Глава двадцать девятая
Вера и Холли встречались с Фрейей в колледже Ньюкасла в обеденный перерыв. «Нельзя отказываться ни от каких вариантов», – сказала Вера, хотя не могла перестать думать о Конни и ее дочери. Еще один ребенок, вызывающий теперь беспокойство. Патрик, Элиас, а теперь Элис. Это должно иметь какое-то отношение ко всему. Ей хотелось быть умнее, чтобы понять, в чем дело. А еще она винила себя за то, что упустила Конни в то утро, что беспокоилась о своем животе больше, чем о расследовании. Она знала, что Эшворт тоже ее винит.
Так что они приехали в город и незаконно припарковались на одной из маленьких улочек рядом с кампусом «Рай-Хилл», перед оптовым складом китайской еды. В воздухе пахло специями. Они шли к факультету сценического искусства, когда увидели, как им навстречу идет Фрейя, одна среди других студентов, которые смеялись друг с дружкой по дороге на обед. Вера узнала ее девчачью пританцовывающую походку и платье с принтом, надетое поверх брюк. Еще была куртка. Фрейя увидела их, только когда подошла вплотную. Она держала у уха телефон и болтала с подругой о какой-то пьесе. Ее глаза сияли, и Вере захотелось расплакаться.
– Привет, дорогая.
Они затащили ее в кофейню, грязноватое простецкое заведение с претензиями. Запах жареного и кофе из большой серебряной эспрессо-машины.
– Наверняка вы проголодались, – сказала Вера. – Ведь вы сейчас едите за двоих.
И Фрейя действительно казалась голодной. Может, Морган и вегетарианец, но девушка справилась с большим английским завтраком и выпила чашку чая. Сосиска и бекон исчезли за пару секунд.
– Вы не говорили нам, что были в «Уиллоуз» в то утро, когда умерла соцработница.
Вера с трудом произносила слова. Она взяла себе злаковое печенье, и оно липло к зубам, как суперклей.
Фрейя посмотрела на нее. В больших глазах, прятавшихся за чашкой, вдруг появился испуг.
– Вы не спрашивали.
– Ой, ну неужели мы должны спрашивать все? Вы же умная девочка, должны были понимать, что нас это заинтересует.
– Майкл сказал, что вы можете сделать неверные выводы.
– Значит, он тоже был там в то утро? – вставила Холли, стремясь доказать, что она тоже не просто так приехала. Вера ее за это не винила. Нет ничего плохого, если у женщины есть амбиции. – Это занятие рассчитано и на партнеров тоже? Здорово, что он хочет во всем принимать участие.
– Это была тренировка. – Фрейя как будто расслабилась. Может, в конце концов, она такая же глупая, как Мэтти Джонс, только лучше это скрывает. – Только для мам. Но в группу подготовки к родам Майкл, конечно, будет ходить со мной. Мы планируем полностью естественные роды. У него есть подруга – акушерка, работающая сама на себя. Мы планируем рожать дома. Взять в аренду бассейн для родов и все необходимое. Но в тот день он меня просто подвозил.
– Полагаю, он воспользовался этим временем, чтобы что-то наверстать по работе. – Холли ободряюще улыбнулась. Вере показалось, что подробности материнства интересовали ее не больше, чем саму Веру, и что она была рада перейти к другой теме.
– Наверное. – Фрейя снова насторожилась. Может, Морган предупредил ее о том, каких тем избегать, если ее будут допрашивать без него?
– Где вы встретились? – спросила Вера. – Я имею в виду – после занятий.
Тишина. Похоже, Морган не дал ей ответа на этот вопрос.
– Он ждал вас в машине?
– Я не помню.
Вера подождала, пока официантка в рваных джинсах пронесла мимо них тарелку с яичницей с беконом паре рабочих за соседним столиком.
– Конечно, помнишь, милочка. И мы это в любом случае выясним. В таких местах всегда есть камеры на парковке и куча свидетелей. – Хотя пленка на камерах закончилась в ночь накануне убийства, и никто не потрудился ее заменить. – Намного лучше, если ты сама нам все расскажешь.
Фрейя выглядела загнанной в угол. Вера подумала о ловушках, которые лесники расставляют на холмах. Клетка из проволочной сетки с вороной внутри для привлечения других хищных птиц. Правильно ли было использовать Фрейю в качестве ловушки?
– Мы договорились встретиться в машине, – сказала Фрейя. – Но, когда я вышла с занятий, его там не было.
– В котором часу?
– Тренировка закончилась в десять.
– И что ты сделала? – спросила Холли. – Ты пошла его искать? Можно было воспользоваться возможностью и пересечься со старыми коллегами. Может, выпить кофе, послушать, какие новости?
– У меня больше нет ничего общего с этими людьми.
Вера подумала, что это слова Моргана.
– Так куда ты все-таки пошла? В кабинет Майкла? Может, он застрял с бумагами и потерял счет времени? – На этот раз Холли пыталась подсказать ей ответ.
«Бедняжка, – подумала Вера. – Просто кукла чревовещателя».
– Я позвонила ему на сотовый, – сказала Фрейя. – Я знала, что ему не понравится, если я буду бродить по отелю. Он говорит, что кое-кто из девушек может оказать на меня плохое влияние. Так что я ему позвонила.
– И? – Холли, казалось, вот-вот на нее набросится. Надо ей научиться быть терпеливее. Веру же больше обеспокоила суть ответа Фрейи. Какое он имел право заставлять ее выбирать себе друзей?
– И ничего. Он не ответил. Вскоре он пришел сам и отвез меня домой. В тот день занятий не было – пасхальные каникулы.
Фрейя нахмурилась, как капризный ребенок. Видимо, в машине они поругались.
– Он объяснил, почему задержался? – спросила Холли.
– Сказал, что это не мое дело. Что-то по работе. Я подумала, может, это Мэтти Джонс его донимает. Она начала звонить ему из тюрьмы, и это сводило его с ума.
«Нет, – подумала Вера. – Не Мэтти. Она была в больнице с аппендицитом. Может, Дженни? Может, она увидела его, когда он пил свой пафосный кофе в баре, ожидая, пока закончится занятие Фрейи? Может, попросила его дать интервью для книги о деле Элиаса Джонса и сказала Майклу, что все равно ее напишет? Может, он проследил за ней до парилки с галереи, быстро переоделся в плавки и убил ее?»
Она так погрузилась в свои домыслы, что не заметила, что девушки сидят, уставившись на нее. Она посмотрела на себя их глазами: стареющая, уродливая, медленная. Почувствовала их жалость. А потом вдруг ощутила бодрящий прилив уверенности. «Может, я не молода и не красива, зато у меня есть мозги, – подумала она. – Больше мозгов, чем у вас обеих. Еще пара дней, и мы во всем разберемся».
После обеда она вернулась в «Уиллоуз», подкрепившись гордостью, кофеином и сахаром. Сначала она села в фойе, выпила еще кофе и наблюдала за клиентами. В фойе стояли глубокие кресла из кожи и ситца. Легко спрятаться от других гостей и разговаривать без лишних слушателей. Официанты подходят и принимают заказ. Нет необходимости стоять в очереди в баре. Самое анонимное место, которое только можно себе представить.
Ее официантка была пожилая, похожая на карикатуры прошлых лет, сутулая и почти глухая. Вера рявкнула:
– Вы видели фотографии Дженни Листер, женщины, которую здесь убили на прошлой неделе. Она когда-нибудь приходила сюда выпить кофе?
Официантка покачала головой и ушла, но Вера даже не была уверена, что та ее услышала. Позже подошел какой-то юноша. Черные брюки, белая рубашка, черная жилетка. Угревая сыпь на лице выглядела еще хуже из-за того, что он нервничал и краснел.
– Дорин сказала, что вы спрашивали про погибшую женщину.
Вера кивнула. Она не решалась заговорить, чтобы не выдать свое ликование.
– Мне кажется, она приходила в то утро. Я не сказал полиции, потому что не был уверен. Ну, знаете, я не смог бы сказать под присягой, что это было в тот самый день.
Вера снова кивнула.
– Но тебе кажется, что это так.
– Да, – ответил он. – Да. Она довольно часто сюда приходила и всегда пила одно и то же. Маленький американо без кофеина и молока. Я всегда начинал его готовить, как только видел, что она идет.
Он покраснел еще сильнее, и Вера подумала, что ему нравилась Дженни Листер, что у него были подростковые фантазии о ней, женщине старше себя.
– Она с кем-нибудь встречалась в тот день? – спросила Вера. – Ты бы ведь это запомнил. Потому что она заказала бы что-нибудь, помимо американо, и это было бы необычно.
– Да, – сказал он. – Я бы это запомнил. Но она ни с кем не встречалась.
Он замолчал. Не хотел слишком высовываться, боялся оказаться неправ.
– Все, что ты мне скажешь, может оказаться полезным. Даже догадка.
– Мне показалось, что она кого-то ждет.
Слова вырвались быстро, словно ему нужно было проговорить их, пока он не утратил смелость.
– Она тебе сказала, что ждет друга?
– Нет. Но она смотрела на каждого, кто заходил в фойе, и постоянно оглядывалась на часы.
– Который был час? – спросила Вера.
– Рано. Около девяти. Это тоже было необычно. Обычно она приходила сюда после того, как поплавает.
– С чего ты взял, что она не ходила в бассейн перед этим?
– Сухие волосы. Обычно они были чуть влажные на кончиках, как будто она не заморачивалась с феном. И от нее не пахло хлоркой.
– Спасибо. – Вера широко улыбнулась. – Тебе стоит подумать о том, чтобы пойти в полицию. Здесь ты только теряешь время.
Затем Вера снова отправилась на охоту. Карен на ресепшене, конечно, не было. Она горевала по сыну дома. На ее месте сидела худая девушка, узнавшая Веру и пропустившая ее, не говоря ни слова. Она нашла Райана Тейлора в его кабинете.
– Вы уже слышали про Дэнни Шоу.
– Конечно.
– Что говорят в отеле? Наверняка все это обсуждают.
Вера присела на угол его стола. Глядя сверху вниз на его маленькую круглую голову, она заметила, что волосы на макушке начали редеть.
– Все напуганы, – сказал Тейлор. – Смерть миссис Листер всех взбудоражила. Никто ее толком не знал. Все равно что смотреть ужастик по телевизору. Получаешь удовольствие от страха, зная, что все не по-настоящему.
– Но смерть Дэнни – уже настоящая.
– Да. Не все его любили, но мы его знали. Думаю, люди теперь беспокоятся, кто следующий. В глубине души мы ведь все эгоистичные сволочи.
– Еще что-то необычное было?
Что-то в его манере ее насторожило. Как и молодой официант, он сомневался, говорить с ней или нет.
– Лиза сегодня не пришла. Ее смена начинается в восемь. Она позвонила и сказала, что заболела. Не помню, когда она последний раз болела. Может, это совпадение.
– Конечно, – ответила Вера. – Иначе и быть не может.
Но это подтолкнуло ее к следующему шагу. Она вернулась к машине с адресом Лизы на клочке бумаги. Еще одна поездка на восток, в сторону города.
Лиза жила с матерью в маленьком домике из красного кирпича в муниципальном районе на западе города. С конца улицы через бизнес-комплекс открывался вид на Тайн. Может, отец еще числился по этому адресу, но сидел в тюрьме или, возможно, съехал. В любом случае нет никаких признаков его присутствия. Половина домов на улице стояли пустые, заколоченные, и, похоже, дети разжигали внутри костры. Некоторые сады завалены мусором. Но дом Лизы безупречен. Трава на небольшом газоне подстрижена, вдоль дорожки расположились горшки с примулами. Внутри пахло полиролью для мебели и дезинфицирующим средством, запах ударил Вере в нос, как только открылась дверь.
На пороге стояла женщина. У нее были такие же мелкие черты лица, как у Лизы, и волосы, видимо, когда-то светлые. Теперь же она красилась, и краска взялась неровно. Волосы казались какими-то пегими, то ли каштановыми, то ли медными. Но кто такая Вера, чтобы критиковать внешний вид?
– Лиза дома, дорогая?
Женщина была невысокая, но стояла на своем, как бойцовая собака. Она могла почуять полицию за сто ярдов.
– Она на работе.
– Нет, не на работе. – Вера перестала скрывать свою усталость. Эффект от сахара и кофеина пропал. – Я только что оттуда. И не бесите меня, я не в настроении. Скажите ей, это Вера Стенхоуп, и впустите меня, чтобы я могла присесть и дать ногам отдохнуть.
Возможно, последние ее слова подействовали лучше всего. Мать Лизы услышала в ее голосе изможденную работой женщину, отошла в сторону и пригласила Веру в симпатичную переднюю, которой пользовались, только когда приходили посетители. На лестнице послышались шаги, и появилась Лиза, бледная и хрупкая. Она явно слышала разговор.
– Я этого не делала, – сказала она еще на лестнице, сквозь открытую дверь гостиной. – Я не убивала Дэнни Шоу.
– О, дорогая, я в этом и на секунду не сомневалась.
– Я услышала об этом в новостях и подумала, что все решат, что это я. Они хотят, чтобы это была я.
Тут Вера поняла, что зря потратила время. Лиза сказалась больной, потому что боялась обвинений коллег.
– Слушайте, – произнесла она. – Я арестую убийцу, и у них будет о чем поговорить.
– Арестуете? Значит, вы знаете, кто это?
«Боже, – подумала Вера, – что я могу сказать?»
– Еще пара дней, и все закончится.
Она поднялась на ноги. Мать Лизы что-то говорила про чай, но Вера словно дала обещание, и у нее не было времени. На пороге она остановилась и повернулась к Лизе.
– Это ведь Дэнни Шоу воровал, не так ли?
Лиза кивнула.
– Я один раз видела его в комнате для персонала. Он не знал, что я там.
– Почему вы никому не сказали?
Она пожала плечами, но Вера и так знала ответ. Лизу воспитывали не быть стукачкой, да и кто бы ей поверил?
Она как раз садилась в машину, когда зазвонил телефон. Звонил Джо Эшворт сказать, что Конни так и не вернулась домой и он начал беспокоиться.
