В рамках нашего исследования мы изучили, как вели себя жертвы в каждом конкретном случае.

Нами было изучено 118 жертв преступлений; 109 из них получили несовместимые с жизнью ранения, оставшимся девяти удалось выжить. Подавляющее большинство в выборке составляли белые (92 %) женщины (82 %), не состоящие в браке (80 %). Возраст 113 жертв варьировался в диапазоне от 6 до 73 лет (в пяти случаях информация о возрасте жертвы отсутствовала); 14 из них (12 %) были в возрасте до 14 лет; 83 (73 %) — в возрасте от 15 до 28 лет; 16 (14 %) — в возрасте от тридцати лет и старше. Таким образом, подавляющее большинство жертв (73 %) были в возрасте от 15 до 28 лет, что соответствует обычному возрастному диапазону жертв изнасилования.

Почти в половине (47 %) случаев жертва была приблизительно одного возраста с преступником. В более чем трети случаев (37 %) жертва была моложе преступника. В 15 % случаев жертва была старше преступника. Более половины (62 %) жертв происходили из семей среднего достатка или обеспеченных, 30 % — из малообеспеченных семей, и 9 % — из неимущих семей.

У 37 % жертв на момент нападения имелся постоянный партнер, тогда как 63 % были одиноки.

Для установления любых причинно-следственных связей в поведении жертвы необходимо учитывать всю цепочку взаимодействий между ней и преступником. Мы попросили убийц описать принятые жертвами меры сопротивления, а именно их попытки договориться, возражать, звать на помощь, сбежать или отбиваться. Затем они должны были описать собственные реакции на поведение жертв. Важно не забывать, что эта информация отражает исключительно точку зрения преступника.

Из 83 случаев, по которым имелись соответствующие данные, в 23 (28 %) жертвы неохотно подчинялись и не оказывали сопротивления. Один из убийц так описал свой опыт: «Она оказалась понятливой. Я показал ей пушку. Она задрожала и выронила сумочку, но потом пришла в себя и сказала: „Хорошо, я буду молчать. Только не делайте мне больно“». Из тех, кто предпринял какие-то действия, 26 жертв (31 %) пытались договариваться; 6 (7 %) — возражать; 8 (10 %) звали на помощь; 4 (5 %) попытались убежать и 16 (19 %) попытались отбиться от преступника.

Что касается реакции преступника на сопротивление жертвы, то в 31 случае (34 %) он никак не отреагировал, в 14 случаях (15 %) угрожал жертве словесно, в 23 случаях (25 %) становился агрессивнее и в 24 случаях (25 %) применял насилие. Таким образом, в 2/3 случаев нападавший противодействовал сопротивлению жертвы, часто (50 %) повышая уровень агрессии и насилия. Следовательно, у большинства опрошенных преступников и физическое, и словесное сопротивление вызывало ответную реакцию.

Важно отметить, что количество жертв, которые оказывали физическое сопротивление, и жертв, которые не пытались сопротивляться, практически совпадало (25 против 23). Оба этих пути приводили к смертельному исходу.

Исследуемым был также задан вопрос о том, что могло бы предотвратить преступление. Определить факторы, способные удержать их от убийства, смогли лишь те, кто совершил его без сознательного мотива. В числе таких факторов преступники назвали пребывание в людном месте, наличие возможных свидетелей и лояльное отношение жертвы. Те из убийц, кто сознательно планировал свое преступление, говорили, что факторы оживленной обстановки и присутствия очевидцев не имеют для них значения, поскольку в их фантазиях все продумано до мелочей и ситуация всегда находится под контролем («Я всегда убивал у себя дома, там нет свидетелей»). Один из преступников сказал: «Если убийство входило в мои планы, то у жертвы не было выбора». Кроме того, убийца с проработанным планом обычно считает, что его никогда не поймают.