Глава двадцать вторая

Она шла по отелю, заходя в помещения с табличками «Вход для персонала», попадая в кладовки и в прачечную, пока наконец не наткнулась на общую комнату для сотрудников. Небольшое квадратное помещение почти без естественного света, с одной яркой электрической лампой в центре, мебель, списанная из остальных помещений в здании. У одной стены были шкафчики для личных вещей.

У Лизы из бассейна был обеденный перерыв, и она ела нарезанные фрукты из контейнера и читала роман в мягкой обложке. Вера кивнула в сторону книги:

– Хорошая?

В углу сплетничали две немолодые женщины. Они взглянули на них и снова вернулись к разговору. Развесили уши.

– Неплохая. Помогает отвлечься от действительности, понимаете?

– Ну да, нам всем это иногда необходимо. У вас найдется пара минут? Может, вы могли бы провести меня по закулисам.

Вера считала, что она уже научилась здесь неплохо ориентироваться, ей просто не хотелось, чтобы их подслушивали эти старые коровы в углу.

– Конечно.

Лиза накрыла контейнер крышкой и убрала в свою сумку. Она и так-то была бледная, но сегодня Вере казалось, что с ее лица совсем сошли все краски.

– У сотрудников есть пропуска?

Они вышли из общей комнаты, но все еще были в подсобных помещениях. Серые стены, пыль, непонятное оборудование то там, то здесь.

– Да. Электронные ключ-карты, которые открывают двери из помещений для посетителей. Очень технологичные.

– Боже, – сказала Вера, – какой кошмар! Я бы свою потеряла через неделю.

Лиза снисходительно улыбнулась. Она была из тех женщин, которые никогда ничего не теряют.

– А когда попадаешь в зону для персонала, получаешь доступ повсюду?

– Именно.

– И в бассейн?

Вера раскручивала свою идею. Изначально они предполагали, что убийца попал в бассейн через раздевалки для посетителей, но если для персонала есть отдельный вход, то могли быть и другие варианты. Она снова подумала, что облажалась, не подумала о самом основном. Надо было с самого начала запросить план здания. «Нет, – подумала она. – Чарли должен был потребовать план». Она вдруг подумала, что вся эта история с Элиасом Джонсом могла быть совершенно ни при чем.

– Да, вот сюда.

Лиза провела ее по небольшому коридору в полукабинет-полукладовую. В углу стоял маленький письменный стол с компьютером и телефоном. Остальное пространство занимали надувные подушки и резиновые палки для аквааэробики. Она открыла следующую дверь, и Вера выглянула в зону бассейна, оказавшись в паре метров от сауны и парилки.

Лиза вытащила упаковку голубых бахил из ящика.

– Если хотите пройти туда, придется их надеть.

Вера натянула бахилы и пошла по кафелю. Точно такие же бахилы, как те, что она надевала на месте преступления. В бассейне было тихо, только эхо напоминало ей о болях в ногах и колотящемся сердце. Пара упорных пловцов рассекали бассейн, на лежаках распластались несколько женщин. Снаружи дверь казалась частью стены. Неудивительно, что они ее не заметили. Видимо, Лиза угадала ход ее мыслей.

– Архитектор хотел, чтобы все было ровно, – сказала она. – Тут есть еще несколько кладовых, но они тоже скрыты. Это помещение – единственное, в которое можно попасть с обеих сторон.

Вера вернулась вместе с ней в кабинет и стояла, прислонившись спиной к столу.

– Вы знаете парня по имени Майкл Морган?

– Тот, который занимается альтернативной медициной?

Вопрос звучал невинно, но Веру не проведешь. Лиза прекрасно его знала. Она вдруг насторожилась.

– Работает здесь раз в неделю. Из-за него залетела одна из молодых официанток. Тот самый. – Вера посмотрела Лизе прямо в глаза. – Он подкатывал к вам?

– Нет! Ничего такого. Он не стал бы. – Лиза, казалось, пришла в ужас от одной мысли.

– Почему нет? Не в первый раз.

– Я обращалась к нему как клиентка, – сказала Лиза. – У нас были чисто профессиональные отношения.

Ее шея и щеки покраснели.

«Может, они и были профессиональными, но тебе хотелось чего-то большего. Что такого в Майкле Моргане? Почему он привлекает женщин, которым следовало бы его остерегаться?»

– Расскажите мне об этом.

– Работать здесь было очень тяжело. То есть я хорошо справляюсь с обязанностями и люблю работу, но я никогда не вписывалась.

– Вас травили, – сказала Вера.

– Звучит немного жестко, но так я себя и ощущала. Я не ходила с другими девчонками по клубам, у нас разные интересы. И они бывали очень жестоки. Я так боялась приходить на работу, что у меня начались панические атаки. Мой врач не помог, и я попробовала Майкла.

– И он помог?

Лиза кивнула.

– Не знаю, как это работает, но я стала чувствовать себя очень спокойной. Типа я просто перестала волноваться из-за того, что остальные обо мне подумают. Мне снова стало хотеться на работу.

– Вы встречались с ним где-то помимо фитнес-клуба? – спросила Вера.

– Нет. – Лиза играла с одной из резиновых палок, крутила ее в руках. – Слушайте, никто больше не знает, что я приходила к нему. О нем всегда было много сплетен, сначала когда убили мальчика и потом когда он сошелся с Фрейей. Как будто он какой-то урод. Если они узнают, что я занималась с Майклом, им это понравится. Будет дополнительный повод на мне оторваться. Но он был очень добр со мной, тактичен, и я ему благодарна.

– Вы когда-нибудь замечали его в местах, куда у посетителей нет доступа?

Лиза нахмурилась.

– Нет. Только в кабинете, где он принимал клиентов.

– Но у него наверняка тоже есть такой волшебный ключ, который пустил бы его сюда?

– Думаю, да. – Лиза посмотрела на часы. – Слушайте, мне пора. Моя смена началась десять минут назад.

– Кто-нибудь еще из сотрудников ходил к нему на прием?

Лиза уже была почти у двери, но повернулась, чтобы ответить на вопрос.

– Откуда мне знать, – сказала она. – Они бы в этом не признались, так же как и я.

Вера ехала по узким проселочным дорогам от «Уиллоуз» в Барнард-Бридж, засекая время. Особых причин тому не было, просто это казалось логичным, и она еще не была готова вернуться в полицейский участок в Киммерстоне. Она еще не определила подозреваемого среди жителей деревни. Конни Мастерс не оставила бы ребенка одного в доме, чтобы проехать десять миль ради убийства бывшей коллеги, и, хотя Вере нравилось представлять себе Веронику Элиот на скамье подсудимых, она не видела мотива. Зная план фитнес-клуба, скорее можно было предположить, что нужно искать кого-то среди персонала. Надо бы прижать этого студента-уборщика, чье появление совпало по времени с кражами в «Уиллоуз». Может, заедет к нему после обеда, застанет его врасплох. После того, как сама поест.

Вчерашний туман рассеялся, и было солнечно и непривычно тепло для такой ранней весны. Завернув за угол, она заметила посреди дороги пару. Ханна Листер шла за ручку с Саймоном Элиотом. На Ханне были джинсы и белый кисейный топ. Саймон по сравнению с ней казался большим и неуклюжим. «Красавица и чудовище», – подумала Вера. Даже со спины, на расстоянии, между ними чувствовалась связь, словно какой-то электрический заряд, и Вера снова ощутила укол зависти. Неужели она настолько жалкая, что всегда чувствует себя так при виде влюбленных? Неужели ей хочется, чтобы все в мире были так же одиноки, как она?

Молодые люди сошли на обочину, чтобы пропустить ее, но она притормозила.

– Вас подбросить?

Она сразу же поняла, что надо было проехать мимо, сделав вид, что не узнала их. Для Ханны это был короткий момент счастья, небольшой побег. Открыв окно машины, Вера услышала пение птиц из леса рядом с дорогой и поймала себя на том, что пытается отличить звуки каждого вида по отдельности. Отец постоянно проверял ее, когда они были на улице вдвоем: «Ну же, Ви, не будь таким тормозом, ты должна ее узнать!»

Она ожидала немедленного отказа и удивилась, когда после некоторого колебания они сели в машину: Саймон на заднее сиденье, несмотря на свой рост и то, что его колени почти упирались в подбородок, Ханна – на переднее.

– Куда вам? – спросила Вера. – Вы домой?

– Куда поедем, Саймон? – Девушка повернулась к нему. Голос звучал нервно, почти маниакально. – В Рим? На Занзибар? На Луну?

Он потянулся вперед и взял ее за руку.

– Мы поедем в Рим этим летом, – спокойно сказал он. – Или на Занзибар, если захочешь. Но сейчас, инспектор, да – мы лучше поедем домой. Ко мне, пожалуйста. Сегодня был такой прекрасный день, что мы встали очень рано и все утро гуляли, но сейчас, мне кажется, Ханна очень устала. Вы нас просто спасли. Мама предложила приготовить нам обед.

– Видимо, ты чувствуешь себя получше, раз готова встретиться со свекровью, – с улыбкой сказала Вера.

– Доктор дал мне какие-то таблетки, и я вообще почти ничего не чувствую.

После короткого эмоционального диалога с Саймоном Ханна ослабла. Она сидела, откинувшись на спинку кресла, полузакрыв глаза.

– Но тебе нужно поесть, а ни ты, ни я не в состоянии пойти в супермаркет.

Он по-прежнему наклонялся вперед, до предела натянув ремень безопасности, поглаживая ее большим пальцем по спине.

– Я не спрашивала вас, – произнесла Вера, обращаясь к отражению Саймона в зеркале, – где были вы в то утро, когда погибла Дженни?

У нее вдруг промелькнула ужасная мысль, что Саймон может иметь к этому какое-либо отношение. В конце концов, она не проверяла, есть ли у него алиби. Но ей совсем не нравилось думать, что спаситель Ханны может оказаться убийцей.

– Дома, – ответил он. – Ханна хотела позаниматься, поэтому мы договорились встретиться только вечером.

Наверное, он понял, к чему она спрашивает, но не казался обиженным.

– Ваша мать была дома?

– Не знаю, – ответил он. – Накануне я встречался с ребятами из школы, мы выпили. До обеда я не выходил из комнаты. Тогда мамы не было, но она вернулась вскоре после этого.

Они уже подъезжали к перекрестку, к повороту на деревню. С одной стороны дороги был домик Конни Мастерс, с другой – его большой белый дом.

– Вы знаете женщину, которая там живет? – спросила Вера, кивнув в сторону домика.

– Нет. Я видел там людей, мать и дочь. Они постоянные жильцы? Раньше здесь всегда селились отдыхающие.

– Ее зовут Мастерс, – сказала Вера. – Конни Мастерс.

Ханна повернулась.

– Это не она та соцработница, что занималась Мэтти Джонс?

– Именно. Твоя мать о ней говорила?

– Я и не знала, что она тут живет. Маме было ее жаль. Из-за того, как с ней обошлись журналисты. Потому что она облажалась с Элиасом Джонсом.

Наблюдая, как молодые люди уходят, Вера задумалась о том, как бы сама отнеслась к матери Ханны, если бы они встретились. Вере автоматически не нравились симпатичные женщины, и ее профессионализм, ее уверенность в своей правоте тоже раздражали бы. Вера подумала, что у Дженни, которой так восхищались и которую так уважали, могло быть много тайных врагов. И книга, в которой она раскрывала слабости своих клиентов и коллег, добавила бы новых в этот список. Конни, например, там бы точно появилась. Она явно была заинтересована в том, чтобы работу Дженни не опубликовали.