19

Январь 2020 года, Ла-Мадьер, Франция

Реа

После очередного сеанса в джакузи я чувствую себя такой отдохнувшей и обновленной, что соглашаюсь заняться сексом с Хьюго перед ужином, даже не пытаясь выдумать предлог, чтобы отделаться от него.

– Надеюсь, получилось, – выдыхает он, скатываясь с меня.

– Получилось что?

– То самое. Ну, понимаешь, чтобы ты забеременела. – Хьюго приподнимается на локте и указывает рукой на окно. – Только посмотри: снаружи идет снег, мы в роскошной спальне – какой потрясающий момент, чтобы зачать ребенка! Будем потом рассказывать ей эту чудесную историю. Можем назвать ее Сноуи.

– Хм… кому хочется знать, как его зачали? И потом, Сноуи? – Я смеюсь. – Это имя для кошки.

Хьюго проводит пальцем по моему животу.

– Ну ладно, не Сноуи. Но что-то связанное со снегом. Или с зимой. Что, если называть ее Винтер? Есть же имя Саммер? Как думаешь, Винтер подходит для девочки?

Он тянется за моим планшетом и открывает браузер. Я чувствую укол тревоги.

– Ты же говорил, что не трогаешь мой «Айпэд»? – спрашиваю.

– Да я его и не трогал, – отвечает Хьюго между делом, – просто хочу посмотреть имена, связанные со снегом, а свой оставил внизу… Смотри – Нэве – здорово! Ноэль – не знаю, не уверен… Аляска. Кристмас. Кристел. Пожалуй, нет.

Я забираю у него «Айпэд» вроде как чтобы посмотреть имена, но на самом деле мне не хочется, чтобы он притрагивался к нему.

– Можем сразу назвать ее Эльзой, как в «Холодном сердце», – предлагаю я, чтобы положить конец разговору. – Да и вообще, откуда ты знаешь, что будет девочка?

Хьюго зарывается лицом мне в шею.

– Я и не знаю. Просто надеюсь – хочу, чтобы она была похожа на тебя.

Я глажу его по голове – и в кои-то веки испытываю к нему подобие жалости.

20

Январь 2020 года, Ла-Мадьер, Франция

Хьюго

Что бы там ни говорила Милли – мол, всегда старается кормить нас одинаково хорошо, – сейчас очевидно, что ради ужина с боссом она постаралась. На закуску у нас устрицы, потом суфле из трех видов сыра, какая-то птица внутри птицы, как на банкете у Генриха VIII, когда он хочет произвести впечатление на заезжих королей, а на десерт нежнейшее домашнее мороженое с изысканными украшениями из жженого сахара.

Иногда я жалею, что не могу возить в такие путешествия Оливию. Я совсем не умею поддерживать светскую беседу. Возможно, именно поэтому мой бизнес сейчас переживает не лучшие времена – похоже, умение общаться в наше время ценится куда выше, чем прежде. Мне очень помогло бы сотрудничество со «Сноу-Сноу», и я должен убедить Саймона, что со мной стоит вести дела. Очень многое поставлено на карту, но я понимаю, что с личным аспектом в бизнесе у меня неважно, и чувствую себя не в своей тарелке. И как бы я ни любил Реа, на нее нельзя полагаться, как на Оливию. Всю неделю, как назло, она ведет себя вызывающе. Да, ей нравится выпить, и Реа обожает находиться в компаниях, но пьяной ее увидишь редко. Она словно сама не своя, и я не понимаю почему.

Да еще, помимо прочего, владелец шале, Кэмерон, оказался на редкость отталкивающим типом. Он совсем не такой, как я ожидал. Если честно, я думал, что он будет похож на меня – выпускник престижной школы, возможно, наследник семейного бизнеса, который развивал много лет, или финансист, сколотивший состояние в Сити и инвестировавший его в горные шале…

Но нет, оказывается, он начинал с нуля. Тут, конечно, нет ничего плохого – даже наоборот, ему есть чем гордиться, – но разве надо так на это напирать? Он только и делает, что хвастается, как много трудился и чего достиг, как хорошо разбирается в индустрии, знает горы – и вообще все на свете, насколько я могу судить.

Я понимаю, что уже пару минут не прислушиваюсь к его речи – отчасти потому, что Милли старательно подливает всем вина, но в основном из-за скуки.

– Поэтому я с самого начала знал, что хочу предлагать клиентам по-настоящему роскошные шале, а не масс-маркет, нацеленный на людей, которые любят делать вид, что они куда богаче, чем на самом деле, – распинается он. – Я начал с одного шале – чуть в лепешку не разбился, чтобы арендовать его на сезон, и практически все делал сам: от трансферов из аэропорта до уборки и готовки. Туристам нравится индивидуальное обслуживание, когда учитывают все их интересы, и я старался им это дать. Очень трудно в наше время найти хороший персонал – конечно, никто так не заинтересован в моем бизнесе, как я, его владелец. К счастью, мне удалось отыскать подходящих людей – благодаря тщательному отбору и достойной оплате… Ну, а уж с Милли мне особенно повезло.

Милли, натянуто улыбаясь, наполняет его бокал.

– Надеюсь, она хорошо о вас заботится, – добавляет Кэмерон.

– Она просто прелесть! Меня так и подмывает увезти ее с собой! – подхватывает Саймон.

Я морщусь. Кэсс, напряженно уставившись в тарелку, заливается краской; она делает вид, что замечание Саймона нисколько ее не задело. Саймону нужна женщина вроде Оливии, чтобы держать его в узде. Такие шуточки до добра не доведут – ему надо быть осторожнее.

– И сколько всего у вас шале, Кэмерон? – спрашиваю я, вспомнив слова Реа про то, как неприятно Кэсс находиться здесь, и попытавшись сменить тему.

– Пять в Ла-Мадьер – тут я начинал, и это мой любимый курорт – и двадцать по всем Альпам. Все высококлассные, люксовые, но в разном стиле. Тут и модерн, и ретро, и огромные, и маленькие – мы называем их «уютные», – но непременно с высочайшим уровнем сервиса.

– Нам очень нравится у вас, – замечаю я. – Это Реа, моя жена, предложила сюда приехать – кажется, раньше она устраивала мероприятие в одном из ваших шале, так ведь?

– Угу, – запнувшись, отвечает Реа и протягивает Милли бокал, чтобы та подлила ей вина, хотя она и так выпила больше чем следовало. – Мероприятие. Оооооочень симпатичное мероприятие.

Я бросаю на нее укоризненный взгляд, но Реа склоняется к Мэтту и шепчет что-то ему на ухо. После того, что было между нами наверху, перед ужином, когда мы испытали особенную близость, какой не знали уже давно, мне показалось, что ситуация должна измениться. Я решил, что Реа все-таки будет сдерживаться, особенно в присутствии Кэмерона, который важен для моего бизнеса. Но нет, она опять напилась и флиртует с менеджером… Внезапно мне становится жарко и очень хочется выйти на воздух. Я встаю – слишком резко, – задеваю стол, и как минимум четыре бокала опрокидываются, заливая вином девственно-белую скатерть.

– Вот дерьмо!.. Ох, то есть – простите!

Я поднимаю бокалы, но Милли уже торопится ко мне с салфетками и кухонным полотенцем и начинает вытирать пятна.

– Ничего страшного, не беспокойтесь, – говорит она. – Если все закончили, может быть, я просто уберу со стола? Давайте я подам вам еще вина и диджестивы в гостиную.

– Вот это моя девочка! – ухмыляется Кэмерон. – Хьюго, – он хлопает меня по плечу и, прежде чем встать, выпивает до дна свой бокал, – тут не о чем беспокоиться. Всё в полном порядке. Именно за это богачи и платят, приезжая сюда, – чтобы наводить беспорядок, который не придется убирать самим.

Мне хочется, чтобы Милли заметила мой сочувствующий взгляд, но она слишком занята устранением последствий. Пусть я и не гений общения, но даже мне сейчас стыдно за Кэмерона.

Пока все перемещаются из-за стола в гостиную, я выскакиваю на улицу, чтобы немного проветриться, но почти сразу возвращаюсь, поскольку ветер стал еще сильнее, и снег метет практически горизонтально. Остальные уже расположились на диванах с меховыми подушками и пледами. Саймон рассказывает Кэмерону какую-то бородатую и, естественно, непристойную шутку; Кэсс выглядит смущенной. Реа уселась рядом с Мэттом, что совсем мне не нравится. Она опять с полным бокалом, хоть и знает, что может быть беременна.

Милли входит и еще раз подливает всем вина.

– Кэмерон, мне позвонили из службы такси – машина, которую они послали, застряла в заносе. Вы не против подождать? Если честно, я даже не знаю, что еще можно сделать.

– Наверняка тут есть запасная спальня на случай, если он останется ночевать, да, Милли? – рокочет Саймон. – Да и вообще, нельзя разбивать компанию!

– Кэмерон, может быть, я постелю вам в мансарде, на всякий случай? – спрашивает Милли. – Конечно, если никто не возражает.

Кэмерон нетерпеливо машет рукой:

– Я подожду такси. Торопиться мне некуда. Могу даже пройтись пешком – до моего дома совсем недалеко. Да и проветриться не помешает.

– Конечно, решайте сами, но погода очень сильно испортилась – я не удивлюсь, если такси совсем не приедет, – отвечает Милли. – В любом случае я постелю вам наверху. Мало ли что…

– Спасибо, дорогуша, – говорит Кэмерон.

Милли продолжает натянуто улыбаться, но я вижу, что ей неприятно.

– Я оставлю напитки здесь. Если нет других пожеланий, то я, наверное, могу идти? – спрашивает она. – Во сколько подать вам завтрак утром?

Саймон смотрит на часы.

– Ух, оказывается, уже поздно! Может, около девяти? Тогда мы успеем на встречу с инструктором в десять, если поторопимся.

Милли кивает.

– Конечно. Увидимся утром.

Реа смеется – слишком громко – над каким-то замечанием Мэтта. Я встаю.

– Надеюсь, вы меня извините. Я что-то устал; пожалуй, лягу спать… Кэмерон, было приятно познакомиться. – Это ложь, ничего приятного не было. – Я позвоню вам на следующей неделе, когда вернусь на работу, и мы обсудим наше дальнейшее сотрудничество. Вы согласны? Или мой секретарь свяжется с вашим, чтобы договориться об удобном времени…

Кэмерон поднимается с дивана, чтобы пожать мне руку.

– Да, звучит здорово, приятель. С удовольствием покажу вам попозже другие наши шале, чтобы вы знали, что именно мы предлагаем – и зачем мы вам нужны. – Он нетвердо держится на ногах и не может сфокусировать глаза на моем лице. – Рад был познакомиться с вами – и, конечно, с вашей очаровательной супругой.

Реа саркастически ухмыляется и отвечает, едва ворочая языком:

– А уж мы как рады, Кэмерон!

Мне становится до того противно, что я готов залепить ей пощечину. Кэмерон придурок, но все равно, как она смеет? Она знает, как это важно для меня. Для нас обоих.

Я поднимаюсь в спальню и валюсь на кровать. Хотя всю эту неделю я употребляю спиртное куда умеренней остальных, голова у меня кружится и уже начинает побаливать.

Кое-как поднимаюсь с постели и бреду в ванную поискать обезболивающее. Снизу доносится взрыв хохота. Я достаю из своего несессера упаковку парацетамола, но она пуста. Голова уже раскалывается от боли. Наверняка у Реа должны быть таблетки. Я открываю молнию на ее косметичке и перебираю кисти, баночки и тюбики с помадой. До меня долетает ее аромат. Хорошо бы Реа сейчас тоже легла, чтобы не ставить меня в неловкое положение… Один Господь знает, что она хочет показать. Мне нужно подписать с Кэмероном договор. Нужно, чтобы Саймон инвестировал в мою компанию – правда, он сегодня перепил даже Реа, так что, вероятно, об этом можно не беспокоиться…

Мои пальцы натыкаются на упаковку с таблетками, и я вытаскиваю ее наружу.

Это не парацетамол.