В ходе исследования нами были изучены работы, посвященные копинг-поведению (Burgess and Holmstrom, 1976, 1979), действиям жертв изнасилования и тех, кому удалось его избежать (Bart and O’Brien, 1984), и поведению жертвы с целью вызвать у преступника жалость к себе (Grayson and Stein, 1981). Анализ этих стратегий, приведенный в научных трудах, в сочетании с нашим клиническим опытом исследования насильников и жертв, позволяет нам определить следующую типологию стратегий реагирования: бегство, активная вербальная конфронтация, активная физическая конфронтация, невраждебные вербальные реакции, пассивное физическое сопротивление и непротивление.

Мы подчеркиваем, что бегство всегда является оптимальным способом реагирования, если его возможно выполнить успешно. Однако определить, насколько удачной будет попытка бегства, очень трудно. Если жертва одна в лесу и бежать ей некуда или на нее напали несколько человек, попытка бегства, скорее всего, будет не только безуспешной, но еще и опасной для жизни. При угрозе оружием последствия такого шага могут быть слишком рискованными. Молодой возраст и атлетическое телосложение преступника понижают вероятность успешного бегства.

В городе или пригороде, если нет угрозы применения оружия, где-то поблизости есть люди, а какие-либо физические ограничения отсутствуют (например, жертва не связана), вероятность успешного бегства становится в целом выше. Однако необходимо проявлять осторожность. У некоторых индивидов (садистов) безуспешное бегство может вызывать повышенное возбуждение и, таким образом, провоцировать на еще бо́льшую жестокость.

Эта стратегия подразумевает громкий крик («Отстань от меня! Убирайся!») в качестве средства привлечения внимания или выражения готовности дать отпор. Такие вербальные реакции носят выраженную конфронтационную окраску и призваны с самого начала донести до насильника сигнал о том, что жертва будет сопротивляться.

Способы оказания физического сопротивления варьируются в диапазоне от умеренных (борьба, удары кулаками или ногами) до крайних (повреждение чувствительных мест — лица, горла, области паха — с целью нанести смертельное увечье). Целесообразность такого способа реагирования зависит от множества различных факторов, в том числе таких, как место нападения, наличие угрозы оружием, вероятность получения помощи, размеры и физическая сила преступника и степень угрозы. Успешность применения подобных действий зачастую связана с быстротой реакции и использованием фактора внезапности. Жертве следует иметь в виду, что во многих случаях ответом на физическое сопротивление будет возросшая агрессивность.

Эти способы реагирования призваны отговорить напавшего от совершения преступления («Я девственница»; «У меня месячные»), проявить к нему сочувствие (вовлечь насильника в разговор, внимательно слушать и стараться отвечать участливо), отрезвить его («Мне страшно») или поторговаться с ним («Давай обсудим это»; «Давай лучше выпьем»), чтобы потянуть время и выработать другую стратегию (создать условия для бегства). Разговоры обычно бывают самым безопасным и надежным средством снизить уровень агрессии (когда понятно, что преступник намерен действовать агрессивно), но их может оказаться недостаточно для того, чтобы полностью остановить нападение.

Как правило, невраждебные убеждающие методы не срабатывают (Mclntyre, 1978). В пылу нападения большинству насильников будут безразличны менструальные боли жертвы или ее девственность, если они вообще в это поверят. Жертвам следует избегать фраз вроде «у меня сифилис» или «я беременна», поскольку подобные заявления могут подкрепить патологическую идею преступника о том, что жертва «плохая» или развратная женщина, заслуживающая быть изнасилованной. Следует избегать также и угроз («Тебя поймают и посадят»).

Занять напавшего диалогом будет проще, если жертва не станет притворяться кем-то еще и сосредоточит внимание на происходящем в данный момент («Я ведь совершенно незнакомый тебе человек. Почему ты хочешь обидеть меня? Я же не сделала тебе ничего плохого» или «А если бы я была кем-то, кто тебе дорог, ты бы тоже так сделал?» — но не «Это разрушит мою жизнь»). Насильнику легко отмахнуться от того, что может произойти когда-то в будущем. Но ему труднее не обращать внимания на то, что жертва говорит о происходящем прямо сейчас. Следует также избегать вопросов вроде «А если бы я была твоей дочкой или сестрой?» — поскольку неизвестно, что эти люди могут значить для напавшего.

Этот метод подразумевает принятие активных действий, не направленных на преступника, как в случае активного сопротивления. Пассивное физическое сопротивление может быть как симуляцией, так и вполне реальной непроизвольной реакцией. Симулировать можно обморок, удушье, тошноту или судороги. Непроизвольными могут быть, в частности, рыдания, удушье, рвота, мочеиспускание или дефекация. Такие реакции иногда помогают, но полагаться на них нельзя в силу их специфичности. В случае замещающего насильника эта стратегия может быть опасной.

Непротивление подразумевает отсутствие какого-либо противодействия нападению (как активного, так и пассивного). Жертва может сказать что-то вроде: «Я сделаю так, как ты хочешь, только не делай мне больно». Непротивление часто бывает результатом парализующего ужаса, униженного страха или уверенности в необходимости такой реакции ради спасения собственной жизни. В большинстве случаев этот способ должен быть крайней мерой, когда все попытки остановить напавшего оказались бесполезны. Непротивление может быть истолковано преступником как соучастие и усугубить жестокость нападения.

В целом же решение подчиниться и не сопротивляться преступнику является трудным. Оно может быть в равной мере обусловлено как жестокостью нападения, так и эмоциональным состоянием и специфическими страхами жертвы (например, перед смертью или изнасилованием). Одни женщины справляются с осознанием того, что они подчинились, значительно легче других. У некоторых жертв непротивление может впоследствии вызывать гнев и/или стыд, в то время как другие могут принимать его и нормально относиться к любым действиям, которые они сочли нужным совершить ради выживания при минимуме эмоционального и физического ущерба. Если жертва все же прибегла к этому способу, очень важно, чтобы она не стеснялась своего решения и понимала, что впоследствии у нее может появиться чувство стыда.

Мы исходим из того, что агрессия порождает агрессию. Если степень ярости и агрессии явно превышает необходимую для принуждения к подчинению, активное сопротивление жертвы обычно приводит к возрастанию жестокости напавшего и увеличивает риск причинения тяжелых физических увечий. Неоправданная жестокость насильника ставит жертву в опасное, неопределенное и непредсказуемое положение. На этом основании мы полагаем, что первая реакция на нападение не должна быть агрессивной. Если жертве не удалось нейтрализовать (снизить уровень агрессии) нападавшего с помощью диалога, то ей не остается ничего иного, кроме как применить любые другие доступные средства. Преступник считает, что имеет право на секс при любых обстоятельствах, и поэтому совершенно безразличен к моральному и физическому благополучию жертвы. Активные стратегии конфронтации, как вербальной, так и физической, видятся нам вполне уместными. Если совершенно очевидно, что насильник готов применить любые силовые методы для принуждения к подчинению, активную физическую конфронтацию разумно использовать только тогда, когда жертва полностью уверена в успехе. Отсюда наилучшей стратегией является вовлечение насильника в разговор о нем самом (большинство преступников страдает нарциссизмом), чтобы жертва стала для него реальным, а не сексуальным объектом. Пассивное физическое сопротивление также может быть полезным, но обычно на него не стоит полагаться в силу индивидуальных особенностей насильников. Как указывалось выше, некоторые реакции (плач, тошнота, приступ удушья) могут быть непроизвольными, и если они усугубляют ситуацию, то жертве придется подавить их.

Многие насильники-эксплуататоры наверняка на время приостановятся, если не утратившая присутствия духа жертва скажет: «Что, прямо здесь? Прямо сейчас? Давай-ка сперва присядем и поговорим». Нельзя не признать, что это требует от жертвы необычайного хладнокровия, но зато моментально приводит насильника в замешательство. Пусть даже это и не позволит избежать изнасилования, но хотя бы уменьшит количество телесных повреждений и даст жертве время оценить свои возможности для бегства.

Если у жертвы не получается вовлечь напавшего в разговор и физическая агрессия продолжается, нарастает или имеет признаки летальной, то жертва должна отбиваться всеми доступными способами (бить преступника по глазам или в пах, использовать камни, палки и т. п.), чтобы сбежать и/или уклониться от серьезных телесных повреждений.

Если напавший не скрылся после вербальной конфронтации, не вооружен и отвечает угрозами или оскорблениями, жертва должна немедленно оказать физическое сопротивление — ударить его кулаком и ногой. Такая тактика обычно бывает успешной с замещающими насильниками, а иногда с насильниками-эксплуататорами.

Если напавший реагирует на физическое сопротивление повышением степени своей ярости и/или жестокости, жертве следует прекратить сопротивляться. Если он реагирует немедленным прекращением насильственных действий и готов вступить в разговор с жертвой, то это, по всей вероятности, насильник-эксплуататор; в таком случае следует использовать вербальные стратегии.

Если напавший продолжает наращивать агрессию/жестокость, жертве следует попытаться применить вербальные методы разубеждения. Напомним, цель состоит в приостановке конфронтации, снятии напряженности ситуации и понижении степени агрессии преступника. Если разговоры оказались безуспешными и насилие продолжается, то жертве и в этом случае нужно делать все, чтобы выйти из ситуации. Если вербальное разубеждение помогло и степень агрессии заметно снизилась, следует продолжать в том же ключе и отвечать на сказанное насильником соответственно его ожиданиям.

Для замещающего насильника жертва служит суррогатом и символом объекта (-ов) ненависти из его биографии. Его основной мотив состоит в причинении жертве страданий и увечий. Степень его агрессивности может варьироваться от словесных оскорблений до зверского избиения. Активное физическое сопротивление, если только жертва не уверена полностью в своих силах, с точки зрения преступника, может послужить оправданием его намерения «наказать» жертву и, следовательно, лишь усилит его агрессию.

В целом не рекомендуются также и пассивные способы реагирования. Вымещающий злобу насильник не будет сочувственно реагировать на очевидные страдания или дискомфорт своей жертвы. Такие реакции, как тошнота, удушье или рыдания, послужат ему свидетельствами достижения желаемой цели. Еще более неподходящей реакцией в случае такого насильника является непротивление. Поскольку половой акт не является для него основным мотивом, непротивление не удержит его от совершения изнасилования. В данном случае можно рекомендовать вербальное реагирование с тщательно подобранными словами. Жертва должна убедить преступника, что она не та, кого он ненавидит («Похоже, ты очень зол на кого-то, но я здесь точно ни при чем. Мы же прежде никогда не встречались»). Жертва должна избегать высказываний, которые могут оправдывать нападение в сознании насильника. Здесь ей придется положиться на свою фантазию. Вряд ли можно признать удачными высказывания в духе: «А откуда ты знаешь, что я сука? Ты меня же первый раз в жизни видишь. Мы ведь незнакомы, а я-то, может, очень даже милая особа».

Для насильника-садиста жертва является своего рода партнером, вместе с которым они разыгрывают его сексуально-агрессивные или садистские фантазии. Нет необходимости напоминать, что такой насильник является крайне опасной личностью. Поскольку такие нападения отличаются исключительной жестокостью и могут закончиться для жертвы серьезными увечьями, лучшей стратегией будет бегство.

На случай отсутствия такой возможности ниже мы приводим несколько рекомендаций. Если жертва не оказывает никакого сопротивления, садист может воспринимать ее как активного соучастника. Это повлечет за собой рост его возбуждения и, следовательно, ярости. Если жертва оказывает физическое сопротивление, борется или пытается защититься как-то еще, насильник также может посчитать ее активным соучастником, что также повысит его возбуждение и ярость. Пассивность и податливость также способны дополнительно разъярить преступника. В порыве слившихся воедино сексуально-агрессивных чувств садисты обычно глухи к попыткам договориться, пробудить сочувствие или разубедить. И наконец, пассивное физическое сопротивление также неэффективно, поскольку существует высокая вероятность того, что подобное поведение вновь будет истолковано как соучастие в акте насилия.

Вследствие отсутствия надежных и эффективных способов реагирования жертва должна делать все, что представляется ей необходимым для выхода из ситуации. Например, можно симулировать участие, а в критический момент максимально использовать фактор внезапности и предельно жестко атаковать уязвимые места преступника. Для этого жертве нужно превратить свой ужас в ярость, а ощущение беспомощности — в битву за собственную жизнь.