Трек одиннадцатый
Время действия: двадцатое августа, утро
Место действия: кабинет. В котором находится ЮнМи и военный в чине капитана.
Сегодня, после завтрака и построения в моей воинской части объявили тревогу. Врубили сирены, и я уже подумал, ну всё! Закончилась моя бренная жизнь в новом мире! Но нет. Как говорится — я поторопился «себя хоронить». Оказалось, что верховное командование, или высшее командование, не знаю, как правильно, решило передислоцировать основной воинский контингент части. Поближе к границе. Я помню, что, когда я только здесь появился, ходили слухи, что «или передислоцируют, либо будем окапываться!». Вот, не прошло и года, как говорится, как наконец определились с решением.
Меня с собой воевать не взяли. Я было, сунулся, спросил — «а мне, что делать?». На меня посмотрели, сказали — «иди ты… Делай чего–нибудь! Жди, нашего возвращения, вот!» Я всё понял, и навязываться не стал. Пошёл, думая, «чё бы мне поделать?», и пока шёл, размышляя, вышел к дороге, по которой солдаты топали на посадку в грузовики. Хотел было встать у обочины, честь отдавать проходящим, но потом решил, что это будет, пожалуй, чересчур. Буду похож на маршала, который провожает в бой свои батальоны. Поэтому, я не стал дразнить местное командование, да и командование в целом и вообще, своим поведением, а взять и «включить блондинку». Просто махать парням, как я делаю, приветствуя зрителей со сцены. А что? Нормально. Даже если всё не по уставу, что взять с девушки, которая третий день в армии? Целый третий день, офигеть, как время летит!
По–моему, неплохо вышло у меня. Морпехи были довольны, взглядов вялых я не заметил, так что, думаю, линию поведения я выбрал правильную. ЧжуВона, кстати, заметил. На мгновение я «тормознул», не зная, что делать, но потом вспомнил, как показывают девушек в фильмах, провожающих своих парней. Вспомнив, повторил — попрыгал, размахивая руками и крикнул, что буду ждать. Когда я это делал, никто из видевших это, в ступор от моего поведения не впал, по земле от смеха не катался. Считаю, что я на сто процентов отработал мой договор с МуРан. Роль отыграл достоверно, почти канонически.
А потом, после того, как личный состав погрузился в грузовики, грузовики уехали и в части стало пусто. Конечно, кроме меня остались ещё службы обеспечения, не все уехали. Но, после многолюдья, пустота стала ощутимой. Я немного походил туда–сюда, думая, чем бы заняться. И уже совсем было, нашёл чем, но тут за мной пришли. Посыльный приказал явиться в штаб. В штабе, когда я в него явился, мне выделили сопровождающего и отдали приказание проследовать согласно приказу о местной командировке в другую часть, где со мной должна пройти беседа, о содержании которой я узнаю на месте. Ну, на месте, так на месте. Поехал, а чего делать? Мы, армейцы, люди подневольные. Что приказали, то и делаем…
Поездка заняла примерно час. Приехал, выгрузился, проследовал в указанный кабинет, в котором оказался капитан, который молчаливо присутствовал при том разговоре, после которого мне поручили плац мести. В этот раз он представился, назвался капитаном Ли СонЧоном и предложил присесть. Я присел на стул у края длинного т-образного стола и вот жду, чего дальше будет. Пока мы с капитаном занимаемся тем, что разглядываем друг друга.
— Сангса ЮнМи, вы знаете, что это за здание, в котором вы находитесь? — наконец закончив меня разглядывать, спрашивает капитан.
— Нет, господин капитан, — отвечаю я.
— Это здание принадлежит Национальному агентству разведки вашей страны, сангсии. Сокращённо — «NIS», — сообщает мне капитан и внимательно смотрит, видимо желая увидеть мою реакцию.
Разведке? Пфф… И как я должен отреагировать на это известие? Непонятно.
— Я рада, господин капитан, — опустив подбородок, вежливо отвечаю я.
— Чему вы рады? — спрашивает капитан, и я в его голосе улавливаю нотки удивления.
Да, действительно, чему я рад? Нужно было промолчать…
— Я рада, что у разведслужбы моей страны есть такие хорошие здания, — отвечаю я. — И рада ещё тому, что вы мне доверяете. Раз вы мне доверяете, то значит, ни в чём меня не подозреваете.
— А почему ты думаешь, что тебя в чём–то подозревают? — уже откровенно удивляется капитан.
— Разведка всегда всех подозревает, — отвечаю я. — Даже саму себя. Так во всех фильмах показывают.
И ресницами ему так делаю — «хлоп», «хлоп».
— А на основании чего вы сделали вывод, что я вам доверяю? — смотря на меня, задаёт мне следующий вопрос собеседник.
— Вы сообщили мне, что это здание принадлежит «NIS», господин капитан. Значит, поделились секретной информацией. Раз поделились секретной информацией, значит, доверяете.
— Почему эта информация секретна? Откуда вам это известно?
— Всё что связно с разведкой, это — секретно, — удивлённо отвечаю я, делая вид «а вы, что, не знаете, что ли?». — Об этом все знают.
И ресницами ему опять так — «хлоп», «хлоп».
— Понимаю вашу логику, — кивая, говорит мне капитан и просит. — Сангсии, обращайтесь ко мне без чинов.
— Спасибо, господин СонЧоном, — благодарю я.
— Скажи, ЮнМи, что ты думаешь о разведке? — переходя на «ты» спрашивает он меня.
— Если честно, то я ничего о ней не думаю, — признаюсь я. — Она и я существуем отдельно друг от друга.
— Понятно, — кивает капитан. — То есть ты, никогда не мечтала быть разведчицей? Так?
— Да. Я никогда не мечтала скитаться по постелям, — тоже, с кивком, подтверждаю я имеющийся факт.
— Постелям? — удивляется, не врубившись с ходу капитан. — Каким постелям?
— По мужским, добывая у их владельцев их секреты.
И смотрю на него взглядом — «ну давай, скажи мне, что это совсем не то, чем занимаются «настоящие разведчицы»?
Гм–гм, — капитан, явно удивлённый услышанным, озадаченно смотрит на меня.
— Странное у вас сложилось мнение, о деятельности разведслужб, сангсси, — спустя пару секунд признаёт он, что несколько растерян поворотом в разговоре. — Наверное, оно возникло у вас под влиянием кинофильмов и художественных произведений. Это ведь наверняка так?
Капитан с вопросом смотрит на меня.
— Наверное, так, — соглашаюсь я, не став разочаровывать человека.
— Если отвлечься от кинофантазий, на самом деле, разведывательная служба занимается очень широким кругом вопросов — говорит капитан. — И поэтому, в её организационной структуре, есть множество самых разнообразных подразделений, направленных на решение вполне определённых, узкоспециализированных задач…
Капитан делает пазу, видно, желая, чтобы сказанное им лучше у меня отложилась в мозгах.
— Но, конечно, самое важное, это аналитическая обработка информации, её осмысление и построение прогнозов развития имеющихся тенденций и процессов, — признаёт капитан и добавляет. — Поэтому, в разведслужбе всегда есть спрос на аналитиков. Людей, способных творчески мыслить, обладающих неординарным подходом к решению задач. Мы некоторое время наблюдали за тобой, ЮнМи. И пришли к выводу, что ты обладаешь необходимым набором психофизических и умственных характеристик, которые позволят выполнять эту работу с высоким уровнем показателей…
— Сангсии ЮнМи, я, как представитель Национального агентства разведки, предлагаю вам работу штатного аналитика в одном из подразделений агентства. Что вы на это скажете? — делает мне предложение СонЧон.
— Скажу — нет, господин капитан, — сразу, ни мгновения ни потратив на размышления, отвечаю я.
— Вы можете объяснить — чем вызван ваш отказ? — интересуется СонЧон.
— Это не моя стезя, не мой мир, — отвечаю я. — Я намерена прожить другую жизнь, не связанную ни с армией, ни с разведкой.
— То есть, у вас нет желания оказать помощь собственной стране? — прищурившись на меня, холодным голосом интересуется капитан.
— Я оказываю помощь своей стране, тем, что плачу ей налоги, хоть их размер не всегда поддаётся разумному объяснению, — отвечаю я. — Кроме того, я поднимаю на своём щите герб своей страны, прославляя её на мировом музыкальном ристалище. И пока, судя по результатам, делаю это неплохо. Поэтому, господин капитан, я считаю, что я достаточно делаю для своей страны, чтобы делать что–то ещё сверх этого.
— Спасибо за откровенность, — кивает мне мой собеседник. — Но, хочу спросить вас, сангсси, вы не думали о том, что век звезды эстрады бывает очень краток? А работа в такой солидной и уважаемой организации как «NIS», это дело на всю жизнь и пенсия, размер которой позволит провести старость достойно.
Задав вопрос, капитан с интересом смотрит на меня, ожидая ответа.
— Мне не нужно зарабатывать на пенсию, господин капитан, — объясняю я. — Уверенна, что через десять лет, размер отчислений, которые я буду получать за исполнение своих произведений, будет в несколько раз больше любой той суммы, что сможет мне предложить «NIS» при выходе на пенсию.
Капитан молча кивает, показывая, что он не спорит.
— Если через десять лет вам не нужно будет зарабатывать деньги, что же вы тогда будете делать? — спрашивает он меня.
Странный вопрос — что я буду делать, когда мне нужно будет зарабатывать деньги? Наверное, имея деньги, уж найду себе занятие…
— Я думаю, найти себе занятие, это не станет для меня проблемой, — отвечаю я капитану.
— Возможно, у вас появится к этому времени желание сделать что–то ещё для своей страны, — говорит он.
— Вполне возможно, что так и будет, господин капитан, — кивая, дипломатично соглашаюсь с ним я.
— Мне кажется, что это случится раньше, — улыбаясь, отвечает мне он. — Сангсии, мы проследили за вашими действиями и вашими заявлениями, сделанными вами за период времени от окончания вами школы «Кирин» и до сегодняшнего дня. Должен вам сказать, что аналитики, осуществлявшие этот анализ, так и руководство «NIS», дали вашим поступкам высокую оценку, оценив их как высокопатриотические и направленные на благо нации…
Да? Ну надо же… Хоть кто–то из представителей оценил…
— Однако, в виду вашего молодого опыта и, поэтому, подчас недостаточным обладанием знаний в вопросах, которые вы пытаетесь решить, ваши заявления и поступки выглядят в глазах окружающих недостаточно … взросло, я бы так сказал, — сетует капитан. — Отдают подростковым максимализмом…
Ну, может быть… Я не «Копенгаген»…
— Что, соответственно, среди взрослого населения страны, не приветствуется и не находит необходимого отклика и понимания, — продолжает рассказывать мне о моих проблемах капитан СонЧон. — Но, тем не менее, поступки подкупают своей искренностью и человеколюбием, что вызывает положительный отклик даже у взрослого населения.
Да? Приятно слышать.
— Сангсии, я понимаю, что у вас мало свободного времени, — говорит капитан. — Вполне допускаю, что его у вас практически нет. Но вы позиционируете себя как человека, занимающего активную жизненную позицию, что вкупе с вашей популярностью, придаёт высокую цену вашим словам. А поскольку ваша растущая популярность уже перешагнула границу Кореи и стала международной, то цена ваших слов становится ещё большей. Как для вас лично, так и для правительства страны. Цена ошибки тоже, аналогично возрастает…
Ну, наверное, так оно и есть…
— В виду того, что я только что сказал, — говорит капитан, — сангсси, я предлагаю вам помощь от «NIS». Помощь, в предоставлении справок по интересующих вас политическим вопросам, чтобы вы не тратили время на поиск информации в сети. Помощь, в предоставлении аналитических справок по текущему международному положению, экономической и политической ситуации в различных регионах планеты, чтобы вы не тратили время на попытки самостоятельных выводов. И, наконец, помощь, в формулировках заявлений, чтобы они не выглядели как сейчас — мило, но совершенно по–детски. Что вы на это скажете?
Задав вопрос, капитан с интересом смотрит на меня, ожидая ответа, а я совершенно офигиваю от столь конкретного предложения.
— Вы хотите, чтобы я была вашим агентом влияния? — изумляюсь я.
— Нет, — делая головой отрицательный жест, отвечает капитан. — Инфлюенсером. Агента влияния из вас не выйдет.
— А, инфлю. енсер… Это — кто? — обращаюсь к нему с вопросом я.
— Инфлюенсер, или ещё по–другому, «лидер мнений», — объясняет мне СонЧон. — Это человек, имеющий достаточно широкую аудиторию слушателей и который способен влиять на формирование мнения о каких–то вещах у своей аудитории. То, что этот человек говорит, как он относится к чему–то, имеет большое значение для его публики. «Лидеры мнений» обычно используются как способ распространения рекламной информации. Наибольше всего «лидеры мнений» сейчас распространены в социальных сетях: известные артисты, блогеры, фотографы и так далее. Хотя их много и в различных телевизионных и новостных каналах. Это ведущие популярных аналитических, новостных, музыкальных и спортивных передач. А также ведущие различных развлекательных шоу.
— И что, они все работают в «NIS»? — удивляюсь я.
— Совсем нет, — улыбается мне в ответ капитан загадочной улыбкой Чеширского кота. — Во–первых, это бы потребовало весьма больших ресурсов, а во–вторых, Республика Корея, это страна, в которой структура власти и общество построены на демократических принципах, в которых нет ограничений на свободу высказываний и мнений…
Ага, я прямо так и поверил…
… — Национальное агентство разведки обращает внимание в первую очередь на тех инфлюенсеров, кто имеет влияние на международную аудиторию, поскольку это влияет на мировое представление о стране…
Вполне могу это допустить…
… — Поэтому, вы, сангсси, как человек, способный оказывать такое влияние, быть «лидером мнений», привлекли к себе внимание «NIS», — заканчивает своё пространное объяснение капитан.
— И когда я попала в поле зрения службы, господин капитан? — интересуюсь я.
— Во время своей поездки в Японию. Когда после вашего обращения к японскому правительству, японский парламент отложил рассмотрение введения санкций к нашей стране. Это было после инцидента с попыткой облить вас краской, — объясняет СонЧон. — Именно тогда стал понятен ваш потенциал, сангсси.
Ну надо же, как оно всё повернулось…
— Кстати, мониторинг «NIS» переписки в социальных сетях, может предотвратить подобные происшествия вроде вашего, в будущем, — сообщает мне мой собеседник. — Путём своевременного предупреждения.
— То есть, если вы об этом узнаете, но я у вас не работаю, то вы меня не предупредите? — спрашиваю я. — Это стоит понимать так, господин капитан?
— Нет, — спокойно говорит он. — Это следует понимать, что если вы «лидер мнений», взаимодействующий с «NIS», то на вас будет обращён дополнительный «фокус внимания». Другими словами, в агентстве будет создано подразделение, которое будет заниматься исключительно мониторингом обстановки вокруг вас. Если группа не будет создана, то это вопрос случая — будет ли кем–то замечено готовящееся против вас преступление, или нет. Если будет, то, конечно же мы примем меры, которые требует возникшая ситуация.
Ага, а если ситуация такова, что выгоднее ничего не предпринимать, то мы ничего делать не станем! — так я расшифровываю для себя эту оговорку.
— То есть, вы хотите сказать, что «NIS» может оставлять «лидеров» без всякого внимания? — спрашиваю я, желая подловить сотрудника агентства на противоречии.
— Конечно нет, — чуть улыбнувшись, отвечает мне он. — Пока вы не знакомы с подробностями нашей работы, наверное, вам кажется, что в моих словах есть противоречие или, что я вас как–то склоняя к сотрудничеству, используя скрытые угрозы. Это совершенно не так. Значимые инфлюенсеры все находятся в зоне внимания «NIS». Вопрос здесь в уровне этого внимания. Можно сравнить это с отношением матери к своему ребёнку. Пока он маленький, практически всё её внимание принадлежит ему. По мере его роста, контроль и внимание с её стороны ослабевают…
Умный, понял, о чём я хотел сказать…
— Если вы, сангсси, будете «любимым ребёнком» «NIS», то я обещаю вам максимум её внимания и заботы, ограждающих вас от травм и жизненных неприятностей, — широко улыбнувшись мне, обещает капитан. — Если же вы будете «как все», то и внимание к вам будет соответствующее. Как ко всем.
«Намёк понял, вопросов больше не имею», — думаю я, смотря на эту улыбку. — Единственный вопрос, который имею — соглашаться мне на «дружбу» с «NIS» или нет? Контора, однозначно, серьёзная, тут других мнений нет. Но вот не получится ли так, что, раз «влипнув», я потом буду плясать исключительно под их дудку? Страшно мне, противно ли мне это или нет? Вроде бы, никакой из этих эмоций я не испытываю…
— Господин капитан, — говорю я, обращаясь к собеседнику. — Как я понимаю, это у нас сегодня предварительная беседа. Я оценила сделанное мне предложение о сотрудничестве. Но, согласитесь, оно не из тех, на которое можно дать ответ мгновенно, не сходя с места. Мне недостаёт информации для принятия решения. Например, мне до конца непонятно, какие именно будут плюсы, а какие минусы лично для меня, от нашего сотрудничества. Например, смогу ли я, для формирования у себя правильного взгляда на текущую ситуацию, получать экономические отчёты по различным корейским компаниям?
— Экономические отчёты публикуются компаниями в установленные законом сроки, — смотря на меня, сухо отвечает капитан.
Правда? И на кой вы мне тогда сдались?
— Прошу меня извинить, господин капитан, но мне нужно время, чтобы подумать над вашим предложением, — говорю я, не став скрывать своего разочарования его отказом. — Может быть, даже посоветоваться.
— Утечка информации — нежелательна, — сообщают мне.
Ну вот, начинается! Ещё ни на что не согласился, а мной уже командуют. У меня уже и так достаточно командиров.
Обращаюсь внутрь себя и спрашиваю — «хочется ли мне иметь дело с разведкой, или нет»? По пришедшему изнутри эмоциональному отклику понимаю, что ничего подобного я не желаю. Желаю тишины, покоя и свободы. Они, значит, будут играть в свои игры, а я им буду голыми руками каштаны из огня таскать?! Нет уж!
— Господин капитан, — говорю я. — Ваша реплика о неразглашении помогла мне принять решение. Мне пришло в голову, что если действительно, произойдёт утечка информации о том, что я работаю с корейской разведкой, то это может негативно повлиять на мой имидж и популярность среди моих иностранных поклонников. Меня станут называть «проектом «NIS» и наверняка после этого, продажи моих синглов упадут, как и наполняемость моих концертных залов. У меня большие планы на будущее и мне это совершенно не нужно. Поэтому, господин СонЧон, благодарю вас за оказанное мне доверие, но ваше предложение меня не заинтересовало. Я отвечаю на него отказом.
Капитан молча смотрит на меня через стол. Я, довольный своей безрассудной крутостью, смотрю на него.
(Примерно в это время. Недалеко от границы с КНДР происходит выгрузка личного состава части ЮнМи из грузовиков.)
— Эй, Предводитель! — кричит кто–то из сослуживцев ЧжуВону. — Я, пока ехал, не смог найти ответа на пришедший в голову вопрос — «Кто из вас с кого будет снимать «резиновую обувь»? Ты с невесты, или она с тебя?!
— Чё это тебя так волнует, хён? — грубым тоном отвечает ему ЧжуВон.
— Да я просто думаю, — отвечает тот.
— Без твоей помощи разберусь, что с неё снимать! — обещает ЧжуВон.
Присутствующие при разговоре сослуживцы радостно ухмыляются.
(в Южной Корее есть поговорка, что, когда оппа уходит в армию, его девушка носит «резиновую обувь». Такая обувь считается в Корее некрасивой и обувью пожилых аджума. Иными словами, девушка старается выглядеть некрасивой, чтобы не привлекать внимание посторонних парней. Когда оппа возвращается из армии, то он снимает с неё «резиновую обувь» и надевает «красивую», показывая, что период ожидания завершился. Прим. автора)
Время действия: двадцатое августа, вечер
Место действия: общежитие группы «Корона»
БоРам плюхается на диван рядом с КюРи и, привалившись к ней боком, заглядывает в её планшет.
— Вау! — секунду спустя восклицает она. — А что ты тут такое умное делаешь, КюРи? Таблица, график… Ты решила стать тайным учёным?
— Нет, — недовольная, тем, что ей помешали, громко отвечает КюРи. — Я решила стать рисковым инвестором!
— Правда, что ли? — отодвинувшись от онни, удивляется БоРам. — А почему — рисковым? У тебя денег, что ли много стало?
— Финансовые аналитики, — нравоучительным тоном отвечает ей КюРи, — рекомендуют не держать все деньги в одном активе. Эта стратегия называется — «не держите яйца в одной корзине».
— Если бы у меня были бы яйца, — смеясь, приваливается обратно к боку КюРи БоРам, — то у меня было бы много–много красивых корзин! Ха–ха–ха!
— БоРа–аам… — не поднимая головы от своего планшета, произносит СонЁн.
— Чего? — поворачивает к ней голову та.
— Не травмируй КюРи, — всё так же, не поднимая головы, требует СонЁн.
— А я её и не… не травмирую! — отрицательно крутя головой и одевая на себя маску оскорблённой невинности отвергает БоРам призыв к порядку. — Мы с КюРи занимаемся рискованными инвестициями. Да, КюРи?
КюРи, опустив планшет на колени и наклонившись вбок, в ответ скептически смотрит на неё взглядом — «и когда это мы успели стать партнёрами?»
— У тебя тоже стало много денег? Да, БоРам? — не отрываясь от чтения, иронично интересуется СонЁн.
— Я верю в удачу КюРи, — объясняет ей БоРам свой бизнес–план, уже конкретно наваливаясь на соседку по дивану. — КюРи умная и хитрая, как тысяча Кумихо. И ей с мужиками везёт. Да, КюРи?
— Так вы там что, в мужиков инвестируете? — ехидно интересуется СонЁн.
— КюРи, во что ты инвестируешь? — уже практически лёжа на КюРи, спрашивает у неё БоРам и, не получив ответа от «придавленной», наклоняет голову к планшету.
— В…дата… коины…! Вот! — гордо произносит она, пока КюРи с усилием спихивает её с себя.
— Датакоины? — удивляется СонЁн, поворачивая голову к парочке на диване.
— Да! — так же гордо отвечает БоРам и, повернувшись к КюРи, требует. — КюРи, а ну, скажи ей, какой годовой процент по этим акциям?!
— РамБо, ты вообще охренела! — отвечает ей КюРи, справившись в этот момент со своим дыханием. — Чего ты на мне валяешься? Я тебе что, диван, что ли?
— Ах, онни, ты такая милая и мягкая… — отвечает ей та, снова делая попытку привалиться.
— Отвали! — требует КюРи. — Я занята!
— Ммм… КюРи, можно я буду заниматься вместе с тобой?! — сделав умильную рожицу, просит БоРам, таки приваливаясь обратно.
— Да ты… в конец… офигела… мелкая! — отпихиваясь руками, в ответ борется с ней КюРи.
— КюРи, ты хочешь инвестировать в датакоины? — спрашивает СонЁн, но не получает ответа.
— А-аа! — радостно кричит БоРам прижатая КюРи к дивану. — Инвестора убивают! СонЁн, спаси меня!
— Какой … ты … инвестррр-р! — рычит раскрасневшаяся и взлохмаченная КюРи, стараясь сильнее придавить к дивану подругу по группе. — Прилипала ты мелкая, вот ты кто!
— Ииии… — пищит БоРам, закатывая глаза и изображая недостаток воздуха.
— Вы диван сейчас сломаете! — предупреждает СонЁн.
Наконец КюРи спихивает БоРам на пол, где та остаётся лежать неподвижно с закрытыми глазами, изображая смерть.
— Что это такое?! — тяжело дыша и поправляя растрепавшиеся волосы, возмущается КюРи. — Нигде покоя нет!
— А в сортире? — не открывая глаз, спрашивает с пола БоРам.
— Там ХёМин сидит! — сообщает КюРи.
— Нигде я не сижу, — входя в комнату и услышав последние слова КюРи говорит ХёМин.
— А что здесь происходит? — спрашивает она, увидев лежащую на полу БоРам.
— КюРи и Борам занимаются инвестициями, — улыбаясь, отвечает ей СонЁн.
— РамБо, похоже, уже обанкротилась… — делает вывод ХёМин, смотря на БоРам, валяющуюся без признаков жизни.
— Ничего я не обанкротилась! — открыв глаза, обиженно восклицает БоРам и сев, начинает жаловаться. — Просто КюРи не хочет меня брать с собой! А я знаешь, как могу акциями датакоинов торговать?! Я всё–всё про эту компанию знаю!
— Датакоины? — удивлённо переспрашивает ХёМин. — Какое–то знакомое название… а что это за компания?
— Никакая это не компания! — с ногами забираясь на диван, недовольно отвечает ей КюРи. — Ничего она не знает! Это электронная валюта. Про которую ЮнМи рассказывала. Помнишь?
— Помню, — подумав пару мгновений кивает ХёМин. — Но ведь все в тот раз решили, что это ерунда. Разве не так?
— С тех пор появился новый фактор, — с недовольным видом от того, что ей приходится делиться «лично надыбанным», поясняет КюРи.
— Какой? — спрашивает ХёМин.
— ЮнМи, — коротко произносит КюРи.
— Так она вроде и тогда была? — недоумённо смотря на нее, не понимает ХёМин. — И никуда не исчезала.
КюРи вздыхает.
— Я провела аналитический обзор информации. Набрала статистику… — объясняет она. — Если хочешь, могу рассказать, что получилось.
— Хочу! — мгновенно соглашается ХёМин.
КюРи обводит взглядом лица заинтересованно повернувшихся к ней слушателей, снова вздыхает.
— Ладно, слушайте… — говорит она. — Я увидела в сети комментарий, в котором кто–то написал, что ЮнМи постоянно везёт и везёт тем, кто с ней рядом. Мне показалось это интересным, и я решила проверить эту информацию. И вот, что получилось…
Наклонившись к планшету, КюРи несколько раз тычет в него пальцем, видимо, открывая текстовый файл.
— Вот… — говорит она, смотря в экран.
Далее, СонЁн, БоРам и ХёМин, примерно в течение двух минут слушают отчёт КюРи, к чему привели её поиски. БоРам, сидя на полу, смотрит на неё снизу–вверх, расширенными от удивления глазами и приоткрыв рот. Наконец КюРи заканчивает перечислять факты и, подняв голову, молча ждёт комментариев.
— Ох и ничего себе! — первой выражает свои эмоции БоРам. — Как круто! Я хочу жить с ЮнМи в одной комнате! А на привлечение парней, она тоже — действует?
— БоРам, ты узко мыслишь, — переведя взгляд на неё с КюРи отвечает ей ХёМин. — Бери пример с КюРи. Она сначала денег заработает, а потом прикупит на них себе парней. В результате она будет с деньгами и оппой. Так ведь, КюРи?
КюРи в ответ делает неопределённое движение плечиком, но никак не комментирует направленный к ней вопрос. Комментирует БоРам.
— А-ах… ты… коварней, чем сама Кумихо! — пригнув голову и смотря на КюРи из–под бровей, восклицает она. — Хочешь и деньги, и оппу!
— Возьми меня к себе! — тут же просит она. — Я тоже, всего, всего хочу! И сразу!
— А у тебя деньги — есть? — иронично смотря на просительницу, спрашивает КюРи.
— А сколько надо? — живенько интересуется БоРам. — Будем датакоины покупать, да?
КюРи оценивающе смотрит на неё с высоты дивана, похоже решая, нужна ей такая партнёрша, или нет?
— Десять миллионов вон найдёшь? — спрашивает она.
БоРам, наклонив голову к плечу и подняв глаза к потолку, задумывается.
— А на какой срок? — выйдя из задумчивости, спрашивает она.
— От трёх до пяти лет, — отвечает КюРи и объясняет почему. — Аналитики ожидают существенного роста датакоина в течение этого периода.
— А «существенно» — это на сколько? — интересуется БоРам.
— В несколько раз, — объясняет КюРи.
— А сейчас он сколько стоит?
— Примерно тысячу вон.
БоРам опять задумывается, подняв голову к потолку. Все с интересом смотрят на неё.
— Двадцать четыре миллиона вон! — опуская голову, оглашает сумму инвестиций БоРам.
Оуу-у!!! — выражают своё неподдельное удивление все присутствующие.
— БоРам, ты чего?! — недоумевает ХёМин.
— Я вспомнила, что ЮнМи сказала, что датакоины будут стоить по триста тысяч вон. Хочу получить семь миллиардов. Семь — счастливое число!
Сидя на полу, она с довольным видом поворачивается влево–вправо, наслаждаясь произведённым впечатлением.
— С ума сошла? — восклицает уже СонЁн, обращаясь к БоРам. — Это же авантюра!
— Это — рискованная инвестиция! — весело отвечает ей БоРам. — Даже если датакоин вырастет всего до трёх тысяч вон, это триста процентов прибыли!
Участницы группы, удивлённые прозвучавшей цифрой, переглядываются и берутся производить в уме расчёты, желая проверить её правдивость.
— Стоит ли так рисковать? — спрашивает СонЁн у БоРам. — Всё, о чём сказала КюРи можно объяснить по–другому. Например, Ли ХеРин — красивая девушка. Что необычного в том, что красивые девушки быстрее выходят замуж?
— Она стала популярной благодаря ЮнМи, — возражает ей КюРи.
— Ты хочешь сказать, что она никогда бы не вышла замуж, не повстречай она ЮнМи и не став популярной? — прищурившись, интересуется у неё СонЁн.
— Она нашла богатого мужа, — напоминает КюРи.
— Ты утверждаешь, что она вышла бы замуж за бедняка, не будь ЮнМи?
КюРи задумывается и делает неопределённое движение плечом, похоже не найдя веских аргументов возразить.
— Я бы не стала так рисковать, — переведя взгляд с КюРи на БоРам, говорит СонЁн. — Датакоины могут не вырасти, или обесцениться. — А сумма не маленькая.
— Да, БоРам, закрой рот, открой глаза, — поддакивает СонЁн ХёМин. — Не успеешь моргнуть, как останешься без денег и без мужиков. Лучше просто потрать двадцать пять миллионов. Уж на одного оппу тебе точно хватит.
БоРам, недовольно оттопырив нижнюю губу, смотрит на неё, потом на СонЁн, затем переводит взгляд на КюРи.
— Онни, а сколько ты хотела вложить? — спрашивает она у неё.
— Я думаю, что пять миллионов вон это наиболее подходящая сумма для рискованных инвестиций, — отвечает ей КюРи. — И американские финансовые консультации советую вкладывать не больше чем пять–десять тысяч долларов при составлении сбалансированного инвестиционного портфеля. Статистически правильней сделать несколько небольших вложений по нескольким рисковых активам, чем сделать только одно, но большое. Рисковые активы обычно, если растут, растут сильно. Прибыль от одного может перекрыть убыток от десяти неудачных инвестиций. Лучше понемножку, но во многие. Понятно?
БоРам кивает в ответ и ненадолго задумывается.
— Тогда, я вложу десять миллионов вон, — решает она. — Как в Америке.
— Аоу-у! БоРам решила сорвать джек–пот, да? — восклицает ХёМин. — Как в Америке?
— Почему бы и нет? — отвечает ей та. — Джек–пот, это хорошо. Не хочешь к нам с КюРи, присоединиться?
Получив предложение, ХёМин задумывается.
— СонЁн, давай к нам! — предлагает БоРам уже СонЁн.
— А какие условия инвестирования? — не став долго раздумывать, спрашивает СонЁн.
— Условия простые. Покупаешь и ждёшь момента, чтобы продать, — отвечает КюРи. — Для уменьшения издержек, лучше покупать самостоятельно, без посредников. Я сейчас разбираюсь, как это можно сделать.
— А какие издержки? — спрашивает СонЁн.
— Пишут, что при проведении операций без посредников, можно добиться расходов не больше 0,4 процента от суммы покупки.
— Это не много, — удивляется СонЁн и говорит. — Пожалуй, я бы тоже вложила пять миллионов вон.
— Как я понимаю, сомнений в везении ЮнМи ни у кого нет? — с иронией в голосе спрашивает ХёМин, поочерёдно обводя подруг насмешливым взглядом.
— Новичкам везёт. ЮнМи — новичок, — говорит СонЁн.
— Новичкам в профессии везёт, — возражает ей ХёМин. — ЮнМи новичок в к-поп, а не в финансах. Почему ей должно повезти?
— Тогда можно по–другому, — пожав плечами отвечает СонЁн. — Мы хорошо заработали в Японии, нам всем сопутствовала удача. Почему бы не вложить небольшую сумму из заработанных там денег в будущее? Может, удача и дальше их не покинет?
ХёМин несколько секунд молча смотрит на неё, потом поворачивается к КюРи.
— Я тоже участвую! — говорит она ей, правильно истолковав взгляд ХёМин. — Тоже, куплю на пять миллионов вон.
— Вау! У нас целая инвестиционная компания получилась! — радостно хлопает перед собою в ладони БоРам и предлагает. — А давайте, закажем мидии и шампанское? В кино, крутые инвесторы всегда так отмечают удачные сделки! Будем крутыми инвесторами!
Пфф…! — выдыхает ХёМин, насмешливо смотря на «антимакне» группы.
— Ещё неизвестно, станет ли она удачливой, эта сделка, — объясняет она своё «фырканье» и добавляет. — Что–то ты разошлась, РамБо. Похоже, денежные инвестиции действуют на тебя возбуждающе.
(Тоже, примерно где–то в это время. Дом семьи ЧжуВона. МуРан, сдвинув на нос очки и откинув назад голову, внимательно читает сделанный по её просьбе отчёт об удачливости ЮнМи.)
— Ну надо же как… — удивлённо качая головой, говорит она, закончив читать и кладя листок с отчётом на стол. — Словно не девочка, а библейский царь. Всё, к чему прикоснулась, превращается в золото…
Сняв очки, МуРан задумывается, прикусывая зубами дужку очков.
— Как всё неожиданно сплелось… — произносит она, закончив размышлять. — И захочешь разорвать, придётся для этого постараться. Словно судьба должна была так лечь, не иначе.
МуРан неодобрительно качает головой.
— Ладно, посмотрим, что мне скажет мудан, — говорит она, — надеюсь, что в этот раз мне попадётся не шарлатанка.
Время действия: двадцать первое августа, утро
Место действия: общежитие группы «Корона»
— Давай, давай, быстрей! — размахивая руками, кричат девчонки из открытой двери микроавтобуса бегущей к ним ИнЧжон.
ИнЧжон бежит к ним от такси, на котором она только что приехала. На плече у ней большая сумка с вещами и поэтому бежится ей весьма нелегко.
— Давай, давай, быстрей! — подбадривают её «болельщицы».
Наконец ИнЧжон достигает микроавтобуса и взбирается внутрь.
— А что случилось? — прерывисто дыша, недоумённо спрашивает она, наваливаясь спиной на закрывшуюся за ней дверь.
— Президент отменила чрезвычайное положение! — сообщает ей БоРам. — ЮнМи выпустили из воинской части, и она едет в агентство. Президент ЮСон приказал, чтобы мы тоже срочно приехали.
— А, понятно, — переводя дыхание, кивает ИнЧжон и хватается руками за поручень, так как микроавтобус трогается с места. — Можно было мне позвонить, я бы приехала к агентству на такси и не бежала бы.
— Директор ЮСон сказал, чтобы мы приехали вместе, — говорит БоРам, — поэтому, мы ждали тебя.
— Понятно, — ещё раз говорит ИнЧжон и начинает пробираться к своему месту. Садиться.
— Что–то ещё случилось, пока я была дома, кроме того, что ЮнМи выпустили? — спрашивает она. — Мне что–то нужно ещё знать?
— Мы организовали инвестиционное сообщество! — радостно сообщает ей БоРам. — Решили вложить деньги в датакоины. Так, как советовала ЮнМи.
При упоминании ЮнМи ИнЧжон морщится.
— Все решили внести по пять миллионов вон! — не заметив, или не обращая внимания на гримасу собеседницы, продолжает рассказывать о произошедших событиях БоРам. — Я — десять миллионов вон! Осталась одна ты. Ты к нам присоединишься?
— Что, все участвуют? — недоверчиво переспрашивает ИнЧжон, оглядывая присутствующих в салоне.
— Да! — радостно мотает головой БоРам. — Нет только тебя.
— Я подумаю, — обещает ей ИнЧжон. — Инвестиции, дело серьёзное, нельзя решать буквально на бегу. Нужно изучить условия.
— Всё нормально будет! — уверяет её БоРам. — Мы уже всё посчитали!
— Я подумаю, — уклончиво обещает ИнЧжон.
Время действия: двадцать первое августа, утро
Место действия: агентство «FAN Entertainment». Кабинет директора ЮСона.
Сижу, на сонбе гляжу. Не скажу, что уж сильно за ними соскучился, но что–то такое, присутствует…. В эмоциях.
Сегодня, прямо с утра, сообщили, что президент страны объявила о прекращении режима чрезвычайного положения и армия переводится в режим обычного функционирования. Потом, около десяти часов за мной принеслась ЁнЭ, и мы помчались с ней в агентство, под очи ясные пана директора. Туда же, к этому моменту, подъехали и мои сонбе. Вот, поздоровались, все со всеми, расселись. Ждём, теперь, что скажет главный.
— Как ЮнМи, понравилось тебе в армии? — спрашивает меня ЮСон, начав разговор с обращения к моей персоне.
— Да, господин директор, — отвечаю я. — Кормят по нормам для морпехов, спать кладут по часам. Прямо санаторий, после агентства.
— То есть, в армии лучше, чем в агентстве? — уточняет ЮСон.
— Лучше, — кивая, подтверждаю я.
Онни вздыхают, то ли по поводу кормёжки, то ли по поводу сна.
— Ну и хорошо, — неожиданно без обиды произносит ЮСон. — Будешь в агентстве работать, а в армии отдыхать.
Слышу, как кто–то из онни хихикает. Кажется, ХёМин.
— Раз ты отдыхала, — говорит ЮСон, — значит, теперь хорошо поработаешь. Ты выполнила мои просьбы?
— Какие именно, господин директор? — спрашиваю я. — Их у вас было много.
— Подумала о композиции для группы, как я просил? — спрашивает он. — На космическую тему? Что–то есть?
— Да, — киваю я. — Придумала. Про космос и без хореографии, как вы просили.
— Отлично, — расплывается в улыбке ЮСон. — Когда будет готово?
— Ну, не знаю, — отвечаю я. — На минусовку, мне дня три нужно и это не факт. А сколько у онни времени уйдёт на титчеров, это я сказать не могу.
— Титчеров? — насторожившись, переспрашивает ЮСон. — Так что, песня на английском опять что ли?
— Да, — говорю я. — На английском.
— Почему не на корейском?
Почему, почему? Потому, что я не знаю ни одной корейской песни про космос, вот почему! Скорее всего, их вообще нет!
— Потому, что запуск корейского спутника — событие мирового масштаба, господин директор, — отвечаю я. — И мы… Группа «Корона», сообщаем об этом факте всему миру. А международным языком общения, в мире, признан английский! Поэтому, песня — на английском!
ЮСон задумывается.
— «Драконы» тоже были на английском, — говорит он, подводя итог своим размышлениям. — Получилось очень даже неплохо. Жаль, северяне нам подгадили своим взрывом…
— Название уже есть? — спрашивает он у меня.
— Да. «Десять тысяч световых лет», — говорю я. — Никто не танцует, все стоят, поют. СонЁн главная.
— «Десять тысяч световых лет»… — пробуя на язык, повторяет ЮСон и даёт заключение. — Хорошее название. Соответствует моменту. Что за стиль?
— Что–то близко к гимну, — говорю я, честно затрудняясь с определением жанра, предлагаемого сингла.
— Гимну? — удивляется ЮСон.
— Гимн космосу, бескрайнему пространству, — говорю я.
— Ладно. Нужно услышать, — решает ЮСон и спрашивает — Ещё, что в голову пришло?
— Да, — говорю я. — Пришла идея записать несколько композиций электронной музыки в «космическом звучании», — говорю я. — Выпустить диск электронной музыки на тему космоса.
— Это другой жанр, — отвечает мне ЮСон. — Твоя группа работает стиле к-поп. Электронная музыка, к чему она? Нужно тогда думать о каком–то отдельном проекте и непонятно, что за аудитория у него будет, и какого размера она будет…
Размер у неё будет, что надо, — думаю я, одновременно продолжая слушать своего начальника.
— … Сейчас совершенно не до этого, — говорит он и спрашивает. — Есть, что ещё, что я могу использовать в агентстве, не сильно при этом ломая голову?
Перевожу взгляд с директора на ХёМин. Когда я рылся у себя в памяти, подыскивая «что–то подходящее», вспомнилась мне одна песенка… Точнее, зрелищный клип на неё. Впрочем, музыка тоже была там вполне на уровне. На основе классики…
ХёМин, видя, что мой взгляд остановился на ней, настораживается.
Может, попробовать? Не абы что, но вещь выйдет запоминающейся. Если получится…
— Господин директор, — говорю я. — Я помню, вы говорили об изменении концепта группы. Смещения его в более взрослую плоскость. Мне в голову пришла одна мелодия и слова. И как можно обыграть это зрительно, в видеоклипе. Представляете, мальчик приносит домой конструктор космической станции, начинает собирать макет, засыпает и ему снится, что станция — настоящая, а внутри её, красивая девушка–астронавт, которая начинает раздеваться. Снимает с себя космический скафандр, а потом вообще и всё остальное. Я думаю, что, если в главной роли будет ХёМин, это получится классно.
ЮСон переводит взгляд на замершую ХёМин.
— Раздеть ХёМин? В космосе? — смотря на неё, с сомнением спрашивает он.
— Да, — подтверждаю я, и предупреждаю. — Только обязательно нужно будет снять так, будто всё происходит в невесомости, иначе пропадёт весь антураж. У нас в стране найдутся специалисты, способные сделать подобные спецэффекты?
— Почему — ХёМин? — не ответив на мой вопрос, спрашивает ЮСон. — Почему не ДжиХён или СонЁн?
— Общепризнано, что у ХёМин лучшие ноги в группе, — отвечаю я и обещаю. — Сьёмки их крупным планом будут сногсшибательными.
ЮСон задумывается, видимо представляя, как это может выглядеть. ХёМин ошарашено смотрит на меня, похоже, не ожидав такой подставы.
— ХёМин–сонбе, это будет круто, — обещаю ей я.
— Спецэффекты, это сложно и дорого, — говорит ЮСон, вернувшись из раздумий, — и долго. А нужно сделать что–то быстро…
— Ладно, я решу, — обещает он и спрашивает. — Ещё, какие–то идеи есть?
— Больше никаких идей нет, — отвечаю я.
— Что с подготовкой сингла к дефиле?
— Мне нужна студия для записи минусовки и голоса, — говорю я.
— Студия свободна, ждёт тебя, — кивает ЮСон. — Что с композицией для господина Хвана?
— Нужна студия, — говорю я тоже самое.
— Значит, тогда, прямо сейчас едешь в студию и работаешь, — принимает решение ЮСон. — А я постараюсь, чтобы в это время тебя не беспокоили.
— Что за история с подметанием плаца в туфлях? — спрашивает он у меня. — А то журналисты донимают, а я даже не знаю, что случилось.
— Дедовщина, — одним словом отвечаю я.
— Дедовщина? — удивляется ЮСон, а девчонки в это время ахают. — Что, правда?
— Да. Командование показывало, что бывает с теми, кто плохо понимает приказы.
— Вот оно что, — кивает ЮСон. — Ладно, потом подробности расскажешь. Сейчас езжай в студию, работай.
— Господин ЮСон, сначала я заеду на кладбище, — говорю я. — Годовщина, со дня гибели группы «Фристайл». Я пропустила дату, сидя в части. Я хочу съездить к парням.
В кабинете становится тихо. Все смотрят на меня.
— А мы? — спрашивает ЮСон, непонятно к кому обращаясь. — Мы — не пропустили? Наверное, нужно было выпустить пресс–релиз, раз группа была из «FANEntertainment»?
— Я сейчас узнаю у КиХо, — обещает он мне. — Может, он отдал распоряжение помимо меня?
— Думаю, что мне не важно выяснять, так ли это, — говорю я. — Мне важно съездить к ним. Я хочу это сделать прямо сейчас.
— Хорошо, — помолчав, соглашается ЮСон и просит. — Только не задерживайся. У тебя полно работы.
— Да, я понимаю. Постараюсь не тратить лишнего времени, господин директор, — обещаю я.
— ЮнМи, хочешь, я поеду с тобой? — предлагает мне СонЁн.
— И я, — говорит БоРам. — Я тоже могу поехать с тобой, ЮнМи–ян.
— Спасибо, онни, — благодарю их я, и отказываюсь. — Я хочу побыть там одна. Это моя память.
Время действия: этот же день, вторая половина дня
Место действия: жилище мудан. За низеньким столиком, напротив друг друга на коленях сидят шаманка и МуРан. Если присмотреться, то в комнате можно увидеть следы усиленной волшбы. Палёные свечой волосы, брошенный на пол матерчатый мешочек, рядом с которым лежат кучкой камушки и веточки, разложенные на гадальном столе карты. Из трубки шаманки по комнате плывёт синий дымок со странным запахом.
— Аджума, лучше тебе держаться от этого в сторонке, — вынув изо рта мундштук трубки и смотря на посетительницу огромными зрачками веско произносит мудан. — Карты говорят, что твоя будущая невестка, девочка совсем не простая. Она — идущая к новому перерождению и ищущая к нему путь. Когда ищущий находит свой путь, он уже с него не свернёт. Этот человек не предназначен для семьи, у него другое предназначение в жизни. Стоит сто раз подумать, прежде чем приблизить к себе и взять такого человека в дом.
МуРан наклоняет голову, обдумывая слова шаманки.
— Пока, — не поднимая головы, говорит она, — её присутствие приносило удачу…
— Путь ищущего не может быть лёгким, — говорит мудан. — Он — испытание для идущего по нему. И он так же станет испытанием для его близких. По–другому быть не может…
— Я услышала ваши слова, госпожа мудан, — говорит МуРан, делая плавный поклон. — Благодарю вас.
— Решать тебе, аджума, — отвечает ей шаманка, засовывая в рот мундштук трубки. — Я только сказала, что вижу.
Конец одиннадцатого трека
Назад: Трек десятый
Дальше: Трек двенадцатый
