Глава 16

С Алёной мы встретились накануне нашей намечающейся поездки всей семьей сюда, в Сочи. Я ей показывала фото санатория, обещала слать фото-отчеты с отдыха, а она сидела и молчала. На мой вопрос:

– Алён, у тебя всё хорошо?

Последовал ответ:

– У меня да. А вот у тебя, подружка, не очень!

И Алёна скинула записи за 2 года. Получается, что она все эти 2 года знала, методично записывала и при этом продолжала общаться со мной. Ей-то это зачем надо было? Я тогда же и спросила её об этом.

– Алён, зачем? Почему молчала так долго?

– А знаешь, Жень, кайфовала от этой ситуации. Вот честно! Смотрела на твоего Егора, когда приходила к вам в гости, на то, как он любящего отца и мужа изображает, и ловила невероятный кайф! Я знала про него правду, про то, какой он бабник.

– Алён, ну неужели ты мне так завидуешь, что позволяла об меня ноги вытирать, кайфуя при этом?

– А почему, Жень, тебе всё, а мне жалкие крохи? Мужа богатого и умного тебе. Ребёнка правильного и не избалованного, не смотря на деньги, тоже тебе. Да даже холостого шикарного мужика тоже тебе! Вот не говори сейчас, что не в курсе, что Петр в тебя все эти годы влюблен! А, в курсе, значит! – увидев мой растерянный взгляд, зло выпалила она, – так может, твой Егор налево ходит, а ты к Петру в это время? Хорошо устроилась, подруга, и муж, и любовник.

Она тогда еще много желчи излила, а мне вдруг смешно стало. Она, оказывается, просто завидует мне! Алёна всегда считала себя, и красивее и умнее меня. Мне ведь это ещё Марика говорила, тогда, 10 лет тому назад. Да и не только Марика. Бабуля тоже моей дружбы с Алёной не понимала. Да даже ведь Петр! Но, Петра я в расчет не брала, потому что считала, что он к Алёне предвзято относится просто потому, что она всегда при встрече дает ему понять, что готова быть с ним. Вот просто-таки домогается его всякий раз, кому же это не надоест?

Я тогда ушла, не дослушав. Хотелось срочно в душ. Смыть с себя всю грязь от слов Алёны, от увиденного на планшете. Как я вообще могла считать её своей подругой? Хотя, если вдуматься, то с Алёной мы сдружились поневоле. Вместе учились, обменивались конспектами, ругали наших преподавателей. Всё как-то у нас само произошло. Странно звучит, но это так. А теперь вот и вскрылась вся правда о моей треклятой, ой, простите, закадычной подруге. Как там говорится то? Скажи мне кто твой друг, и я скажу кто ты, так, кажется? Интересно, а про подруг тоже можно так сказать?

Я ехала и думала о том, что лучше бы, чтобы Егора сейчас не было дома. Пусть он даже сегодня не придёт домой. Сегодня я готова принять любую ложь, почему он сегодня не ночует дома. Любую! Потому что правду я теперь знаю.

Господи, как противно то! Ведь там были женщины гораздо старше его. И ладно бы, если они все были ухоженными и следящими за собой. Я вспомнила одну с волосами, завитыми в мелкие кудряшки. Одета она была в лосины цвета "вырви глаз" и короткий топик, открывающий её совсем не идеальный живот. В таких вещах фитоняшки обычно в спортивном зале селфи делают. А эта мадам вот на свидание в таком виде пришла. А Егор и её в эту квартиру потащил! Я могу ещё понять молодых и стройных, но её…

В тот вечер Егора дома не было. Петр привез счастливого Ванюшку. Я вышла на крыльцо, открыв им дверь. Но они были у машины Петра. Петр, присев на корточки, что-то говорил Ванюшке. Сын серьёзно кивнул головой, и они пожали друг другу руки. Я невольно стала улыбаться, глядя на эту картину. Ванюшка, притормозив на секунду, обнял меня за талию, я чмокнула его в макушку, и он умчался в свою комнату с рюкзачком наперевес.

– Петь, ты опять что-то ему купил!

– Привет, Жень! – он, глядя вслед Ванюшке, улыбался. Потом подошел и привычно чмокнул меня в щёку, – не ругайся. Ничего дорого, на этот раз, я ему не покупал.

– Петь, зайдешь на чай?

– Нет, не буду отвлекать тебя от сбора чемоданов.

– Ой, да брось! Чемоданы я уже собрала, так что пошли, на дорожку, так сказать, чаю выпьем. Или тебе ехать надо?

– Нет, не надо.

– Ну, так и пошли в дом. Не будем нарушать нашей с тобой традиции вечерних посиделок на кухне вдвоем, – усмехнулась я.

Я заваривала чай, выставляла на стол всё, что есть в холодильнике, а Петр не спускал с меня глаз. Он смотрел, а я всё решала, стоит ли мне у него спрашивать про похождения Егора. Ведь наверняка же знает. Не может не знать. Егор ничего от него не скрывает. От моих мыслей меня оторвал голос Петра:

– Жень, у тебя всё хорошо?

– Да. А почему ты спрашиваешь?

– Ты сегодня отстраненная.

Я подняла на него глаза и поймала его настороженный взгляд. Эх, вот какой мужик же рядом! И всегда был. И почему я тогда, увидев его в первый раз, сразу то не переключилась на него? Хотя, не факт, что у нас всё с ним получилось бы. У него тоже вон личная жизнь бьет ключом. Женщины одна красивее другой, но никто почему то рядом с ним не задерживается надолго. Может, он в быту невыносим с этой его маниакальной привычкой ставить всё на своё место. Хотя я сама такая же. Мы уже смеялись с ним над этим. Точнее, Егор смеялся, называя нас сдвинутыми на уборке. А я вдруг поняла, что не хочу я у Петра про своего мужа спрашивать. Вранья и от Петра я точно не вынесу.

– Всё хорошо, Петь. Наверное, это просто перед дорогой, правда, всё хорошо.

– Ладно, я зайду ещё раз к Ванюшке, хорошо? Хочу поцеловать его перед сном, а то вы ж теперь только через три недели приедете!

Вот почему же он не считает, что мальчиков не надо зацеловывать? У него то детство не легче, чем у Егора, было!

Вернувшись из комнаты сына, Петр заглянул на кухню:

– Жень, я поеду, а то поздно уже, вам ложиться пора. Не нервничай, Жень, всё будет хорошо, вот увидишь! Хорошего вам отдыха!

– Спасибо, Петь. И тебе тут выдержать одному, без Егора.

– Спасибо, – он усмехнулся и пошёл к машине.

Значит, знает, решила я, расценив его смешок по-своему. Я вернулась в дом. Пока я была на улице, на телефон пришло сообщение от мужа: "Извини, буду очень поздно. Ложись без меня. Надо разгрести завал с бумагами перед отпуском, а потом Петр хотел встретиться. Наверное, опять придется подставлять плечо другу и вытирать скупую мужскую слезу!"

– Слезу, значит, опять Петру вытираешь. Ну, ну, – я усмехнулась и вдруг поймала себя на мысли, что меня не задевает вранье мужа.

Ну, давай, Женя, признайся хотя бы сама себе, ты же догадывалась, что Егор тебе изменяет! Он же не в первый раз прикрывается Петром. А сколько раз Егор вдруг сам запускал стиральную машинку со своими вещами? Не наводит на мысли, почему он это делал? Вот просто резко захотелось мужику вещи свои постирать, да? Не бывает в отношениях так, что один белый и пушистый, а второй просто выходец из ада.

Давай, Жень, признай уже, что даже рада бывала, когда муж поздно приходил. Радовалась, что можешь просто с книжкой полежать. Ты же сама ушла в заботы о сыне, об уюте, о ремонте в доме. Сколько можно то уже дом обустраивать? Что ж ты всё переделывала то гостиную, то спальню, то детскую? Признай уже, что вот так от реальности бежала. Давно ведь уже могла на работу вернуться, тем более, что Костик звал вернуться. Рита говорила, что не везло ему с бухгалтерами.

Быстро угомонить сына не получилось, Ванюшка уже был весь в предстоящем путешествии, а потому, вместо обязательной сказки перед сном, я рассказывала ему о поезде и о теплом море. Даже радуясь при этом, что Егора нет дома. Он считал, что я слишком балую Ванюшку и слишком охотно иду на поводу его желаний.

– У нас же сын растет, а не дочь! Что ж ты его без конца целуешь то? – сердился всегда Егор. А я каждый раз вынуждена была оправдываться перед мужем, объясняя ему, что детям, и мальчикам и девочкам, просто необходимо чувствовать любовь родителей. В нашей любви их защита и уверенность. Это их фундамент в будущей взрослой жизни.

– И как же я-то вырос с нормальным фундаментом не зацелованный весь?

Тут Егор был прав. Его мать не проявляла так свою любовь к своему сыну, как я. Свекровь была женщиной строгой и даже высокомерной. Ну просто английская королева!

Вопросы Ванюшки потихоньку иссякли и я, чмокнув сына и пожелав ему хороших снов, ушла спать.

В тот вечер муж так и не пришел домой. Зато я приняла решение, поняв, что нет у меня чувств к мужу, одна привычка. Так зачем же нам и дальше изображать счастливую семью? Ванюшка же и сейчас уже всё видит и понимает. Дальше больше будет.

А утром, выйдя из душа, застала мужа при полном параде. Значит, только что зашел. Обычно он придумывал что-то вроде "встреча с поставщиками" или решили с "Петром в бар сходить. Надо же другу помочь с личной жизнью. Ты ведь не против, Женёк?". Интересно, сегодня тоже будет сказка про то, что всю ночь слезы другу вытирал, бедняжечка.

– Доброе утро! Как ночь прошла?

– Ты про что? Я обещал Петру посидеть, выслушать, вытереть скупую мужскую слезу. У него там опять с очередной фифой не сложилось, а меня ж теперь три недели не будет, – самозабвенно принялся врать муж.

Муж придумывал легенду просто на глазах и уже собрался продолжить, но я открыла планшет, поставила на воспроизведение и протянула мужу, а сама пошла одеваться. Скоро выезжать на вокзал. Да, Егорушка, всплыло почему-то именно это обращение Петра к моему мужу, как же тебя на потрахушки то раскорячило. На дорожку, так сказать.

Все три чемодана собраны. Была у нас с мужем привычка брать в поездки личные чемоданы. Так удобней, когда у каждого свой чемодан. Когда вышла из гардеробной, он сидел в кресле и листал в планшете, проверял, что ли, все ли там его дамы на этих видео?

– Егор, если ты закончил просмотр, то поехали.

– Рано же ещё на вокзал.

– По дороге в ЗАГС заедем, заявление на развод подадим. Чемоданы сразу погрузим в машину.

– Жень, – начал он.

– Егор, прошу тебя, не надо. У меня и так уши уже, как у Чебурашки от всей той лапши, что висит на них. Буду благодарна тебе, если ты не поедешь с нами в санаторий. Мне надо собраться с мыслями и решить, как мы будем жить дальше. Без тебя.

– То есть, ТЫ уже всё решила, да? А меня спросить не хочешь?

– О чем, Егор? Об интимных подробностях твоих свиданий? Извини, не интересует. И да, я тоже виновата, что так случилось! Да, мало уделяла тебе внимания, а сыну, наоборот, много. Доволен? Ты же это хотел сказать? Так вот, не утруждайся, я сама это сказала. Главная же причина только в нехватке внимания с моей стороны? Я права?

– Всё сказала?

– Нет. Ещё одно. Не говори, пожалуйста, бабуле пока ничего. Приеду, сама всё расскажу.

Он, молча, взял наши с Ванюшкой чемоданы и понес их в машину.

***

– Жень, расскажешь, что с сыном случилось? Такой серьезный перелом. Его машина сбила? – вернул меня из воспоминаний вопрос Ильи.

– Да, сбила, – и я рассказала, как все произошло.

– Эту тварь посадили, или отмазалась?

– Условно дали.

– И почему я не удивлен?

– Ну, зато мы с Ванюшкой там с замечательным мальчиком познакомились, с Сашей Петровым. Вот уж досталось ребенку в его короткой жизни, не приведи Бог никому столько пережить, сколько пережил этот мальчишка.

– Знаешь, я здесь всяких детей насмотрелся.

– Да я про другое. Он не инвалид, – и я коротко рассказала о Саше, – за всё время, что он лежал в больнице, я не видела, чтобы к нему, кроме нас с Петром, кто-то приходил, – закончила я свой рассказ.

– Вот же, ссу…, – Илья вовремя остановился и только мотнул головой, – извини, не сдержался. А Петр – это твой муж?

– Нет, Петр – это друг нашей семьи.

– Друг? Не муж?

Ответить я не успела.

– Мам, а мы навестим Сашу в детском доме, когда вернемся?

– Да, обязательно! – ответила я, не задумываясь, и только потом поняла, что, оказывается, Ванюшка не мультики смотрел, а наш разговор слушал.

Наконец принесли наш заказ.

– Илья, ну теперь твоя очередь рассказывать.

– Жень, да что рассказывать? В то наше лето я же закончил медицинский. Учился ещё потом 5 лет, итого, в общей сложности, 11 лет получилось. Был на миссии. Там, где воюют и стреляют не только в военных. Такого насмотрелся, до сих пор по ночам ещё бывает, что снится тот ужас. Ну, а последние 5 лет вот здесь живу и работаю. С личной жизнью не сложилось. Всё казалось, что вот не время, вот учебу закончу… вот с миссии приеду… Вот и учебу закончил, и с миссии уже 5 лет, как приехал. Аа, – Илья махнул рукой, – Жень, скажи, а ты вспоминала меня?

– Конечно, вспоминала! Сам-то как думаешь? Первый месяц, как приехала, боялась из дома выйти, вдруг позвонишь, а меня нет. Потом поняла, что не позвонишь, прорыдалась как следует, а потом второй курс универа, сессии. Потом работа, Егора вот встретила.

– Жень, прости меня, а? – Илья виновато посмотрел, – ну дурак молодой был. Не думал, что у тебя всё так серьезно будет.

– Проехали, Илюш! Чего уж теперь.

В санаторий возвращались, уже еле-еле волоча ноги. Ванюшка, вообще на ходу клевал носом. Мы уже вышли на аллею, ведущую к санаторию, когда нам на встречу попалась та самая Маргарита Львовна, которая капитан Очевидность.

– Добрый вечер, Илья Романович! Купаться ходили? – елейным голоском пропела она.

– Да, Маргарита Львовна. Водичка шикарная. А Вы куда на ночь глядя? И с кем Оленька? Одну оставили? Не боитесь?

В ответ она только что не зашипела, но развернулась и засеменила обратно в корпус. А я еле сдержалась, чтобы не расхохотаться.

– Слушай, лихо ты её! Я уж думала, ну всё, приклеит сейчас ярлык шалавы на весь отпуск.

– Да, она очень неприятная особа, но вот уже столько лет сюда ездит и внуков возит. Что интересно, по коммерческим путевкам, а я знаю, что они очень не дешевые. Так что, приходится терпеть и вовремя по её любопытному носу щелкать.

Илья проводил нас до номера, а едва только Ванюшка зашел внутрь, обнял и поцеловал. Целовал жадно, требовательно. А я стояла и понимала, что ничего не испытываю. Вот ни-че-го-шень-ки. Совсем. А ведь я так мечтала тогда, 14 лет назад об этих его поцелуях. Да и сейчас позволила, чтобы вспомнить, испытать те же чувства, что и тогда. Он целует, распаляется, а я стою, как истукан и внутри меня тишина. Не вспомнила. Не испытала.

Илья тоже это понял и отстранился.

– Жень, прости, не сдержался. Весь вечер об этом мечтал.

– Илюш, я очень устала. Спокойной ночи.

Зашла в номер и только потом вытерла губы. Надо же, а тогда, я не замечала, что у него такой слюнявый рот.