меня уволили из закусочной.

– О нет! – тут же кричит она, потом размышляет и добавляет: – Но ты же живешь там бесплатно?

До этого момента я мало что рассказывала Фи о фазе кандидатов в Вороны, в конце концов, она «чужая», и мне нужно быть осторожной.

– Еще непонятно, смогу ли я там остаться.

– Там нужно пройти испытательный срок, как в американских фильмах? – догадывается Фи. Ее трудно обмануть. Она слишком умная. – Тогда это точно держится под строжайшим секретом. Понимаю. В общем, сделай все, чтобы оказаться там!

Если бы она знала о стипендии, то разволновалась бы еще больше. Я глубоко вздыхаю. Фи рассказывает о событиях последней недели.

– Что там с Ханной? – невинно спрашивает сестра, и тут же колокольчик в голове бьет тревогу.

– А что такое? – спрашиваю я.

– Ханна написала, что ты от нее отдалилась. Она скучает по тебе. Помнишь, когда мы с Даной поссорились? Ты тогда сказала, мы все равно останемся лучшими подругами, как бы сильно ни поцапались.

Я вспоминаю тот полный слез разговор. И конец фразы, которую теперь повторяет Фи.

– Несмотря ни на что, мы лучшие подруги и всегда ими останемся, как ты и Ханна.

– Ты права, Фи, – соглашаюсь я.

Младшая сестренка нагло улыбается в камеру.

– Ты, как всегда, еще не заметила?

– Ну да, ну да, – качаю головой. – Отнесешь ноутбук маме и папе? Или они не дома?

– Дома. Бабушка, Лив и Мэри пришли на чай. Сейчас я отнесу тебя к ним. Как они обрадуются! – Картинка за головой Фи двигается. У меня чуть ли голова не кружится, когда она сбегает вниз по лестнице и передает компьютер собравшимся членам семьи. Все наперебой поздравляют меня с успехами, о которых им рассказала Фи. С каждой минутой на сердце становится легче.

Теперь мне не хватает только одного человека, который раньше тоже относился к их числу. Я слишком долго его игнорировала. Отправляюсь в редакцию «Шепчущего».