Глава 6
Наука умирать
Казнь Неда Старка – это болезненная потеря самого традиционного из главных героев. Заняв высокий пост в государстве, Старк, для которого честь превыше всего, раскрывает заговор против своего старинного друга, короля Роберта. По всем законам он должен быть центром повествования. Первый постер «Игры престолов» показывает его на Железном Троне, давая понять, что перед нами возможный правитель Вестероса. А Джордж Мартин сообщил в анонсе, что «Нед Старк – главная фигура этого сериала».
Благодаря умелому маркетингу HBO и привычной схеме большинства шоу его смерть в сериале шокирует, пожалуй, еще больше, чем в книге. Ни в одном из тысяч телешоу, вышедших за последние шестьдесят лет, такого не делали.
Как говорится в меме с участием Боромира, «Нельзя просто так взять и войти в Мордор»… или убить главного героя в девятой серии.
АЛАН ТЕЙЛОР (РЕЖИССЕР): «Бейелор» был первой серией, которую я снимал, и я понимал всю важность своей задачи. Многие зрители, особенно не читавшие Мартина, верили, что Нед останется с ними на все последующие сезоны. Мы совершали нечто радикальное на телевидении.
ДЖОРДЖ Р. Р. МАРТИН (АВТОР, ИСПОЛНИТЕЛЬНЫЙ СОПРОДЮСЕР): Когда я в двенадцать лет читал «Братство Кольца», меня до глубины души поразила смерть Гэндальфа. «Бегите, глупцы!» – кричит он и падает в бездну. Черт! Толкин убил волшебника! Того, который все знал! Как же они без него уничтожат кольцо? Теперь, когда «папы» не стало, «детям» придется повзрослеть. Если уж Гэндальф умер, кто угодно может последовать за ним. И точно: всего через несколько глав гибнет Боромир.
Эти две смерти убедили меня в том, что умереть может каждый. Я думал, Толкин все братство перебьет одного героя за другим, и тут он вернул Гэндальфа – малость не такого, но в целом все того же старого волшебника. Однако потрясение от его утраты все равно остается с тобой.
ДЭВИД БЕНИОФФ (АВТОР ИДЕИ, ИСПОЛНИТЕЛЬНЫЙ ПРОДЮСЕР): Посмотрев столько фильмов и прочитав столько книг, ты точно знаешь, что героя спасут. Может быть, Арья? Или все-таки королева? Не отсекут же ему голову, в самом деле… но ее как раз рубят.
ДЭН УАЙСС (АВТОР ИДЕИ, ИСПОЛНИТЕЛЬНЫЙ ПРОДЮСЕР): Стиль Джорджа становится еще брутальнее. Никаких сантиментов, никакого подслащивания. Меч по имени Лед опускается ему на шею, и на этом конец. На экране тоже так и все-таки немного иначе: здесь ведь настоящие живые актеры, и маленькая Мэйси Уильямс, и прекрасная музыка Рамина Джавади. В первом сезоне у нас было немало опасений, но мы знали, что девятая и десятая серии закончены на высокой ноте.
ШОН БИН (НЕД СТАРК): Это был смелый шаг для телекомпании. HBO, вообще-то, славится своей храбростью, но я думал, что на такое они вряд ли пойдут.
Фанаты Мартина знали, что Нед умрет, и спойлер был доступен всем, кто заходил в Википедию на страницу «Песнь льда и пламени», но подавляющее большинство зрителей это застало врасплох. Те, кто не знал, до последней секунды предсказывали судьбу Старка.
В первой сцене серии Варис, придя к Неду в темницу, убеждает его признаться в измене, чтобы сохранить жизнь себе и своим дочерям. Тейлор осветил этот эпизод связкой факелов – света едва хватало для съемки.
«Думаете, мне так уж дорога моя жизнь? – спрашивает Нед. – Вы хотите, чтобы я пожертвовал честью ради нескольких лет… чего? Вы росли с лицедеями и перенимали их ремесло, а я рос с солдатами и учился у них умирать». – «Жаль, – отвечает Варис. – А как же жизнь вашей дочери, милорд? Насколько дорога вам она?»
Нед полагает, что Ланнистеры выполнят свою часть сделки, опасаясь восстания на Севере. Королева бы так и сделала, но никто не учел, что может выкинуть Джоффри, ставший королем после смерти отца.
Нед всходит на помост возле Септы Бейелора, делает ложное признание, как обещал, и ликующий Джоффри произносит следующее: «Мать моя просит, чтобы лорду Эддарду разрешили вступить в Ночной Дозор, где он служил бы государству, лишенный всех своих званий и титулов. И леди Санса умоляла простить отца. У женщин мягкие сердца, но, пока я ваш король, ни одна измена не останется безнаказанной. Сир Илин, принесите мне его голову!»
Ужас охватывает Сансу на помосте, Арью в толпе и всех зрителей до единого.
АЛАН ТЕЙЛОР: Нашим основным принципом было избегать общих планов, чтобы видеть все глазами Арьи, Сансы и Неда – тех, кто нам сейчас дороже всего. Это рассказ об отце и его дочерях.
У Мартина Арью случайно узнает брат Ночного Дозора Йорен и уводит ее с собой после казни. Продюсеры решили иначе. Это Нед замечает младшую дочь под статуей Бейелора и говорит об этом Йорену, которого видит в толпе. Важность момента подчеркнута редким использованием зум-кадра, показывающего нам ошеломленную девочку.
АЛАН ТЕЙЛОР: Я, вообще-то, не пользуюсь такими приемами, но тут решил и с Сансой сделать такой же кадр. Чтобы дать понять, что они сейчас главные.
Ким Ренфро в книге «Неофициальный путеводитель по “Игре престолов”» замечает, что Нед всю свою жизнь защищает детей: младенца Джона Сноу с его опасным происхождением; юную Дейенерис, которую король Роберт хочет убить; даже детей Серсеи, когда неосмотрительно предлагает ей покинуть столицу с ними.
А перед смертью он спасает свое дитя, Арью.
ДЭВИД БЕНИОФФ: Для нас было важно, чтобы Нед первым ее заметил и успел сказать Йорену «Бейелор». Мы поставили в центре площадки статую, вырезали на постаменте это слово и думали, что мы умные. Во время съемки это слово заслонила толпа, чего мы не учли, но зрители все равно догадались. Это последнее, что Нед может сделать для нежно любимой дочки. Видя, что ее там больше нет, он надеется, что она спасена, но в его последние мгновения перед ним предстают только чужие злобные лица. Шон Бин передает нам его мысли и чувства без единого слова.
АЛАН ТЕЙЛОР: Я работал с Мэйси и Софи, когда они были детьми. Это было довольно просто: «С вашим папой хотят сделать нечто плохое». В Арье пробуждается воин, а Санса поначалу улыбается – думает, все еще будет хорошо, раз отец покаялся, и ужасный исход ломает ее. Они очень разные, эти сестры.
МЭЙСИ УИЛЬЯМС (АРЬЯ СТАРК): Многие актеры отталкиваются от прежнего опыта. Я вот каждый раз напоминаю себе, что моего папу убили. Это здорово – весь день притворяться кем-то другим.
ДЖЕК ГЛИСОН (ДЖОФФРИ БАРАТЕОН): Снимали это долго, не буду врать. Целых три дня. Иногда было трудно произносить свой текст с должным пылом, когда перед тобой двести человек, а позади замечательные актеры. Но мне очень все это нравилось, и я выглядел соответственно.
Палач, сир Илин Пейн, обезглавил Неда мечом дома Старков, Льдом. Тем же клинком Эддард в первой серии казнит дезертира. (Палач войдет в список тех, кого Арья хочет убить, но игравший его Уилко Джонсон заболел раком и во втором сезоне ушел из сериала.)
АЛАН ТЕЙЛОР: Шон что-то шептал про себя перед казнью. Раньше он спрашивал, как должен молиться тот, кто верит в его богов. Многие пытались разобрать, что же он говорит, но это, видимо, что-то личное.
ШОН БИН: Играешь то, что написано, – хорошего человека, который пытается бороться с коррупцией. Он здесь не в своей стихии – он привык к Северу, где люди прямее и проще, а в столице все играют в какие-то игры норовят ударить тебя в спину. Мне нравится мой герой, его принципиальность, стремление что-то делать. Верность, основная его черта, в конце концов губит Старка. Словом, играть такого персонажа одно удовольствие.
ДЭВИД БЕНИОФФ: Здесь возникает параллель с первой серией, где Нед рубит голову дезертиру и мы видим это глазами Бра-на, которому не велено отворачиваться. В девятой серии Йорен, наоборот, запрещает Арье смотреть. Она все равно будет травмирована, но он не хочет, чтобы в ее памяти осталась эта картина. Она не видит сам момент казни, и мы поэтому тоже не видим.
АЛАН ТЕЙЛОР: Я старался выделить Неда как можно ярче. Звук убран, мы слышим только его дыхание и смотрим его глазами. Затем перспектива меняется: мы видим глазами Арьи вспорхнувших птиц и слышим ее дыхание – потому что знамя Старков подхватывает она.
ДЭН УАЙСС: Мы не хотели делать кровавый гейзер в духе «Монти Пайтон», но нужно было показать, как меч входит в шею, чтобы все получилось недвусмысленно. Эта была самая долгая дискуссия насчет того, где сменить кадр. Спорили, добавлять двадцатую долю секунды или нет. Два часа препирались, какой это должен быть кадр: шестой, седьмой или восьмой.
АЛАН ТЕЙЛОР: В самом конце мы подогнали кран, чтобы снять Септу Бейелора – но никаких архитектурных красот вы там не увидите, поскольку позже мы не смогли себе позволить компьютерную графику. Камера зачем-то взмывает в небо и опять опускается – как будто сначала ее кондратий хватил, а потом она оклемалась. Меня это немного смущает.
Другой мелкий ляп, опять-таки вызванный недостатком финансирования, стоил группе куда большей головной боли. В финальной серии мы видим голову Неда Старка на пике среди нескольких других, и Тейлор в комментариях к первому сезону сказал, что одна из бутафорских голов принадлежит бывшему президенту Джорджу Бушу-младшему.
ДЖОРДЖ Р. Р. МАРТИН: Я хотел, чтобы моя голова торчала на стене среди прочих, когда Джоффри приводит Сансу на них посмотреть. А потом я бы оставил ее себе. Дэвиду и Дэну идея понравилась, но средств не хватило. Знаете, сколько такая голова стоит?
БЕРНАДЕТТ КОЛФИЛД (ИСПОЛНИТЕЛЬНЫЙ ПРОДЮСЕР): Около пяти тысяч, особенно с глазами и натуральными волосами.
ДЖОРДЖ Р. Р. МАРТИН: Очень дорого, да, но лучше бы они раскошелились. Вместо этого они купили целый ящик уже использованных где-то голов. Их и показывают-то всего три секунды. Никто ничего не замечал, но тут мы выпустили диск blu-ray, и режиссер в комментариях к нему брякнул: «Видите, за две головы от Неда? Это же Джордж Буш-младший!» Ну и понеслось. Раш Лимбо негодовал в своем радиошоу: «Сериал надо закрыть! Какое неуважение – рубить голову президенту!» Все будто с ума посходили.
ДЖИНА БАЛЬЯН (БЫВШИЙ ВИЦЕ – ПРЕЗИДЕНТ ОТДЕЛА ДРАМЫ HBO): Включая и нас, Дэвида и Дэна вызвали среди ночи. Они очень расстроились, потому что это произошло неумышленно, и не пытались оправдываться.
HBO выступила с собственным заявлением, заклеймив злополучный кадр как «неприемлемый, неуважительный и крайне дурного вкуса».
АЛАН ТЕЙЛОР: Я не хотел бы говорить об этом сейчас – мне хватило и прошлого раза. Голов было мало, пришлось использовать все до одной. Голову Буша сделали для какой-то комедии. Я, помню, еще сострил тогда, не особо удачно: «Приходится брать те головы, которые есть, а не те, которые хочешь». Перефразировал Дональда Рамсфелда, министра обороны при Буше, – я тогда здорово злился на них обоих. Думал, что это смешно. Потом я понял, что если бы кто-то пошутил так насчет президента, которого я уважаю, я бы тоже обиделся. Размяк, наверно, с годами – хотя если бы мне сейчас дали голову Трампа, я бы не отказался.
В остальном гибель Неда Старка возымела то самое действие, на которое рассчитывали авторы. Только «Игра престолов» посмела нарушить неписаные правила, по которым, как теперь стало видно, снимались все прочие драмы. Казнь Неда предполагала, что и все другие герои находятся под угрозой, – особенно его дети, вынужденные теперь бороться за жизнь. «Эту казнь провернули очень ловко, – писал Алан Сепинуолл на сайте Uproxx. – Я знал заранее, что его казнят, и все же переживал. Финальная сцена снята великолепно: Бин покорился судьбе, Мэйси Уильямс в ужасе, и это совпадает с нашими эмоциями среди общего хаоса».
ЭЙДАН ГИЛЛЕН (МИЗИНЕЦ): Все дальнейшее действие строилось на том, что произошло с Недом в конце первого сезона, а диски и книги из-за этого события раскупались как горячие пирожки. Кто знает, что было бы, если бы эту роль вместо Шона сыграл кто-то другой?
ДЖИНА БАЛЬЯН: Присутствуя на монтаже смерти Неда, я пустила слезу и подумала: ну, это уж точно не в Бербанке снимали. Было чем гордиться, ведь тут многое могли бы испортить.
ДЖОРДЖ Р. Р. МАРТИН: Вообще-то, я люблю, чтобы все делалось по-моему, но у Дэвида и Дэна получилось лучше, чем у меня. В книге Нед не видит Арью, и Йорен находит ее совершенно случайно. Прекрасный момент – жалко, что не я написал. И саму казнь тоже сняли отлично.
ДЭН УАЙСС: Смерть Неда открывает нам жестокую правду о цене чести и морали в мире, где не все разделяют твои ценности. Такой поворот не из простеньких сюжетных ходов, когда герой жертвует собой ради высокой цели. Жертва, как мы видим, часто оказывается напрасной.
ДЭВИД БЕНИОФФ: Мы рассчитывали на сильную реакцию и получили ее. Худшее, что может ждать авторов такого шоу, – это апатия. Если люди приходят в ярость, значит, наш вымышленный мир себя показал. Тяжело, конечно, создавать такого запоминающегося персонажа, как Нед, чтобы потом от него избавиться, зато дальнейший рассказ становится куда напряженнее: никто не знает, кто выживет и что будет дальше. Вы привязываетесь к героям, понимая, что можете потерять их в любой момент.
ПИТЕР ДИНКЛЭЙДЖ (ТИРИОН ЛАННИСТЕР): Это свидетельство того, что Джордж любит аутсайдеров. Нед Старк, бесспорно, герой, но Мартина интересуют не столько герои, сколько люди, которые за ними стоят. Я до сих пор удивляюсь, каким шоком для всех стала смерть Неда. Раньше такого не делали. И, кажется, пока еще не повторили.
За ним вскоре последовал еще один главный герой, Дрого. Смерть Неда оставляет Арью и Сансу без всякой защиты, смерть кхала определяет судьбу Дейенерис.
В финальной серии первого сезона «Пламя и кровь» Дейенерис сжигает тело мужа вместе с тремя окаменевшими драконьими яйцами и Мирри Маз Дуур, «ведьмой», отомстившей Дрого за свой народ. И сама всходит на погребальный костер. «Дейенерис подчиняется некоей высшей идее, не зная точно, что с ней случится, – объяснял Дэн Уайсс в блоге HBO «Как снимается “Игра престолов”», – но точно зная, что не сгорит».
Пламя охватывает ее, но на рассвете сир Джорах находит свою кхалиси невредимой, а с ней – трех новорожденных драконов. Это самый потрясающий кадр дебютного сезона «Игры престолов»: Дейенерис встает из пепла как Матерь Драконов, сир Джорах падает на колени.
АЛАН ТЕЙЛОР: В огонь вместо Эмилии вошла женщина-каскадер. Я не думал, что это сработает: на ее легкое, как у Эмилии, платье нанесли столько огнеупорного материала, что она выглядела, как навазелиненная. Но ничего, все получилось отлично.
Реальные эмоции Кларк, снимавшейся в сцене возрождения обнаженной, тоже помогли делу. Вот что она думала по этому поводу:
ЭМИЛИЯ КЛАРК: С одной стороны, это необычайно мощный момент. С другой, я позирую совершенно голая перед незнакомыми людьми. Алан заметил мой страх, сказал: «Обыграем это дело», и снял крупным планом, как я смотрю на сира Джораха снизу. Этот мой взгляд прекрасно выражает то, что я переживала тогда: «Я не понимаю, что со мной, что я должна чувствовать и что должна делать. Знаю только, что более открытой, чем в это мгновение, быть нельзя».
Это пока я сижу. Потом я встаю, и все меняется: «Ну, раз все видели, уже ничего не скроешь». И еще: «Ладно, сзади никого нет, никто твою задницу не видит, вставай уже во весь рост». Чувствуешь себя намного уверенней, чем когда сидишь, поджав ноги, перед целой толпой. Плечи сами собой расправляются.
АЛАН ТЕЙЛОР: Эмилия, конечно, переживала из-за своей наготы, но в то же время понимала, что возродиться из огня в одежде нельзя. Массовку позади нее я не ставил отчасти ради ее комфорта, а отчасти потому, что лишних людей у нас не было: все стояли впереди, перед камерами. Мы жульничали, переставляя их так и этак от кадра к кадру.
ЭМИЛИЯ КЛАРК: Адреналин и страх накатывали на меня в равной степени. Эти эмоции хорошо отражают все мое участие в сериале. В каждом сезоне встречались сцены, где я себе говорила: «Бейонсе тут и глазом бы не моргнула, а Эмилии, конечно, слабо́».
ИЭН ГЛЕН: Драконов в тот момент изображали точки на теле Эмилии, но ее игра просто ошеломляла, и напряжение вокруг камер говорило, что здесь творится нечто волшебное.
ЭМИЛИЯ КЛАРК: «А как же драконы?!» – спрашивали меня, но я решила, что не хочу стоять вся в драконах и думать еще и о них. Глупый пример, но будь у меня собака, я из-за нее тоже не стала бы позу менять. Она просто была бы там, и все делали бы, что нужно.
АЛАН ТЕЙЛОР: Эмилия затрагивает очень глубокие эмоции, и Иэн Глен тоже. Есть в кино старый спилберговский трюк – показывать какое-то чудесное явление как непосредственно, так и через чью-то реакцию. Джорах, преклоняя колено перед Дейенерис с ее драконами, реагирует очень красиво.
МАЙКЛ ЛОМБАРДО (БЫВШИЙ ПРЕЗИДЕНТ ОТДЕЛА РАЗВЛЕЧЕНИЙ HBO): Больше всего мы боялись, что в наших драконов не поверят. Если бы их сочли мультяшными или слащавыми, мы сели бы в лужу. Но люди поверили и полюбили их. Это была хорошая новость, а плохая заключалась в том, что отныне предстояло держаться на том же уровне.
АЛАН ТЕЙЛОР: Больше всего я, пожалуй, горжусь последними кадрами. В книге драконы рождаются ночью, а я хотел приступить к съемке на рассвете, и мы с Дэвидом и Дэном из-за этого спорили. Я хотел снять еще и пейзаж, а средств, чтобы осветить большое пространство, у нас уже не осталось. В конце концов мне уступили. Я очень люблю тот момент, когда мы вместе с Джорахом находим драконов и начинаем все заново в новом мире, обозревая бескрайний простор пустыни. А в самый последний миг нам благодаря Рамину Джавади слышится крик драконов.
Первая книга Мартина заканчивается так: «…и впервые за последние сотни лет ночь ожила музыкой драконов». Так что и мы завершили свой труд достойно. Мир действительно обновляется, и вы с нетерпением ждете второго сезона.
