Глава 25

Нита мчалась по джунглям.

Каждый раз, когда под ногой хрустела ветка или волосы цеплялись за листья, она вздрагивала, боясь, что ее услышат охранники. Глупый страх, ведь они находились в доме и не могли ее услышать.

Дыхание Ниты было горячим и судорожным, потная одежда прилипала к телу, от укусов москитов неприятно покалывало кожу. Когда пролетавшая мимо муха села на нее, а затем приклеилась к потному телу, не в силах взлететь, Нита пришла к выводу: она ненавидит джунгли. Когда – если – она выберется отсюда, то больше ни за что не будет выходить на природу. Такой была ее клятва самой себе.

Вернувшись в город, Нита будет цепляться за бетонные здания и делать глубокие, отчаянные глотки загрязненного воздуха. Если ей удастся вернуться в Лиму с ее кондиционерами, сухим климатом и асфальтированными дорогами, она больше никогда не будет жаловаться на толпы людей.

Мчась по джунглям, Нита внимательно смотрела по сторонам и под ноги, чтобы убедиться, что случайно не сбилась с пути или не наступила на кого-нибудь живого.

Хрустнув еще несколькими ветками, она вывалилась из джунглей на край рынка и тут же побежала дальше по улице. Туфли Рейес были слишком тесными и жали ноги так, что, если бы не отключенные болевые рецепторы, ощущения вряд ли можно было бы назвать приятными.

Избегая людных мест на рынке, уже через несколько минут Нита оказалась перед бетонной тюрьмой, нащупала в кармане ключ, достала его и вставила в замок.

Когда дверь открылась, в лицо ударила струя воздуха из кондиционера. Задохнувшись от внезапной перемены, Нита справилась с первым потрясением и пошла к телу Рейес. Она была очень благодарна за то, что в здании есть кондиционер. Без него, с такой температурой, как на улице, тело Рейес уже начало бы гнить и вонять.

Ните нужны были инструменты. Вспомнив, что видела кое-какие в местном секционном зале, она поспешно отправилась туда, думая о том, как долго Ковит сможет тянуть время.

«Пожалуйста, просто задержи их на несколько минут, Ковит», – думала она. Если охранники решат на него напасть, у Ниты будут большие проблемы. После него они придут за ней.

Нита нашла медицинскую пилу – не лучший вариант, но хотя бы что-то. У девушки не было времени пилить кость – это ручная пила, а не электрическая. Ей нужно высвободить руку из плечевой впадины, а уже потом резать там, где это будет легче всего. Неидеальный вариант. Здесь не помешал бы другой, электрический инструмент.

Она вернулась в коридор и посмотрела на Рейес, тело которой частично растянулось на полу, а голова и часть груди вроде как «прислонились» к стене.

Перед Нитой лежал человек, которого она убила и которого убила и которого сейчас собиралась расчленить.

«С каких пор ты стала серийной убийцей, Нита?» – прозвучал голос в ее голове.

«У меня сейчас нет на тебя времени».

В помещении раздался дребезжащий и пронзительный звонок. Нита опустилась на колени и нашла телефон Рейес. Это был новый, замечательный смартфон с чехлом-накладкой. Нита щелкнула по нему ногтями и положила в карман, игнорируя звонок.

Затем прижала пилу к телу и начала резать.

Ей удалось заглушить угрызения совести, поскольку во время работы она не чувствовала вины за содеянное и ее не тошнило. Нита испытывала только какие-то грустные, смутные и отвлеченные эмоции. Такие возникали, когда она смотрела на тело на своем секционном столе и видела в нем признаки хронического артрита. Это было не настоящее сочувствие и даже не жалость. Нита не знала, какими словами описать эти ощущения. Возможно, другие не испытывали подобных эмоций, а может, просто не хотели признаваться в этом и притворялись, что умеют проявлять сочувствие.

А возможно, Нита все еще была так напугана, что не могла размышлять о чем-то другом. Пила с хрустом пробивалась сквозь тело. Нита втиснула ее между бороздками плечевого сустава и попыталась полностью оторвать руку. Плоть рвалась с хлюпающим, коротким звуком.

Нита вытерла со лба пот, который тут же сменился темными кровяными полосками. Но рука была у нее. Девушка взяла ее и развернулась, чтобы уйти, но вдруг остановилась. Она не может просто взять и побежать по рынку с человеческой рукой.

Или может? Это же Рынок смерти. Разве она не видела на улице еще более ужасных вещей?

Зажав отрубленную руку под мышкой, Нита выскочила из здания и бросилась через рынок и джунгли обратно к дому Рейес. Сердце вздрагивало с каждым шагом, капли пота падали на землю, отмечая путь. В горле пересохло, но все остальные части тела были такими мокрыми, словно на улице шел дождь.

Натыкаясь на ветки, Нита преодолевала ужасную тропу, ведущую к дому Рейес, и внезапно почувствовала, что за шиворот футболки упал сверчок. Злясь из-за этой задержки, она раздавила насекомое и двинулась дальше.

Добравшись до поляны с домом, Нита вытащила телефон Рейес и тут же поняла, что он заблокирован.

Проклятье.

Она могла принимать звонки, но позвонить самой возможности не было. Нужно, чтобы Ковит позвонил первым.

Застонав, она собралась с духом и включила болевые рецепторы в другом пальце. И тут же упала на колени, задыхаясь от боли. К этим ощущениям никогда не привыкнуть.

Телефон зазвонил мгновение спустя.

Нита дважды убедилась, что звонит именно Ковит, и только потом ответила:

– Прости, что не смогла позвонить. Телефон Рейес заблокирован.

– Я получил сообщение.

Несомненно. Нита пошевелилась, испытывая неловкость от мысли, что он ест ее боль.

– Рука у меня.

Она услышала, как Ковит шумно выдохнул.

– Хорошо.

– Я заброшу ее в окно, через которое вылезла.

– Понял. Запишу это в бумагах, которые лежат в кабинете.

Нита замешкалась. Охранники явно прислушивались к разговору.

– Так ты хочешь, чтобы я забросила ее в окно кабинета?

– Да, верно.

– Ладно. – Нита обошла здание и остановилась под окном кабинета. Оно находилось рядом с тем окном, из которого она выпрыгивала, поэтому определить было легко. – Я бросаю.

Она размахнулась и бросила руку в сторону окна. Пролетев по дуге, та ударилась в стену дома и, отскочив, упала на землю. Нита выругалась, подняла ее и попробовала еще раз. На этот раз все получилось.

– Она внутри, – сказала она в трубку.

– Отлично. Тогда я ее передам. Спасибо.

Раздался щелчок, и связь прервалась.

Нита в изнеможении прислонилась к стене дома. Глаза заливал пот, одежда неприятно прилипала к телу. Высохший пот образовывал на коже хрустящую корочку, а свежая влага накладывалась на нее, создавая еще один слой, пока Нита не собрала весь в пот в один цельный пласт.

Входная дверь открылась.

Нита застыла соляным столбом. Она понимала, что следовало спрятаться, когда у нее был шанс. Лоренцо и Хорхе уходили и не увидели Ниту, но, если сейчас они вдруг обернутся, она окажется прямо у них перед глазами.

«Черт возьми, Нита. Если ты все испортишь такой дурацкой ошибкой, ты никогда этого не переживешь».

«Конечно, потому что моя жизнь закончится».

– Я мог бы встретиться с тобой позже… – говорил Лоренцо.

– Даже не мечтай. – Хорхе нес руку Рейес в сумке, которую где-то нашел. – Я с тебя глаз не спущу. Ты опять нанюхаешься, и тогда Рейес точно отдаст тебя Ковиту. Она слов на ветер не бросает, дружок.

Лоренцо тихо вздохнул и потер виски.

– Знаю, знаю. Но я просто… я думал вернуться домой. Знаешь, теперь, когда Италии не нужно присоединяться к МПДСС из-за предписаний ЕС, цены на порошок из кости единорога стабилизируются.

– Ты уезжаешь? – в голосе Хорхе прозвучала боль.

Ните хотелось только одного – чтобы они побыстрее ушли и она снова могла двигаться. Чем дольше они болтают, тем больше у них шансов ее заметить.

Лоренцо пожал плечами.

– Не знаю. Я подумал, может, ты захочешь поехать со мной. Италия прекрасна. Тебе понравится.

– Я не хочу ехать в Италию, Ренцо. Мне и здесь нравится.

Пока охранники проходили через поляну и исчезали в деревьях, сердце Ниты неистово колотилось, а сама она замерла, словно труп. Их голоса медленно удалялись, и она наконец позволила себе расслабиться и прислонилась к стене дома. Ее всю охватило облегчение.

Она жива.

Пока еще.