Маша

Андрей ждал Бакрина, а дождался — Машу. Ее подвез Хмельченко, вставший в засаде за пятьсот метров отсюда, при выходе на трассу. Маша села рядом, взяла его руку в свои.

— Я чувствую, он где-то тут. Больше негде.

Он кивнул:

— У нас, кроме дачи, зацепок все равно нет. Я тут подружку Васину встретил — по детским дачным играм. Так она рассказала, что они здесь все облазили в юные годы. Здесь какие-то то ли церкви, то ли монастыри стоят в развалинах. Да и леса — не маленькие. Где-то далеко от людей должна быть у него лежка, как у дикого зверя.

В магазин тем временем зашли тощий подросток с плейером и высокая старуха, укутанная в пуховый платок. Подросток вскоре выбежал с бутылью лимонада, а старуха задержалась и появилась в дверях минут на десять позже, неся в руках пакеты, набитые едой. Она прошла в двух шагах от машины Андрея, и Маша вдруг вскрикнула: руки у бабки — большие, с миндалевидными ногтями — были вовсе не старушечьи, не женские даже, она уже видела где-то похожие, и в эту секунду дверь лабаза распахнулась, и продавщица, теряя тапки, сбежала по ступеням, крича:

— Это он, вчерашний! Я по фингалу под глазом опознала, бери его!

А старуха, бросив сумки, побежала вперед, высоко поднимая колени, вскочила на мопед, прислоненный к дереву метров за пятьдесят, и дала газу.

Андрей рванул с места, и через минуту они уже нагоняли мопед: Бакрин обернулся, платок соскользнул с головы, и вдруг — Маша могла в том поклясться, хоть в наступающих сумерках было сложно разобрать выражение лица, улыбнулся и резко дал вправо. Мопед, подскакивая, понесся через лес, Бакрин ловко лавировал между стволами. Андрей с визгом тормозов остановился.

— Никуда не уходи и предупреди Хмельченко! — приказал он и побежал напролом в чащу, ориентируясь на стук двигателя.

— Бакрин ушел в лес, — сказала Маша, услышав в трубке Хмельченко. — Андрей побежал за ним, но если Бакрин не растянется на каком-нибудь корне и не врежется в ствол, вряд ли Андрей его нагонит. Попытайся словить Бакрина дальше по шоссе, если он выедет из леса.

— Понял. Попробую, — Хмельченко отключился. А Маша обреченно ждала — и дождалась. Андрей вышел из леса, потирая поцарапанную щеку:

— Ушел?

— Ушел, — он в ярости пнул колесо. — Да что ж такое-то!

И в этот момент у него зазвонил телефон. Он сел в машину, включил громкую связь.

— Да, — сказал он раздраженно в трубку.

— Слышь, Яковлев, тут такая история… — услышала Маша голос Серого.

— Не томи, говори уже!

— Я и говорю — тут у нас какая-то фигня выходит. В списке Бакрина нашего все спонсоры липовые, так?

— Так.

— А вот и нет, — слышно было, как на другом конце щелкнули зажигалкой. — То есть спонсор он, конечно, фантомный, но вот предприятие такое действительно существовало — некий станкостроительный завод.

— И? — нахмурился Андрей и сам полез за сигаретами.

— Завод закрыли еще в конце семидесятых. Он заброшен, по ходу, совсем. Но есть один нюанс: земля, на которой он стоит, продана. И продана — догадайся кому?

— Дому инвалидов.

— Именно. А теперь ты мне скажи, на кой ляд инвалидам станкостроительный завод?

— Пожалуйста, — вступила Маша, — нам нужен подробный план местности с заводом. И группа захвата.

— Подтверждаю. — Андрей посмотрел на нее и кивнул: — Он точно — там.