Этап 1: антецедентное поведение и планирование
Первый этап — антецедентное поведение убийцы — создает фон, на котором происходит преступление. На этом этапе действия преступника определяются предшествующими инциденту стресс-факторами, расположением духа и процессом составления плана.
Предпреступные стресс-факторы
Психологическое и эмоциональное состояние убийцы, его расположение духа и, следовательно, его поведение перед убийством в разной степени определяют события, происходящие вокруг него. В качестве причин своих поступков убийцы часто называют провоцирующие стрессы. Они не всегда отдают себе отчет в базовых проблемах, обусловивших возникновение этих стресс-факторов и играющих важнейшую роль в мотивации. Тем не менее в сознании убийцы эти факторы (например, ссора с родителями) являются более чем достаточным основанием для агрессии, направленной на окружающих, даже совершенно незнакомых. Объекты нашего исследования упоминали в числе стресс-факторов, наличествовавших непосредственно перед совершением убийства, конфликты с лицами женского пола, конфликты с родителями, финансовые затруднения, супружеские проблемы, конфликты с лицами мужского пола, рождение ребенка, телесные повреждения, проблемы с законом, проблемы с работой и стресс в связи с чьей-то смертью.
Конфликты с лицами женского пола. В 48 из 81 случая убийств (59 %), по которым имелась соответствующая информация, мужчины заявляли о том, что, по их мнению, почву для совершения убийства подготовил среди прочего некий конфликт с женщиной. В одном из таких случаев убийца рассказал, что познакомился в баре с женщиной и выпивал с ней. Затем она начала подвергать его насмешкам. После этого он подцепил другую женщину и отвел ее к себе домой, где убил с особой жесткостью.
В то же время некоторые убийцы признавались, что в основе стресса, на первый взгляд вызванного конфликтом с женщиной, лежали другие факторы. Один из убийц описал свой дополнительный стресс таким образом:
За три дня до этого я порвал со своей подружкой и чувствовал себя очень тревожно и напряженно. А потом, на следующий день после случившегося [убийства], она позвонила, чтобы сказать, что была не права и хочет меня видеть. Я понимал, что наделал, и все такое, и видеть ее мне было неохота. Так что я избегал ее пару недель… Я сделал это [совершил убийство] не просто потому, что был зол на свою подружку… Тут было влияние среды, были проблемы в школе. Из-за своей девушки я стал прогуливать учебу, и примерно за месяц до того, как все произошло, у меня начались проблемы. Мне кажется, несколько вещей сошлись в одной точке, вот и случилось то, что случилось. На меня и дома давили, чтобы я оценки исправлял, работать шел и так далее.
Конфликт с родителями. Другим значительным стресс-фактором, непосредственно предшествующим убийству, является конфликт убийцы с родителями. В 48 из 86 случаев (53 %) преступники говорили о проблемах с родителями. В одном случае убийца несколько раз подрался с отчимом и попытался убить его из револьвера 45-го калибра. В другом случае усыновленный в раннем возрасте молодой человек, получив имя и адрес своей биологической матери, связался с ней. Он отправился к ней домой в полной уверенности, что она возьмет его к себе жить. Однако женщина ему в этом отказала, а позже он узнал, что у него есть сестра, которую воспитала их биологическая мать. Свою ярость из-за этого он неосознанно переносил на своих жертв, напоминавших ему сестру возрастом и внешним видом.
Финансовые проблемы. В 48 % из 86 случаев убийств мужчины говорили о существовании у них финансовых проблем в период совершения преступления. Опять же, данный стресс-фактор может быть тесно связан с каким-либо еще, как в следующем примере:
У меня были кое-какие финансовые затруднения, [тем не менее] с женой отношения были вполне ничего. С родителями я ссорился, потому что все время пил. У меня случались конфликты с тещей, тестем и шурином. У нас с ними то и дело [возникал] какой-нибудь спор.
Высокая степень агрессивности этого мужчины была связана с финансовыми трудностями, алкоголем и проблемами с родственниками. Все эти факторы обусловили его эмоциональное состояние.
Проблемы с работой. Трудности с работой указывались в качестве провоцирующего стресс-фактора в 39 % из 90 случаев убийств и предполагались еще в 26 % случаев. К проблемам с работой относятся ситуации, когда преступник был безработным или испытывал трудности на рабочем месте. Работодатель одного из убийц сообщил следующее:
[Преступник] не выполнял приказы и указания. Не ладил с другими сотрудниками. Он часто вступал в конфликты без повода. Сотрудники боялись сказать при нем лишнее слово или перечить ему в чем-либо. От него пахло по́том, и я не мог заставить его что-то с этим сделать. [Хотя] он неплохо справлялся с доставкой и нареканий от заказчиков практически не было, проблема с ним была в том, что он создавал проблемы другим сотрудникам.
Супружеские проблемы. Поскольку лишь немногие из преступников были женаты, брак не так часто упоминался в качестве источника стресса. Однако в 21 % из 89 случаев убийств его указали как одну из проблем. Так, один из убийц признался, что имел связи с другими женщинами и узнал, что у жены тоже есть роман на стороне. В этот период его фантазии об изнасиловании и убийстве стали особенно яркими.
Дополнительные стресс-факторы. В числе прочих провоцирующих стрессовых событий убийцы называли проблемы с законом (28 % из 89 случаев), конфликт с лицом мужского пола (11 % из 81 случая), телесные повреждения (11 % из 83 случаев), смерть близкого человека (8 % из 78 случаев) и рождение ребенка (8 % из 89 случаев). Примером последнего события в качестве провоцирующего фактора служит следующий отрывок из тюремного досье преступника:
Узнав о беременности жены, [убийца] приобрел пистолет, который хранил дома под предлогом того, что на жену могут напасть или попытаться ограбить квартиру, когда он на работе. После рождения первого ребенка в преступнике что-то изменилось. Он стал более озабоченным, жаловался на физические боли, спал беспокойно, а его отношения с окружающими испортились. Он перестал уделять внимание исполнению супружеского долга… Конкретное отношение к рождению ребенка имели три убийства. Первое убийство было совершено спустя шесть недель после этого события, второе убийство случилось, когда жена забеременела вторым ребенком, а третье произошло на следующий день после того, как их первенцу исполнился год.
Сложную взаимосвязь стресс-факторов демонстрирует также следующий пример:
Убийца, регулярно употреблявший наркотики, сообщил о продолжительной депрессии, что подтверждается его частыми госпитализациями в психиатрические стационары. Мужчина мечтал стать актером и выражал глубокое разочарование в связи со своей неспособностью получить эту работу. Карта стационарного больного показывает, что в течение нескольких недель перед совершением преступления мужчина находился в депрессии, страдал бессонницей и диареей и говорил о самоубийстве. На следующий день после того, как он обсудил с медперсоналом выписку из больницы, мужчина совершил убийство.
Расположение духа
Расположение духа — общепринятый термин для обозначения доминирующего эмоционального состояния, служащего первичным фильтром и механизмом интерпретации внешних событий. Умонастроение преступников непосредственно перед убийством свидетельствовало о таких крайне негативных эмоциональных состояниях, как фрустрация (50 %), враждебность и злость (46 %), смятение (43 %) и возбужденность (41 %). Не менее интересны симптомы и состояния, сопутствующие внутреннему стрессу, такие как нервозность (17 %), депрессия (14,6 %), страх (10 %), безразличие (8,8 %) и растерянность (7 %). Эти данные показывают, что убийца практически не испытывает эмоций, хоть в какой-то мере указывающих на восприимчивость, что позволяет ему интерпретировать поведение жертвы самым негативным образом. Расположение духа наглядно демонстрирует, каким образом убийца поддерживает свои отрицательные установки и обосновывает свое преступление. Мы можем видеть здесь полное отсутствие эмоций, позволяющих соотнести себя с беззащитностью, болью и ужасом жертвы.
Совершение убийства обычно спровоцировано стресс-факторами, такими как конфликт с женщиной или родителями, проблемами в семье или на работе, а также трудным финансовым положением.
Предварительное планирование преступления
Что касается планирования, 50 % опрошенных убийц оценили свои действия как заранее обдуманные в отношении жертвы, времени и места совершения преступления. Еще 34 % признавали, что были в соответствующем настроении и ожидали удобной возможности совершить убийство. В последнем случае может показаться, что преступные деяния были обусловлены импульсивностью маньяков, однако в плане структуры и организации мышления эти мужчины вполне соответствуют первой группе. Зная места и способы привлечения жертв, при удачном стечении обстоятельств они совершают преступление и называют его спонтанным. Остальные 16 % преступников считали свои деяния исключительно произвольными и незапланированными. Эти мужчины были лишены механизмов оценки своих действий или не отдавали себе отчета в наличии у них каких-либо мыслей или эмоций, подводящих к кровавой развязке. В то же время нам представляется, что лица, совершающие преступления на сексуальной почве, могут действовать более предумышленно и целенаправленно, чем было принято считать ранее.
Мотивацией к убийству могут послужить сознательная фантазия, план, установка или повод. Убийцы, действующие на сознательном мотивационном уровне, обычно помнят, что думали непосредственно перед убийством. Один из опрошенных нами убийц так описал свою зацикленность на мысли об убийстве: «Весь день меня так и тянуло сделать это, а я все надеялся успокоиться, надеялся заглушить это желание выпивкой».
Такие люди разрабатывают детальный план убийства. Обычно этот план совершенствуется с каждым новым убийством: каждый новый опыт снабжает преступника новыми идеями. Мужчина, совершивший свое первое преступление после разрыва с подружкой, не планировал его сознательно, но все последующие убийства тщательно готовил во избежание поимки. С каждой новой жертвой этот убийца становился все изощреннее в своих фантазиях.
Других преступников могут толкать на убийство провоцирующие факторы внешней среды. И хотя их действия являются результатом серии различных событий, на самом деле убийство совершается не спонтанно, а в рамках некоего плана. Некоторые, в частности Саменов, ставят под сомнение само понятие спонтанного убийства (Samenow, 1984).
В одном случае предположительно спонтанного убийства преступник встретился со своей жертвой в лифтовом холле многоквартирного дома, оглушил ее и затащил на площадку под крышей. Осмотр места преступления показал, что убийца уже представлял себе свое преступление. Тело находилось в ритуализированном положении, жертва была посмертно связана, а в самом месте преступления была заметна определенная симметрия. Все это указывало на заранее обдуманное преступление.
Предпреступные действия
Поведение преступников в дни и часы, предшествующие совершению убийства, дает представление об их психологическом состоянии в этот период времени.
В дни, предшествовавшие совершению убийства, некоторые преступники совершали преступления или насильственные действия. По меньшей мере двое совершили фетишистские кражи со взломом, похищая из домов предметы, имевшие для них сексуальное значение. Мужчина, убивший трех женщин, до этого угрожал физическим насилием жене и заставил ее написать записку о самоубийстве; другой преступник незадолго до убийства истреблял собак в своем районе. Один из маньяков, убивший пятерых человек в течение одной недели, за несколько дней до этого совершил несколько поджогов и стрелял из пистолета внутри своей квартиры и из окна автомобиля. А в день первого убийства жители его района заявили в полицию о кражах со взломом.
За несколько часов до убийства некоторые преступники отправляются на поиски жертвы. Они обходят бары, парковки, гей-клубы и прочие злачные места. Бывает, что в поисках жертвы они высматривают голосующих на шоссе. Иногда они действуют под воздействием алкоголя и/или наркотиков. Один убийца зарезал и выпотрошил женщину и пытался сделать то же с другой после совместного употребления пива и марихуаны.
Предпреступное поведение убийцы подводит его непосредственно к совершению преступления. Процесс выбора жертвы и развития провоцирующих факторов увенчивается самим актом убийства.
Выбор жертвы
Для убийц, действующих в соответствии с планом или фантазией, начало процесса выбора жертвы означает переход на уровень воплощения замысла. Такой план или фантазия может требовать жертву, соответствующую определенным критериям, и многие убийцы ищут именно подходящую по всем параметрам. Часто для них бывают важны биография или жизненные обстоятельства жертвы. Она может символизировать кого-то из прошлого, как в случае мужчины, который убивал пожилых женщин, напоминавших ему мать-инвалида. При ее жизни он эксгумировал женские останки на кладбищах и совершал с ними сексуальные действия, а после смерти горячо любимой матери убил первую из двух своих жертв. В другом случае убийца находился в состоянии длительного конфликта с матерью, которая часто подвергала его насмешкам за неспособность заинтересовать определенную категорию женщин. Мужчина отыскивал и убивал красивых студенток из богатых семей: именно таких женщин мать считала недосягаемыми для него.
Другие убийцы хотят, чтобы жертва вела себя определенным образом. Один из них, охотившийся на голосующих на шоссе девушек, сказал: «Она все сделала как надо: красавица, села в машину с улыбкой до ушей. Жаль ее, конечно, но она сама напросилась». Еще один убийца искал женщин, которые согласятся позировать обнаженными в чулках и туфлях, после чего убивал их.
Жертвами убийц, не следующих определенному плану или фантазии, могут становиться люди, вызывающие у них определенную реакцию. Например, кто-то может напомнить маньяку о том, что мир к нему несправедлив, и это послужит основанием для убийства. Один убийца считал неправильным, что женщины то и дело отказывают ему. Это вызывало у него глубокое разочарование, и в отместку он убивал женщин со спутниками или просто достаточно красивых, чтобы возбуждать к себе интерес мужчин. Другие убийцы вымещали на жертвах свою ярость и злобу.
Провоцирующие факторы
При обсуждении своих первых убийств преступники обычно указывали на некое происшествие, заставлявшее их перейти к воплощению своих фантазий. Такие события, обычно тесно связанные с поиском жертвы, мы называем провоцирующими факторами. Маньяки с продуманными во всех деталях фантазиями об убийстве отнимают жизни ради сохранения этих образов, так же как и застигнутые врасплох во время своих ритуалов фетишисты. Убийцы же, которые грезят о насилии над женщинами, воплощают свои фантазии, часто указывая, что были спровоцированы алкоголем или самой жертвой.
Насилие может быть спровоцировано самыми разными факторами, воздействие которых усугубляется эмоциональным состоянием убийцы. Многие провоцирующие факторы так или иначе связаны с различными аспектами контроля. Ощущению убийцей своего контроля и господства часто мешает поведение жертвы. Ее естественное стремление сбежать может разъярить убийцу или обеспокоить его возможностью утраты контроля. Убийцу другого типа может распалить готовность жертвы подчиняться, понятое им как нарушение его права определять ход событий.
Большинство убийц действуют исходя из сложившегося плана или проработанной фантазии. Обычно они ищут определенную жертву и, найдя ее, приступают к осуществлению своего замысла.
В одном случае провоцирующим фактором стало поведение жертвы, не соответствовавшее представлению насильника об исключительном сексуальном опыте. Мужчина постоянно отдавал жертве приказы, давая таким образом понять, как он представлял себе «идеальное» изнасилование. Его фантазию разрушила неготовность жертвы к «сотрудничеству». Он рассвирепел и убил ее. Другой убийца припомнил, что его спровоцировала попытка жертвы сбежать, хотя само убийство стерлось из его памяти. Его фантазия строилась вокруг контроля и господства, и сопротивление жертвы заставило его убить, чтобы сохранить эту фантазию.
Мы были наверху, я начал раздеваться. И вдруг она бросилась вниз по лестнице. Тут-то я ее и ударил, в первый раз, между прочим. Поймал ее на ступеньках… Она спросила, за что я ее ударил, а я велел ей заткнуться. Она заныла, что ей пора домой и что ее родители будут беспокоиться. На секс она согласилась… Потом не помню ничего, кроме того, что очнулся в кровати рядом с ее трупом.
Некоторые убивают ради воплощения специфических фантазий. Отдельные мужчины говорили, что «выходили на охоту» каждый вечер. Им требовался вполне определенный типаж, и они были готовы ждать, пока не появится жертва, соответствующая сложившемуся в их сознании образу. По сути, соответствие жертвы критериям убийцы и было провоцирующим фактором. Маньяк мог поджидать женщину наедине со спутником в припаркованной машине или одинокую женщину на машине определенной модели. Появление подобной жертвы и провоцировало его на убийство.
Другие убийцы становятся одержимыми фантазиями, возникшими до совершения убийства. Один мужчина, чьи преступления выглядели бессистемными, сказал, что убивать ему приказывали летающие тарелки. В подобных случаях личность жертвы не важна, главное значение придается самому акту человекоубийства.
Я был полностью готов убивать все равно кого. Это было дело решенное. Как я полицейским говорил, убивал первого, кто ко мне в машину сядет… Неважно, мужчину или женщину, я просто собирался кого-нибудь замочить.
В этом случае убийство провоцировало просто наличие доступной жертвы.
Хотя некоторые из исследованных нами убийц не сообщали о наличии осознанных фантазий, в их рассказах о совершенных убийствах заметны скрытые мечты о насилии, чаще всего по отношению к женщинам. Некоторые называли в качестве провоцирующих факторов плохое самочувствие, депрессию, алкоголь или наркотики. В 49 из 118 случаев убийцы сообщали, что перед преступлением употребляли спиртное. На вопрос о том, отличалось ли употребление ими спиртного непосредственно перед убийством от обычного выпивания, 30 % ответили утвердительно. Под действием наркотиков в момент совершения преступления находились 35 % опрошенных, однако только 12,5 % сказали, что доза существенно отличалась от обычной. Ниже приводится типичный пример рассказа убийцы, совершившего преступление в нетрезвом виде:
Все было так же, как с предыдущей. Я выпивал в баре. Даже не помню, как уходил оттуда. Не знаю, что заставило меня убить ее. И почему насиловать стал, тоже не помню. Дома меня ждала красавица жена. Смотрю: она в свою машину садится. Подсаживаюсь к ней, ору на нее и заставляю ехать туда, где я ее и изнасиловал. Я все твердил, что не хочу делать ей больно, но сам уже принялся душить ее.
Предположительно, такие убийцы поглощены непрекращающимся внутренним диалогом, выражающим гнев, недовольство, раздражение или депрессию. Чтобы умерить это внутреннее напряжение, они прибегают к алкоголю или наркотикам, но фантазирование не прекращается. Внутренний диалог такого преступника обычно лишен каких-либо рамок. К примеру, в ответ на замечание учителя или начальника он может сказать себе: «Ну попадись мне этот сукин сын, я с него три шкуры спущу. Разорву на кусочки». Один из убийц во время службы в армии плохо выполнял свои обязанности, за что подвергался гонениям со стороны сержанта. Он ушел в самоволку, напился и забил до смерти задевшего его на улице пьяницу. Убийца считал свои действия оправданными и не осознавал ни степени своей ярости, ни последствий применения силы. Затем он избил до смерти еще одного случайного встречного.
В конце концов он насильно увел с собой знакомую женщину. Проснувшись следующим утром, он обнаружил рядом с собой ее труп. Во влагалище женщины находилась ручка метлы, воткнутая с такой силой, что были задеты легкие. Он верит, что убил ее, но утверждает, что ничего не помнит.
Мужчины, не строившие планов, не считали, что мысли о насилии серьезно повлияли на их поведение. Они полагали, что к намерению совершить убийство их подтолкнули внешние обстоятельства. Один убийца отозвался о заключенных как о «хороших ребятах». Однако, описывая ощущение всесильности, которое ему придавал алкоголь, он намекал на фантазии о господстве:
Если бы не пиво с виски, не было бы меня здесь [в тюрьме] сегодня. С тех пор как меня посадили, я повидал кучу народу — одни приходят, другие уходят. И единственная причина, по которой они садятся в тюрьму, — бутылка. 90 % из тех, кто сейчас здесь сидит, — хорошие ребята, но стоит им к бутылке приложиться — и все, считают себя суперменами.
