Глава 28

В день, когда Женя с Ванюшкой возвращались, Пётр с раннего утра не находил себе места. Сашу он забрал накануне вечером, в пятницу, забрал на все выходные. Мальчик, услышав это, очень обрадовался. Лежать целыми днями одному в комнате для сна было плохо. Плохо не потому что скучно, нет! Он любил читать, а потому скучно ему не было. Плохо было то, что он не мог уйти от насмешек. Нога болела, вставать было нельзя, а ещё и мальчишки дразнили, называя его инвалидом и бревном.

А вот лежать в квартире у дяди Пети – это было другое дело! Здесь у него была своя комната с удобной кроватью, а ещё у него был свой телевизор! И конечно, книги. Много книг.

На вокзал, встречать тётю Женю и Ваню Саша не поехал. Ему нельзя не только ходить, но и сидеть лишний раз не рекомендуется. Но перед этим у них с Петром состоялся очень серьезный разговор.

– Саш, я поговорить с тобой хочу, – Петр уже решил для себя, что с этим мальчиком надо говорить только как со взрослым. Именно поэтому, прежде, чем поставить Сашу перед фактом, что на вокзал он не поедет, он и решил поговорить с мальчиком.

– Дядя Петя, ты о том, что мне нельзя ехать с тобой на вокзал, да?

– Да, Саш.

– Да, я понимаю, – мальчик серьезно смотрел на Петра.

– Ну, ты же понимаешь, что мы ведь сразу сюда, домой все приедем, и уже здесь вместе с тобой будем праздновать, да?

– Правда? – глаза мальчишки загорелись радостью.

– Конечно! Мы ведь теперь семья. А в семье все праздники празднуют вместе.

Мальчик, услышав это, сначала очень долго смотрел на Петра, а потом вдруг отвернулся к стене и подозрительно шмыгнул носом.

– Саш, ты ведь не против, что мы теперь семья, правда?

Саша ещё раз шмыгнул носом, а потом повернулся к Петру и задал вопрос, услышав который Петр растерялся:

– Дядя Петя, а зачем я тебе?

– Ну как зачем? Жить вместе будем.

– Всегда?

– Ну, пока я тебе не надоем, – Петр чуть улыбнулся, – ну или пока ты сам не захочешь жить отдельно. Только, Саш, хочу сразу предупредить: отдельно ты сможешь жить только тогда, когда станешь совершеннолетним. А до этого тебе придется меня терпеть. Согласен?

– Да! – и Саша вдруг порывисто сел и обнял его, прижавшись так сильно, как только мог прижаться.

И вот тут Петр неожиданно для себя понял, что у него, у взрослого мужика, вдруг защипало в носу. Он обхватил мальчика в ответ и прижал к себе так крепко, как только можно было это сделать, не причиняя боли ребенку.

– Ну что ты, Саш, – и Петр чмокнул мальчика в макушку.

***

– Мама, мама! Вон дядя Петя! – Ванюшка первым увидел Петра в толпе встречающих.

Его трудно было не заметить: высокий, крупный и очень красивый. Он возвышался над толпой, которая обтекала его, как река огромный валун. Женя, увидев его сейчас, вдруг поняла, что влюбилась. Смотрит на него и у неё дух захватывает только от одного взгляда на этого мужчину. Этот мужчина столько лет был рядом, а она его не замечала, считая просто другом.

Может, она какая-то неправильная? Еще месяц назад она была замужем и считала, что её жизнь удалась: любимый муж, сын, свой большой и уютный дом.

Как она так быстро, проведя всего две недели рядом с Петром, всё это забыла?

Может, она любила Егора не по-настоящему? Иначе как бы она смогла вот так, сразу, едва разведясь с человеком, с которым была вместе последние десять лет, влюбиться в другого?

А как Егор смог вот так с ней? Как легко, оказывается, можно объяснить измены мужа: у него, видите ли, комплексы! Оказывается, он, изменяя ей направо и налево, доказывал сам себе, что размер его члена не имеет значения! Как, оказывается всё просто!

Вы видели когда-нибудь, как горит скомканная бумага? Стоит только поднести горящую спичку, пых! и это уже кучка пепла. Вот же она лежит и даже ещё выглядит так же, скомканным комочком, но это уже пепел. Дунь ветерок, и он рассыплется.

Женя сама себе напоминала тот самый скомканный лист бумаги. Именно скомканный. Потому что, как оказалось, не надо Егору было ничего этого: ни большого и уютного дома, ни растущего и как две капли воды внешне похожего на него сына, да и она сама, выходит, не нужна была.

Дом Егор уже продал. Сыну за эти три недели папа позвонил всего один раз. А она сама была нужна рядом только потому, что ТАК Егор доказывал своим родителям, что у него тоже может быть крепкая семья.

Той самой спичкой, спалившей всю её жизнь, оказалась подруга Алёна с её видео за последние два года. А сколько на самом деле это продолжалось?

Два. Года. Жизни.

Той самой счастливой семейной жизни, как казалось Жене. А на самом деле оказалось, жизни, насквозь пропитанной изменами и враньем. Увидев те видео, она всё поняла, и, как говорится, пазлы в её голове сложились в общую картинку.

Теперь стало понятно, почему муж перестал так часто настаивать на сексе. Секс с некоторых пор у них был только по её, Жениной, инициативе. Вот как раз с их годовщины свадьбы всё и началось. Получается, что на самом то деле уже почти три года Егор стабильно, три раза в неделю, как по расписанию, ей изменял. А она, со своим внеплановым сексом, только вносила разнообразие.

Стало понятно, почему он, бывая с Петром три раза в неделю по два-три часа на тренировках, не выглядел так брутально, как сам Петр. Всё просто: Егор не был на тренировках. Точнее был, но только тренировал он другие мышцы. Да вот беда, те мышцы, которые тренировал так усиленно Егор, не увеличиваются в размерах, в отличие от мышц, которые тренировал Петр. Женя вспомнила его каменные плечи, бугры мышц на предплечьях, кубики на прессе. Вот по фигуре Петра было видно, что он посещает спортзал три раза в неделю, проводя в нем как раз те самые два-три часа.

Так что получалось, что Женя должна быть благодарна Алёне за то, что она открыла ей, Жене, глаза. Женины чувства сгорели, как тот самый скомканный лист бумаги.

А спасательным ветерком вот как раз и оказался Петр. Все две недели в санатории Женя купалась в счастливой семейной жизни. В такой жизни, как ОНА себе представляла. Целый день суета и внимание детям и только вечером, пока мальчишки, лёжа в кровати, читали и смотрели мультики или просто болтали о чём-то своём, мальчишечьем, они с Петром сидели на балконе с чаем и просто наслаждались вечером. Петр просто был рядом все эти две недели. Получается, что прав был Егор, называя её наседкой. А и пусть! Да, она наседка, но Петру тоже было хорошо в эти их вечера. Она видела это!

И вот сейчас этот шикарный мужчина встречает их с Ванюшкой на перроне. Боже! Он купил ей её любимые белые хризантемы.

– Дядя Петя! – Ванюшка бежит, раскинув руки, и тут же оказывается подхваченным на руки.

– Привет! – Женя подошла к Петру, на руках у которого так и сидел Ванюшка, и неожиданно поняла, что не знает как себя вести. Хорошо, что у неё в одной руке свой чемодан, а в другой Ванюшкин.

– Ну, здравствуй, любимая.

Что? Он сказал “любимая”? Додумать Жене Петр не дал, потому что вот так, держа на одной руке Ванюшку, он протянул ей цветы и тут же, как только она их взяла, притянул её к себе и поцеловал. Поцеловал, не стесняясь Ванюшки, который улыбался, и не стесняясь людской толпы, которая их обтекала.

Поцелуй Петр заставил себя разорвать. Как она поняла, что заставил? Очень просто: он прижался своим лбом к её лбу и просто выдохнул. И столько было много в этом его простом выдохе. И тут же шепотом:

– Ну что, поехали домой?

В ответ на это Женя могла только кивнуть и улыбнуться.

– А где Саша? – Ванюшка опередил Женю с вопросом.

– Дома нас ждет, ему же нельзя ходить, ты помнишь? Вань, держи маму за руку, ты за неё отвечаешь, хорошо? – Петр, наконец, поставил Ванюшку на землю и забрал у Жени оба чемодана. Женя, услышав это, тихо рассмеялась, оценив этот ход Петра. Сына не пришлось уговаривать не выпускать её руку. Он сейчас не просто держится за маму, а отвечает за неё!