9

Перспектива разговора с Ханной все еще кажется неплохой даже в утреннем тумане. Никогда так хорошо не спала. Записала новости о Беверли в свой счастливый ежедневник. Я могу сделать что-то хорошее. Это чистое везение, несмотря молчание Ханны. Она так и не взяла трубку. Я съедаю вкусный завтрак и сразу направляюсь в ее общежитие. Дверь открывает, сонно моргая, ее соседка Алина. На ней мягкий халат и розовые пушистые тапочки.

– Мне нужно срочно поговорить с Ханной. Она дома?

Алина потирает заспанные глаза и широко зевает.

– Я не видела ее уже несколько дней. Мы… – девушка хмурится, – не видимся. – Она убирает выбившуюся прядь с лица и бросает короткий взгляд на стену возле двери. – Ханна в редакции. Здесь так написано. – Алина указывает на что-то пальцем.

Я заглядываю за дверь и вижу маленькую доску. Как это похоже на подругу: она всегда аккуратно указывает даже такие мелочи. Улыбаюсь и прощаюсь с Алиной.

– Тогда загляну в редакцию. Спасибо.

Я разворачиваюсь. Алина бормочет что-то на прощанье. Спускаясь по лестнице, снова набираю номер Ханны, но меня перенаправляют на голосовую почту. Несмотря на позитивный настрой, с которым я встала утром, живот сжимается. Цепляюсь за вчерашнюю запись на нижней строчке счастливого ежедневника – резюме дня, если такие существуют: «Счастье – это… понимание, что можно изменить ситуацию к лучшему».

На пути в редакцию я вижу, что в обеих комнатах включен свет. Все-таки уже осень. Оказавшись в библиотеке, снова набираю номер подруги и тут слышу звонок за закрытыми дверями редакции. Узел в животе превращается в гнев, пронизанный разочарованием. Без предупреждения открываю дверь и выкрикиваю:

– Ханна!

Она тут же выходит из соседней комнаты и закрывает за собой дверь.

– Привет, Кара! – Подруга выдавливает улыбку. Раньше ей это лучше удавалось. – Что ты здесь делаешь в такое-то время? – Ее щеки дергаются от попыток улыбнуться.

Я отключаю звонок на ее телефоне. Этот раздражающий звук наконец затихает. Комнату наполняет тишина, и между нами повисает напряжение.

– Хотела навестить свою лучшую подругу, принести ей завтрак, – говорю я и поднимаю бумажный пакетик – в нем мой обед. – Она не отвечает на звонки. Ты ее не видела?

Услышав саркастичный тон, Ханна опускает взгляд на пол.

– Почему ты от меня прячешься? – настаиваю я.

Она отвечает не сразу.

– Знаю, ты не хочешь об этом слышать, но… – Она громко сглатывает. – Но у меня есть информация, что Беверли не выписалась из отеля, в котором, судя по всему, жила.

Опускаю взгляд и делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться.

– Ах, да? – Мои слова звучат вызывающе. – Я, вообще-то, видела чат, где она рассказывает, как наслаждается в Пизе солнцем и парнями.

Ханна энергично качает головой. Пара каштановых прядей выбивается из хвостика.

– Это невозможно.

– Кто сказал? И откуда у тебя подобная информация? – стараюсь говорить нейтральным голосом. Очень непросто. Я так надеялась, что все прояснится.

Она снова медленно качает головой.

– Не могу рассказать.

– Проклятье, Ханна! – я повышаю голос. В нем слышится разочарование. – Мы всегда все обсуждали, между нами нет тайн. Что происходит?

Она явно борется с собой, взгляд мечется по комнате. И наконец отвечает:

– Не могу тебе рассказать. Пока нет. Пожалуйста, Кара, ты должна…

Качаю головой.

– Нет, Ханна. Я ничего не должна. Ты тогда предупреждала меня насчет Мейсона, не помнишь? Он тоже раздавал мне указания, потому что не доверял. Сейчас ты поступаешь точно так же! – бросаю ей в лицо. Подруга даже не морщится, но я вижу, как она сглатывает. – Если ты мне не доверяешь, то… – Не хочу признавать, что наша дружба, существующая с самого садика, рушится. Мысленно вырываю вчерашние страницы из ежедневника. Я не в силах изменить все к лучшему! Как я вообще могла в это поверить.

– Кара, пожалуйста! – начинает Ханна, ее взгляд мечется, словно она лихорадочно ищет текст, который сможет прочитать. – А помнишь, как все началось с Мейсоном?

Отступаю и отмахиваюсь от возникших перед глазами картинок.

– Я пыталась с тобой поговорить, но ты была еще не готова. Ты всегда больше верила ему, чем мне. Помнишь? Поверь хотя бы сейчас. Пока я не могу рассказать тебе больше.

– Как ты вообще можешь это сравнивать? – кричу я, потом поджимаю губы и покидаю редакцию. Несусь между темными стеллажами с книгами, выскакиваю на улицу, хватая ртом воздух. Приходится бороться со слезами, обжигающими глаза. Никогда не думала, что нехватка доверия может сделать так больно.

И все из-за какой-то статьи! Медленно бредя в сторону Дома Воронов, я вспоминаю все, что знаю о расследовании Ханны. А это немного. Судя по ее возражениям по поводу моего переезда в Дом Воронов, расследование связано с этим обществом. Возможно, она хочет, чтобы я стала шпионить. Полный абсурд. Почему именно сейчас подруга вцепилась зубами в прошлогоднюю историю? Столько всего интересного можно рассказать. Например, по кампусу все еще бродят зловещие типы с большими сумками. Они способны в любой момент достать камеры с гигантскими объективами.

Статья об учебе Джошуа Прентисса в Святом Иосифе вызвала бы интерес далеко за пределами кампуса. Не считая эксклюзивного интервью с Ханной в выходные перед началом триместра, в «Шепчущем» не было ничего о сыне президента США. Ни одной заметки. Охрана кампуса пытается прогнать папарацци с территории, но безуспешно. В онлайн-изданиях желтой прессы можно найти больше о Джошуа Прентиссе, чем в «Шепчущем». Вопреки здравому смыслу Ханна отмела наши с Лукасом советы воспользоваться эксклюзивным правом студенческого журнала. Все статьи «Шепчущего» попали бы в онлайн-издания, получили бы огромную аудиторию, а значит, и известность. Это был первый раз, когда я не смогла понять подругу.

В сумке вибрирует телефон. До последнего надеюсь увидеть номер Ханны, но на дисплее высвечивается «Тайлер Уолш».

– Да? – отвечаю я.

– Что-то случилось? – Тайлер кажется встревоженным. Его забота переполняет чашу весов, а точнее, слез. Я качаю головой. Он, естественно, ничего не видит и повторяет вопрос, уже настойчивее.

– Кара, рассказывай! – просит он. В трубке слышу женский голос, интересующийся, что ему принести. Тайлер просит подождать секунду. Часть меня этому радуется. Другая, самая мерзкая часть, понимает – Тайлер еще не завтракал. Но сейчас он мне нужен. Человек, которого я знаю всего пару недель, стал моей единственной опорой. Как такое случилось?

Вместо ответа я лишь всхлипываю.

– Ты где?

Падаю на скамейку в парке. Влага тут же пропитывает штаны.

– Я в парке. Прямо за мостом. – Не хочу жаловаться, не хочу умолять его прийти и объяснить, почему мне кажется, что лучшая подруга меня бросила. Да и не нужно.

– Никуда не уходи. Я сейчас буду.

Я слышу, как женщина о чем-то спрашивает. Тайлер извиняется, объясняя, что появились важные дела.

По крайней мере, я ему важна. Эта мысль могла сделать меня счастливой. Но мрачные тучи над головой все портят. Сегодняшний день доказывает: счастье – умение замечать его, даже если оно прячется среди переживаний и плохого настроения.

Даже внутренний голос полон сарказма. Снова сосредотачиваюсь на Тайлере, который несет в трубку какой-то бред, и я не понимаю смысла. В голове лишь всплывает имя – Джейн Остин. Не важно, что именно он сказал. Важно, что он не завершает звонок, а продолжает болтать, даже когда его дыхание учащается от бега. Уже одно это заставляет меня улыбнуться, хотя при мысли о Ханне горло сжимается.

Вскоре вижу друга на дороге. Пока он мелет про то, что Плохие Парни были популярны еще в далеком прошлом, его дыхание становится все спокойнее. Тайлер приближается ко мне чуть ли не расслабленный.

– Я упустил свой завтрак в «У Евы», теперь ты должна пойти туда со мной, – говорит он в телефон, хотя уже стоит перед скамейкой.

Я завершаю звонок, потом убираю телефон в сумку, прежде чем поднять взгляд. Искорки в его глазах придают уверенности. Настроение улучшается.

– Должна? – переспрашиваю и стараюсь не улыбнуться в ответ. С Тайлером это практически невозможно. Какими бы ни были обстоятельства.

– О, да. Ты же не можешь взять на себя ответственность за то, что мое идеальное тело свалилось без сил, не так ли? – Он протягивает руку, и я беру ее. Он с силой поднимает меня. Я падаю в его объятия. Короткое мгновение мы стоим очень близко друг к другу. Узел в моем животе взрывается, и покалывание расползается по всему телу. Быстро отстраняюсь. Мозг бьет тревогу. Между нами никогда такого не было.

– Давай сходим к Еве, – даже это короткое предложение произношу сбивчиво. Потом спешно направляюсь в сторону, откуда прибежал Тайлер. Он быстро меня догоняет. Мы идем бок о бок, и я отчетливо ощущаю маленькое расстояние между нами.

Ни словом не обменявшись, подходим к маленькой светлой пекарне. Старомодный колокольчик над головой приветствует нас веселым звоном. Покалывание в теле наконец прекращается, и неловкость уходит. Да, мне неловко. Мы дали друг другу ясные сигналы, а я себе клялась больше никогда не превращаться в жалкое существо, как тогда, после Мейсона. Сейчас нужно сосредоточиться на учебе и на вступлении в общество Воронов.

В голове снова прояснилось. Я иду к столику на двоих у окна, вешаю куртку на спинку стула и спрашиваю Тайлера, что он хочет заказать в качестве компенсации.

– Ты хочешь заказать мне завтрак? – уточняет он, сбитый с толку. На его лице такой ужас, что я не могу не рассмеяться.

– Отказываюсь нести ответственность за то, что ты пришел на завтрак не вовремя.

– Я переживу пару минут, пока Ева примет заказ. – Друг плюхается на стул и внимательно смотрит на меня.

– Я все-таки настаиваю. – Не хочу, чтобы за меня снова платили. Сейчас я наконец могу отблагодарить его.

– Ну ладно, – сдается он и говорит, чего хочет. К счастью, я хорошо научилась запоминать заказы. Мне несложно передать все Еве за стойкой. Как всегда, у Тайлера особые пожелания, когда речь заходит о кофе. Хозяйка сразу понимает, что заказ для него.

– Он чаще приходит сюда с тобой, чем с другими, – замечает хозяйка кафе, раскладывая заказанные эклеры на тарелочки. Где-то на фоне бьют часы, вторя моему пульсу.

– Мы просто хорошие друзья, – быстро отвечаю я. Судя по всему, слишком быстро. Уголки губ Евы приподнимаются, и она смотрит через мое плечо на наш столик у окна. Ее седые брови сходятся на переносице. Я встревоженно разворачиваюсь.

Перед Тайлером стоит Ханна. Он поднялся с места. Теперь оба обжигают друг друга взглядами.

– Я вернусь и заберу заказ, – говорю я Еве и спешу на другой конец кондитерской. Ханна с Тайлером уже привлекли к себе внимание гостей.

– Что ты тут делаешь? – спрашиваю я Ханну, которая требует от Тайлера оставить меня в покое. – С чего тебя вообще интересует, чем я занимаюсь? – не могу не уколоть ее.

– Хотела извиниться перед тобой. Ты выбрала плохой момент, чтобы прийти… – Она тянет меня за рукав толстовки, и мы отходим от Тайлера на пару шагов. Чувствую взгляды двух девушек, которые быстро отворачиваются, как только я смотрю на них.

– Слушай, я не должна была так отмахиваться, когда ты рассказала про Беверли. Но то, что ты сообщила о чате этой Валери, не может быть правдой.

– Серьезно? – Сильнее закатить глаза уже невозможно.

– Я кое-что знаю о Беверли, – Ханна кусает щеку, – кое-что личное, противоречащее тому, что ты рассказала. – Теперь она уже шепчет. – Не могу раскрывать тайну, потому что… это может привести к далеко идущим последствиям. Но умоляю тебя довериться. – Подруга хватает меня за руку. Ее пальцы холодны как лед. – Пожалуйста, Кара.

Тайлер медленно приближается за спиной Ханны, словно хочет защитить меня от лучшей подруги.

– У него недвусмысленная репутация. Я хочу лишь предостеречь тебя, дорогая.

– Это не объяснение. Почему ты его так не любишь? Ты тоже смеялась над слухами, утверждая, что они выдуманные. Более того, я сама решаю, с кем мне проводить время. – Убираю свою руку. – Или все объяснишь и наконец доверишься мне, или… – Не могу произнести ни слова, но Ханна точно знает, что я хочу сказать.

Она опускает взгляд, сглатывает и кусает губу.

– Не могу, пока нет, – едва слышно выдыхает она. Потом быстро разворачивается, чуть не врезаясь в Тайлера, и обходит его. Вижу, как они обмениваются мрачными взглядами. Раздается бой часов, а я стою и наблюдаю через большое окно, как лучшая подруга достает телефон из кармана штанов и вскоре исчезает из виду.

– Что с ней не так? – спрашивает кто-то за моей спиной.

– Может, эти дни? Или она ревнует, – звучит другой голос.

Я молниеносно разворачиваюсь. Вижу Бриттани и Черил, Вороны со второго курса, лучшие подруги Лоры в общежитии. По крайней мере, мне так кажется. Они постоянно вместе.

– Что с вами не так? Она тоже женщина. А вы такое говорите!

Хотя им приходится сидеть и смотреть на меня, под заносчивым взглядом Бриттани я скукоживаюсь до размеров чихуахуа.

– Она не такая, как мы, – с отвращением произносит Бриттани. – Все время кажется, что она мысленно раздевает меня. – Девушка демонстративно вздрагивает. Черил громко смеется над ее актерским мастерством.

– Вы просто больные, – шиплю я. Ненавижу предрассудки. И терпеть не могу людей, которые мыслят шаблонами. Молча считаю до трех, чтобы успокоиться. – Не нужно судить других по себе, Бриттани, – добавляю я.

Ко мне подходит Тайлер, мягко берет за руку, но я еще не закончила.

– Если ты истекаешь слюнями по любому парню, это не значит, что и с Ханной такое происходит.

Черил испуганно ахает. Судя по всему, никто не разговаривает так с дочерью миллионеров – миллиардеров? – за которую она постоянно цепляется. Но в ее красивой головке, кажется, все-таки есть какой-то разум. Девушка берет подругу за руку и бормочет:

– Она в чем-то права, Брит.

Та пронзает Черил взглядом.

– Да, Ханне нравятся девушки, но это не значит, что автоматически ей нравятся все, ведь так? – настаивает Черил.

Бриттани бормочет что-то непонятное в ответ, а Тайлер тянет меня прочь от гадин к нашему столу. Ева уже принесла заказ. Обернувшись к стойке, я ловлю ее взгляд и жестом благодарю.

Мы присаживаемся. Вкус эклера прогоняет злость на Бриттани и Черил. Умяв два пирожных, я ощущаю, как их глупость уходит далеко на задний план. Сразу вспоминаю вопрос, который пришел в голову, пока я наблюдала за Ханной и Тайлером.

– Как вы вообще познакомились?

Тайлер с набитым сливками ртом вопросительно смотрит на меня.

– Я про тебя и Ханну. Откуда ты ее знаешь? – уточняю я. Понятно, Ханна знает Тайлера, все же следить за детьми политиков – часть ее работы. Но не думала, что и он знает подругу. Или Тайлер просто так реагирует на открытую враждебность? Я не поняла, разговаривали ли они вообще.

Не может быть, чтобы между ними раньше была романтическая связь. Ханна не так уж ошибается в репутации Тайлера. Слухи о его свободном обращении с женщинами ходят повсюду. Это меня не беспокоит. Мы с ним находимся во «френдзоне».

– Мы… я ее еще не встречал, но читал кое-что о ней, – туманно отвечает он, но быстро понимает по выражению моего лица, что такого ответа мало. – Я не хочу поносить твою подругу или ее работу, – добавляет он. Это меня совсем не успокаивает. Даже наоборот. Что с Ханной случилось в Святом Иосифе?

Я игнорирую попытки Тайлера улучшить мое настроение плохими шутками. Пишу Ханне, спрашивая, какие у нее претензии к Тайлеру. Сложно представить, что такая открытая враждебность связана только с его репутацией, пусть даже не лучшей.

Полчаса спустя прощаюсь с Тайлером. Нужно вовремя прийти на смену в закусочной. Еще я хочу забрать свой зарядный кабель, прежде чем поехать в город. Уже собираясь снова покинуть Дом Воронов, слышу свое имя. Останавливаюсь, делаю глубокий вдох и поворачиваюсь к Лоре.

– Чего тебе? Мне нужно успеть на смену в закусочную, – поясняю я.

Лора дергает свой светлый хвостик и накручивает короткую прядь на палец.

– Ты знаешь, Вороны не терпят скандалы.

Я таращусь на нее, не в силах понять, что ей от меня надо.

Лора медленно подходит поближе и театрально рассматривает красный лак на идеальных ногтях.

– Я тут слышала о потасовке, которую устроила твоя подруга у Евы. Ходят разные слухи.

– И? – Краем глаза смотрю на настенные часы – судя по всему, придется ехать в закусочную не в таком спокойном темпе, как я хотела.

– Пожалуй, тебе стоит еще раз прочитать наши правила, они все есть в приложении. Валери не нравится, когда Воронов втягивают во всякую грязь. Тебе следует правильно выбирать окружение. – Ее голос такой же медово-приторный, как и ее улыбка, но в каждом слове больше яда, чем в Бриттани и Черил вместе взятых.

– И ты хочешь наябедничать на меня Валери. Уверена, что и на такое благосклонно не посмотрят, – бросаю ей в ответ.

– Не наябедничать. Валери меня назначила вторым председателем. – Щеки Лоры приподнимаются. Внешне она невероятна красивая. Внутри же все совершенно наоборот.

– Поздравляю, – саркастично отвечаю я и просто ухожу прочь. Неужели Валери купилась на подхалимство Лоры? Или за эту должность ей нужно благодарить Бриттани и Черил? На прошлой неделе Диона рассказала, что Валери всегда выбирает «вторую» среди кандидаток, это традиция. Она надеялась, выберут ее. Мама Дионы когда-то была вторым председателем. Надеюсь, она не расстроилась, что выбор пал на Лору.

По пути на парковку вибрирует телефон. Я не рассчитывала на письмо от Ханны. Объяснение, почему ей не нравится Тайлер, снова очень расплывчатое. Вряд ли его можно засчитать.

И все. Неужели Ханна хочет отделаться таким кратким предложением? Нажимаю на значок трубки и звоню ей. Как ни странно, она тут же отвечает.

– Поэтому ты велела ему держаться от меня подальше? Серьезно? – спрашиваю я, не дав ей сказать и слова.

– Знаешь, я не могу говорить об этом, пока расследование…

– Он тоже связан с Беверли Грей? Ханна, ты зря переживаешь. Они не сбежали вместе. – В этом меня убедил Тайлер, заливаясь смехом, когда я рассказала ему о слухах.

– Что-то не так. Я доверяю своему инстинкту. Я напишу эту статью, – голос Ханны кажется прохладным.

– Тогда больше не хочу помогать в «Шепчущем», пока ты не закончишь дело. – «Иначе наши отношения лишь ухудшатся», думаю я. – Возможно, твои приоритеты снова изменятся. Надеюсь на это. – Я завершаю разговор и игнорирую новый входящий звонок, садясь в «Хонду». Прежде чем уехать, выключаю телефон.