Аарон Сигмонд
Журналист и писатель

Как и большинство иммигрантов двадцатого века, мой дед приехал в Америку в конце двадцатых годов между Первой и Второй мировыми войнами и прошел через иммиграционный пункт на острове Эллис. Но вместо того, чтобы поселиться в Бруклине или Нижнем Ист-Сайде, подобно многим русским и польским евреям, он отправился в Чикаго. Там его уже ждали отец и двое братьев, и все они занялись автомобильным бизнесом. Одной из первых его покупок в США стали часы Elgin.

Я думаю, что для него бренд Elgin символизировал две вещи: Америку – новую жизнь на новой земле – и Чикаго, потому что именно там находился Elgin.

Мой дедушка надевал эти часы только в особых случаях: на свадьбы, бар-мицвы и большие праздники. А потом снова убирал их в ящик. На моей бар-мицве бабушки и дедушки преподнесли мне традиционные подарки: Библию, ручку и немного денег. Но я сказал деду, что на самом деле мне бы хотелось получить в подарок его часы.

Когда он умер, бабушка провела ритуал дарения некоторых его личных вещей, среди них были: перстень-печатка, кольцо со звездчатым сапфиром и несколько хороших часов. К тому времени часы Elgin находились в плачевном состоянии: у них не было ремешка, а на циферблате отсутствовали несколько цифр. Они никому не были нужны. Я думал, какие же они все глупые, ведь эти часы были воплощением всей жизни дедушки! Они словно рассказывают его историю.

С точки зрения денежной стоимости, это самые недорогие часы в моей коллекции. Но для меня они самые ценные. И я ношу их так, как носил мой дед, надевая только в особых случаях.