Пусть читателя не удивляет, что в 1921 году некоторые анархисты в Петрограде еще находились на свободе; те, кто подписал документ, по мнению большевиков, не представляли для них опасности. Основная деятельность А. Беркмана и Э. Гольдман разворачивалась за пределами России; Перкус и Петровский считались «советскими» (пробольшевистскими) анархистами. Тем не менее, впоследствии Беркман и Эмма Гольдман были высланы из страны; судьба Перкуса и Петровского нам неизвестна. Последние остатки анархистского движения прекратили существование в 1921 году.
Что касается самого документа, то, как может видеть читатель, он составлен в довольно примирительных, неопределенных и даже двусмысленных выражениях. Авторы питали наивные и тщетные надежды урезонить большевиков, побудить их действовать «по-товарищески». Но большевики не были товарищами. И они понимали, что малейшая уступка с их стороны в конфликте с Кронштадтом может вызвать к жизни массовое движение, направленное против их диктатуры. Для них стоял вопрос о жизни и смерти.
