Антуан взял старую белую машину ассоциации «Care4Calais» и поехал встречать новых беженцев. Затормозив в облаке песка, он вышел из автомобиля, врубился в группу вновь прибывших, исчез в ее центре и выбрался оттуда с женщиной и мальчиком. И это было первым, что увидел Адам. Словно эта женщина и этот мальчик отправили Нору и Майю в другое место, и оно могло быть где угодно на земле.

Адам думал, что еще может идти, но ноги у него подкосились, он рухнул на колени, будто получил апперкот, и его рука с зажатой в кулаке фотографией утонула в песке. Он ненавидел эту женщину с ее мальчишкой. Он попытался выровнять дыхание, но силы совсем покинули его. От надежды до полного упадка духа. Переход от одного состояния к другому за четверть секунды был как пощечина во время взрыва смеха.

Килани ни на мгновение не спускал с него глаз, и когда Адам поднял голову, мальчик был перед ним и с суровым и укоризненным видом протянул к нему руку. Адам не сразу отреагировал, но потом доверил ему свою фотографию. Килани в течение многих дней видел, что Адам с ней делает. Он уверенно улыбнулся Адаму и бросился к вновь прибывшим.

Видя, как ребенок тянет их за полы плащей и рубах и мычит, чтобы привлечь внимание взрослых, держа фотографию в поднятой руке, несмотря на то что его толкают и чуть ли не наступают на него, Адам преисполнился благодарности. Килани действовал с таким жаром, с такой охотой, как если бы искал собственную семью. Какой-то беженец обогнал его и толкнул черного мальчонку своим тяжелым рюкзаком; тот потерял равновесие, упал и выронил снимок. Порыв ветра отнес фотографию на два метра от него. Килани бросился вдогонку, и ему удалось схватить карточку, пока она окончательно не улетела. И тут он впервые по-настоящему разглядел лица. Нора и Майя. Женщина была божественно хороша, а у дочери был взгляд отца.

Колымага Антуана проехала мимо Адама и остановилась недалеко от него. На заднем сиденье Адам заметил ту женщину с мальчиком и спросил себя, по какому праву они получили шанс добраться сюда. Мальчик улыбнулся Адаму, тот отвел глаза, чтобы не видеть его невыносимой радости.

— Твои жена и дочь ехали через Ливию, так ведь? — через открытое окно спросил его Антуан.

Адам молча кивнул.

— Тогда тебе надо повидаться вон с тем человеком в черной футболке. Не спрашивай меня, что он здесь делает, но это ливийский перевозчик, и он сопровождал свою группу через всю Европу.

Сражаться, а потом капитулировать. И начать сначала. И так без конца. Адам сам себе казался условно мертвым, которому впрыскивают адреналин, чтобы он прожил еще немного. Он поднялся на ноги, снова исполненный решимости.

Жюли вместе с медсестрой из общества «Врачи без границ» приняла эстафету и разъясняла прибывшим правила, коды и организацию «Джунглей». Жюли занималась логистикой, а медсестра разузнавала потребности новых беженцев в возможной срочной медицинской помощи после подобных испытаний.

— As Salam Alaykum.

Ливиец обернулся к Адаму и в свою очередь тоже приветствовал его:

— Wa Alaykum Salam.

Адаму бы сразу показать ему фотографию, но он заранее знал ответ, потому что ответ всегда был одним и тем же. Человек посмотрит на снимок и скажет, что ему очень жаль.

— Я думал, что, прибыв в Италию, перевозчики разворачиваются и возвращаются в Ливию.

Удивленный тем, что Адам подошел к нему, незнакомец пристально оглядел его. Обеих женщин-волонтерок уже и так засыпали вопросами, и ему не оставалось ничего другого, как ответить сирийцу:

— Ты прав. Но я не только перевозчик, я, понимаешь ли, бизнесмен. Переход через Средиземное море очень опасен. Оно поглотило уже десятки тысяч беженцев и много моих братьев. А в Ливии исламисты то берут власть, то теряют ее, а потом берут снова. Очень нестабильно для бизнеса. Сплошные неприятности. Зато здесь новый рынок, гораздо более надежный. Перевозчики берут вдвое больше за Англию, не рискуют своей жизнью. А Франция, кроме того, что это мирная страна, вдобавок еще и демократическая. Так что я приехал разведать. И когда у меня будет достаточно денег, я куплю себе дом в Каннах, где проходят кинофестивали со звездами.

Каждый прибывал в «Джунгли» со своими мечтами. И Адам решился наконец попытать счастья.

Он вытащил фотографию и разгладил ее ладонью на своих грязных штанах.

— Они отплыли из Ливии в Италию, и у меня нет никаких вестей от них. Ты часто совершаешь такие переезды, может, ты…

Ливиец внимательно вгляделся в лица. Он узнал их в первую же секунду, но сделал вид, что роется в памяти.

Хотя именно с его лодки эту женщину столкнули в воду. И маленькую девочку тоже — он сам бросил ее в море. С утомленным и сочувствующим видом он поднял глаза от фотографии.

— Мне очень жаль, друг. Благодаря мне тысячи человек смогли покинуть Африку и встретиться со своими родными, но, пойми, я не могу запомнить все лица. Тем более что эти путешествия совершаются по ночам.

А поскольку надежда убивает, пока она есть, он ввел ему большую дозу, прямо в сердце.

— Скоро ко мне присоединятся другие ливийцы. Новый рынок не завоевывается в одиночку. Я тебе сообщу, и ты покажешь им фотографию. Ты не должен отчаиваться.

Адама тронули его слова, и, подобно тому как в свое время поступил с ним Усман, он предложил ливийцу помощь.

— «Джунгли» — это непросто. Если у тебя появится проблема или будут вопросы, я здесь, на дюне. Приходи без смущения.

Ливиец протянул ему руку, и Адам искренне пожал ее. После чего они расстались.

Когда настала ночь, Адам и Килани уснули, каждый в своей палатке, тесно прижавшейся одна к другой. Вибрация телефона вывела Адама из дремы. На экране высветилось: «Полиция-Миллер». Это сообщение отправил тот молодой флик, с которым они познакомились в больнице.

«Никакой информации во Франции о Майе или Норе Саркис. Я так хотел бы помочь тебе. Мне искренне жаль. Миллер».

Мобильник выпал у него из рук. Адам спросил себя, где взять силы, чтобы жить дальше. Он подумал о лежащем в его кобуре табельном оружии и успокоился, что пистолета нет под рукой. Хорошая дырка в голове, из которой капля за каплей вытекла бы его боль. Как это было бы просто…

Погруженный в мрачные мысли, он внезапно услышал, как в соседней палатке, в нескольких сантиметрах от него, в сновидении, которым он не хотел бы поделиться с ним, бьется, кричит и хнычет Килани. Счастливые дети, наверное, воображают себе монстров, которые прячутся у них под кроватью. За свою жизнь Килани повидал уже многих, и вот они-то не скрывались.