Георгос Уинслоу Арчамболт, сделав записи в своем дневнике, задумался. Огрызком карандаша (совсем крохотным, скоро придется его выбросить) он зачеркнул последние четыре слова. Георгос подумал, что они чересчур проникнуты капиталистическим духом, поэтому решил заменить их чем-нибудь еще: «…прекрасно подготовлено командованием „Друзей свободы“». Так лучше. Гораздо лучше! Георгос продолжил сочинять.

Георгос отложил огрызок карандаша и улыбнулся. Надо было передохнуть — умственная работа обычно утомляла его. Он поднялся со стула и обвел взглядом подвал мастерской, заваленный новыми материалами и оборудованием. Он попробовал размять свое худощавое гибкое тело. Потом опустился на пол, часть которого специально не захламлял, и быстро отжался сорок раз. Он порадовался, что после этих упражнений у него совсем не сбилось дыхание. Ровно через три дня хорошая физическая форма может ему очень даже пригодиться. Через минуту он вернулся к своему дневнику. Нельзя пренебрегать тем, что когда-нибудь должно занять почетное место в революционных архивах. Он погрузился в размышления.

Предстоящая операция была тщательно организована — отработан сам план, снаряжение, доставка взрывчатки и зажигательных бомб в отель «Христофор Колумб». Первая группа бомб с высоковзрывчатой начинкой должна быть приведена в действие в три часа ночи на вторые сутки работы съезда энергетиков, а зажигательные бомбы — пять-десять минут спустя. И те и другие бомбы, замаскированные под огнетушители, будут установлены накануне, примерно за шестнадцать часов до намеченного взрыва.

Благодаря изобретательности Георгоса все функционировало, он подбирал яркую метафору, как точные часовые механизмы, которые закупил в Чикаго и доставил сюда Бердсонг. Георгос изменил свое мнение о Бердсонге. Теперь он откровенно восхищался этим крупным бородачом. Бердсонг не только предложил гениальные идеи, но и оказал существенное содействие в их реализации, при этом многим рискуя. Он специально ездил за товаром в Чикаго, помогал здесь закупать огнетушители, по несколько штук в разных местах.

В подвале мастерской уже накопилось почти три дюжины огнетушителей, их было вполне достаточно для осуществления операции «Друзей свободы». Георгос из предосторожности привозил их домой главным образом с наступлением темноты. Но однажды он рискнул и привез шесть огнетушителей днем. Дело в том, что Георгосу срочно понадобилось освободить место в своем фургоне для следующей партии. При этом Георгос сначала внимательно осмотрел улицу и только потом быстро перенес огнетушители в дом, будучи уверен, что остался незамеченным.

Георгос не только поднакопил более тридцати огнетушителей, но и переделал половину из них под бомбы. Сначала он выпотрошил их, а потом обработал внутреннюю поверхность корпуса, чтобы ослабить жесткость. Затем в оболочки, предназначенные для зажигательных бомб, заложил пластиковые бутылки с бензином, взрывные заряды с детонатором и часовые механизмы. Огнетушители, подготовленные для взрывов на нижнем этаже с целью блокирования выходов из отеля, вместо бутылок с бензином были нашпигованы динамитом, общим весом четыре фунта.

Покончив с оформлением своего дневника, Георгос займется последними огнетушителями, на что уйдут все оставшиеся до взрыва сорок восемь часов. Причем работать придется с огромными предосторожностями, так как взрывчатки в подвале хватило бы для того, чтобы стереть с лица земли целый квартал. Однако Георгос нисколько не сомневался в своих способностях, а также в том, что завершит всю работу вовремя.

Его тонкое аскетическое лицо радостно засветилось при воспоминании о словах Бердсонга, сказанных при первом обсуждении плана операции: «Если ты все сделаешь как надо, ни один человек с верхних этажей не выйдет из отеля живым». Бердсонг, конечно, молодец. Денег, которые он раздобыл, хватило на приобретение всего необходимого. Хотя стоимость всех закупок оказалась выше, чем ожидалось. Кроме всего прочего, именно Бердсонгу пришла в голову идея с отвлекающим маневром, чтобы помочь Георгосу вместе с его сообщниками незаметно пронести бомбы в отель.

На деньги Бердсонга Георгос купил хотя и бывший в употреблении, но все еще в приличном состоянии пикап «додж», по случайному совпадению красного цвета. Он оплатил покупку наличными, снабдив автомобиль фальшивыми документами, чтобы впоследствии было трудно установить, кому он принадлежал.

Пикап был спрятан в запертом частном гараже, примыкавшем ко второму тайнику «Друзей свободы». Он представлял собой недавно арендованное помещение в городском районе Норд-Касл, о котором знал только Георгос. Это убежище предназначалось на тот случай, если по какой-либо причине использовать дом на Крокер-стрит станет невозможно. На бортах грузовика уже было аккуратно выведено краской: «Служба противопожарной безопасности».

Еще одной остроумной находкой Георгоса стал выбор открытого пикапа. Содержимое кузова — невинные огнетушители — выставлялось на всеобщее обозрение. Собственный автомобиль Георгоса — старый фургон «фольксваген» — находится в гараже стоянки неподалеку от дома на Крокер-стрит и в операции задействован не будет.

Очередной отвлекающий маневр Бердсонга заключался в том, что он выведет к отелю сотню сторонников «Энергии и света» на демонстрацию протеста против «ГСП энд Л» как раз в то время, когда подвезут и станут разгружать огнетушители. Таким образом, демонстранты окажутся помехой для полицейских и сил безопасности, отвлекут их внимание, в результате чего до красного «доджа» никому не будет дела.

Бердсонг сдержал обещание и раздобыл эскиз плана первого этажа и антресолей отеля «Христофор Колумб». Изучив план, Георгос трижды посетил отель, чтобы уточнить подробности и окончательно определиться относительно места расположения огнетушителей со взрывчаткой на нижнем этаже. Георгос выяснил также, что служащие отеля были постоянно заняты, порой просто запредельно, поэтому любой посторонний мог беспрепятственно появиться в служебных помещениях, не привлекая к себе никакого внимания. Чтобы убедиться в этом, в свой третий визит в отель Георгос надел серо-голубой комбинезон-униформу с вышитыми на ней словами «Служба противопожарной безопасности». Планировалось, что точно так через три дня будут одеты остальные участники операции — члены организации «Друзья свободы». Никакого беспокойства. Никаких проблем. Сотрудники разных служб отеля даже дружески кивали ему, не находя ничего особенного в его появлении. Со своей стороны, Георгос попробовал себя в будущей роли. Ведь когда «Друзья свободы» объявятся в отеле, им придется каждому встречному улыбаться да еще бормотать всякую чушь вроде «извините», «да, сэр», «нет, мадам», «пожалуйста» — унизительный бред, но чего не сделаешь ради революции! Наградой им будет успех операции!

На крайний случай, если борцов за свободу остановят и поинтересуются, кто они такие, Бердсонг напечатал специальные заказы-наряды на производство работ от службы противопожарной безопасности. Они были уже заполнены с указанием на то, что огнетушители подлежат доставке в отель для последующей там установки. Бердсонг также подготовил разрешение для персонала службы противопожарной безопасности на беспрепятственный вход в отель. Фирменные бланки отеля во время одной из своих вылазок в «Христофор Колумб» он прихватил с гостевых столиков на первом этаже. Оба документа возникли как эрзац первоначальной задумки Георгоса о том, чтобы достать настоящие бланки отеля на выполнение текущих заказов.

Кажется, они продумали все до мелочей. И только одно смутное беспокойство преследовало Георгоса — Иветта. После той ночи, четыре месяца назад, когда ему пришлось устранить двух свиней из охраны на горе близ Милфилда, он перестал доверять Иветте, не одобрившей его действий. Короче говоря, размышлял Георгос, пора ее убрать. Как однажды заметил Бердсонг, с этим особых проблем не возникнет. Но Георгос решил не форсировать. Иветта доказывала свою полезность. Хорошо готовила и вполне устраивала его в постели. К тому же по мере приближения операции, связанной с ликвидацией еще большего числа врагов народа, ему все чаще требовалась женщина.

Проявляя осторожность, Георгос не посвятил Иветту в тайну о готовящихся взрывах в отеле «Христофор Колумб», но она, видимо, догадывалась, что затевается какая-то важная операция. Может быть, неучастием в этой операции и объяснялось ее молчаливое угрюмое состояние в последние несколько недель. Ну да не беда. Сейчас у него столько куда более важных дел. А в скором времени ему все равно придется избавиться от Иветты, хотя такое решение окажется для него не из легких. Просто удивительно! Даже сама мысль об убийстве Иветты вызывала у него эрекцию. Ощутив возбуждение, Георгос вернулся к своим записям в дневнике.