31

Юлька летела на Клювокрыле. Том самом, из Гарри Поттера. Он нес ее все выше и выше, к темным, кудрявым облакам, к бледной луне, вульгарно подмигивающей пустой серой глазницей. К безжалостному ледяному ветру и космической пустоте. В ушах свистело, вокруг завывала метель, кидая в лицо пригоршни сухих, точно пенопластовые шарики, снежинок. Кто-то невидимый громко и жутко хохотал, и от этого хохота кровь стыла в жилах.

Выше, выше, туда, где кончается свинцовая синева небес и начинается вечная ночь, освещаемая лишь холодным блеском звезд. Клювокрыл издавал какие-то странные звуки, похожие на тихое кваканье. Юльке он казался почти родным – единственное живое существо в этом царстве мрака и холода. Она невольно плотней прижалась к его шерстке. Он заквакал чуть громче и довольно заурчал, как кот, когда его гладят.

– Может, спустимся? – шепнула ему Юлька.

– Квак.

– Лети вниз, пожалуйста! Мне очень страшно здесь. Я хочу домой, к маме.

– Квак, Квак.

«Странно все же, почему он квакает? – удивилась про себя Юлька. – Он же не лягушка, а Клювокрыл».

Они уже почти добрались до линии горизонта. Миг – и Клювокрыл взмыл вверх, пересекая толстую черную черту, отделяющую небо от космоса. Юлька зажмурилась от страха. Но ничего такого не произошло. Наоборот, ветер сразу же стих, и даже как будто стало немного теплей. Во всяком случае, гусиная кожа на ее руках и ногах немного разгладилась.

– Квак, – мягче и отчетливей произнес Клювокрыл, и Юльке на лоб легло что-то влажное и прохладное. – Квак, Квак.

Впереди блеснул яркий белый луч. Он прорезал тьму, как кинжал. Юлька почувствовала боль, будто кинжал прошелся по ней, по всему ее телу.

– Квак, Квак…

За первым лучом сверкнул второй, третий. Стало светло, как во время грозы. Юлька хотела зажмуриться, но вместо этого еще шире открыла глаза.

– Квак…

Клювокрыл рухнул вниз, Юлька, кружась и переворачиваясь, полетела кубарем вслед за ним.

– А-а… – Она не узнала своего голоса.

Он парил над грозовой бездной, настоящий, живой голос, а не жалкий мышиный писк. И в ответ на этот крик Юлька вдруг различила тихие слова:

– Ну-ну, спокойно. Вот так. Вот так.

Молнии исчезли, темнота рассеялась. Юлька узнала знакомые очертания дедовой комнаты. Она лежала на диване, тускло горела настольная лампа.

– Танцорка. Ну ты даешь. Напугала меня. – Влад, склонившись над Юлькой, осторожно поправил повязку у нее на лбу. В его глазах плавала тревога.

«Значит, «квак» – это «так», – тупо подумала она.

Ужасно хотелось пить. Юлька шевельнула сухими губами, и тут же голова разорвалась от невыносимой боли. Казалось, в череп впиваются миллиарды острых гвоздей. Она громко застонала.

– Не надо двигаться. Ты ранена. Лежи. Это не смертельно, пройдет.

Он осторожно погладил ее по щеке.

– Пить…

– Да, конечно.

Влад поднес бутылку к ее губам. Юлька принялась высасывать из нее по капле.

– Легче?

Она смотрела на него сквозь полуопущенные ресницы.

– Ты убьешь меня?

– Что?? – Глаза Влада распахнулись, впервые лишившись своего прищура. – Ты что, бредишь? Или у тебя глюки от сотрясения черепушки?

– Ты… убил Ольгу. Я… видела… тебя… в тот вечер, когда она… умерла. Ты был… в окне… вы пили чай…

– Юлька, перестань. Я не убивал Ольгу. Я не занимаюсь подобными вещами.

– А Суворова… ты… Бориса Суворова…

– Скульптора этого недоделанного? Ну, милая, что ты себе навоображала? Ты из-за этого была такая смурная? Шарахалась от меня?

– Откуда ты знаешь… что он… скульптор?

– А то я не смотрю телевизор! Танцорка, ты сильно рисковала, когда умотала от меня среди ночи. Хорошо, что я имею привычку часто просыпаться. Иначе ты бы сейчас стояла привязанной к какой-нибудь лесной березе.

Влад покачал головой. Юлька поняла, что совершенно запуталась. На нее напали, это факт. Старичок был приманкой. Он отвлек ее внимание, потом ее ударили по голове и хотели погрузить в машину. Но кто-то не дал этого сделать. Кто? Юлька, превозмогая боль в голове, попыталась сфокусировать взгляд на Владе.

– Ты знаешь, кто эти люди? Которые напали на меня? Что им нужно? И кто им помешал?

– Кто эти люди, я не знаю, но догадываюсь. А помешал им твой покорный слуга. Вот. – Он повертел перед Юлькиным носом кулаком. Костяшки были содраны в кровь.

Она все равно ничего не понимала. Если Влад не связан с бандитами, то почему он стоял и спокойно наблюдал, как те прессуют несчастного Суворова? И зачем он приходил к Ольге за полчаса до ее смерти?

– Вижу в твоих глазах множество вопросов. – Влад убрал кулак и присел рядом с Юлькой на диван. – К сожалению, сейчас не время для ответов. Но в одном ты должна мне поверить – я никого не убивал, ни Ольгу, ни Суворова.

– Но ведь ты был и там, и там! Я вспомнила, что видела тебя у салона, когда на Суворова напали. Ты стоял и курил. Скажешь, это был не ты?

– Не скажу. Это был я. – Влад опустил глаза.

– А у Ольги?

– Тоже я.

– А арестовали Армена! – тихо и безнадежно проговорила Юлька.

– Да пойми ты, то, что я там был, вовсе не значит, что я причастен к их убийству! Я присутствовал там совсем по другому вопросу.

– По какому?

– Этого сказать не могу. Пока. До поры до времени.

– Почему?

– Потому, что нам надо ехать.

– Ехать? – Юлька недоуменно уставилась на него. – Куда?

– Потом сама узнаешь. Сейчас попробуй подняться. Потихоньку, осторожно. Я отнесу тебя в машину.

Юлька во все глаза, не мигая, смотрела на Влада. Все-таки он хочет расправиться с ней! Он врет, все врет! Бандиты с ним заодно. И это лишь пауза, а не спасение. Пауза, которая зачем-то нужна этим мерзавцам, плетущим свою страшную паутину.

Влад хотел что-то сказать, но махнул рукой, сгреб Юльку в охапку и понес из комнаты в прихожую. Ее сразу же сильно замутило, она застонала.

– Терпи. Так надо. Иначе будет хуже.

Он вынес ее из квартиры и спустил на лифте. Юлька постепенно притихла, поудобней устроив голову на его плече. Веки ее отяжелели, тело было вялым, будто тряпичным. Пискнула сигнализация. Влад осторожно посадил Юльку на заднее сиденье, подсунул под голову подушку, заботливо укрыл пледом.

– Ехать придется долго. Поспи. Если станет тошнить, то вот. – Он протянул ей бумажный пакет, наподобие тех, что раздают в самолетах. Юлька подняла руку, чтобы взять пакет, и безвольно уронила ее на колени. – Эх… – Влад нахмурился и покачал головой. – Совсем ты плоха. Надо бы в больницу тебя, но как-нибудь обойдемся. Опасно. Обойдемся, а, Танцорка? – Голос его прозвучал настолько ласково и мягко, что Юлька собрала всю свою волю в кулак и кивнула.

Машина тронулась. Юлька прикрыла глаза. Куда они едут? Не все ли равно. Главное, что он здесь, с ней, совсем близко, можно протянуть руку и дотронуться. И ей больше не страшно. Ни капельки не страшно. Спать. Спать и ни о чем не думать. Спать.