Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Наша броня вдвое крепче, если мы идем в бой с верой в душе.
Платон
В составе Передового отряда, обеспечивавшего безопасность участников Саммита «Большой двадцатки», я отправилась в Мексику. На встрече должен был присутствовать президент Барак Обама и другие главы государств. Я была ответственной за подготовку и организацию системы безопасности мероприятия.
Большую часть своего времени на саммите, который проходил в конференц-центре Лос-Кабоса, президент посвятил масштабным коллективным мероприятиям и приватным встречам с мировыми лидерами.
На одной из таких встреч президент Обама общался с главой Китая. Мой коллега из Госдепартамента пояснил, что ввиду деликатного характера затрагиваемых тем, на совещании разрешено присутствовать лишь тем делегатам, кто уже был в комнате. Всем прочим входить было запрещено. Я охраняла вход, когда ко мне неожиданно подошел мужчина, который вполне мог бы сойти за члена китайской делегации. Он высокомерно махнул рукой, жестом веля мне отойти. И хотя я не говорила на его языке, а он, по всей вероятности, не говорил на моем, я подняла руку вверх и вежливо показала, что ему туда нельзя. Но все мои попытки выказать ему свое уважение были равнодушно отметены. По тому, как немедленно изменилось выражение его лица, став суровым и жестким, я поняла, что оскорбила его эго и вдобавок наверняка поставила в неловкое положение перед другими членами делегации, стоявшими рядом. В попытке напугать меня своими внушительными габаритами, он сделал шаг вперед, встретился со мною взглядом и принялся агрессивно размахивать руками, чтобы я отошла.
Однако у той двери я стояла не из-за него и не по личным мотивам. Это была моя работа, ставшая уже образом жизни. Все хотели попасть на аудиенцию к президенту Соединенных Штатов. И хотя этот человек был вдвое больше меня, это был не первый и не последний «большой человек», с которым мне приходилось иметь дело. В последней попытке дипломатично разрядить ситуацию, я попросила свою коллегу из Госдепартамента проверить, нет ли случайно этого человека в списке людей, имеющих доступ. Она вновь пробежалась по списку и повторила: «Его там нет».
Третий отказ только сильнее разгневал мужчину. Тогда-то я подумала, что, должно быть, человеку его положения – каким бы оно ни было, – нечасто отказывают. А тут всего за несколько минут ему довольно обидно трижды отказали две женщины. Такого он вынести не мог. И вот он – наверняка считая себя невероятно мудрым, – решил взять ситуацию в свои руки. Схватил меня за лацкан пиджака и толкнул – должна заметить, довольно грубо, – прямо в дверь комнаты, где беседовали президенты. В тот момент я отчетливо услышала два голоса: первый принадлежал президенту Соединенных Штатов, который сидел всего в нескольких метрах позади меня и обращался к лидеру страны этого человека. Второй был внутренний, и звучал только в моей голове: «О нет, он не мог этого сделать!»
Как только я смогла подняться на ноги, то сразу же отплатила ему той же монетой: схватила за воротник и выпихнула – должна заметить, довольно жестко – обратно в толпу китайских делегатов, стоявших позади него. Я отчетливо помню выражение потрясения на его лице, когда мы оказались в холле. Словно моя реакция привела к нарушению связей в мозгу, когда он всеми силами пытался осознать, что я осмелилась его тронуть. Однако, он быстро очнулся – и снова бросился на меня. Но на этот раз к нему присоединились его земляки. Должно быть, это был кто-то важный, потому что к нему подскочили все китайские чиновники. Меня снова отпихнули назад, и я почувствовала, как один из мужчин обхватил руками мою шею, пытаясь задушить, а другой прижал меня к стене.
Всего за несколько секунд мои коллеги, словно на крыльях, примчались ко мне. Надо было видеть это со стороны: агенты Секретной службы США схлестнулись в кун-фу со своими зарубежными коллегами, пока лидеры обоих государств пытаются мирным путем разрешить дипломатические проблемы. Ирония судьбы…
К счастью, в этот момент из кабинета вышел первый помощник президента Хантер и быстро закрыл дверь, пока наша потасовка не привела к какому-нибудь дипломатическому конфликту. Драка, однако, не утихала, пока уже Estado Mayor Presidencial – мексиканский эквивалент нашей Секретной службы и организатор мероприятия – не увидели, что случилось, и не вмешались. Разняв две наши группы, они выразили категорическое недовольство поведением китайского чиновника и его делегации. Когда все закончилось, ко мне подошел переводчик китайской делегации и отчитал за то, что я посмела ударить одного из генералов самого высокого ранга. Я попросила его передать генералу, что бить женщину – это как-то не очень по-генеральски.
За годы службы мне не раз приходилось говорить людям, что им делать можно, а чего нельзя. Причем, говорить это следовало четко и уверенно. Но убеждать людей в своей правоте мне удавалось благодаря не столько физической силе, сколько силе убеждения. Я твердо верила в то, что делала, и знала, зачем я это делаю. Мне нужно было выполнять свою работу, защищать жизни, и я не могла позволить кому-то усомниться в своих словах – да мне попросту некогда было их переубеждать. Приходилось говорить твердо, чтобы меня понимали с первого раза. Поступки же мои должны были быть такими, чтобы их не приняли за проявление слабости или неуверенности в собственных способностях.
Я вовсе не оправдываю жестокость. Использование конфликтных ситуаций и грубой силы – далеко не самый стратегически эффективный способ подчинить других своей воле (подробнее об этом – в части 3). Я считаю, что раз уж мы гости на этой планете, нам нужно приложить все усилия для мирного существования, взаимного уважения и сотрудничества. И стратегии, описанные в этой книге, нередко помогают мне избежать в жизни ненужной драмы.
И все же порой, несмотря на все попытки избежать неприятностей, они каким-то образом находят нас. Взять хотя бы того генерала. Он с самого начала стал заниматься рукоприкладством, я же никоим образом не провоцировала его намеренно; я была вежлива, но стояла на своем. Ни в моем тоне, ни в жестах не было и намека на высокомерие. Я даже проверила дважды, чтобы убедиться, что его имени нет в списке. Сделала все, чтобы избежать конфликта – а он, несмотря на все мои усилия, только распалялся. Я не пропустила его не из личной неприязни – просто выполняла приказ. Однако, перейдя черту и дав волю рукам, он нарушил саму природу наших отношений – отношений двух дипломатов, представлявших каждый свою страну. Моя реакция была не импульсивной, а абсолютно продуманной. Быстрой и яростной. Ведь речь шла не только о моей работе, но и о защите самой себя от агрессора – коим по сути своих действий и отношению он и являлся.
Мир полон людей, которые будут пытаться пренебречь вами, запугать и заставить делать что-то против воли. И бывают такие моменты, когда просто необходимо ответить, дать сдачи, бороться. Но таких моментов не должно быть много, и между ними должно быть приличное временное расстояние. Да, для того, чтобы вступить в бой, нужна храбрость. Хотя еще большая храбрость требуется, чтобы вовремя распознать, когда стоит уйти. Вот почему, решив отстаивать свою позицию, делайте это убежденно. Нельзя полностью отмахнуться от страха, как нельзя подавить его в себе. Нужно принять страх – морально и физически. Потому что если вы не верите искренне в то, чем занимаетесь и зачем вы этим занимаетесь, то проиграете еще до того, как впервые занесете кулак для удара.
Не бойтесь драки, когда она сама вас ищет. Если уж говорить на чистоту, генерал был здоровяком. Самым настоящим богатырем. Если бы мы сошлись один на один, у него были бы все шансы уложить меня на лопатки. Я поняла это в первые же секунды, когда попыталась с ним справиться. Знала, что, скорее всего, мне надерут задницу – но решила, что так просто не сдамся. Была твердо намерена во что бы то ни стало стоять на своем. Даже если бы он не оставил меня в покое – я сделала бы так, чтобы он ушел хромая.
Моя цель – помочь вам развить мышление пуленепробиваемого человека. Но для этого нужно сменить ментальную оболочку. Я хочу, чтобы вы не боялись конфликтов и конфронтации, а вступали в них, если это необходимо. Хочу, чтобы вместо роли жертвы перед лицом хищника вы примерили бы роль контрхищника – способного защититься от любого, кто стремится подчинить вас своей воле. Хочу помочь вам стать тем, кто идет по жизни, ощущая внутри спокойствие и силу.
С возрастом осознала, что агрессоры и хищники – по сути, одно и то же. Разумеется, говоря «хищник», имею в виду не «представитель царства животных». Я о людях, которые выискивают в других уязвимые места, желая ими воспользоваться. Большинство из нас при слове «агрессор» представляет себе эдакого гопника из подворотни или узколобого бугая-старшеклассника, самого крупного из мальчишек. Но агрессором может оказаться даже кто-то из родных или начальник с манипуляторскими замашками, или вредная подружка, или парень.
Но вот в чем секрет: хищники ищут, в первую очередь тех, чью слабость чувствуют. Тех, кого, как им кажется, легко победить, кто не окажет особого сопротивления. А знаете почему? Потому что честная борьба им не нужна, им нужен тот, кого можно покорить. Нужна легкая цель. Не становитесь ею.
К несчастью, именно поэтому дети так часто становятся мишенью – они самые уязвимые и не умеют защищаться.
Большинство хищников сначала проверяют вас, чтобы решить, стоит нападать или нет. Так, школьный хулиган может нарочно налететь, чтобы проверить, посмотрите вы ему в глаза или же продолжите идти, куда шли. Карманник вторгнется в ваше личное пространство, пока вы будете стоять в очереди в магазине – просто чтобы проверить, как близко можно подобраться, прежде чем вы отреагируете. Завистливый сослуживец может распускать о вас сплетни, провоцируя на конфликт.
И все же существует одно заблуждение о хищниках. Мы считаем их сильными и самоуверенными, представляем величественной, доминантной личностью, способной нас раздавить, и проецируем на нее свои страхи, наделяя ролью хищника, а сами добровольно принимаем роль добычи. Но правда жизни такова, что их самих обуревают сомнения и страхи, и именно поэтому они выбирают тех, кто кажется им слабее. За годы службы следователем-криминалистом, изучив все возможные модели человеческого поведения, я поняла одно: хищники охотятся на других людей, тем самым компенсируя и скрывая неуверенность в себе.
Почти все «хищники», которых мне довелось арестовать и допрашивать, плакали, во всем сознавались, а то и сдавали своих дружков. Уж точно они не были сильными – скорее, наоборот: слабыми и глубоко неуверенными в себе людьми. Нередко они и сами были чьими-то жертвами.
В своей книге «О ведении боя» Дэйв Гроссман – отставной подполковник армии США пишет о психологии убийства: «Несколько лет назад провели исследование среди осужденных за преступления, совершенные с особой жестокостью. То есть среди тех, кто попал в тюрьму за вооруженное нападение, убийство гражданских лиц или сотрудников правоохранительных органов. Подавляющее большинство призналось, что опознавало жертв по языку тела: неровная походка, пассивное поведение, неумение ориентироваться в окружающей реальности. Так выбирают себе добычу африканские дикие кошки: высматривают из стада тех, кто меньше всех способен себя защитить. Зато, когда потенциальные жертвы выдавали намерение не сдаваться и драться, хищники отступали».
Хищник оценивает в вас всё – все вербальные и невербальные знаки. Если из своих наблюдений он заключит, что вы сильны и отлично ориентируетесь в пространстве, то переключается на того, кто с меньшей вероятностью даст ему отпор. Поэтому, оказавшись один на один с внешним миром, будьте бдительны и демонстрируйте уверенность. При ходьбе плечи должны быть расправлены, голова высоко приподнята. Не бойтесь встретиться с людьми взглядом. Покажите, что вы отлично понимаете, что происходит. А если вдруг возникнет ощущение, что что-то не так, не пренебрегайте им.
Только вы определяете роль, которую хотите играть в этом мире.
На занятиях по криминалистике мы изучали виктимологию – науку, о связи между преступлением и жертвами. Эксперты-виктимологи, помимо прочего, ищут сходство и повторяющиеся схемы в поведении жертв, чтобы понять, почему некоторые люди ими становятся, а другие – нет. Большинство уверены, что хищники выбирают себе жертву случайно – когда та оказывается не в том месте и не в то время. И хотя в определенных обстоятельствах так и есть (это называется «теория вероятности»), бывают такие ситуации, в которых уязвимость жертвы усиливается.
Виктимизация имеет свою цену – и для жертвы, и для общества. Цена эта складывается из буквальных расходов – например, на проведение расследования, на взаимодействие с системой правосудия. И еще вполне реальные расходы на медицинское лечение и психологическую поддержку. Это и травмы, от которых страдают многие жертвы – инвалидность, потеря работы, долгосрочное лечение. Ведь даже если преступление уже совершено, жертвам все равно придется справляться с его последствиями, а значит, им сложнее будет вернуться к привычной жизни.
Виктимолог Кэтрин МакКоллистер произвела оценку средней стоимости преступления:
Одно убийство: 8 982 907 долларов
Одно изнасилование: 240 776 долларов
Одна кража: 42 310 долларов
Одно ограбление: 6 462 долларов
Одна украденная вещь: 7 974 долларов
Я делюсь этой информацией, чтобы и вы понимали реальную цену преступлений. Понимать жертв и их отношение к преступлениям – не значит обвинять в том, что с ними случилось. Но крайне важно подробно рассмотреть все типичные схемы.
Вот несколько факторов, которые следует учесть, чтобы понять и предотвратить преступления.
1. Локация. На городских улицах уровень преступности намного выше, чем в пригороде или в сельской местности. Следовательно, существует взаимосвязь между уровнем преступности и плотностью населения. Иными словами, больше людей – больше преступлений.
2. Пол. Женщины чаще становятся жертвами нападений сексуального характера. Суровая правда в том, что каждые две минуты в Америке на женщину совершается нападение сексуального характера. В глобальном смысле, каждая третья женщина хоть раз в жизни подвергается нападению. Кроме того, по данным исследований, женщины чаще боятся мужчин, даже несмотря на то, что они чаще становятся жертвами преступлений против личности, таких, как ограбление или нападение при отягчающих обстоятельствах.
3. Время. Особо жестокие преступления чаще происходят на открытых участках с 6 вечера до 6 утра. Более мелкие – такие, как кражи, – чаще случаются днем. Кражи со взломом, как правило, происходят с 10 утра до 2 часов дня, когда люди с меньшей вероятностью окажутся дома.
4. Возраст. Чаще совершают преступления люди от 16 до 25 лет, и их потенциальные жертвы относятся к той же возрастной категории. Самыми опасными представителями населения считаются подростки мужского пола. Вот почему в школах такой высокий уровень виктимизации, усугубляющийся еще и тем фактом, что за пределами класса практически не налажена система досмотра. Подростки и молодые люди чаще становятся преступниками и жертвами, потому что выходят из дома вне установленного безопасного периода. Пожилые люди реже других совершают преступления, однако, чаще становятся жертвами мошенников.
5. Время года. В летние месяцы число преступлений растет. Вероятнее всего, определяющими факторами является потепление и то, что школы закрыты.
6. Общественно-экономическое положение. Бедные люди чаще всего становятся жертвами преступлений против личности и собственности.
7. Раса. Афроамериканцы чаще других становятся жертвами преступлений. Число убийств чернокожих людей в шесть раз выше, чем белых.
8. Семейное положение. Хотите верьте, хотите нет, но женатые люди реже становятся жертвами преступлений – может быть, потому что реже выходят из дома вечером.
9. Поведение. По данным исследования, из-за отдельных проявлений импульсивности некоторые люди могут стать более уязвимыми. Более импульсивные, рисковые, или те, кто не обладает развитым эмоциональным интеллектом и самодисциплиной, чаще становятся жертвами.
10. Образ жизни. От него зависит уровень уязвимости. Опасный образ жизни – это, например, когда человек употребляет алкоголь, наркотики, гуляет по ночам или сам участвует в совершении преступлений. Все это повышает вероятность стать жертвой.
Недавно меня пригласили на популярное дневное ток-шоу на тему женской самообороны. Продюсеру, с которой я разговаривала по телефону, очень хотелось, чтобы я продемонстрировала все те замечательные приемы, которые, как ей казалось, мне как агенту известны. У меня в голове возник образ персонажа Киану Ривза из «Матрицы», когда она описала движения, которые мне нужно выполнить: «Что-нибудь красочное и эффектное, чтобы произвести впечатление на зрителей». Я терпеливо ее выслушала и ответила: «Подобным приемам только на экране и место». И объяснила, что демонстрация эффектных движений за три минуты мало чем поможет телезрителям – напротив, может серьезно навредить.
В экстренной ситуации, когда нужно немедленно отреагировать на угрозу, человек не сможет вспомнить прием, который видел раз в жизни – а тем более, если он представляет собой набор сложных хореографических па. На мой взгляд, гораздо лучше показать что-то более практичное, простое и легко запоминающееся. Хотя и это вряд ли сослужит им большую службу. Почему? Да потому что, когда на вас напали, все, что вы когда-либо учили, со свистом вылетает из головы – вместе со способностью думать. Запомнить какой-либо прием можно, только записав его на видео и отрабатывая день за днем. Вот почему, вместо сложных кульбитов, я предложила показать зрителям несколько движений, которые помогут отвлечь нападающего или нанести ему повреждения, чтобы выиграть время, а самому – сбежать. Резко ударить ногой в пах. Сильно пнуть по лодыжке. Ударить кулаком в горло. Ткнуть пальцем в глаз. Молниеносно и яростно – по возможности, пуская в ход локти и колени, поскольку именно ими можно ударить больнее всего.
Важно научить людей не укладывать на лопатки нападающего, а выворачиваться, бить и убегать. Главное – переключить свое сознание с красивых кадров «Матрицы» на реальную ситуацию, где самое важное – выжить.
Одним из видов боевых тренировок в академии было обучение сражению с противником в течение семи минут без перерыва. Тогда в нью-йоркском метро это было самое долгое время следования от одной станции до другой. Поэтому, если бы кто-то напал на патрульного в поезде, помощь подоспела бы к нему не раньше, чем через семь минут. А за семь минут всякое может случиться, особенно, если противник бьет вас в ответ. Вдумайтесь: один раунд на матче по смешанным боевым искусствам длится пять минут, а по боксу – всего три. За первые несколько минут из-за высокой физической нагрузки в организм выбрасывается такое количество молочной кислоты, что кажется, будто бы все мускулы в огне. Дыхание перехватывает, силы на исходе.
Хотите испытать подобные ощущения? Поставьте таймер на семь минут и попробуйте молотить воздух что есть сил, без остановки. При этом активно двигаться, уворачиваться, не стоять на месте. Это очень изматывает. Семь минут – ничто, когда читаешь книгу или смотришь телевизор. Но когда бьешься не на жизнь, а на смерть, семь минут – это целая вечность.
Даю вам самый важный совет: запишитесь на занятия по смешанным боевым искусствам или боксу: там вы не только будете бить кого-то, но и получать сдачу. Ведь между боем с тенью и с реальным противником – огромная разница.
Разумеется, вы хотите научиться защищаться, но кроме того, крайне важно уметь правильно реагировать в случае возможного нападения. Вам, безусловно, будет полезно узнать, на что вы способны, и самое главное – где лежат границы ваших возможностей. Нельзя допустить, чтобы ваш первый бой состоялся в реальных условиях. Не лишайте себя знаний об особенностях реакции своего разума и тела на нападение. Этот опыт – не менее важен, чем приемы, которым вас обучит инструктор по технике самообороны. Оказавшись в реальной ситуации атаки и испытав первичное потрясение от обострившихся реакций, вы научитесь лучше управлять ими и своим поведением. Знание – сила, и чем лучше вы знаете сами себя, тем сильнее будете, когда в реальной жизни возникнет необходимость защищаться.
У нас с мужем похожий опыт подготовки и прошлое. Мы часто вместе тренируемся и бегаем Your Resonant Self Workbook по улицам Нью-Йорка. И хотя его рост – 186 см при почти 90 кг мышечной массы, в моем представлении мы на равных. Однажды во время занятия по джиу-джитсу я попросила его быть моим партнером. Он куда опытнее меня в этом виде борьбы, но я была твердо уверена в своей силе и мастерстве. Мне показалось, что будет здорово проверить, на что мы оба способны. В ответ на мою просьбу он лишь улыбнулся: «Конечно».
Разумеется, мой муж знает: во время тренировки ему строжайше запрещено мне поддаваться. И хотя я не думаю, что он стал бы швырять меня через весь зал при каждой удобной возможности, все же ожидаю, что он заставит меня изрядно попотеть и по-настоящему заслужить победу.
Не успели мы начать спарринг, как он застал меня врасплох тем, что ухватил за ги, с невероятной легкостью развернул и исполнил проход в одну ногу. Когда пришел мой черед, сделать то же самое с ним оказалось сложнее – хотя и вполне выполнимо. Прошло всего несколько минут, а я уже тяжело дышала, и с меня ручьями лился пот – гораздо сильнее, чем с него. Но в полной мере разницу в наших категориях я ощутила лишь в следующем раунде, который начался на полу. Один из элементов разучиваемого приема состоял в том, чтобы прижать меня к полу всей своей тяжестью – что он и сделал. Я почувствовала, как из легких будто бы исчез весь воздух. Обе руки и ноги оказались под ним. Я не могла пошевелиться и была совершенно без сил. Помню, как подумала: «Ох и сильный же он, сволочь!» (это я, конечно, любя).
Разумеется, я знала, что он сильный, но не задумывалась об этом – до тех пор, пока не оказалась с ним лицом к лицу на татами. Лишь тогда я искренне испугалась, проявив естественную F3-реакцию. Боялась я не того, что он сделает мне больно – хотя потом не разговаривала с ним всю обратную дорогу домой. Нет, мне стало страшно оттого, что до того момента я здорово переоценивала собственную способность противостоять противнику его комплекции и подготовки.
Одно дело, когда считаешь себя сильным, и совсем другое – проверить самого себя на прочность. Да, сила – в голове, но именно в теле – правда. Случалось ли вам когда-нибудь смотреть фильм, где за кем-нибудь гонятся или угрожают ему оружием, и думать про себя: «Чувак, если бы этот тип только попробовал на меня замахнуться, я бы так его отделал, что внуки бы вспоминали!» Если да, советую вам это проверить. Всегда полезно знать наверняка, на что вы способны – и чего не можете. Порой это знание может здорово испугать. Сама я была потрясена осознанием силы мужа по сравнению с моей. Даже при отличном уровне подготовки мне стало страшно. Быть униженным и посрамленным – совсем не смешно.
Когда я наконец успокоилась и мы все обсудили, он заверил, что со временем и при должной тренировке победить меня будет гораздо труднее. Он и сам быстро выбивается из сил, когда сходится в поединке с борцами более высокого ранга, даже если сам тяжелее их. Этим и прекрасен джиу-джитсу, чье название в переводе означает «мягкая техника». Овладеть и эффективно пользоваться им может человек любой комплекции и роста, потому что главное в нем – не сила, а техника.
Если вы всерьез намереваетесь стать пуленепробиваемым, ваша задача – раскрыть границы собственных возможностей при физическом столкновении. Существует множество замечательных школ, каждая из которых учит своему стилю ведения боя: это и бокс, и джиу-джитсу, и муай-тай, и многие другие. Я не стану агитировать за выбор того или иного боевого искусства – главное, чтобы в том виде борьбы, который вы выберете, можно было тренироваться в паре с партнером. Обнаружив свои слабости, вы сможете найти способ усовершенствовать умения и отслеживать прогресс. Через самопознание и саморазвитие вы укрепите броню – не только своего тела, но и разума.
Войти с помощью соц. сетей: