Глава 40
Нита прислонилась головой к окну машины и наблюдала за районами Боготы, о которых она никогда не слышала. Местами из крыш домов торчала арматура – они были не закончены. Вывески tiendas и bodegas перемежались с заколоченными зданиями, которые, казалось, вот-вот рухнут.
Вскоре машина пересекла какую-то невидимую линию, и Ните показалось, что они едут где-то во Флориде: перед глазами проносились поникшие пальмы, чистые площади с тщательно продуманными фонтанами или памятниками и широкие мощеные улицы. Нита не понимала логики: богатые районы рядом с бедными. Хотя в американских городах было аналогичное расположение.
Машина остановилась перед современным десятиэтажным стеклянным зданием, находившимся рядом с другими такими же зданиями. Нита ощутила душераздирающий страх – это МПДСС. Для нее эта структура была такой же страшной, как бабай для детей. Она всегда думала, что если когда-нибудь попадет в МПДСС, то на нее сразу же наденут наручники. Но, по правде говоря, она никогда бы не смогла предсказать то, что случилось за последнюю неделю.
Высокая женщина в костюме жестом пригласила Ниту войти. Напряженно выдохнув, она послушалась.
Нита появилась в отделении в Табатинге вымокшая до нитки и без цента в кармане. Не было у нее и каких-либо документов. Обычно МПДСС не имела хорошо укомплектованных отделений в таких небольших городах, как Табатинга, но сюда так часто наведывались нелегальные торговцы частями сверхъестественных существ, что этот город стал отличным местом, чтобы перехватить их, прежде чем они пересекут границу. Поэтому здесь и появилось отделение.
Чавкая туфлями, Нита вошла в вестибюль и сказала:
– Меркадо де ла Муэрте сгорел. Я сбежала. Я была там в плену. Помогите мне.
Ее молча отвели в комнату, дали бутылку воды и попросили подождать.
Она использовала это время, чтобы поспать.
Через несколько часов ее разбудили и сказали, что доставят в континентальную штаб-квартиру МПДСС в Боготе, столице Колумбии. Нита думала, что штаб-квартира находится в Рио или, может быть, Буэнос-Айресе, но откуда ей знать?
За ней прислали вертолет, и тот доставил ее в большой аэропорт. Там ее посадили на самолет, который перенес ее в Боготу.
В полете Нита наблюдала через окно за изгибами Амазонки, извивающейся, словно змея на охоте. Верхушки деревьев, окружающих реку, напоминали головки брокколи. Когда самолет взлетал, ей показалось, что она увидела ару.
А сейчас Нита делала свои первые шаги в том месте, где, как она думала, никогда не окажется – в штаб-квартире МПДСС в Боготе.
Пальцы ее потянулись к воображаемому скальпелю.
Ниту привели в маленькую комнатку с белыми стенами. В голову Ниты сразу пришла мысль, что здесь можно сделать отличный секционный зал. В комнате не было односторонних зеркал, но в верхнем левом углу мигала камера видеонаблюдения. Нита посмотрела на нее.
Агент МПДСС села и сказала:
– Нита.
Нита подняла глаза, удивившись, что женщина знает ее имя, но затем вспомнила, что ее уже давным-давно об этом спрашивали. А как звали агента? У нее были короткие черные волосы, квадратное лицо и оливковая кожа. Ее костюм был безукоризненно отглажен, а белая рубашка под ним выглядела безупречно.
Женщина казалась очень похожей на отца Ниты – настолько, что их могли бы принять за брата и сестру. От этой мысли сердце Ниты сжалось, и она сглотнула. Скоро. Скоро она будет дома.
– Нита, – повторила агент МПДСС, и ее имя, наконец, вынырнуло из глубины сознания девушки. Агент Куиспе. Это имя использовалось в языке кечуа – языке инков.
Нита моргнула и сосредоточилась на происходящем.
– Нита, мы можем немного поговорить? Я обещаю, что через несколько минут ты сможешь пойти и принять душ. Но сначала я хочу задать тебе несколько вопросов. – Женщина говорила медленно, как будто не была уверена, что Нита хорошо понимает испанский.
Нита кивнула и облизнула губы.
– Хорошо.
Агент Куиспе подалась вперед.
– Во-первых, у тебя есть кто-нибудь, с кем мы можем помочь тебе связаться? Семья? Может быть, родители?
Нита кивнула, но сразу задумалась. Телефон ее отца был у сотрудников полиции. Возможно, папу арестовали за продажу частей тел сверхъестественных существ.
Однако чем больше она об этом думала, тем более странным казалось, что телефон находится в полицейском отделении Чикаго, а не в МПДСС. Видимо, Нита что-то упустила.
Ладно, сейчас не время думать об этом. Она пришла сюда за билетом на самолет, который вернет ее домой, но не получит его, если не расскажет, кто она такая.
– Моего отца зовут Энрике Леонардо Санчес Рока. – Нита огляделась в поисках ручки, но в комнате ничего не было. – Если вы дадите мне ручку и бумагу, я могу написать его номер телефона, адрес и все прочее.
Агент Куиспе подошла к двери и позвала кого-то в коридоре. Через пару секунд принесли ручку и бумагу. Нита записала данные, и листок был передан за дверь тем людям, которые, вероятно, будут разыскивать ее отца.
– А теперь, Нита. – Агент Куиспе села и вынула из кармана телефон. – Это ты?
Она включила видео. На нем Нита испуганно стояла у задней стенки камеры; к ней приблизился Ковит и отрезал немного кожи с ее руки. После его восторженного содрогания видео ненадолго обрывалось, а затем камера телефона была наведена на Ниту, не захватывая Ковита. Нита закрыла глаза. Казалось, это видео сняли сто лет назад, когда она была другим человеком.
– Да. Это я, – сказала Нита, глядя на экран, где начала заживать ее рана.
Агент Куиспе убрала телефон.
– Извини, что заставила тебя снова пережить это.
– Все нормально.
Так и было. Видео не вызвало у Ниты никаких особых чувств. Да, ее порезали, да, ей было страшно. Но с тех пор произошло так много вещей, что тогдашний страх потерял свою власть над Нитой, которая сейчас сидела в этой комнате.
– Можешь рассказать мне, что случилось?
– На видео? Вы же только что его смотрели.
– Нет. – Агент Куиспе нахмурилась. Ей явно не нравились увертки Ниты. – С самого начала. Как ты там оказалась?
Нита посмотрела на свои руки, сложенные на столе.
– Меня похитили. Мне что-то вкололи, и я потеряла сознание. А потом очнулась в той камере.
– Ты была одна, когда тебя забирали?
Нита произвела быстрый расчет в уме. Ей семнадцать лет, и вероятность того, что она жила одна в чужой стране, почти нулевая. Они начнут задавать вопросы и копаться в делах ее родителей. А это может вызвать проблемы – особенно если вспомнить о делах матери. Поэтому Нита решила подавить эти вопросы в зародыше – на всякий случай.
– Нет, – наконец сказала она. – Я была с мамой. Я не видела, что с ней случилось. Но позже Рейес – моя похитительница – намекала, что она мертва.
Агент Куиспе подалась вперед, сочувственно подняв брови.
– Продолжай.
Нита неловко пожала плечами. Она не собиралась признаваться в куче убийств офицеру полиции. Рейес. Охранники Боулдера. Нита даже не могла вспомнить, как они выглядели. Ее разум классифицировал их как ничтожных. И она прикончила их.
Было страшно осознавать, что чья-то жизнь может быть такой незначительной.
А еще она сожгла заживо целый рынок вместе с кучей людей.
Сейчас Нита чувствовала себя на удивление отстраненно – может, паническая атака случится позже? Может, это замедленная реакция? Или она была настолько эмоционально опустошена, что просто не могла хоть как-то реагировать?
Какой бы ни была причина, эта отстраненность помогала Ните лгать.
– Я сидела в камере. Время от времени Рейес приводила ко мне потенциальных клиентов. Один из ее клиентов купил меня прошлой ночью. Когда он вывел меня из камеры, мы увидели, что начался пожар. Я побежала на пристань, забралась в лодку и направилась в Табатингу.
Конец. Ните можно сказки писать.
– Как ты сбежала?
– Я оттолкнула его.
– На тебя не надели наручники?
– Нет.
– А ты не видела, чтобы сбежал кто-то еще?
– Нет, – холодно ответила Нита. – Все сгорели. Они мертвы.
Агент Куиспе смотрела на Ниту с прохладной проницательностью, и девушка ответила ей усталым взглядом, в котором читалось: «Вы действительно собираетесь допрашивать меня после всего, через что я прошла?»
– Можно мне принять душ? – спросила Нита, одергивая свою потную и окровавленную футболку. Она понятия не имела, как выглядит ее лицо. Скорее всего, после погружения в реку кровавых пятен стало меньше, но она еще не залечила глубокий порез на щеке и чувствовала, что из сломанного носа тоже струится кровь.
Агент Куиспе снова пристально посмотрела на нее, затем кивнула.
– Конечно.
Ниту провели в небольшую ванную комнату со стеклянной душевой кабинкой. Кто-то положил рядом с ней сложенное полотенце, пару мешковатых серых штанов и белую рубашку. У Ниты все чесалось. Кожа шелушилась от засохшего пота и крови.
Агент Куиспе указала на кабинку.
– Вот. Мы можем продолжить нашу беседу позже.
Дверь закрылась, и Нита сползла по стене. Она сидела на полу, позволяя себе расслабиться.
«Теперь ты можешь заплакать, если хочешь, – сказала она себе. – Ты наконец-то в безопасности. Можешь плакать от облегчения, горя или чего угодно».
Однако слезы не шли. Она просто прислонилась к стене и тяжело дышала, ожидая приступ истерики. Она всегда чувствовала себя лучше, избавляясь от эмоций с помощью плача. Но ничего не произошло, поэтому Нита разделась и встала под душ. Наслаждаясь теплой, почти горячей водой, она долго отмывала запекшуюся кровь и пот, затем надела немного неподходящую по размеру одежду и ощутила блаженство чистоты.
После душа Ниту отвели обратно в белую комнату (это была допросная), и агент Куиспе снова села напротив нее, затем пододвинула лежавшую на столе фотографию.
– Ты когда-нибудь видела этого человека?
Нита ожидала, что на снимке будет Ковит, но нет. Это был зеброполосый вампир, одетый в плащ и шляпу, как гангстер из тридцатых годов двадцатого века.
Нита вернула фотографию.
– Он был одним из потенциальных клиентов, которых приводила Рейес.
– Да? – в голосе агента Куиспе появилась угроза. – Он что-нибудь говорил? Делал что-то необычное?
Делал что-то необычное? Типа начал задавать Ните вопросы о том, где находится ее мать? Такое необычное?
– Нет, – солгала Нита.
Ей определенно не следует заводить допрос в то русло, где всплывет ее мать. Это слишком опасно. Нита не могла допустить, чтобы в полиции узнали о ее собственном участии в расчленениях и препарировании сверхъестественных существ. После таких признаний ее навсегда закроют в тюрьму, а это не входило в ее планы.
– Нет, он ничего не говорил, – добавила она. – Он посмотрел, как меня режут и как я исцеляюсь, а потом ушел.
Агент Куиспе долго молчала. Ните стало неловко. Что-то здесь нечисто.
– Кто этот человек?
– Не человек. Вампир. – Агент Куиспе вздохнула. – Он решатель в определенных группах мафии.
Решатель? То есть тот, кто решает проблемы, обычно связанные со смертью или шантажом? Какого черта подобный экземпляр искал ее мать?
«Мама, что ты наделала?» – подумала Нита.
Агент Куиспе продолжала:
– Недавно он был замечен в твоем родном городе.
Стоп. Что?
Живот Ниты скрутило узлом.
– Почему он был там?
Агент Куиспе долго молчала, перекладывая руки с места на место. Но наконец заговорила:
– Нита, мне очень жаль сообщать тебе об этом. Твоего отца убили чуть более недели назад.
Нита сидела, будто громом пораженная. А затем, все-таки не выдержав, заплакала.
