Глава двадцать первая

– Адмирал, сэр! Вызов с планеты.

Три крейсера всё ещё находились слишком далеко от планеты, чтобы можно было вести нормальную связь. Задержка в одну сторону составляла более двенадцати минут. Это означало, что, кто бы ни попытался с ними связаться, ответа придётся ждать более двадцати пяти минут.

– Похоже, они всё-таки смогли нас заметить. Это прямой вызов или записанное сообщение?

– Сообщение, сэр.

– Ладно, выведите на мой экран.

Сначала на экране загорелся флаг Союза Независимых Планет, но затем он сменился. На экране перед Рабиновичем появилось лицо мужчины среднего возраста со светлыми, соломенного цвета, волосами.

– Неопознанные корабли, с вами говорит Олег Минковский. Я начальник службы орбитального контроля Абрегадо-3. Немедленно назовите себя и цель своего визита.

Рабинович смотрел на лицо молодого человека на экране, когда Арджунд подошел к адмиралу.

– Сэр?

– Игнорируйте сообщение. Есть ещё входящие сигналы в нашу сторону?

– Вы имеете в виду капитана Форсетти, адмирал? Нет. Больше сообщений не поступало.

– Хорошо. Тогда игнорируйте их. Пока что.

– Да, сэр.

– Сколько осталось до точки разворота?

– Одиннадцать минут, адмирал.

Три точки вспыхнули ярким пламенем на тактической карте.

– Мэм, фиксируем излучение частиц Черенкова.

– А вот и наши незваные гости, – облегчённо пробормотала Виолетта. – Райн уже видит их?

– Конечно, мэм. Они находятся на полторы световые минуты ближе к ним.

– Ну что же, они пока не свернули. А значит, для нас есть работа. Владимир, начинайте рассчитывать огневое решение для ракет с учётом их полёта по баллистической траектории.

– Точка «Чарли», мэм?

– Верно, точка «Чарли», Володя.

Виолетта посмотрела на голографическую карту. На ней наконец-то возник устойчивый контакт с появившимися кораблями. Их курс алой нитью протянулся к планете. На всей протяжённости их следования находились выставленные отметки. Точка «Чарли» была одной из них. Самой последней. Её позицию рассчитали с учётом известных тактико-технических характеристик крейсеров типа «Монро». После прохождения этой точки, с учётом текущего ускорения этой тройки кораблей, у них уже не будет шанса миновать планету. Соответственно, они войдут в шестиминутный планетарный радиус, а согласно законам СНП, в пределах этого расстояния от населённой планеты любой корабль должен подчиняться требованиям руководящих структур планеты. Или как минимум ясно сообщить о своих намерениях. Своеобразный аналог понятия территориальных вод, которые существовали на старой Земле.

Как только прибывшие пересекут эту последнюю отметку, Виолетта начнёт выполнение их с Райном плана.

– Сэр! Служба астроконтроля засекла корабли адмирала!

Энтони быстро поднялся из-за своего стола и прошёл в соседнюю комнату. Конспиративная квартира была оборудована в спешке. Оснащение, которое не являлось жизненно необходимым для выполнения поставленной задачи, так и осталось лежать в специальных противоударных контейнерах. Для их целей оно не требовалось, а после того как их задача будет выполнена, им предстояло в спешке покинуть это место. Новая временная база уже выбрана, и вскоре туда начнут перебрасывать персонал.

Подойдя к вызвавшему его технику, Энтони посмотрел на данные, которые поступали от службы астроконтроля.

– Мы уже можем отправить сообщение?

– Почти, сэр. Устойчивый контакт будет через десять-пятнадцать минут.

– Хорошо, тогда нужно записать сообщение для адмирала. Я сделаю это со своего терминала, а вы подготовите его к отправке. На пути сигнала есть что-то, что может перехватить сообщение?

– Нет, сэр.

– Хорошо, тогда начинаем.

– Конечно, сэр.

Вернувшись к своему столу, Энтони включил терминал в режим записи и посмотрел в камеру. Вздохнув, он активировал запись и начал говорить.

– Нас только что осветили радарами, адмирал, – заметил подошедший Арджунд.

– Источник сигнала?

– Станция астроконтроля на орбите планеты, сэр.

– Хм… – Адмирал в задумчивости посмотрел на карту. – А корабли наёмников?

Арджунд изменил проекцию голографической схемы. Она увеличилась и более детально показала эсминец с лёгким крейсером.

– Пока спокойны. Они ведь не местные, они наняты губернатором.

– Думаете, они лишь играют роль сторожевых псов?

Арджунд пожал плечами:

– Вы знаете, насколько порой бывают высокомерны эти засранцы из СНП. Я не удивлюсь, если местные потребовали полного контроля над текущей ситуацией. Скорее всего эти ребята и отлить без их разрешения не могут… – Арджунд вдруг понял, что, грубовато пошутив, перешёл грань дозволенного. Уж слишком он привык к свободной манере общения со своим капитаном.

Но адмирал лишь улыбнулся:

– Скорее всего вы правы, Арджунд. Но видите, какое дело. Если всё пошло так, как было запланировано, этих кораблей вообще не должно было тут быть. В крайнем случае они бы находились на орбите и не лезли в наши дела.

– Думаете, план провалился?

– Я…

Его прервал доклад из секции связи:

– Входящее сообщение. Код передачи «Ранкор».

Арджунд моментально повернулся к связисту:

– Код подтверждён?

– Да, сэр. Это код для сообщений нашей резидентуры на Абрегадо-3.

– Интересно. – Рабинович задумчиво потёр подбородок. – Я полагал, капитан Форсетти воспользуется своим позывным. Выведите сообщение сюда.

– Да, адмирал. Сейчас сделаю.

– Ну, похоже, сейчас мы всё и узнаем, Арджунд, – заметил адмирал, поворачиваясь к голографической проекции.

Перед ними появилась проекция незнакомого человека. При виде него адмирал и старший помощник нахмурились. Между тем человек перед ними начал говорить. Не было ни представлений, ни какой-либо идентификации. Человек перед ними просто начал доклад. И это было абсолютно правильно. Даже с учётом того, что шансов перехватить их сообщение практически не было, рисковать никто не хотел.

– Часть один провалена. Часть два выполнена на сто процентов. Король жив. Младший принц нейтрализован. Палач мёртв. Мы перешли к работе по запасному варианту. Горный дом уничтожен во время беспорядков – согласно требованиям запасного варианта. Первый мёртв. Местоположение Гостя – неизвестно. Предположительно погиб вместе с Первым. Возможность для реализации плана согласно запасному варианту – шестьдесят процентов. Конец сообщения.

– Я ничего не понял, – заявил Арджунд. – Адмирал, что это значит?

Руки Рабиновича сжали поручень, который окружал центральный голографический проектор.

– Это значит, что всё пошло далеко не так, как мы рассчитывали, Арджунд. Согласно первоначальному плану, к нашему прибытию губернатор уже должен быть мёртв, а его место предстояло занять Франциско. При тщательном контроле с нашей стороны он стал бы прекрасной марионеткой в наших руках. Но, похоже, что-то пошло не так. Губернатор жив. Его младший сын либо убит, либо взят под стражу. А значит, нам не следует ожидать посильной помощи со стороны планетарного правления. Но это ещё не всё.

Рабинович замолчал на несколько секунд, затем продолжил:

– Начальник нашей резидентуры погиб. И ваш капитан, вероятно, тоже.

– Что? – неожиданная новость шокировала Арджунда.

– К сожалению. Его позывной – «Гость». А раз они не способны ни связаться с ним, ни установить его точное местоположение, значит, либо он схвачен местными, либо, что более вероятно, мёртв.

– Но тогда наши действия здесь…

– Нет. Это было предусмотрено. Запасной вариант включал наше вмешательство как реакцию на уничтожение Рейнского торгового представительства. Дипломатический статус главы представительства позволяет нам как минимум задать множество очень неприятных вопросов и требовать проведения расследования. Таким образом, мы всё равно сможем остаться тут на продолжительный срок. Гибель представителей другого государства, к тому же ещё и обладающих дипломатическим статусом, очень опасная и серьёзная проблема, которую местный губернатор постарается решить. Так что теперь у нас есть рычаг политического давления на губернатора. Но…

– Вы не уверены, что запасной вариант сработает?

– Я думаю, что раз столько всего пошло не по плану, то имеющейся у нас информации недостаточно для принятия решения. Через какое время мы пройдём точку, после которой уже не сможем избежать входа в шестиминутную зону? – спросил он, повернувшись к старшему помощнику.

– С текущим ускорением? Через один час и сорок девять минут. Но этот временной промежуток можно и увеличить.

Арджунд набрал несколько команд, заставив изображение перед ними измениться. На протянувшейся от кораблей Рабиновича линии курса загорелось две отметки.

– Взгляните, адмирал. Вот здесь, – он указал на первую точку, – находится точка невозврата для нас в текущих условиях.

Три тяжёлых крейсера уже прошли точку разворота и сейчас развернулись двигателями в сторону планеты, чтобы погасить набранную скорость.

– Если мы сохраним текущий профиль полёта, то после того, как преодолеем эту точку, уже не сможем избежать входа в шестиминутную зону. Но!..

Он заставил изображение переместиться ко второй точке. Она находилась почти на четыре миллиона километров дальше по их текущему курсу.

– Как вы знаете, инерционные компенсаторы на наших кораблях уже прошли модернизацию. Если вы разрешите снять предохранители и перейти порог безопасности, то с учётом дополнительных возможностей мы сможем избежать входа в территориальное космическое пространство до этой точки. Это даст вам дополнительное время на принятие решения.

Предложенный вариант был рискованным. Никто не любил снимать предохранители с двигателей. Обычно корабли использовали лишь восемьдесят пять – девяносто процентов мощности своих двигателей, оставляя таким образом определённый «запас прочности». Отказ компенсатора с таким ускорением моментально убьёт весь экипаж корабля. Таким образом, благодаря предохранителям, установленным на двигательные установки, оставалась своеобразная подушка безопасности, граница, которую капитаны кораблей не любили пересекать, дабы не подвергать себя лишнему риску. То, что предлагал Арджунд, было довольно рискованно. С другой стороны, это давало больше времени на принятие решения. Да и отказов инерционного компенсатора в их флоте не случалось уже больше десяти лет. По крайней мере, лично Рабинович о таких случаях не слышал.

– Хорошо, Арджунд. Действуйте. Я разрешаю при необходимости задействовать всю мощность двигателя.

– Благодарю, сэр.

Максим Рабинович посмотрел на вторую точку на проекции курса. Она была для него своеобразным Рубиконом. Требовалось принять решение до подхода к ней.

Чего он не знал, так это того, что первая отметка, о которой они говорили, была практически полностью идентична точке «Чарли», которую рассчитали в пространстве некие Томас Райн и Виолетта Бельховская. О расширенных возможностях компенсаторов тяжёлых крейсеров типа «Монро» они, естественно, ничего не знали.

– Похоже, они всё-таки не собираются отворачивать, мэм.

– Похоже, что так. Сколько времени осталось до запуска ракет?

В данный момент «Сицилия» вместе с висящим в пространстве имитатором, который был запитан лучом с борта её корабля, висела в пространстве, сохраняя нулевую скорость относительно планеты. И подобное заставляло её злиться всё сильнее с каждой минутой. Она не привыкла сидеть на одном месте и ждать.

Виолетта, резкая и агрессивная, способная молниеносно принимать решения, была прекрасным капитаном эсминца. Быстрый и манёвренный эсминец идеально ей подходил. Но сейчас она следовала плану Тома, лишив свой корабль возможности маневрировать в пространстве. Набранная приближающимися кораблями скорость уже была достаточной для того, чтобы не выпустить их из зоны досягаемости ракет.

Если Райну не удастся задуманное, то у Бельховской просто не будет выбора: если она начнёт наращивать скорость после того, как корабли противника пересекут точку «Чарли», то, как бы она ни старалась, ей не удастся избежать встречи с этими крейсерами на дистанции поражения энергетическим оружием. И придётся принять бой.

Поэтому ей оставалась только ждать и надеяться.

– Мэм, до пересечения бандитами точки «Чарли» осталось восемнадцать минут. «Фальшион» начнет ускоряться через десять минут. Денворт прикроет его от сенсоров наших незваных гостей. Если всё будет выполнено вовремя, то он пересечёт их курс через восемнадцать минут после старта ракет. Если эти корабли не сменят курс после этого, то с учётом их взаимного ускорения у Райна будет около тринадцати минут на ведение ракетного огня. Плюс от двадцати двух до одиннадцати секунд на нахождение в зоне ведения огня энергетическим оружием. Но опять-таки всё будет зависеть от того, что предпримут наши «гости».

Владимир был абсолютно прав. Их план прост, но, как это часто бывает, именно кажущаяся простота представляла собой трудность. «Сицилия» и имитатор, который изображал лёгкий крейсер, должны привлечь к себе достаточное внимание. Для того чтобы создать видимость угрозы, у Виолетты имелось шестьдесят семь ракет, висящих в пространстве вокруг её корабля. Их запуск из состояния покоя значительно снизит стартовое ускорение и замедлит последующий набор скорости. В реалиях классического космического боя это могло быть фатальным, так как более низкая скорость увеличила бы время нахождения ракет в зоне ПРО противника. Но был один нюанс, который несколько менял данное правило. Оно было верным, если вы хотели попасть в цель. А в данном случае этого не требовалось.

– Хорошо. Проверьте ещё раз настройки каждой ракеты. Я не хочу, чтобы были осечки.

– Да, мэм.

– Время, Влад. Выводите нас из этой могилы и начинайте ускорение.

– Есть.

Райн смотрел на показания сенсоров, пока рулевой осторожно задействовал бортовой ДПО и выводил корабль из импровизированного саркофага. Тридцать висящих в пространстве ракет последовали за ним. Они находились так близко к крейсеру, что Том мог видеть вспышки их двигателей пространственной ориентации на экранах мониторов. Словно косяк мелкой рыбёшки, они последовали за крейсером.

Тройка приближающихся кораблей уже скрылась за необъятной тушей газового гиганта, а значит, «Фальшион» оставался невидимым для их сенсоров. Гравитационное поле гиганта изменит направление движения частиц Черенкова и на время прикроет их работающий на полную мощность двигатель.

– Предохранители с двигателя сняты. Мы готовы начать ускорение, – доложил Влад, когда крейсер занял позицию.

– Отлично. Тогда действуем по графику. Сколько осталось до пуска ракет?

– Если ничего не изменится, то одиннадцать минут.

Том ещё раз проверил показания, которые передавались на «Фальшион» с беспилотных платформ.

Арджунд подошёл к адмиралу:

– Ваше решение, адмирал?

Рабинович всё так же смотрел на голографическую карту. Его корабли неумолимо приближались к первой отметке. За последние полтора часа они получили ещё шесть сообщений. Каждое из них требовало, чтобы его корабли назвали себя и сменили курс. Но «Крестоносец» и его напарники продолжали приближаться к планете, игнорируя эти сообщения.

Как он уже сказал, всё действительно пошло не по плану. Первоначальная задумка провалилась. Несмотря на то что перед ним была открыта возможность действовать по запасному варианту, с каждой секундой она казалась ему всё менее и менее привлекательной. Да, у него по-прежнему имелись шансы на успех. Но, помимо них, также присутствовали риски.

А именно лишнего риска он и хотел избежать. Вся эта операция была его детищем. Он спланировал её до мельчайших подробностей и воспользовался связями, чтобы продавить свой план через Министерство обороны. Всё шло прекрасно, но в какой-то неуловимый момент события стали сворачивать с намеченного для них курса. Вместо того чтобы действовать по заранее намеченному плану, Рабинович реагировал на происходящие события, подстраивая под них свои действия. А это было в корне неверным подходом.

Сама концепция его первоначального плана строилась на том, чтобы действовать самостоятельно, вынуждая «вероятного» противника реагировать на действия рейдеров. Но после пришедшего сообщения с планеты и известия о том, что глава резидентуры и капитан Форсетти погибли, он почувствовал, что начал терять контроль над происходящим.

Он наблюдал, как три его корабля пересекли первую точку невозврата.

– Адмирал, сэр. Мы пересекли первую отметку, – тихо заметил Арджунд. – Я рекомендую…

– Нет.

Рабинович наконец принял решение.

Пространство мостика «Сицилии» наполнилось пронзительным звуковым сигналом.

– Точка «Чарли» пройдена, мэм, – тихо сообщил Владимир.

«Ну, вот и началось», – подумала Виолетта.

– Огневое решение загружено?

– Так точно, мэм.

– Тогда открывайте огонь.

– Нет, Арджунд, – ответил адмирал. – Я не вижу смысла продолжать задуманное. Риск слишком велик. Меняем курс в сторону от планеты и уходим из системы.

Старший помощник кивнул и уже хотел отдать приказ, когда мостик огласился криком офицера тактической секции:

– Ракеты! Ракеты! Фиксирую запуск десяти… нет… – Молодой офицер замялся. – Количество угроз растёт!

На экране перед Рабиновичем вспыхнули десятки кроваво-красных отметок вокруг двух кораблей, стоящих у них на пути. И с каждой секундой их количество росло.

– Итоговое количество – шестьдесят семь ракет. Повторяю, шесть-семь ракет в залпе.

– Немедленно развернуть нас, – распорядился Рабинович.

Арджунд моментально отозвался:

– Да, сэр.

Подчиняясь его приказу, все три крейсера погасили двигатели и, задействовав ДПО, совершили разворот в пространстве. Это был стандартный манёвр, который убирал из-под огня кормовую оконечность корабля, не закрытую щитами.

– Данные по ракетам…

– Да, сэр. Они запущены с расстояния в пятнадцать миллионов километров. Ускорение десять тысяч g, оно растёт. Идут прямо к нам, но… сэр, стартовое ускорение было крайне низким. Мне кажется, что они активировали двигатели, находясь в состоянии покоя. Да и оба этих корабля не смогли бы выдать такой плотный залп…

– А значит, что они заранее развесили их вокруг себя в ожидании, когда мы подойдём на подходящее расстояние, – закончил за него адмирал. – Хотят задавить нас количеством.

Он расслабленно усмехнулся, и Арджунд разделил его настроение.

Первое сообщение о появившихся ракетах изрядно напугало старшего помощника. Но когда он оценил начальную скорость несущихся к ним ракет и расстояние, с которого они были выпущены, то пришёл к единственному логичному выводу.

– Они пойдут по баллистике, – сказал Арджунд, изучая поступающие на тактическую схему данные.

– Верно. Очевидно, что тот, кто придумал этот план, не особо умён. Они должны понимать, что в нас этим не попасть. Арджунд, просчитайте смену курса. Когда ракеты отключат свои двигатели, мы должны начать смещаться в сторону от шестиминутной зоны и ракет.

– Да, адмирал.

С каждой секундой крейсер массой в сто шестьдесят пять тысяч тонн набирал скорость, делая широкий оборот вокруг Денворта. Поле притяжения газового гиганта сыграло роль гравитационной пращи, помогая «Фальшиону» выйти на нужный скоростной уровень. А вслед за крейсером неслись тридцать ракет, которые преследовали его, словно волчья стая своего вожака. Каждая ракета шла на смешной для возможностей их двигателей мощности, ни на километр не отставая от крейсера.

– Капитан Бельховская открыла огонь, – голос Жанет дрожал от возбуждения. – Фиксирую запуск всех «птичек»… Да! Крейсеры выполнили обратный разворот.

– Ждут, пока ракеты перейдут на баллистическую траекторию, прежде чем сменить курс, – заметил Райн больше для самого себя, но его все услышали.

Майкл бросил взгляд на него, отвернувшись от своих экранов.

– Верно. Когда активировать спутники?

– Как только выйдем из-за Денворта.

– Понял.

Прошло уже девяносто секунд, но приближающиеся к ним ракеты так и не отключили свои двигатели.

– Очевидно, хотят подойти к нам поближе, – заметил Арджунд, на что адмирал ответил:

– Верно. Но чем дольше они идут с таким ускорением, тем меньше у них будет времени для заключительного маневрирования и выхода к цели. Расстояние до ракет?

– Восемь миллионов километров, адмирал, они, вероятно…

Все шестьдесят семь точек вдруг неожиданно пропали с экранов датчиков частиц Черенкова, погасив свои двигатели.

– Ну вот и прекрасно. Курс уже проложен?

– Да, сэр.

– Тогда действуйте, Арджунд. Пора нам уходить.

До этого момента они следили за приближающимися ракетами благодаря датчикам, которые фиксировали частицы Черенкова, излучаемые двигателями ракет. Теперь же, когда приближающиеся к ним «птички» выключили двигатели, ракеты пропали с экранов радаров. Естественно, офицеры тактической секции попытаются нащупать их, но при таком большом расстоянии поиск будет проходить с задержкой.

Сама конструкция ракет усложняла эту задачу. Задача добиться как можно меньшего показателя ЭПР (эффективной площади рассеивания) – одна из центральных при проектировании ракет во все времена освоения космоса. Из-за того что максимальный показатель малой заметности ставился во главу угла при создании ракет, радарам и лидарам обнаружить их крайне сложно.

Пять спутников орбитальной связи неподвижно висели в пространстве. Те самые пять спутников, которые были сняты с орбиты и доставлены в определённые для них места. Догадки техников Энтони оказались верны. Их действительно оставили на орбите в качестве запасных ретрансляторов связи. В своё время их закупили у Федерации именно из-за передатчиков очень большой мощности.

И в тот момент, когда ракеты, запущенные Виолеттой, отключили свои двигатели и перешли на полёт по баллистической траектории, спутники заработали.

Над каждым из них вдоволь потрудились технические специалисты «Фальшиона» и «Сицилии», подключая к их системам снятую с ракет аппаратуру РЭБ. Она была подключена напрямую к системам усиления и передачи. И теперь передатчики буквально исторгали в пространство огромное количество радиоэлектронных помех. Благодаря огромному запасу мощности их сигналы были гораздо сильнее, чем у обычных устройств электронного прорыва обороны, которые устанавливались на ракеты.

Экраны «Крестоносца» и сопровождающих его кораблей забило помехами и несуществующими цифровыми фантомами. Хитрый трюк ослепил сенсоры приближающихся рейнских кораблей.

Платой за это стал рабочий ресурс передатчиков. Виолетта хотела использовать их для того, чтобы увеличить шансы приближающихся к крейсерам ракет на подлёт к цели. Но Райн полностью отмёл это предложение. Их целью стала не помощь ракетам, а прикрытие появившегося в момент их включения «Фальшиона».

Лёгкий крейсер появился из-за диска газового гиганта, когда ракеты исчезли с экранов «Крестоносца». И это был самый опасный момент. «Фальшион» стремился подобраться как можно ближе к своим целям, чтобы нанести им максимальный урон. А это будет невозможно, если лёгкий крейсер заметят. Несясь с огромной скоростью, «Фальшион» пересекал курс кораблей контр-адмирала Рабиновича. И всё же двигался он медленнее, чем они. Но корабли Рабиновича уже достаточно сбросили свою скорость во время торможения при подходе к планете, и это могло помочь Тому.

Взаимное сближение летящих по баллистической траектории ракет, тройки тяжёлых крейсеров и «Фальшиона» могло привести эти объекты одновременно в одну точку.

Разве что ракеты немного опередили бы лёгкий крейсер.

Максим Рабинович смотрел на огромное количество появившихся со всех сторон кораблей, на то возникающие, то пропадающие отметки ракет и не мог поверить в происходящее.

– Какого черта!..

– Множественные цели! – закричал одновременно с ним офицер-тактик. – Фиксирую работу систем РЭБ. Очень сильные помехи.

Тёмные пятна и десятки ложных отметок вспыхнули на голографической схеме. И почти все они находились по правому борту тяжёлого крейсера, а также сверху и снизу относительно его оси. Тем самым они оставляли ему единственный путь для отступления.

– Сменить курс в сторону газового гиганта. Уйдём от ракет в его сторону, воспользуемся его гравитацией для разворота и направимся в сторону гиперграницы.

– Есть, адмирал.

– Сэр! Мощность помех начала слабеть, мы…

Начавшего было говорить старшего помощника резко прервал один из офицеров-тактиков «Крестоносца»:

– Ракеты запустили двигатели! Повторяю, ракеты вновь запустили двигатели!

Шестьдесят семь ракет, выпущенных Виолеттой, преодолели большую часть лежащего между ними и их целью пространства и вновь активировали двигатели, когда до кораблей Рабиновича оставалось ещё пять с половиной миллионов километров. Это произошло гораздо раньше, чем этого ожидали Рабинович и его офицеры. И вместо того, чтобы нацелиться на корабли, ракеты стали расходиться широким веером по предполагаемому курсу тяжёлых крейсеров.

– Системам ПРО готовность! – быстро скомандовал Арджунд. – Приготовиться к запуску перехватчиков!

Офицеры, ответственные за противоракетную оборону крейсера, моментально ответили на приказ. Радары и лидары всех трёх кораблей уже отслеживали приближающиеся странными курсами ракеты.

– Они запустили двигатели ракет слишком рано… Если только это не что-то, чего мы не знаем, то у них не может оставаться достаточно ресурса на маневрирование.

Рабинович кивнул, глядя на приближающиеся ракеты, пытаясь понять смысл такого действия. Пока он думал, из пусковых шахт трёх крейсеров вырвался первый общий залп противоракет и понёсся к своим целям. Крейсеры уже сменили курс и направлялись к Денворту, чтобы воспользоваться его притяжением.

Том следил за экранами: отметки приближающихся к крейсерам ракет начали исчезать. Первый залп противника уничтожил одиннадцать ракет, запущенных «Сицилией». Второй – ещё тринадцать.

Из-за нестабильной эллиптической орбиты «Вальденхорна», которая через столетие приведёт его прямо в губительные объятия газового гиганта, «Фальшион» смог разогнаться по сравнительно небольшой дуге. Итоговая скорость крейсера оказалась ниже, чем у преследуемых им кораблей, но это уже не играло никакой роли. Аппаратура РЭБ, установленная на спутниках, проработала двести одиннадцать секунд, прежде чем сожгла себя. Но и такого времени было достаточно, чтобы скрыть приближение лёгкого крейсера. А как только спутники замолчали…

Оставшиеся восемнадцать ракет, которые прорвались через огонь перехватчиков, подошли к своим целям на дистанцию в один миллион километров. Их двигатели не работали уже более тринадцати секунд, и сами ракеты уже превратились в бесполезные баллистические объекты, неспособные к маневрированию в космосе. Но большего от них и не требовалось.

Сработали детонаторы установленных на них боеголовок, и тьма космоса озарилась пламенем атомного пожара. Восемнадцать самых мощных и «грязных» боеголовок, какие только имелись в распоряжении «Фальшиона», «Сицилии» и Гвардии, взорвались практически одновременно. Огромный шторм нейтронного и гамма-излучения вкупе с электромагнитным импульсом устроил настоящую бурю, которая ослепила противника.

В тот момент, когда боеголовки взорвались, «Фальшион» смог приблизиться к своим целям на дистанцию в полтора миллиона километров.

– Майкл, открывайте огонь!

– Есть, босс, – ухмыльнулся тактик и отдал команду следующим за крейсером ракетам.

Они моментально включили двигатели на полную тягу и, буквально сорвавшись с места, устремились к своим целям.

Двигатели пространственной ориентации «Фальшиона» вспыхнули пламенем, разворачивая крейсер и заставляя его вращаться, словно брошенную палку. Мощные разгонные установки ракетных пусковых выбрасывали ракеты в космос, стоило кораблю повернуться стреляющим бортом к противнику. «Фальшион» успел сделать три полновесных бортовых залпа, прежде чем его наконец заметили. Более семидесяти ракет потоком обрушились на рейнские корабли, которые не стали медлить с ответом.

Том не верил, что они смогут победить. Они и не могли. Перевес в совокупной огневой мощи был слишком велик. Отметки рейнских тяжёлых крейсеров на дисплеях буквально взорвались точками стартовавших с них перехватчиков. Их было много. Слишком много.

А вслед за перехватчиками стартовали и ударные ракеты. И у Тома не было ни малейшего сомнения, кто был их целью. Они приближались к «Фальшиону», и Райн знал, что шанса увернуться нет.

Крейсер задрожал, совершая новый манёвр в пространстве. Том почти физически чувствовал напряжение, с которым мощные двигатели бросили «Фальшион» в сторону. На короткое время космическое пространство на дальней орбите Денворта заполнилось всполохами ракетных двигателей. Космос озарили детонирующие боеголовки и сияющие копья рентгеновских лазеров. Это было всепоглощающее пламя, которое без жалости испепеляло всех. Это была огненная ярость, высвобожденная руками людей. И был крошечный лёгкий крейсер, танцующий в пустоте – в океане обрушившегося на него огня.

По расчётам Виолетты, у «Фальшиона» имелось минимум тринадцать минут на ведение ракетного огня, прежде чем тройка «бандитов» скрылась бы за необъятной тушей газового гиганта, используя его гравитацию для разворота.

Но он не продержался и семи.