— Ну и язычок у нее, — вернувшись, сказал Хоскинз. — Пилит мужа, мелет всякий вздор старому отцу. Небось часто бранила девчонку и теперь переживает. А девчонки обычно внимания не обращают на то, что им матери твердят. С них все как с гуся вода.

Инспектор Бланд прервал разглагольствования Хоскинза, попросив его позвать миссис Оливер.

Миссис Оливер несколько ошарашила инспектора своим видом. Он не ожидал такого феерического пурпурного великолепия и таких бурных переживаний.

— Я чувствую себя ужасно, — сказала миссис Оливер, опускаясь в кресло и заполнив его, как дрожащее пурпурное желе. — Ужасно, — повторила она, делая ударение на каждом слоге.

Инспектор промычал что-то неопределенное, а миссис Оливер в упоении продолжала:

— Потому что, понимаете, это мое убийство!.. Я его сотворила!..

Совершенно оторопев, инспектор Бланд решил, что миссис Оливер явилась к нему с повинной.

— И почему мне взбрело в голову сделать жертвой жену югославского атомщика? Правда, почему? — горестно вздыхала она и при этом нещадно теребила пальцами свою изысканную прическу — создавалось впечатление, что она была в легком подпитии. — Непростительная глупость! Можно же было сделать жертвой, скажем, младшего садовника, его необязательно было убивать — ведь мужчина может за себя постоять. А если и не может, то все равно он должен уметь постоять за себя. Если бы погиб мужчина, у меня было бы меньше неприятностей. Когда убивают мужчину, все воспринимают это довольно спокойно. Естественно, все, кроме его жены или невесты. Ну и кроме детей, конечно.

Это оригинальное суждение навело инспектора на некое подозрение относительно психического состояния миссис Оливер, тем более что до ноздрей инспектора донесся-таки легкий запах коньяка… Пуаро и в самом деле заставил ее выпить немного коньяку, ибо это было испытанное средство выведения из шока.

— Я не сошла с ума и не пьяна, — сказала миссис Оливер, вмиг догадавшись о мыслях инспектора, — хотя тот субъект и сказал, что я напиваюсь в стельку, вообще, это многие говорят, да и вы, наверное, тоже так думаете.

— Какой субъект? — спросил инспектор, тут же переключаясь с гипотетического младшего садовника на дополнительно введенного в драму, но вполне реального персонажа.

— Веснушчатый, с йоркширским акцентом, — пояснила миссис Оливер. — Так вот, повторяю: я не пьяна и не сошла с ума. Я просто расстроена. Очень расстроена, — повторила она, выделяя каждый слог в слове «расстроена».

— Несомненно, мадам, это очень огорчительно, — сказал инспектор.

— И ужаснее всего то, что она хотела изобразить жертву сексуального маньяка и вот… по-видимому, стала таковой на самом деле, — сказала миссис Оливер.

— Нет, вариант с сексуальным маньяком отпадает.

— Отпадает? Ну хоть за это слава богу… Или… не знаю… не знаю, что в таких случаях лучше… но если не маньяк… тогда кто же ее убил, инспектор?

— Я надеялся, что вы поможете мне выяснить это.

Инспектор считал, что миссис Оливер, безусловно, так или иначе спровоцировала трагедию. Не было бы игры — никому не пришло бы в голову убивать эту девушку.

— Я ничем не могу вам помочь, — сказала миссис Оливер. — Представить себе не могу, кто бы мог это сделать. То есть представить-то как раз могу… все, что хотите! Вот это-то и плохо. Могу дать кучу версий хоть сию минуту. Причем версий вполне убедительных, но, конечно, это будут исключительно домыслы. Ну, во-первых, ее мог убить какой-нибудь сумасшедший, которому просто нравится убивать девушек, ничего не домогаясь. Это, конечно, первое, что приходит в голову, и очень многие считают, что на праздник действительно попал какой-то ненормальный. Но как он мог узнать, что Марлин в лодочном домике?.. Или: она могла случайно узнать об отношениях какой-нибудь парочки или нечаянно увидела, как кто-то ночью закапывал труп… А еще могла опознать какую-то скрывающуюся личность… или ей было известно местонахождение какого-нибудь клада, спрятанного во время войны. Или, может быть, тот мужчина с моторной лодки утопил кого-нибудь в реке, а она это увидела — из окна лодочного домика… или, возможно, ей в руки случайно попала какая-нибудь важная шифровка, а она даже об этом не догадывалась…

— Прошу вас! — Инспектор с умоляющим видом поднял руку, чувствуя, как голова у него пошла крутом.

Миссис Оливер покорно замолчала, но было очевидно, что у нее в запасе еще много разных версий, хотя самому инспектору казалось, что все возможные варианты уже исчерпаны. Из всего предложенного ему изобилия он ухватился за одну фразу.

— Миссис Оливер, кого вы имели в виду, когда говорили о мужчине с моторной лодки? Вы его тоже выдумали?

— Кто-то сказал мне, что он прибыл на моторной лодке, — ответила миссис Оливер. — Не могу припомнить кто. Кажется, о нем упомянули за завтраком, — добавила она.

— И что же? — с надеждой спросил инспектор, однако явно побаиваясь бурного продолжения. Он впервые столкнулся с автором детективных историй и понял, что это люди особого склада. Он знал, что миссис Оливер написала более сорока книг, и удивлялся, как это ей удалось, но теперь его изумляло, что она не написала все сто сорок… Он вдруг строго переспросил: — Что же с этим мужчиной, приплывшим на моторной лодке во время завтрака?

— Строго говоря, он приплыл не на моторной лодке. И не во время завтрака, — сказала миссис Оливер. — Это была яхта. И вообще, я имела в виду не яхту, а письмо.

— Ну, так что же все-таки было? — спросил Бланд. — Яхта или письмо?

— Письмо. Для леди Стаббс. От кузена с яхты. И она испугалась.

— Испугалась? Чего?

— Его, я полагаю, — сказала миссис Оливер. — Это всем бросилось в глаза. Она была в ужасе и не хотела, чтобы он приезжал. Я думаю, потому она сейчас и прячется.

— Прячется? — изумился инспектор.

— Ну, ее нигде нет, — объяснила миссис Оливер. — Никто не может ее найти. Мне лично кажется, она просто боится встретиться с этим кузеном.

— И кто этот человек?

— Лучше спросите месье Пуаро, — сказала миссис Оливер, — он с ним разговаривал, а я — нет. Его зовут Эстебан… нет, Эстебан был у меня в романе. Де Суза, вот как его зовут, Этьен де Суза.

Но инспектора явно больше заинтересовал совсем другой человек.

— Вы сказали… месье Пуаро? — спросил он.

— Да, Эркюль Пуаро. С ним вдвоем мы и обнаружили труп.

— Эркюль Пуаро… Удивительно. Неужели тот самый? Бельгиец, маленький человек с очень большими усами?

— Да, усы у него огромные, — подтвердила миссис Оливер. — Так вы знакомы?

— Много лет тому назад я встречался с ним. Я был тогда молодым сержантом.

— Встречались, видимо, по поводу какого-нибудь убийства?

— Само собой. А что он здесь делает?

— Он должен был вручать призы, — сказала миссис Оливер.

Она несколько помедлила, прежде чем дать ответ, но инспектор не обратил на это внимания.

— Значит, он был с вами, когда вы обнаружили труп… — сказал Бланд. — Хм-м… Я хотел бы поговорить с ним.

— Я позову его? — Миссис Оливер с живостью вскочила, подхватив многочисленные складки своей хламиды.

— Что вы еще можете добавить, мадам? Что-то такое, что, по-вашему, пригодилось бы нам?

— Да вроде бы ничего, — сказала миссис Оливер. — Я ничего не знаю. Я только могу попытаться представить причины…

Инспектор поспешно ее остановил, у него не было никакого желания снова выслушивать фантастические предположения миссис Оливер. Он опасался, что окончательно запутается.

— Огромное вам спасибо, мадам, — скороговоркой выпалил он. — И буду весьма признателен, если вы попросите прийти месье Пуаро.

Миссис Оливер вышла.

— Кто этот месье Пуаро, сэр? — тут же поинтересовался констебль Хоскинз.

— Возможно, он покажется вам смешным, — сказал инспектор Бланд. — Что-то вроде опереточной пародии на француза. Но на самом деле он бельгиец. Однако, несмотря на комический вид, очень умен. Ему, должно быть, уже немало лет.

— А как насчет этого де Сузы? — спросил констебль. — Не думаете ли вы, что он тут неспроста появился?

Однако инспектор не расслышал вопроса, ибо его вдруг поразил один факт, о котором упоминали уже несколько раз. Но только сейчас он осмыслил всю его важность…

Первым об этом с тревогой упомянул сэр Джордж: «Моя жена исчезла. Я не знаю, куда она делась». Потом мисс Бруис презрительно сказала примерно так: «Леди Стаббс не могут найти. Видно, ей надоели эти аттракционы». А теперь еще миссис Оливер только что уверяла его, что леди Стаббс прячется. Так ей, видите ли, кажется.

— А? Что? — рассеянно отозвался он.

Констебль Хоскинз откашлялся.

— Я спросил, не думаете ли вы, сэр, что в этом деле замешан де Суза, кем бы он себя ни называл?

Констебля Хоскинза явно обрадовало появление вполне конкретного иностранца, который был явно гораздо перспективнее, чем «вообще» иностранцы, то и дело поминаемые при опросах. Однако мысли инспектора были заняты совершенно иным.

— Мне нужна леди Стаббс, — решительно сказал он. — Приведите ее ко мне. И если ее не окажется поблизости, непременно отыщите.

Хоскинз, казалось, был озадачен этим приказом, но послушно пошел к двери. На пороге ему пришлось остановиться и даже несколько отступить назад, пропуская Эркюля Пуаро. Прежде чем закрыть за собой дверь, он с любопытством оглянулся.

— Не уверен, что вы меня помните, месье Пуаро, — проговорил Бланд, поднимаясь и протягивая руку.

— Да, конечно, — сказал Пуаро. — Но… погодите, погодите… минутку. А-а… молодой сержант… да, сержант Бланд, с которым я встречался четырнадцать… нет, пятнадцать лет назад.

— Совершенно верно. Вот это память!

— Ничего особенного. Вы же меня помните, почему я не должен помнить вас?

Бланд невольно подумал, что забыть Эркюля Пуаро было просто невозможно, и, в сущности, он ничуть не преувеличивал.

— Итак, вы снова здесь, месье. И снова как раз в тот момент, когда совершено убийство.

— Вы правы, — сказал Пуаро. — Меня позвали, чтобы помочь.

— Позвали, чтобы помочь? — удивился Бланд.

— Ну да, помочь вручить призы, — тут же нашелся Пуаро. — Тем, кто выиграет в этой игре — «Найди жертву».

— Да, миссис Оливер говорила мне об этом.

— А не говорила ли она вам о чем-нибудь еще? — спросил Пуаро с напускной небрежностью: ему надо было выяснить, не проговорилась ли миссис Оливер о действительной причине его приезда в Девоншир.

— О чем-нибудь еще? Лучше спросите, о чем она мне не говорила. Она тараторит без перерыва. Выложила мне все возможные и совершенно невероятные мотивы убийства. У меня от нее голова пошла кругом. Ну и ну! Какое богатое воображение!

— Своим воображением, mon ami, она зарабатывает себе на жизнь, — сухо заметил Пуаро.

— Она упомянула некоего де Сузу — это тоже ее выдумка?

— Нет, это не выдумка.

— Во время завтрака вроде бы говорили о каком-то письме, о яхте, о чьем-то прибытии на моторной лодке. Я что-то не очень понял.

Пуаро пустился в объяснения, подробно рассказав о сцене за завтраком, о письме, о головной боли леди Стаббс.

— Миссис Оливер сказала, что леди Стаббс была напугана. Вы тоже думаете, что она испугалась?

— Да, у меня создалось такое впечатление.

— Испугалась своего кузена? Но почему?

Пуаро пожал плечами.

— Не имею понятия. Будто бы он плохой, очень плохой человек. Это все, что она мне сказала. Она, понимаете ли, со странностями. Немного глуповата.

— Да, об этом здесь достаточно хорошо известно. Она не говорила, почему боится этого де Сузу?

— Нет.

— А вы уверены, что ее страх был неподдельным?

— Если это не так, значит, она хорошая актриса, — сухо заметил Пуаро.

— В связи с этим у меня возникают самые необыкновенные мысли, — сказал Бланд. Он встал и беспокойно заходил туда-сюда. — И будь проклята эта взбалмошная особа!

— Миссис Оливер?

— Да. Она забила мне голову своими мелодраматическими идеями.

— И вы думаете, они могут быть верны?

— Не все, конечно… но одна или две, хоть и высказаны наугад, могут быть правильны. Все зависит… — Он не договорил, так как открылась дверь и снова вошел Хоскинз.

— Найти леди, сэр, по-видимому, невозможно, — сказал он. — Ее нигде нет.

— Это я уже знаю, — раздраженно сказал инспектор. — Я велел вам найти ее.

— Сержант Фаррелл и полицейский констебль Лоримел обыскивают поместье, — сказал Хоскинз. — В доме ее нет.

— У того, кто проверяет входные билеты, узнайте, не покидала ли она территорию. Пешком или на машине.

— Есть, сэр.

Хоскинз повернулся идти.

— И узнайте, когда ее видели последний раз и где! — крикнул ему вдогонку Бланд.

— Так, значит, ваша мысль работает в этом направлении? — спросил Пуаро.

— Она пока совсем не работает, — ответил Бланд, — но у меня вызвал подозрение факт, что женщина, которая должна быть дома, дома не находится! И я хочу узнать почему. И скажите мне, что вам известно об этом, как там его… де Сузе.

Пуаро рассказал о своей встрече с молодым человеком, пришедшим по тропке с причала.

— Он, вероятно, еще здесь, на празднике, — сказал Бланд. — Сперва мне хотелось бы побольше узнать. Когда вы сами видели в последний раз леди Стаббс?

Пуаро принялся вспоминать. Оказалось, что точное время назвать не так-то просто. Ее высокая, облаченная в «розовый цикламен» фигурка и почти прикрывающая лицо черная шляпка мелькали то тут, то там, ее странный громкий смех, отчетливо выделявшийся из общего гомона голосов и прочих звуков, то и дело доносился с разных концов лужайки, где она болтала с посетителями.

— Полагаю, — неуверенно произнес он, — примерно около четырех.

— Где она тогда находилась и с кем?

— Рядом с домом, в толпе гостей.

— А когда появился де Суза, она была там же?

— Не помню. Не думаю. По крайней мере, я ее не видел. Сэр Джордж сказал де Сузе, что его жена где-то неподалеку. И кажется, был очень удивлен, что она куда-то пропала, хотя должна была проводить конкурс карнавальных детских костюмов.

— В какое время пришел де Суза?

— Думаю, около половины пятого. Я не смотрел на часы и не могу сказать точно.

— А леди Стаббс исчезла до его прихода?

— Кажется, да.

— Вероятно, специально спряталась, чтобы избежать встречи с ним, — предположил инспектор.

— Вероятно, — согласился Пуаро.

— Что ж, она не могла уйти далеко, — сказал Бланд. — Мы без труда найдем ее, а когда найдем… — Он не договорил.

— А если не найдете? — не преминул спросить дотошный Пуаро.

— Ерунда! — с жаром возразил инспектор. — С какой стати? Что, по-вашему, с ней могло случиться?

Пуаро пожал плечами.

— В самом деле, что? Никто не знает. Известно лишь, что она исчезла!

— Полно, месье Пуаро, вы таким тоном это говорите, что мерещится нечто ужасное.

— А вдруг так оно и есть?

— Мы расследуем убийство Марлин Таккер, — строгим голосом напомнил инспектор.

— Конечно, конечно. Но тогда почему вас так интересует де Суза? Вы думаете, что это он убил Марлин Таккер?

— Это все ее фокусы! — ни с того ни с сего брякнул инспектор.

— Вы имеете в виду миссис Оливер? — Пуаро слегка улыбнулся.

— Да, ее. Видите ли, месье Пуаро, убийство Марлин Таккер бессмысленно. То есть абсолютно бессмысленно. Кто-то задушил неприметную, глуповатую девчонку — и никаких намеков на мотив.

— А миссис Оливер снабдила вас мотивом?

— По меньшей мере, дюжиной! Чего только она не наговорила. То Марлин якобы могла знать чью-то любовную тайну, то Марлин могла быть свидетельницей убийства, то ей было известно, где спрятан какой-то клад, то будто бы она могла видеть из окна лодочного домика, что делал посреди реки приехавший на моторной лодке де Суза.

— И что же? Какой из этих мотивов понравился вам больше всего, mon cher?

— Не знаю. Но я не могу теперь отделаться от всех этих ее, так сказать, версий. Послушайте, месье Пуаро, вспомните хорошенько, как именно вы поняли слова леди Стаббс? Чего она боялась? Того, что кузен что-то о ней знает и может рассказать об этом ее мужу, или она боялась самого кузена?

— Лично мне показалось, что это был страх перед самим кузеном, — без колебаний ответил Пуаро.

— Хм-м. Что ж, пожалуй, мне не мешало бы с ним побеседовать, если он, конечно, еще здесь, — заключил инспектор Бланд.