ГЛАВА 24
Ромт прищурился, осматривая тихую улицу и разрушенную стену башни. Прислушался. Ветер гудел в трубах и на открытых галереях, где-то насвистывал песню крылатый, кто-то протащил по брусчатке тележку.
Что беспокоило его? Что царапало, не давая отдыха?
Ромт дернул ушами и снова втянул воздух, впитывая звуки и запахи Эльхаона. Все мирно и спокойно, но, похоже, альфа и его заразил беспокойством. И Коготь теперь нервничал, не позволял себе расслабиться, хотя не было ни одной видимой причины для тревоги.
Или все же была?
Звуки и запахи успокоили, значит, его насторожило что-то видимое глазу.
Ромт присел, снова всматриваясь в камни, между которыми пробивались травинки, в рисунок плит, в следы на песке…
Вздрогнул. Вот оно! След. Длинный и сплошной, словно здесь протащили что-то изгибающееся. След, который он не раз видел. След, оставленный змеиным хвостом. Интиория! Вот что цепляло Ромта! Глаза заметили отметину на песке, но он не придал этому значения. И все же отложил где-то внутри себя, и это заставляло нервничать и искать причину тревоги.
Инти здесь, в Эльхаоне. И Коготь был уверен, что ее появление не сулит ничего хорошего! Но где она может прятаться?
Ромт окинул злым взглядом развалины и покачал головой. В том-то и дело, что где угодно. Эльхаон огромен, и большая его часть представляет собой обрушенные арки и башни, заброшенные здания и бесконечные галереи-переходы, где может укрыться не только одна девушка, но и несколько отрядов вооруженных до зубов воинов. Северная часть города была необжитой, и туда редко совались даже крылатые из-за угрозы обрушения здания. Искать Интиорию в этом каменном лабиринте — что кошачью шерстинку в лесу.
И все же Ромт не мог не искать. Он крадучись пошел вдоль стены, прикрывая глаза и полагаясь на слух и обоняние, что всегда были у него самыми чуткими в стае. Каждая порция воздуха приносила новую информация о мире вокруг, и Ромт тщательно разделял ее на составляющие, ища ответ. Он обошел кусок стены и двинулся в самую глубину узких улиц, неслышно и мягко переступая лапами. Вот чирикнула в вышине птица, вот ухнула руда на карьере, вот тихо прошелестело по кладке перо. Коготь открыл глаза и осмотрелся. Возле ржавой решетки блестело на солнце несколько рыже-синих перьев.
— Сойлин? — недоуменно произнес Ромт. Она-то что тут делала?
— Я здесь! Здесь! Ромт, ты меня слышишь?
Голос прозвучал глухо и далеко, словно из трубы. Одним прыжком Коготь запрыгнул на каменный карниз. Покачиваясь, заглянул в круглую дыру и оскалился. Внутри стылого помещения сидела пара его вожака, прикованная к стене.
— Сойлинка, я сейчас… сейчас вытащу тебя!
Ему хватило мгновения, чтобы увидеть вход и запрыгнуть на кусок обрушенной лепнины, изображающей драконью голову, а потом и в темный узкий лаз. Сойлинка изнутри крикнула, чтобы он был осторожен, но Ромт и так уже подобрался и ощетинился, выпуская когти. За стеной змеилось сплетение коридоров, некоторые завалены, другие вели неизвестно куда. Коготь фыркнул, прислушиваясь. И не зря, стоило добраться до входа и спрыгнуть внутрь, как его ушей достиг тот самый звук — шуршание хвоста по камню.
Инти. Она появилась в узком проеме из темноты и теперь медленно приближалась. Свет, падавший через дыры в кладке, пятнами освещал обнаженную грудь и блестел на чешуе.
— Какая встреча! — девушка свернула кольцом хвост, глядя на Ромта ярко-зелеными глазами.
— Что ты здесь делаешь? — Коготь нахмурился. — И почему внутри находится прикованная Сойлин?
— Ах, милый, вопросы, вопросы… — Интиория небрежно махнула рукой. — Какое тебе дело до этой птички? Ты ведь всегда ее недолюбливал. Лучше скажи, скучал ли ты по мне? — она подползла ближе, улыбаясь. — Вспоминал? Я вот думала о тебе каждую ночь, любимый, каждую ночь…
Покачиваясь, Инти двинулась к нему. На ее губах была соблазнительная улыбка, глаза сияли. Расставание пошло ей на пользу, кажется, девушка похорошела… Ромт вздохнул с сожалением.
— Ну же, милый, обними меня, — пела Инти, — не отворачивайся…
Он смотрел на нее, не отводя глаз и даже не шевеля ушами. Не вслушиваясь в живую тьму за спиной.
— Ромт, обними меня…
— Конечно, — Коготь выдохнул и, прижав Интиорию к себе, резко развернулся лицом ко второму проему. Кинжал, брошенный Эльгеймом и предназначенный его спине, сверкнул в луче света и вошел в грудь девушки. Инти вскрикнула и обмякла в его руках, а Ромт выпустил ее, переступил. И бросился на врага. Крылатый, что в небе не знал себе равных, просчитался. Здесь, в тесном подземелье, его крылья лишь мешали, делали Эльгейма неповоротливым и громоздким. Зато Ромт ориентировался прекрасно, как и двигался. Ему хватило нескольких минут, чтобы командир крылатого отряда оказался на камнях связанным. На его бедре и груди набухали кровью следы от ударов Ромта.
Коготь снова фыркнул, стер лапой с лица грязь, дернул ушами. Посмотрел на Интиорию. Да, когда-то он любил ее. Но она предала, выставила его дураком перед стаей и вожаком. И сейчас пятнистый не испытывал раскаяние, лишь сожаление, что девушка умерла слишком быстро, не успев рассказать свои тайны.
— Ничего, — рыкнул он, щурясь от луча света и сердито переступая лапами. — Все секреты расскажешь мне ты, Эльгейм.
Крылатый разразился ругательствами, дергаясь в путах на полу, но Ромт лишь пожал плечами. Прежде надо освободить Сойлин.
Через час они уже сидели в главной башне Эльхаона, а командир крылатых рассказывал о заговоре. Ромт шипел и выпускал когти, слушая его. Крылатые, что присутствовали на этом импровизированном совете, отводили глаза. Пятнистые хмурились и рычали.
— У нас под носом! Проклятые летуны! Надо вырезать вас всех, вспороть ваши животы и шеи!
— Это наш город! — рявкнул связанный Эльгейм. — Наш! Не твой и не чужаков из Кайера!
— Он прав, Ромт, — неожиданно поддержала Сойлин, и оба мужчины воззрились на нее удивленно. Она была грязной и осунувшейся, но глаза блестели по-боевому. Кивнув, девушка продолжила: — Он прав, хотя нам и не нравится это. Мы пришли в Эльхаон и стали жить здесь, не думая о тех, кому город принадлежал века. А кайерцы и вовсе забирают руду, которая нужна всей Пустоши. Не смотри так, Эльгейм. Я зла на тебя, но я много думала, пока сидела в той башне.
Она вскочила, тревожно сложив ладони.
— Но и крылатым, и пятнистым надо научиться жить в мире, Эльгейм! Мир изменился, и Эльхаон тоже. И есть тот, кто позаботится обо всех нас! Армон!
— Он чужак! — крикнул командир крылатых.
— Он альфа! И он единственный, кто способен противостоять Кайеру! Вы должны признать это! Отстоять наши интересы перед империей! Никто из нас не способен на это, даже ты, Эльгейм! Только Армон. И мы должны найти его! — Сойлин прижала ладонь к груди.
— Что ты предлагаешь? Мы не можем пересечь серебряную границу пустоши, — мрачно бросил Ромт.
— Нам нужен портал в Кайер.
Мужчины переглянулись.
— Единственный портал разрушен, Сойлин. Никто не знает, как открыть новый!
— У нас есть книги! — звонко возразила девушка. — Те, что принесли кайерцы! И люди, работающие на рудниках! Среди них наверняка найдется хоть один маг! Да хотя бы тот же Рулис, что выращивал драконов! И у нас есть снежный сапфир! Армон говорил, что этот камень увеличивает даже слабые способности! Мы обязаны попробовать!
— Ты предлагаешь необученному и слегка свихнувшемуся магу открыть портал в столицу империи? — хмыкнул Ромт. — С ума сошла? Кто рискнет в него войти?
— Я пойду! — девушка сжала кулачки, откинула на спину растрепавшиеся волосы, не видя восторженных мужских взглядов. Она ничего и никого не видела, сжигаемая лишь одной мыслью. — Я пойду за Армоном! Куда придется! Потому что… альфа в беде, — тихо завершила она. — Я чувствую его боль.
— Я тоже это чувствую, — со своего места вскочил молодой парень, дернул треугольными ушами. Другие несмело кивнули, перешептываясь. Отголоски боли своего альфы ощутили все присутствующие.
— Разве стая бросает своего вожака? — воскликнула Сойлин, обводя яростным взглядом хмурых мужчин. Она стояла одна против них — хрупкая, грязная, растрепанная. Но готова была биться до конца, чтобы помочь Армону. — Разве оставляет в беде своих? Что мы за стая, если не приходим на помощь, когда это нужно? Армон готов сражаться до последней капли крови за каждого из нас, а мы? На что мы готовы ради нашего вожака? Ради альфы?
— Мы готовы биться! — закричал тот самый пятнистый парень. Остальные тоже вскочили, зашипели, зарычали.
— Пустошь готова! Пустошь не оставит… Стая спасет вожака!
Ромт качнул головой, и, пока остальные кричали, криво улыбнулся раскрасневшейся Сойлин.
— Армону с тобой повезло.
— Нет, — она покачала головой и солнечно улыбнулась. — Это мне невиданно повезло с ним. Скорее, Ромт! Мы должны найти его!
