Фред Хендин работал в бригаде плотников с подрядчиком из Денниса, который специализировался на реконструкции. Фред любил свою работу, особенно наслаждаясь ощущением дерева в руках. У дерева своя душа так же, как и природное достоинство. Он во многом и на себя смотрел так же.

Теперь, когда прибрежные владения выросли в цене, стали платить за реставрацию домов, находящихся на балансе местных властей и расположенных в многолюдных местах.

Прибрежный дом, в котором они сейчас работали, был одним из них. Ему было около сорока лет и они практически перестраивали его. Часть проекта заключалась в переделке кухни, замене шкафов из древесно-стружечных плит, которые использовались в дешевых домах, на привычную мебель из вишневого дерева.

Фреду очень нравился дом напротив того, где они работали, настоящая ручная работа, с правами на пляж и потрясающим видом. Он наблюдал, как местные агенты по недвижимости привозили потенциальных покупателей, но никто не задерживался. Они видели только плохое состояние здания. Фред понимал, что если он купит этот дом и потратит месяцев шесть напряженного труда, то получит один из прекраснейших домов, который мог бы пожелать каждый, плюс он бы сделал хорошее вложение денег.

Всего две недели до конца августа, думал он. Потом цены упадут. Активность продавцов недвижимостью практически замирает зимой на Кейпе.

Фред присел перекусить с другими рабочими из бригады. Они дружно работали, а в перерывах любили посмеяться.

Начался разговор о разбирательстве смерти Вивиан Карпентер Ковей. Мэтт, электрик, делал какую-то работу для Вивиан в мае, вскоре после свадьбы.

— Нелегкая дамочка, — доложил он. — В тот день ее муж пошел в магазин и задержался. Она напала на него, когда он вернулся, кричала, чтобы он не делал из нее дуру, и велела собирать свои шмотки. Потом, когда он напомнил, что она просила зайти в чистку и это задержало его, начала плакать и вешаться ему на шею. Поверьте, эта женщина была трудной.

Сэм, недавно появившийся в бригаде, спросил:

— Говорят, что у Ковея есть подружка, официантка где-то здесь, которая действительно страстная штучка?

— Забудь об этом, — прорычал Мэтт, избегая смотреть на Фреда.

Фред запихнул салфетку в кофейный термос.

— Все равно. Забудь об этом, — резко сказал он, мгновенно утратив свой добрый юмор.

Когда он вернулся к работе, ему потребовалось время, чтобы успокоиться. Многое стояло ему поперек горла. Прошлым вечером после ухода детектива Тина призналась, что виделась с Ковеем всю последнюю зиму, несколько раз съездив к нему во Флориду.

Имеет ли это значение, спрашивал себя Фред, вешая шкафы. Как подчеркнула Тина, тогда они не встречались. Но почему ей надо было лгать? Потом он задумался, не обманывает ли она, говоря, что не встречалась с Ковеем после его женитьбы. А как насчет последнего месяца, когда его жена умерла?

В конце дня, когда Фред приехал домой ждать назначенной встречи с Адамом Николсом, он все еще решал, будет ли когда-нибудь в состоянии доверять Тине.

Он ничего не скажет адвокату Ковея. Сейчас он будет горой стоять за Тину и даст ей обручальное кольцо, чтобы надеть его в суд. Как говорил детектив, полиция не прочь сделать Тину соучастницей убийства. Кажется, она не понимает, как все стало серьезно.

Нет, он будет защищать ее, но если это неприятное чувство будет расти, он понимал, что не сможет жениться на Тине, как бы не сходил по ней с ума.

Фред с грустью вспомнил обо всех подарках, которыми осыпал ее этим летом. Золотые часы, жемчуг и булавка его матери. Она держит их в коробке, замаскированной под книгу, на полке в своей комнате.

Если по окончании слушания он решит покончить с Тиной, то заберет и обручальное кольцо и все остальное.