Глава 11
Красная свадьба
Девятая серия третьего сезона с невинным, на первый взгляд, названием «Рейны из Кастамере» насыщена как физиологическими, так и экзистенциальными ужасами.
Мы видим, как умирает полюбившийся нам Робб Старк, мстящий за отца. Он выигрывал каждую свою битву, но его казнили из-за простительной, казалось бы, ошибки – нарушения клятвы жениться на дочери Уолдера Фрея. Видим, как гибнет его мать Кейтилин, все еще оплакивающая мужа и младших сыновей, которых ошибочно считает мертвыми. Старшего убивают у нее на глазах, и она успевает испытать боль и ярость, прежде чем испустить дух. Видим, как бьют кинжалом в живот беременную жену Робба Талису. Все это происходит в традиционно безопасной обстановке, на свадьбе, которую мы связываем с собственными родными, друзьями, радостными воспоминаниями. Кроме того, здесь еще и измена: против Старков ополчаются не только враги, но и те, кого они считали союзниками. Лютоволка Робба, Серого Ветра, убивают в клетке, где его заперли. Добавим к этому трагедию Арьи, стоящей у ворот замка, где истребляют ее родных.
Красная Свадьба ужасает по всем этим причинам, а сценарий, актерская игра и талантливая режиссура Дэвида Наттера усиливают эффект. С момента, когда музыканты Фрея начинают играть зловещий гимн Ланнистеров «Рейны из Кастамере», до убийства Кейтилин проходит всего шесть минут, но они навсегда остаются в памяти зрителей. «Эти кадры внушают страх и ужас, как и задумано, – пишет Эмили Тодд Вандерверф в газете The A.V. Club, – а сериал зарабатывает дополнительные очки».
ДЖОРДЖ Р. Р. МАРТИН (АВТОР, ИСПОЛНИТЕЛЬНЫЙ СОПРОДЮСЕР): Я чуть ли не с первой книги знал, что убью Робба Старка. Не в самом начале это решил, но довольно скоро. Я хочу, чтобы моя сага была непредсказуемой, чтобы держала читателя в напряжении. Почему я Неда убил? Потому что все думали, что он главный герой и, значит, как-нибудь вывернется. Следующий предсказуемый поворот – что старший сын отомстит за него. Все только и ждут этого – стало быть, надо и Робба прикончить.
Красная Свадьба основана на реальных событиях шотландской истории. Одно получило название Черный Ужин. Шотландский король воевал с кланом Черного Дугласа. Он предложил молодому эрлу Дугласу мир. Тот приехал в Эдинбургский замок, и монарх дал в его честь большой пир. Под конец люди короля начали бить в барабан, и перед эрлом поставили закрытое блюдо. Под крышкой лежала голова черного кабана, символ смерти, и он сразу понял, что это значит. Его предали смерти во дворе замка.
Второе событие – это Резня в Гленко. Люди клана Макдональд остановились в деревне, принадлежавшей Кэмпбеллам. Кэмпбеллы радушно приняли их, а ночью принялись убивать.
Какие бы ужасы я ни выдумывал, в истории можно найти чего похлеще.
ДЭВИД БЕНИОФФ (АВТОР ИДЕИ, ИСПОЛНИТЕЛЬНЫЙ ПРОДЮСЕР): В книге, когда начинают играть «Рейны из Кастамере», ты чувствуешь, что это добром не кончится. Самая сильная реакция за всю мою читательскую практику – даже страницу не хотелось переворачивать.
ДЭН УАЙСС (АВТОР ИДЕИ, ИСПОЛНИТЕЛЬНЫЙ ПРОДЮСЕР): Мы говорили себе, что если доберемся до Красной Свадьбы и снимем ее как надо, с сериалом все будет хорошо. На энергетике этого события мы благополучно продержимся до финала.
ДЖОРДЖ Р. Р. МАРТИН: Жена Робба стала первым крупным отступлением от книги. Дэвид и Дэн полностью изменили ее биографию. В сериале это целительница из Волантиса с недюжинной силой воли, а у меня Робб женился на Жиенне Вестерлинг из дома вассалов Ланнистеров, с которой познакомился во время западного похода. Когда его ранили, она выхаживала его, как сестра милосердия.
Кроме того, у меня Жиенна осталась в живых. Мы с Роббом так рассудили: «Не надо ее брать на свадьбу, им это будет обидно – ведь я женился на ней, а не на их девице. Оставлю ее в Ривер-ране с дядей».
РИЧАРД МЭДДЕН (РОББ СТАРК): Книги я читал сезон за сезоном – не хотел знать заранее, что будет с Роббом. Но меня, конечно, снабдили спойлерами около тысячи человек, прежде чем я взялся за третью книгу. Google тоже стал роковой ошибкой. По всем этим намекам я понял, что должно случиться нечто ужасное.
МИШЕЛЬ ФЭЙРЛИ (КЕЙТИЛИН СТАРК): Я знала, что нас ожидает, – фанаты любят поговорить. Такая трагедия, такой шок. Один мой знакомый, читавший «Бурю мечей» в самолете, так расстроился, что оставил книгу в салоне. Но для актера такая роль – просто подарок.
УНА ЧАПЛИН (ТАЛИСА СТАРК): Я знала, что все будет не совсем так, как в книге, и что до конца третьего сезона мне не дожить. Молилась, чтобы меня убили красиво, потом прочитала сценарий и сказала: «К черту, все там будем». Но читать – совсем не то, что играть.
МАЙКЛ МАК ЭЛХАТТОН (РУСЕ БОЛТОН): В книгах Русе куда более очевидный злодей, а в сериале он держит карты поближе к груди, поэтому зрители не уверены. Он – доверенное лицо Робба и помогает ему побеждать. Но Старк не слушает его советов, что невыгодно как для Болтонов, так и для Ланнистеров, и Русе решает избавиться от него.
ДЭВИД НАТТЕР (РЕЖИССЕР): Главным здесь были элемент неожиданности и заинтересованность зрителей. Расстановка тоже имела значение. Несколько недель я чертил на бумаге схемы и как-то утром в субботу вроде бы эту задачку решил. Изобразил все на доске, как футбольный тренер перед матчем, и сказал продюсерам: «Столы надо поставить вот так, а героев разместим здесь …»
МАЙКЛ МАКЭЛХАТТОН: Увидев эту комнату, я был поражен – прямо картина Вермеера. Она была меньше, чем ожидалось, и потолок ниже, зато освещение изумительное. Красная Свадьба уникальна, ее не спутаешь ни с одной из сцен сериала.
Все происходящее в Близнецах – приезд Старков, свадьба Эдмара Талли и роковой пир – сняли в Белфасте за неделю.
МИШЕЛЬ ФЭЙРЛИ: Нам очень повезло. У нас была неделя на съемки, и мы придерживались хронологии, с каждым днем приближаясь к бойне.
ДЭВИД НАТТЕР: Соблюдали ее в общем и целом – полностью это невозможно, но самое главное действительно приберегли напоследок. Этих героев все полюбили – не хотелось забегать вперед и нарушать эмоциональный настрой.
УНА ЧАПЛИН: Мы действительно стали семьей. Я не чувствовала, что конец уже близок, и не верила в него, несмотря ни на что.
РИЧАРД МЭДДЕН: Мы старались не думать об этом. Потом я приехал в Хорватию, и кто-то мне говорит: «Выходит, я в последний раз тебя на площадке вижу».
ДЭН УАЙСС: К моменту съемок мы стали испытывать большое давление. Мы добрались до свадьбы, что было здорово, но в финансовом смысле было сложновато снять все как следует.
ДЭВИД БРЭДЛИ (УОЛДЕР ФРЕЙ): Мне нравился не только острый сюжет, но и крупицы черного юмора. Уолдер, встречая гостей хлебом-солью, произносит приветственную речь. Он очень дружелюбен, просит всех чувствовать себя как дома, а на самом деле ему не терпится отомстить.
РИЧАРД МЭДДЕН: Мне как актеру нельзя было показывать, что я знаю о предстоящем, особенно потому, что Кейтилин к Фреям относится настороженно. Следовало дать понять, что от этой семейки добра не жди, но элемент неожиданности, надеюсь, мы сохранили.
МИШЕЛЬ ФЭЙРЛИ: К концу той недели меня стали одолевать эмоции. Вроде все спокойно, мы празднуем свадьбу, но я нервничала и не могла сосредоточиться – а надо ведь изображать, что твои подозрения были напрасны.
МАЙКЛ МАКЭЛХАТТОН: Со мной гримировался какой-то парень – из массовки, как я полагал. Он представился как Уилл. Я спросил, кого он играет, он ответил, что барабанщика. Я говорю: «Зачем приглашать английского музыканта, на бойране (это бубен такой) мог бы и кто-то из местных стучать. Ты в какой-то группе играешь?» – «Да», – говорит. «И как ваши успехи?» – «Да нормально». Соль анекдота вы уже знаете: я спросил, как называется группа. «Coldplay», – сказал он, и я почувствовал себя полным кретином.
Традиционный способ съемки свадебного пира предполагал постепенное нагнетание напряжения. Наттер сделал наоборот: успокоил зрителя. Эдмар рад, что его невеста оказалась молодой и красивой, церемония прошла чин чином, молодых весело, раздевая по пути, провожают на брачное ложе. Робб и Кейтилин, весь сезон пребывавшие в ссоре, наконец помирились. Его мать становится мягче даже с Талисой, которая хочет назвать ребенка, если это будет сын, Эддардом. Им хорошо вместе в первый раз… и в последний.
ДЭВИД БЕНИОФФ: Робб и Кейтилин так много пережили, начиная со смерти Неда. Когда она освободила Джейме, они поссорились, но вернулись к прежней семейной идиллии, а теперь у них это отнимают.
МАЙКЛ МАКЭЛХАТТОН: Дэвид Наттер, делая панораму застолья, сказал: «Улыбнись!» Я говорю: «Мой парень не улыбается», а он: «Не будем ничего выдавать раньше времени, сначала усыпим бдительность, потом оглушим». И был абсолютно прав.
ДЭВИД НАТТЕР: Я хотел сблизить героев как можно больше, пока все не началось. Чтобы зрители поверили в счастливый конец. Не хотел, чтобы они предчувствовали плохое, пока рубильник не повернули.
И когда один из сыновей Уолдера Фрея медленно затворяет тяжелую дверь чертога, у вас возникает чувство, что здесь что-то не так.
ДЭВИД НАТТЕР: К финалу требовалось подойти осторожно, чтобы неожиданность была полной.
С галереи для музыкантов слышится мрачная мелодия «Рей-нов из Кастамере». В этой песне, с которой мы познакомились во втором сезоне, рассказывается, как Тайвин Ланнистер истребил весь дом Рейнов, восставший против него. В сериале на нее ссылались уже пять раз – ее либо поют, либо обсуждают. Поэтому зрители, вместе с Кейтилин, сразу понимают, что на свадьбе в доме Фреев она звучать не должна.
Кейтилин смотрит на Болтона, чье лицо говорит: «Правильно понимаешь», засучивает его рукав и видит под ним кольчугу.
КРИСТОФЕР НЬЮМАН: На репетиции я увидел во взгляде Майкла что-то звериное. Мне вспомнилось, как Роберт Шоу говорит в «Челюстях», что акула закатывает глаза перед тем, как укусить. Я поговорил с Дэвидом Наттером, и он утвердил за Майклом «звериный» взгляд.
МАЙКЛ МАКЭЛХАТТОН: Дэвид долго бился со мной: мне этот полуулыбающийся взгляд казался очень уж театральным. «Тут тонкость ни к чему, – сказал он, – ты мне дай мелодраму».
ДЭВИД БЕНИОФФ: С того момента, как Кейтилин видит на Болтоне кольчугу, и до ее смерти рассказ ведется только о ней.
Пока Кейтилин и Русе обмениваются взглядами, Уолдер Фрей заявляет, что припас для Талисы свадебный подарок. Дальше все происходит очень быстро: Лотар Фрей (Том Брук) подходит к ней сзади и раз за разом наносит ножевые удары в живот.
УНА ЧАПЛИН: Меня каждый раз заставала врасплох кровь, вытекающая из моего живота. Это очень страшно, когда к тебе подкрадываются сзади и тычут в тебя ножом. Даже игры особой не требуется. Несколько галлоновиз меня вытекло.
В ошеломленного, ничего не понимающего Робба стреляют с галереи из арбалетов. Смертельно раненный, он подползает к Талисе и видит, как в ней угасает жизнь.
УНА ЧАПЛИН: Просто сердце разрывается, так все печально. Я смотрела на Ричарда, на Мишель, на барабанщика группы Coldplay и думала: «Все, это наша последняя сцена». Напоследок я хотела выразить всю свою любовь к Ричарду – вообще-то к Роббу, но, если честно, все-таки к Ричарду.
ДЭВИД НАТТЕР: Перед этим я говорил с Ричардом о любви, о том, как она много для него значит, – и он проникся. Он великолепный актер, и это был полный успех. Все кругом рыдали, даже гримеры. Я искренне верю в то, что сцена должна затронуть тебя самого, иначе как ты растрогаешь зрителей? «Если мы сами что-то почувствуем, – думал я, – это и другим передастся».
ДЭВИД БЕНИОФФ: «Хороший кадр», – говорю я помощнику режиссера по сценарию про дубль с умирающим Ричардом. Смотрю, а она ревет в три ручья. В этом есть и горечь, и сладость: люди из-за тебя расстроились, но ведь так и было задумано.
УНА ЧАПЛИН: Я и мертвая плакала. Подходит режиссер: «Уна, хватит, умри уже».
КРИСТОФЕР НЬЮМАН: Тут не до нюансов, тут гнев и страдание. Передраматизировать невозможно.
РИЧАРД МЭДДЕН: То, что Арья была так близко, мучило меня еще больше. С каждой серией Робб все больше отдаляется от тех, кого любит. Он так хочет снова собрать всех вместе и знать не знает, что одна из сестер здесь, рядом. Очень я переживал из-за этого.
ДЭВИД БРЭДЛИ: Уолдер и сам актер хоть куда. Разыграл все это дело с музыкой, речью и арбалетами так, что никто ни о чем не догадывался. Надо было показать, как он радуется осуществлению своего плана.
ДЭВИД БЕНИОФФ: В кино и книгах мы привыкли к тому, что умирающий главный герой говорит что-то перед смертью. Тут ничего такого нет – только резня и ужас. Вы хотите отомстить, и быстро, но вас лишают такой возможности.
Кейтилин, отчаянно пытаясь спасти Робба, хватает молодую жену Уолдера и приставляет нож к ее горлу.
МИШЕЛЬ ФЭЙРЛИ: Я три года прожила с этой ролью. Знала, что этой женщиной движет: у нее все внутри обрывается, когда убивают сына, но контроля над собой она не теряет. Раз все равно умирать, так хоть отомстить напоследок. Кейтилин будто приросла к месту – только голос и лицо передают ее горе. Ей откровенно наплевать, что с ней будет.
ДЖОРДЖ Р. Р. МАРТИН: Это очень сильный момент, когда Кейтилин молит о пощаде, а потом убивает заложницу. Жена для Фрея особой ценности не имеет, и угрозы Кейтилин ему не страшны.
«Наилучшие пожелания от Ланнистеров», – говорит Болтон и вонзает нож в сердце Робба.
ДЭН УАЙСС: Джордж представляет читателю триумфальную смерть – но это смерть Робба Старка! Это Русе произносит финальную реплику, вонзая нож в его сердце. Все признаки триумфальной кончины, но настигает она совсем не того, а любимого нами героя.
Кейтилин могла бы отпустить жену Фрея, но выполняет свою угрозу и убивает ее.
МИШЕЛЬ ФЭЙРЛИ: Я потеряла мужа и всех детей – во имя чего же мне жить? Кейтилин из знатного рода, ее с детства учили правилам чести. Она поставила под вопрос все свои мотивы и действия – все, кроме этого. «Я не сомневаюсь, а просто делаю». Думаю, это очень освобождает. А после этого она просто стоит на месте. Она уже мертва. Она хотела этого. Она не хочет жить дальше.
ДЭВИД НАТТЕР: Мы снимали эту сцену последней. Обсуждали, долго ли Кейтилин так стоять, прежде чем ей перережут горло. Я сказал Дэвиду Бениоффу: «Сначала она убивает жену Фрея, потом момент крайнего отчаяния, потом начинает сходить с ума. Я жду твоего кивка и даю парню знак подойти и убить ее».
«Мотор!» Она прикончила женщину и стоит рыдает. Смотрю на Бениоффа, она плачет дальше. Дэвид кивает, парень подходит и перерезает ей горло. Нож он держал не совсем правильно, но смотрелось все хорошо.
РИЧАРД МЭДДЕН: Это измучило нас не физически, а морально. Я глаза себе выплакал, как и вся группа. Поздно вечером состоялась прощальная вечеринка, но мне завтра надо было сниматься в другой роли, так что я смыл кровь и сел в самолет.
ДЭН УАЙСС: Звоним Мишель после, а она не отвечает. Через неделю прислала письмо: «Извините, ни с кем не могла говорить об этом. Совершенно разбита».
МИШЕЛЬ ФЭЙРЛИ: Дэн оставил сообщение на голосовой почте. Я хотела перезвонить, но не нашла в себе сил.
АЛЕКС ГРЕЙВЗ (РЕЖИССЕР): Они уходили сразу же после съемки, и это травмировало. Потом, например, когда свадьбу Джоффри снимали, мы просили актеров поработать еще немного после «кончины».
ДЭВИД БЕНИОФФ: Странно говорить после такого «здорово получилось». Мы ведь не просто героев убиваем, мы теряем актеров, которые были с нами с самого начала, которых мы полюбили.
ДЭВИД НАТТЕР: У меня есть склонность к самоедству, но тогда, по дороге в квартиру, я сказал себе: «Вроде бы ничего». Никто еще не знал, что отклик будет настолько сильным. Сознание, что ты затронул своей работой массу людей, для телережиссера большое счастье. Лучший подарок, который я когда-либо получал.
РИЧАРД МЭДДЕН: Трагедийная серия, снятая Дэвидом Наттером, буквально сбивает с ног. Шок от прочтения романа и тонкие книжные нюансы сливаются в мощный экшен.
ДЖОРДЖ Р. Р. МАРТИН: Они сделали все как надо. Взяли самую жестокую сцену из всех мной написанных и щедро подбавили брутальности. Оттянулись на всю катушку.
ДЭН УАЙСС: Наши герои не всегда терпят крах – иногда они торжествуют. Возьмем Дейенерис на площади Кары в Астапоре – это великолепный момент «так вас разэтак». Но эти мгновения чередуются с другими, когда кто-то совершает непоправимую ошибку и расплачивается за это. Если бы в нашей истории все было совсем беспросветно, вы бы знали, что и дальше ничего хорошего ждать не приходится, но здесь, как и в жизни, что угодно может случиться. Как хорошее, так и ужасное.
МАЙКЛ ЛОМБАРДО (БЫВШИЙ ПРЕЗИДЕНТ ОТДЕЛА РАЗВЛЕЧЕНИЙ HBO): То, что могло стать просто кровавой баней, вылилось в невероятно трогательный рассказ. Всем нам, так любящим смотреть на драконов и конных рыцарей, напоминают, что опасность грозит любому. Избитые телесюжеты здесь не пройдут.
УНА ЧАПЛИН: Я тогда не знала, что его волка тоже убили и что там была Арья! Все это творилось за стенами нашего зала. И этот крик Мишель, а потом тишина. Тут и музыки не надо, все и так оседает внутри. Мое сердце разбилось.
Мэдден объясняет, что Талиса гибнет не ради лишнего шока: это имеет значение для сюжета. «Надо, чтобы поезд Робба полностью сошел с рельсов, – говорит он в Access Hollywood. – Так намного трагичнее. Если бы Талиса выжила, то могла бы родить сына, который со временем стал бы Королем Севера».
В следующей сцене выясняется, что за всем этим стоит Тай-вин Ланнистер, руководивший Уолдером Фреем из Красного Замка. Красную Свадьбу он оправдывает тем, что она положила конец гражданской войне, которая могла бы унести куда больше жизней.
ДЭВИД БРЭДЛИ: Я не вижу в Уолдере законченного злодея. Это лидер, сумевший достичь высокого положения. В молодости он был, наверно, похож на уличного бойца, никому не спускающего обиды. За оскорбительные поступки, с его точки зрения, нужно мстить. Если не сделать этого, то мир, где он живет – а это безжалостный мир, – с ним быстро разделается. Бездействие расценят как слабость и используют в своих целях.
ДЭН УАЙСС: Эти события еще и потому так сильно действуют, что оказываются результатом интриг Тайвина Ланнистера, который нам нравится несмотря ни на что. Героев погубили не чудовища, а такие же люди, движимые своими целями и мотивами.
ДЭВИД БЕНИОФФ: Тайвин не садист и не мучает проституток ради забавы. Он, конечно, жесток, но без этого, как он думает, Вестеросом править нельзя. Я не считаю его злодеем.
ДЭН УАЙСС: Я бы назвал его нейтральным лицом.
ДЖОРДЖ Р. Р. МАРТИН: Это самая тяжелая сцена из всех, что мне доводилось писать. Она приходится на последнюю треть «Бури мечей», но я пропустил ее и написал, только когда закончил всю книгу. Это все равно что убить двух своих детей.
Когда книга вышла, я получил (и до сих пор получаю) множество писем такого содержания: «Я вас ненавижу, как вы могли, никогда больше не буду читать ваши книги». Другие пишут: «Я швырнул книгу через всю комнату, а через неделю подобрал, и это величайшее из всего, что я читал». Что сказать тем, кто больше и видеть не хочет твои произведения? Люди любят литературу по самым разным причинам. Я это уважаю. Некоторые читают, чтобы утешиться. Мои бывшие поклонники пишут, что жизнь у них тяжелая, мать болеет, собака умерла, и они погружаются в книги, чтобы уйти от этого. Они не хотят получать удары в лицо, поэтому выбирают такие романы, где парень всегда остается с девушкой, добро побеждает и можно лишний раз убедиться, что в жизни все честно. Я такого почти никогда не пишу. В «Льде и пламени» жизнь определенно показана гораздо реалистичнее. Там есть радость, но боль и страх тоже присутствуют. В самых лучших книгах, по-моему, свет всегда существует рядом с тьмой.
