Среда

Неудобно писать в постели. Сегодня у меня тридцать восемь и две десятых. Но чувствую себя прекрасно. Яцек шутит, что за время болезни я поправлюсь. Действительно, когда у меня температура, я имею отменный аппетит. Врач говорит, что это свидетельствует о здоровье организма, который при более интенсивном обмене веществ, требует большего пополнения.

Я велела купить все газеты. Но, к сожалению, нашла в них только короткую, везде одинаковую заметку, которую и вклеиваю сюда.

«Стрельба на улице Монюшко.

Вчера около полудня агенты следственной службы пытались задержать на улице Монюшко подозрительного субъекта, который в ответ на требование показать документы выхватил револьвер и несколько раз выстрелил в полицейских чинов.

В результате стрельбы этот субъект был трижды ранен и в безнадежном состоянии доставлен в тюремный госпиталь на Мокотове.

Из найденных при нем документов оказалось, что это давно разыскиваемый бандит Ян Гусак, виновный во многих преступлениях: кражах со взломом, вооруженных грабежах и убийствах. В ходе операции, которая была сделана немедленно с целью удаления пуль, Гусак умер.»

Очень некрасиво с моей стороны, но я прочла известие о его смерти с чувством облегчения. Все-таки я эгоистка. Но ничего, я искуплю свою вину: как только поправлюсь, узнаю, где он похоронен, и отвезу на его могилу цветы. Думаю, что больше всего подойдут красные розы. (Кстати, что касается цветов: Тото, конечно, принес-таки мне вчера огромную охапку мимозы. Я не удержалась от нескольких шпилек.)

Не понимаю, почему они сделали из Роберта бандита. Трудно поверить, что они его не узнали, — ведь специально подстерегали его. Вероятнее всего, дали в прессу такую заметку, потому что не хотели проговориться, будто убит шпион соседнего государства. Да я вовсе и не уверена, что он действительно был шпионом соседнего государства.

И уж точно трагическим является то, что я теперь никогда не узнаю, какие обстоятельства толкнули его на скользкий путь. Он унес свою тайну в могилу. Видимо, это были какие-то чрезвычайно тяжелые и увлекательные переживания. Бедняга. Я так мало могла ему дать, а он столько от меня ожидал. Однако не может быть простой случайностью то, что я всегда встречаю в жизни людей необычных (потому что и Тото в определенном смысле необычный человек).

Перед полуднем позвонил дядя Альбин и сказал, что получил открытку от мисс Норман из Криницы. Ничего интересного в ней нет — только обычные приветствия. Но для меня вполне понятно: именно то, что она прислала открытку, красноречиво свидетельствует о ее хитрости. Она, несомненно, знает мою девичью фамилию и не может не задуматься над тем фактом, что ею очень интересуется пожилой пан, который имеет такую же фамилию. Если, даже выехав из Варшавы, она старается не потерять с ним связи, это безошибочно говорит о ее намерении поддерживать с ним отношения. Какие же из этого могут быть выводы?.. Во всяком случае, она странная женщина. Мне трудно понять, что побуждает ее тянуть дело с Яцеком.

Сегодня я убедилась, что Яцек знает о пребывании мисс Норман в Кринице. Когда я сказала ему, что, выздоровев, думаю поехать на несколько дней в Криницу, он стал меня отговаривать. Вместо этого склонял ехать в Закопане, хоть и знает, что я его не люблю. Интересно, переписывается ли он с ней. Во время обеда я даже встала на минутку и тщательно обыскала ящики в его письменном столе. Но он очень осторожен. Ничего я там не нашла. Впрочем, в календаре была заметка: «Патрия» — 6–8.

Можно было догадаться, что это имеет какую-то связь с мисс Норман. По моему мнению, это означает, что она остановилась в «Патрии» и что он может звонить ей с шести до восьми. И я твердо решила: как только поправлюсь, сразу же еду в Криницу и тоже остановлюсь в «Патрии». Сегодня я прочитала в газетах, что туда должен приехать Кипура с женой. (Известный американский певец польского происхождения) С ним я уже познакомилась два года назад в Париже. А вот она меня очень интересует. У нее действительно прекрасный голос. Некоторые из знакомых говорил мне, что мы с ней очень похожи друг на друга, но я с этим никак не согласна.

Вчера отправила письмо Мостовичу. Знаю, что он ужасно не любит писать письма, но телеграммой мне ответит наверняка. Ему я смогу доверить некоторые свои переживания и спросить, что он о них думает.

Сегодня ожидаю неприятность: вечером обещал прийти отец. Чтобы как-то разрядить атмосферу, пригласила еще нескольких лиц.

Утром была Данка. Она теперь организует новое общество, которое будет заботиться о девушках, которые плохо себя ведут. Забавно, что те девушки не стремятся к реваншу и в свою очередь не основывают союзов, которые бы заботились о паннах, которые хорошо себя ведут.

Не понимаю, почему люди вообще вмешиваются в жизнь других. Каждый устраивает свою жизнь, как сам хочет, и сам отвечает за последствия. Конечно, я оставляю за собой право иметь об этом свое мнение, но оправдать вмешательство в чужие дела никак не могу.